Что-то как-то неразборчиво

Никогда меня ничего не задалбывало, но тут я готов был убить девочку-нотариуса.

У меня папа болел: в 50 лет нашли очень агрессивные опухоли в голове, четыре раза удаляли. За год такой вот войны нервов уже никаких не осталось. Вскоре после начала нового курса терапии положение ухудшилось — врачи сказали, осталась пара дней.

Вопрос с оформлением на меня дома, где мы живём с мамой, сестрой и бабушкой, мы поднимали не раз — это была идея отца. Но всё никак руки не доходили, потому что это значило принять поражение.

Так вот, я в панике оформляю документы, и дело доходит до нотариуса. Привожу её в больницу, завожу в палату, где главврач с медсёстрами папу будит. Он просыпается минут через пять. Нотариус спрашивает имя-фамилию, папа кое-как отвечает: опухоль уже в речевом центре. Долго и упорно девочка зачитывает доверенность. В конце концов папа её перебивает: дескать, я всё знаю.

Отец легко ставит подпись (мышечная память сохранилась, он подписывал много документов на работе, куда ещё в декабре хотел вернуться). Но вот написать имя-фамилию сил нет. Вы не можете представить, как это выглядит, когда любимый человек, который всегда был образцом силы, ума и доброты, не может написать два слова. Он устаёт, начинает говорить невнятно — а нотариус всё требует! Медсестричка умоляет: «Напиши просто имя», — а нотариус непреклонна: «Не годится, пусть пишет всё!» Я чуть на месте её не убил там. Кое-как отец документ подписал, нотариус осталась довольна. Я понимаю, работа работой, надо всё делать на совесть и честно, но ведь мозгом-то иногда надо думать. Она что, денег там на месте пыталась себе выбить?

А папа мой после тех двух дней пришёл в себя на какое-то время, но расстаться с ним в марте всё же пришлось. Пусть ему будет хорошо, где бы он сейчас ни был. Когда-нибудь мы ещё встретимся.