Полк богатых полудохликов

В нашей стране «всё для людей». Конечно. Люди на местах толком не выполняют свои обязанности и даже не натягивают тупые вежливые улыбки (как иностранцы, которых они так не любят), а лишь кричат и придираются по всяким мелочам. Расскажу я, пожалуй, подробнее про свои мытарства длиною в целый год.

Поступил я в так называемый престижный университет культурной столицы нашей родины, и пришло время сбора документов для поступления на военную кафедру. Без бумажки ты букашка — это я всегда знал, но никогда не думал, что настолько. Излучающий хорошее настроение, я прибыл по адресу, где мне должны были дать список того, что мне нужно сделать, как и когда. После двухчасового ожидания и сотни струек пота по спине от духоты я повстречал даму бальзаковского возраста с сигаретой в зубах.

— Здравствуйте, я такой-то такой-то от такого-то факультета. Меня направили получить бумаги для поступления.

— Вы кто? — спросила она, глядя на меня так, будто я и не человек вовсе, а та самая букашка, и до этого стрекотал, а не говорил.

— Такой-то такой-то от такого-то факультета за бумагами для поступления.

— А-а-а, вы от Виталия Сергеевича? — с тем же взглядом продолжала она.

— Я не знаю, кто это. Я от своего факультета с направлением на…

— О-о-о, молодой человек, если вы не знаете его, то вы ничего не знаете, и вам не поступить никогда! До свидания.

В панике я вышел. Набрал деканат, где мне дали направление, и спросил про этого всемогущего Виталия Сергеевича. Деканат ничего не знал. В интернете в списках преподов военной кафедры и начальников его тоже не было. Я решил вернуться и всё-таки получить списки.

— Здравствуйте, я заходил тут, и мне… э-э-э… нужны списки документов и направлений для…

— Вот, держите списки. Удачи, — перебила меня дама с улыбкой, будто 15 минут назад я и не заходил.

Вывод: наши работники — не профессионалы. Они вообще никто. Руководствуясь секундным настроением, они распоряжаются человеческими судьбами. А если бы я отправился в университет искать этого Сергеевича? А если бы я отчаялся в течение года после встреч с ней и её коллегами? (Пардон, я забегаю вперёд.)

Каждый раз после прохождения кучи медкомиссий я должен был приезжать к ним и подшивать в своё дело всё новые и новые бумажки. Иногда глядя, но чаще нет, они регулярно отвергали мои справки и говорили переделать. Я все эти справки собирал по ранним утрам, пропуская лекции и толкаясь в поликлиниках с бабушками. Я делал всё честно и по совести, я сдал целую реку мочи. А когда они отменили справку из моего местного военкомата, то я вообще рассвирепел: я потел там целый день, а теперь снова?! Когда заставили переделать флюорографию, я решил на следующий день привезти им ту же справку. Что вы думаете? Её приняли!

Нервно дёргая глазом, собрав кое-как справки и вытерпев год в очередях поликлиник и военкоматов, я приехал на сборы куда-то в пригород, где нужно было пройти три простых теста: подтягивание, стометровку и бег на четыре километра. Нас было не так уж и много. Организация опять хромала. Часами стояла очередь на подтягивания (ведь человек, который принимает эту дисциплину, опаздывал уже на два часа на свою работу, а приехав, заявил, что всё только после чая), потом минут сорок на подготовку к забегу — и все сорок минут в чаще леса, по уши в комарах и жаре +25, а потом бегом по болотистой местности под матюги тренера военной кафедры, рассекающего на велике…

Испытания пройдены. Мы выдержали. Бумажки подшиты. Фотки перефотканы. Заявления переписаны. Укусы расчёсаны. Я поступил и на первом занятии в своей группе не увидел ни одного человека, кроме себя любимого, из тех, кто мужественно собирал справки, подтягивался тридцать раз и боролся с комарами. Зато я лицезрел дюжину полуросликов в военной форме, которая в три раза больше их, без намёка на мышцы. Все уходили от ответа, где они были в тот самый жаркий летний день, и не были в курсе, какого размера водятся комары в том лесу.

Я знаю, что мои однополчане не могли и до сих пор не могут подтянуться ни разу, зато они, похоже, все знают Виталия Сергеевича.