По радуге к научному прогрессу

Я не слушаю записи Фредди Меркьюри и Элтона Джона.

Мне не интересен Чайковский.

«Мона Лиза» вызывает лишь недоумение.

Я не гомофоб, мне вообще безразличны геи, но вот это вытаскивание сомнительных знаменитостей прошлого на флаг борьбы за что-то там достало.

Давайте я расскажу вам, как происходят изобретения. Почему-то принято считать, что мир был серым и пустым, потом — р-раз! — кого-то осенило, и он, как Прометей, принёс людям огонь каких-то знаний. Никто до него ничего подобного и не подозревал, никто после не смог бы повторить.

Так вот, это полная фигня. Абсолютное большинство изобретений или являются продвинутой версией каких-то прошлых вещей или идей на новом технологическом базисе, или же идея десятки лет крутится в научно-инженерном обществе, предпринимаются попытки реализации разной степени успешности, пока кто-то не сможет добиться более-менее приемлемого результата, который и запатентует. Наиболее яркий пример — изобретение радио, в процессе которого отметились десятки учёных и инженеров. Досталось даже Попову, основная заслуга которого в том, что он смог убедить российских бюрократов в необходимости внедрения этой вундервафли (за что ему честь и хвала, конечно).

Теперь представьте, что один из отметившихся в теме радио был бы геем. ЛГБТ-сообщество тут же объявило бы, что все радио в мире, включая современные модули беспроводной связи и спутники вещания — заслуга какого-то ахтунга девятнадцатого века. Эта пустая претенциозность раздражает и бесит не меньше, чем демонстративные гомофобы. Хотя последние-то имеют моральное право отказаться от продукции Apple из-за чьего-то каминг-аута: «яблофоны» многими покупались как статусный девайс, каминг-аут перечеркнул статусность, осталось только старенькое железо по цене двух новых смартфонов. Я понимаю недовольство гомофобов, да.

И всё же есть у меня одна мечта: чтобы в великой битве сошлись особо активные представители ЛГБТ и самые ярые гомофобы. И чтобы никто не выжил.