Цвета, которого нет

Детская поликлиника, очередь «на кровь». Казалось ничто не предвещало беды, но тут зашла чернокожая женщина с ребёнком. И вроде не в глубинке живём, однако не на экране видим их нечасто. И вот моя дочь смотрит на них и говорит фразу, которая разожгла в этой очереди поистине африканский огонь:

— Они чёрные!

Вот что тут началось — это не передать. Оказывается, так говорить жуть как неприлично, что это афророссияне или даже афромосквичи, что чёрный — это обзывательство, унижающее всех негров и намекающее на их рабское прошлое! Когда я возразила, что мы никогда в рабстве не держали, не унижали за цвет кожи и вообще не расисты, а констатировать факт, что негр — это негр, вроде как не уголовно наказуемо, узнала, что таким, как я, место в ку-клукс-клане.

И вот задолбало это, честное слово, что «толерантность» дошла до немыслимых пределов, что уже нельзя про негра сказать, что он негр, про гея — что он гей, про инвалида — что он инвалид. Все сразу крысятся и думают, что их хотят унизить и оскорбить. Как мне объяснить ребёнку четырёх лет всё устройство мира в политкорректных, толерантных и никого, не дай бог, не оскорбляющих выражениях?