Тысячи лет бездуховности

Привет, старый, ворчливый фаталист! Пишет тебе другой, тоже немолодой, тоже фаталист, правда, имеющий немного другой объект для ворчания. Я хочу рассказать тебе историю.

Пять сотен лет назад мир готовился скончаться. Люди предрекали чуму, суму, тюрьму и прочие неприятные последствия. Что же случилось? Стало легче получать информацию. Когда некий Гутенберг создал печатный станок, никто особо не напрягся: он стоил как коллайдер и имел примерно такой же размер. Но всего за полсотни лет его усовершенствовали, доработали, подрихтовали напильником, дунули, плюнули, намертво склеили скотчем — и вот уже выходят массовыми тиражами политические памфлеты и новости из далёкой Бразилии.

Прошло ещё совсем немного времени — и доступность информации стала расти как на дрожжах. Парижская La Gazette имела тираж (страшно сказать!) 1200 экземпляров (нынешние историки полагают, что в среднем каждый экземпляр читало около десяти человек). Газеты читало до четверти всего взрослого населения городов. Чтобы получить те самые эмоции, о которых вы пишете, не нужно было ездить в другой город или даже другую страну, не требовалось плавать за моря — достаточно было взять в кафе листок с отпечатанным текстом и прочитать его за чашкой кофе. И дальше больше. И ещё больше. В Великобритании к середине XVIII века в год выпускалось семь с половиной миллионов экземпляров газет.

Потом для тех, кому не хочется тратить много часов на прочтение книги, изобрели синематограф. Стало можно получить почти такой же объём информации (да и эмоций, чего уж таить) за полчаса. Вскоре появилась звуковая дорожка — и исчезла даже необходимость уметь читать.

Но информационная катастрофа не перестала маячить вдали. Телеграф, а затем и беспроводной телеграф, доставлявший новости скучающим умам, сменился радиовещанием. Появляются сперва детекторные, а потом и ламповые радиоприёмники, и за новостями уже не нужно даже ходить к газетчику (и ежедневно тратить кровные копейки на листок с текстом). Новости приходят в дом. А с ними — музыка «для настроения» (помните, «Париж транслировал джаз»), политические страшилки, радиоспектакли и массовая агитация.

Катастрофа приблизилась ещё на шаг. Изобрели телевидение. Театр и кино пришли домой к зрителям. Простора для фантазии оставалось всё меньше. Затем появился видеомагнитофон, чтобы можно было посмотреть то, что хочешь. Затем интернет. Затем в интернете появился YouTube.

Каждый из этих шагов кто-нибудь обязательно называл предвестником катастрофы. Вот уже полтысячи лет все твердят о деградации и утрате духовности. Что-то мне подсказывает, что-то же самое говорили, когда появилась письменность, когда изобрели чернила, когда придумали свинцовые (а позже и графитовые) карандаши. А ещё — когда первый человек нарисовал на стене быка. А возможно — когда первые приматы придумали первую примитивную грамматику в языке разнообразных уханий и криков, остальные повертели пальцами у виска и подумали: «Деградируют».

Морали не будет. Просто посмотри вокруг — ты увидишь, что среди людей, которые не стали лучше со времён тех самых обезьян, а просто обзавелись более удобными палками, всё чаще появляются заслуживающие уважения. И рост их количества связан именно с тем, что среди роликов с котиками они отыскивают что-то, нужное им для развития. Не мешайте им.