Онкология уходит в отрыв

Лето 2010 года. После жары и смога поумирала куча народа. Где-то кто-то их хоронил, а безутешные родственники ринулись в фотосалоны заказывать фото на кладбище.

Пришли две клиентки с одинаковыми заказами на сканирование и ретушь фотографий покойных — как часто бывает, больше 3×4 не нашлось, надо как-то их поприличней обработать. Пока я трудилась в фотошопе, они успели познакомиться, разговориться и — вот где трагедия в обнимку с фарсом — начать меряться, кто у кого трагичней умер.

— А вот у нашего сердце не выдержало.
— А у нашей онкология, за шесть месяцев сгорела, молодая ещё была.
— А мы…
— А у нас…

Минут десять идут ноздря в ноздрю, но потом «онкология» уходит в отрыв с заявлением, что она вдова, и сестра её тоже. «Сердцу» крыть нечем, но заказ уже готов: деньги, чек, спасибо, до свидания. Как хорошо, что это лето кончилось!

* * *

Приходит женщина с паспортным фото — на нём седая мрачная тётенька. Следующие полчаса я буду сканить, ретушировать и выслушивать причитания на тему того, что Марьиванна, такая-сякая, не любила фотографироваться, а теперь померла не вовремя и на собственных похоронах на фотке выглядит как чёрт-те кто.

* * *

Семейная пара с фотографией 15×20. Заламинировали, потому как это на похороны, и фотокарточка будет сорок дней стоять на кладбище. Купили рамку (золотистую!), засунули фотографию, начали лепить на неё чёрную ленточку. За дело берётся муж, сразу же путает верх и низ, жена на него орёт, что он неправильно делает, пытается отнять фото, он отпихивает её с криками: «Отстань, я сам!» Ставит рамку фотографией к себе — действительно, покойный вверх ногами, ленточка не там. Новая порция криков, почти драка. Переделываю вместе с женой. Поблагодарив меня, уходят, испепеляя друг друга взглядами. Главное, чтоб им гроб не доверили нести, ё-моё.