Контроль входа и выхода

Мне всё равно, кто как детей воспитывает. У всех свои идеалы. Но из какого параллельного мира явились те бабульки, для которых жранина — это самоцель?

Ехала в трамвае и всю дорогу (что-то около получаса) слушала, как кондуктор по телефону дочу свою допрашивает: «А Павлик покушал? А что покушал? А супчик? А макароны? А творожок?» За эти полчаса я всё на свете прокляла и зачем-то узнала, чем набит холодильник и напичкан ребенок.

Та же фигня с моей свекровью. У меня детей нет, но есть племянница шести лет. Когда бы свекровь ни выловила бедное дитя, обязательно что-то впихнёт. Сейчас Настя выросла и может отбить атаку. Но ещё год назад её пытались кормить с ложечки, а когда ей был год и она не могла ещё сопротивляться, пичкали едой до тех пор, пока последний огурец не вылезал обратно. Всё съеденное племяшка бодро выблёвывала по дороге домой в машине. Кормление сопровождалось причитаниями: «Бедный ребёнок толком не поел». Не, серьёзно, я видела, как варёное яйцо всплыло ей обратно в рот ещё за столом!

И все эти отчёты, сколько раз ребёнок, пардон, покакал! Когда женщина беременная, она планирует, что её чилдрёнок будет петь, танцевать или там на велике хорошо кататься. Всё это время её мать и свекровь строят планы, как и сколько ребенок будет срать и жрать. Ребёнок может что-то нарисовать, выучить новое слово, начать ходить — всем пофиг. Он же всего три раза покакал!

А это я тоже видела в автобусе. Ехали мама с сыном (на вид лет десять) и бабулька. Бабка сидела рядом со мной в конце автобуса, а остальным мест не хватило, и она ехали стоя рядом с водителем. Всю дорогу, пока я не вышла, бабка не затыкалась: «А пусть он держится. Ты его держи, он так упадёт. Подними ему капюшон. Опусти ему капюшон, ему жарко». У дочери лицо было перекошенное. Я её отлично понимала.