Осторожно, дяди раздеваются

Меня удивляет и несколько задалбывает одна прочная ассоциативная связь, сформировавшаяся в мозгах многих наших сограждан. Я имею в виду связь обнажённого мужского тела с гомосексуализмом.

Причём не обязательно речь идёт о полной наготе — достаточно обнажить какую-то часть тела, но при этом не задницу (что ещё как-то тянуло бы на логику), и всё! Голый торс и открытая майка-борцовка или майка-сетка, шорты и даже подвёрнутые на щиколотках джинсы — всё это зажигает в людских головах, особенно в головах подрастающего поколения, голубую индикаторную лампочку. Даже трусы, которых вообще-то никому и не видно, когда они короткие и облегающие, многие отказываются носить не потому, что они им, допустим, неудобны, а потому, что считают их «гейскими».

Однажды мы с моим 14-летним сыном смотрели старый советский фильм «Старый Новый год», и там была сцена, когда мужики после всех ссор и споров собираются в бане и там решают начать новую жизнь. Нет, там всё чинно-прилично, все в простынках, на экране никаких половых признаков и кормовых частей — советский всё же фильм. Так вот, на этой сцене сын тихо так спрашивает меня: «Они что, все гомики?» Не, я понимаю: человек ни разу в жизни в советской бане не был, даже душевая в бассейне, куда он ходит, уже с отдельными закрывающимися кабинками. Но всё равно — вот откуда он это взял?

А ведь если тело женщины неуместно оголено, её заподозрят в доступности, продажности, греховности — в чём угодно, но в лесбиянстве в последнюю очередь.