Что немцу смерть, то русскому норм

Есть такой общеизвестный факт: люди разные. У всех нас разные биологические часы, болевой порог, особенности перенесения температур, химических элементов, а также фобии, вкусы и вся прочая зона комфорта.

Но есть такая категория людей-бодрячков. Они, как правило, жаворонки, легко переносят холод, ржут над ужастиками и не боятся насекомых. И были бы они молодцы, если бы не одно «но»: эти люди поголовно считают, что так должно быть у всех, а если наоборот — это либо капризы, либо изнеженность, которые в лучшем случае можно просто игнорировать, а в худшем — постоянно «закалять» хлюпика. Действительно, чего он!

Такие люди игнорируют просьбу впечатлительной девушки не устраивать в её компании сеансов просмотра фильмов ужасов.

Такие люди со счастливыми лицами приносят в рабочий кабинет букет свежесорванной сирени и недоуменно провожают взглядом выбегающую в ужасе коллегу-аллергика: чего это она? Аллергия? Да ну, фигня какая, это самовнушение, не более!

Такие люди в десятиградусный мороз могут заявить: «А давай ты меня подождёшь на остановке, я через десять минут буду!», опоздать ещё на десять, а вместо извинений воскликнуть: «Да что ты ноешь, отличная погода, я такую люблю! Вообще, холод лучше жары! Пошли пешком прогуляемся, тут недалеко!»

Такие люди, сюсюкая, несут показать полуобморочной и рыдающей от страха навзрыд девушке пойманного паука со словами: «Да посмотри, какой он милый!»

Такие люди звонят в семь утра в воскресенье и возмущаются: «Ты что, ещё спишь?!»

И таким людям абсолютно, глобально и безапелляционно наплевать на то, что после сеанса ужастиков девочка не будет спать неделю, что дивный запах сирени смертельно опасен для коллеги, что непереносимость холода и утренний подъём по тревоге у людей с больным сердцем и низким давлением мучительны невыносимо, что «милый» паучок отобрал у девочки год жизни.

С некоторых пор я отвечаю им тем же. Накрывая стол для коллег, я добавляю грецкий орех, на который аллергия у любительницы сирени, во все блюда. Опаздываю минимум на двадцать минут летом в +30 на встречи с любителями холода и радостно таскаю их с собой по солнцу, старательно избегая теневой стороны. Не реагирую на телефон до трёх часов дня, даже если там решается вопрос жизни и смерти. Коллеге, который довёл до истерики девочку-кадровичку пауком, стоило промолчать о своей боязни авиакатастроф: во все командировки он теперь летает.

Обижаются. Но так и не понимают, что задолбали до нервного тика.