Маленький лучик надежды

Согласен, школа учит вести себя в обществе.

А в каком обществе, извините? Хорошее ли оно? Приучает к доброму или озлобляет?

Я, как преподаватель ВУЗа, каждый год пытаюсь научить своих студентов вести себя в нормальном академическом обществе. Пытаюсь приучить хотя бы спрашивать. Студентка на дистанционном занятии включает трансляцию и отвечает на вопросы? Да, замечательная студентка, она готова идти на контакт. Я вижу, как она поняла излагаемый материал, совершила ли типичные ошибки, что нужно повторить и разобрать.

Типичный первокурсник на семинаре молчит, как сыч, потому что отсидел свои 11 лет строгого режима в школе, привык, что знания выдаются в час по чайной ложке в виде готовых рецептов, отступить от которых ни в коем случае нельзя, возразить надсмотрщику — ой, простите, учителю — нельзя, предложить своё решение тоже нельзя.

Карьерный рост до командира октябрятской звёздочки или сержанта невозможен, внешкольную активность организуют родительские комитеты в промежутках между вендеттой в чатах — иногда с выплёскиванием агрессии в реальный мир и убийствами оппонентов, как в Волгограде. Демонстрировать свою альфовость приходится драками и протестами против системы, но никак не взаимодействием с педагогом: все учителя воспринимаются если не как враги, то, по крайней мере, как люди с другой стороны баррикад.

Родители, подключаясь к «чату без учителя», иногда этому способствуют.

Занесло меня летом в весьма приличный летний лагерь, знаменитый на всю страну. Старшеклассники были в него отобраны по олимпиадам, то есть в каком-то смысле «сливки общества». Та же ситуация: разговорить школьников сложно, да ещё и присмотрелся к их субкультуре. Притащить на занятия нож-бабочку — норма жизни, музыка — тюремная романтика, константы — номера статей из УК, переменные называются матом.

Кое-как переломил тенденцию, приучил к нормальным осмысленным названиям переменных, разговорил. И увидел кучу ненависти и к школьным учителям, и к одноклассникам, среди которых эта субкультура ещё сильнее, а выделиться можно только силой, а не знаниями, иначе признают выскочкой и побьют. Когда лавина ненависти прорывается наружу, как было в Керчи, Перми или Казани, все удивляются, но не замечают целую снежную шапку ледяной ненависти, покрывающую всю гору под названием «школа», с которой и сходят эти лавины.

А юная студентка на психфаке МГУ, по моему скромному мнению — «луч света в тёмном царстве». Есть надежда, что к подростковым проблемам она, единственная в стране, а может, и в мире, придёт с академическими научными знаниями в области психологии.

Коллеги, научите её пользоваться «миелофоном», научите понимать человека. Может, именно она найдёт путь к решению вышеописанных проблем, которые и подростков, и тех, кто с ними работает, давно уже задолбали.