Грусть-тоска меня съедает

Задолбали доброхоты.

Моя работа — весь день пялиться в монитор, иногда разговаривать с людьми. Естественно, есть проблемы со зрением. Раз в день подхожу к окну и делаю гимнастику для глаз, про которую ещё детям в школе рассказывают и которую рекомендует каждый глазной врач. Со стороны это выглядит немного странно: человек стоит 10 минут неподвижно с отсутствующим взглядом и обычно никакой другой активности не проявляет. Ну что поделать — я сосредоточен на упражнениях и мне не до разговоров. Подходит коллега, смотрит на меня почти в упор озабоченным взглядом, будто в душу пытается заглянуть:

— Кирилл, с тобой всё в порядке?! У тебя такой отрешённый вид! Не волнуйся, всё у тебя в жизни наладится!

С какой стати у меня вообще что-то должно быть плохо?! Что это за мода делать безосновательные выводы? Коллег у меня много, и каждому надо объяснять, по какой конкретной причине я смотрю в окно десяток минут кряду.

---

Вышел из общего кабинета, чтобы ответить на звонок и не мешать другим. Сижу в кресле, решаю какие-то рабочие вопросы с соответствующим рабочим выражением лица. Решать надо много, устал, облокотился на колени, очень похоже на знаменитое фото с Киану Ривзом. При этом телефон видно, и меня тоже слышно. Но проходящего мимо коллегу эта ситуация почему-то тоже озадачила:

— Кирилл, не грусти!

Ну ё-моё! Ну да, я обычно пляшу, когда обсуждаю сроки поставки. А в этот раз не хочется, взгрустнулось чота.

---

Четырехчасовой марафон по планированию закупок без перерыва на обед и на покурить. Работа сделана, но рабочий день ещё не закончился. Иду в зону отдыха, разваливаюсь на подоконнике и читаю с телефона анекдоты, иногда позволяю себе слегка взоржать, но большинство анекдотов несмешные, поэтому выражение лица тоже соответствующее. Коллега:

— Кирилл, всё нормально? Чего ты тут сидишь один такой грустный? Не грусти!

Да сижу один тут, чтобы меня никто об этом не спрашивал!

---

И самый финиш: если я, поддавшись порыву вежливости, позволю себе ответить на ваш вопрос: «Да нет, у меня всё замечательно!», да ещё при этом и улыбкой поблагодарить за участие, вы выдаете: «Точно?! По-моему, у тебя что-то стряслось!»

Я понимаю, что моя претензия несущественная, но — твою налево растак и эдак — с чего вы взяли, что если я не отвечаю сиюсекундно на ваш eye contact, то это значит, что у меня что-то стряслось, и я просто боюсь вам об этом рассказать, поэтому нужно самим проявить инициативу? Надо сказать, что такие вот заботливые реплики очень отвлекают от активной задачи.

Поймите, что у человека есть своя приватная зона, в которую вам бы лучше не влезать, ведь человек к вам тоже не пристает с дурацкими предположениями. Да, я могу долго думать, уставившись на цифры в экселе, не отвлекаясь на каждого из вас; могу говорить по телефону, повернувшись к стене, потому что это единственный фон, на котором ничего не мельтешит; могу просто сесть на диван и сидеть там, воткнув в уши наушники, потому что пытаюсь структурировать горы информации, полученной от наших аналитиков, чтобы представить её в понятном виде людям, которые принимают решения. У меня не самая важная должность, но от моей работы зависит, сможет ли компания продержаться на плаву и будут ли у неё деньги на ваши квартальные премии.

В следующий раз, когда я просто перестану на 100% отдаваться процессу и буду работать без напряга, как добрая половина наших сотрудников, и не «нагрущу» вам очередную премию, я вас спрошу, почему вы такие грустные.