Котики и человечики

Сейчас будет многабукаф и большая порция раздражения.

Животных я люблю. Я не люблю тех, кто их с пеной у рта всегда защищает. И неважно, в реальной жизни или в интернете. Как только где-то появится информация о жестокости в отношении животного, тут же набегут сердобольные любители зверей.

И начинается: «Господи, за что? Что они вам сделали-то?» То есть идея причинения вреда, как мести, всем, видимо, близка и понятна, она в оправдании не нуждается. «Они же безгрешные!», «Они же лучше людей». Да что вы говорите. Тогда дерево или камень — вообще образцы для подражания, вот уж точно без греха, а собака и укусить может, и бедного пушистенького котика задрать. Эти попытки применить к животным понятия, связанные только с человеком, выглядят донельзя абсурдными.

Ладно, пусть даже и так, пусть важно, что собачки-кошечки без греха, пусть это причина, по которой их нельзя обижать. Но по этой логике человека обижать можно, уж он-то точно заслужил. То есть если кто-то, проходя мимо, отпинал Жучку, то непонятно, за что. А если в подворотне пырнули ножом двадцатилетнюю девушку, идущую домой с работы, то ладно, уж она заработала, нагрешила за свои годы-то, наверное.

Когда я вижу что-то из серии «Они лучше людей», меня так и тянет спросить: «Да, чувак, соседский котейка лучше тебя, твоей мамы, твоей жены и твоего сына?»

Из таких обсуждений складывается впечатление, что если перед этими защитниками животных поставить кокер-спаниеля и десятиклассницу Любу и спросить, кого из этих двоих они спасут, если оба будут, например, тонуть, то они выберут спаниеля. И это крайне прискорбно.

Я не имею в виду, что оправдываю жестокое обращение с животными, что им можно или даже нужно причинять боль или убивать их. Нет, конечно. Просто мне кажется, что повод не делать зла ни животному, ни человеку должен быть один — человечность. Безусловная и безотносительная. А вот эти рассуждения о безгрешности животных и их нравственном превосходстве над человеком — это как раз бесчеловечно.

Покормить котенка — это пожалуйста. Подать просящему милостыню — это нет, мало ли куда он их потратит и пусть вообще идет работать, нахлебник, я свои кровные не отдам кому попало. Такие вот добрые души.

Бесят, аж до слез.