C кем угодно, но не с нами

Катастрофа — это такая штука, которая с кем угодно, но не с нами. Вот показали по телевизору, как самолёт упал — присвистнешь, цокнешь языком и перевернёшь сырники на сковородке, чтоб не пригорели. Не с тобой, не сегодня. Уже так обыденно, как зубы с утра почистить: пять человек погибло и двадцать три ранено в результате очередного взрыва где-то… не здесь.

Весь мокрый от пота и уже чувствующий приближение беды, понимающий неотвратимость того, что скоро с тобой произойдёт, ты собираешь последние силы. Холодный металл больно бьёт тебя по затылку. Боже, ну за что? И ещё сотня таких же бедняг в тесноте, утренней темноте и безысходном ожидании. Катастрофа? Да вроде нет, просто ежеутренняя дорога на ненавистную работу, которую поменять ещё страшнее, чем на ней оставаться.

Страшная боль и невыносимая тошнота. Ты один, даже если рядом с тобой кто-то есть, ведь тебя никто не поддержит. Ты сам виноват в том, что случилось. Ты виноват и перед собой, и перед сотней людей. Не проконтролировал, расслабился, забылся. С кем не бывает, вроде бы, все мы люди… Только именно тебе было нельзя, и ты старался помнить об этом, но не смог. Случилось то, что случилось, и ты уже винишь себя в том, что ты жив. Пилот разбившегося самолёта? Водитель школьного автобуса, не справившийся с управлением? Да вроде нет, ты обыкновенный офисный трудяга, не рассчитавший со спиртным на корпоративном мероприятии.

Ещё немного, и ты истечёшь кровью. Ты будешь долго мучиться перед тем, как всё закончится. Ты знаешь это. У тебя осталось немного времени. Растерянность, злость, отчаяние. Никто не виноват, просто так вышло — ты всё равно живёшь с этим довольно долго. А может, и виноват… Конечно виноват! И он, и вот он, и тот парень… Часы тикают, ты считаешь время. С одной стороны, тебе нужен кто-то рядом, чтобы держал за руку, а с другой стороны, он только усилит мучения. Прикованный к постели смертельный больной? Не рассчитавший траекторию падения самоубийца, лежащий под окнами своего дома? Да нет, обычный человек, волею судеб родившийся женщиной, не способной контролировать своё поведение.

Ты бы отдал что угодно, чтобы снова открыть глаза. Чтобы свинец выскочил из твоей воспалённой гудящей башки. Ты вроде бы ещё жив. Вроде бы даже ещё что-то можешь. Беда в том, что вряд ли кто-то поверит и вытащит. Ты сам загнал себя в непролазную задницу, сам загнал себя в угол, а когда опомнился — вот она, ночь, твоя последняя ночь, когда ты ещё мог бы что-то исправить, но этот кусок свинца… Убитый в подъезде собственного дома мечтатель, перешедший дорогу важной шишке? Политический деятель, который с момента подачи своей кандидатуры понимал, куда ввязывается? Нет, ты — бедняга студент, у которого есть двадцать четыре часа на восемьдесят вопросов к решающему экзамену, потому что раньше было некогда, лень, не до того.

Катастрофа? Нет, это определённо не со мной. Где-то там, в небе над могучим тихим океаном, исчезают самолёты. Где-то в центре столицы стреляют в чуваков из телика. Где-то на пригородных трассах водители засыпают и уводят за собой в страну снов ещё нескольких человек.

Я — катастрофа? Ты что-то напутал.