В море по колено

Уважаемая духовно богатая дева — филологиня, околофилологиня, журналист или кем там ещё вы себя называете! Свою «влюблённость» в некий иностранный язык вы явно считаете основанием считать себя явлением исключительным и в пух и прах разносить всех, кто не разделяет вашего энтузиазма и не дотягивает до глубины вашего уровня «погружения» в этот язык. По вашим собственным словам, вы «жадно схватываете», «шлифуете», «обожаете», «доводите до блеска». Но позвольте спросить: а зачем? Что дальше? Вам действительно необходимо знать этот язык, как свой родной, это чем-то обосновано? Или нахвататься от носителей языка словечек и идиом, пускать слезу умиления над романами на изучаемом языке, громко восторгаться попавшимися на глаза образчиками местной культуры и на этом основании считать себя выше серой толпы столь презираемых вами «полиглотов» — это просто самоцель?

А теперь постарайтесь понять, что такое изучение иностранного языка с точки зрения людей не гуманитарного, а инженерно-аналитического склада ума. Для них любой иностранный язык — это прежде всего рабочий инструмент, с помощью которого они стремятся достигнуть какой-либо совершенно конкретной цели. И навыки владения этим инструментом они развивают ровно до той степени, которая позволит им уверенно двигаться к этой цели. Всё остальное — знакомство с местной культурой, усвоение «недокументированных особенностей» речи носителей языка и т. п. — в большинстве случаев оказывается совершенно излишним и развивается уже по желанию, когда основная задача выполнена, но язык и всё связанное с ним сами по себе оказываются слишком интересны, чтобы прекращать занятия.

Чтобы не быть голословным, приведу примеры. Есть бывшая советская республика, единственная в Союзе серийно производившая некую технику. Этим там до сих пор гордятся и время от времени выпускают по этой теме интереснейшую литературу, которая вашему покорному слуге в свете его хобби необходима как воздух. Но местный язык (даже не индоевропейский) весьма специфичен: четырнадцать падежей, отсутствие грамматической категории рода и будущего времени, склонение инфинитивов глаголов по падежам, совершенно иной, нежели в русском языке, порядок слов в предложении, образование новых слов путём сложения нескольких корней, отдельно пишущиеся (и иногда помещаемые аж на другом краю предложения) частицы вместо наших приставок и прочие прелести. Из-за всего этого автоматические переводчики выдают даже не нечто полупонятное, как обычно бывает, а вообще полный бред. Поэтому ставится цель: научиться свободно читать на этом языке, овладев при этом технической терминологией, а по возможности — ещё и внятно писать, чтобы при необходимости вести переписку с авторами упомянутой литературы, избегая возможных недоразумений, связанных с переводом технических терминов. Покупаю пару учебников, словарь, справочник по грамматике, ищу соответствующие сайты — и вперёд. Ныне цель успешно достигнута: в шкафу стоит немало книг на упомянутом языке, тщательно проштудированных от корки до корки, извлечённая из них информация существенно пополнила мой багаж знаний, а в почтовом ящике регулярно появляются письма с заголовками вроде «Meenutused võidusõiduautode ehitamisest». Но вот сколько-нибудь свободно говорить на отвлечённые темы на этом языке я не могу. Я попросту никогда не ставил перед собой такую цель, мне это не требуется: тамошние знакомые — все сплошь пожилые люди, русским языком владеющие очень хорошо, а чтобы поддержать короткий диалог на бытовую тему (да-да, как раз «поговорить о погоде и купить билет на метро»), моих познаний и так вполне хватает.

А вот другой язык — уже индоевропейский, романский, в мире вообще очень распространённый. С этим языком у меня связаны определённые карьерные надежды на будущее. Поэтому тут и подход совершенно иной: курсы при культурном центре посольства с обязательными экзаменами в конце каждого уровня, частые поездки в страну, где говорят на этом языке, чтение художественной литературы и прессы, проведение разницы между разговорным и формальным стилем общения, усвоение фонетических особенностей диалекта, принятого за языковую норму… Улавливаете разницу с предыдущим примером? Но, заметьте, и в этом случае все по-прежнему делается с холодным умом, без излишних восторгов, эмоций и стремления объять необъятное. Изучение этого языка для меня — только средство достижения поставленной цели и расширения границ собственных возможностей и кругозора.

К чему я веду? Да к тому, что желаемый уровень изучения иностранного языка каждый, кто умеет думать головой, определяет для себя сам. Если кого-нибудь вполне устраивает знание языка на уровне умения заказать обед в ресторане, купить билет, спросить дорогу и перекинуться парой фраз о погоде — пусть так: возможно, больше ему от этого языка ничего и не нужно. А единственное, в чём я с вами соглашусь, — это в том, что следует объективно оценивать уровень своего владения языком и не мнить себя экспертом, не имея на то достаточных оснований. Но, как правило, те, кто считает изучение иностранных языков средством, а не самоцелью, этим и не грешат. Они просто тихо занимаются своим делом, никого не беспокоя и никому не хвастаясь, и только выпады очередной перфекционистки — носительницы гуманитарного склада ума, с полной уверенностью в своей исключительности стригущей всех под одну гребёнку, могут иногда заставить их популярно разъяснить такой ораторше, что к чему.

Ах да, и учебник латышского языка у меня действительно стоит в шкафу и ждёт своего часа. Латышский мне тоже пригодится — и, как вы, надеюсь, догадались, для целей более рациональных и продуктивных, нежели разнообразные «погружения» и «обожания».