Песцы на сдачу с ребятёнка

Я не люблю мужчин. Я не люблю женщин. Я не люблю людей.
Этой планете я поставила бы ноль.
Рената Литвинова

По всему городу висят объявления. Содержание следующее: «Спасите! Помогите! Ах-ах, как тяжко это бремя! Умирает ребёнок! Если ты не перешлёшь стопицот джигурдаллионов денег, то ты — убийца!» Нет, ну болеет малой, тут понятно всё. Денег нет? Не от хорошей жизни попрошайничаешь? Вот тут загвоздочка… Объявления — не только чёрно-белые ксерокопии, а ещё и цветная, немалых размеров, недешёвая реклама в лифтах, а также хорошо и очень дорого отснятый и смонтированный ролик по местному телеканалу, крутящийся по нескольку раз за одну рекламную паузу. Но это цветочки. В чём же ягодки?

Ко мне в фотостудию не раз приходили ксерить эти самые объявления маман и гранмаман нуждающегося ребятёнка. У гранмаман минимум две шубы в пол, тыщ этак по 70 каждая. Немерено брюликов в золоте. У маман шуба минимум одна, но стоимостью навскидку 100–120, брюлики размером покрупней. Нужны деньги? Продай ты шубу, купи пуховик! Сдай цацки свои грёбаные! Ан нет, хрен-то там. Пусть люд честной так делает, чтобы чужому ребенку помочь. А ты лучше тачилу новую прикупишь на излишки. Они ещё на меня укоряюще смотрят — я ведь пять рублей за копию с них взяла.

Но больше всего бесит, что заискивающим голосом они начинают рассказывать, как ребятёнку тяжко, толсто намекая, чтобы я им отстегнула. Со своей зряплаты в восемь тысяч деревянных. Я им не менее трагичным голосом говорю нечто вроде: «Как я вас понимаю. Желаю вам, чтобы добрые люди помогли. У него есть шанс, у него ещё предраковое состояние, не рак. А у меня вот лейкемия». Тут я пускаю слезу и шмыгаю носом.