Leave them kids alone

Прочитала крик души школьницы, которую задолбали своим поведением одноклассники. Хочется поделиться видением ситуации с другой стороны. Я студентка, прохожу практику в школе, преподаю историю и обществознание. Волею судеб была определена в одну из самых неблагополучных школ города, на которую все уже давно махнули рукой.

Первый урок. Предупредила сразу: вы не создаёте проблем мне, и я не создаю их вам. Покивали: вроде понятно. Открываю журнал.

— Петрова, к доске.

Три минуты переминается с ноги на ногу, выдавливает из себя четыре слова. Сажаю. С остальными так же. После урока спрашиваю учителя истории: в чём дело, почему никто ничего не учит?

— Дети все трудные, лучше спрашивай с места.

Прямо все? Хорошо. Следующий урок: задаю короткие вопросы, спрашиваю с места. Все читают по тетради. После урока опять к учителю: да в чём дело-то?

— Они не могут по-другому…

Что значит не могут? Это не группа ЗПР — я ни за что не поверю, что в девятом классе ребёнок не может прочитать два-три абзаца в учебнике и их пересказать!

Третий урок. Пытаюсь создать элементарную мотивацию, спрашиваю:

— Вам что, не нужны хорошие оценки?
— Нет, не нужны.
— Я могу ставить два за неподготовку?
— Ставьте…

Даю проверочную работу. Списывают — мягко сказано. Ну ладно, думаю, посмотрим. что получится. Проверяю: из 19 работ три двойки и две пятёрки, остальные — трояки и четвёрки. Объявляю оценки. Никто не против. Ставлю всё в журнал. Ноль эмоций.

Последний урок. Пишу на доске тему. Подходит мальчик, который никогда ничего не пишет на уроках:

— Не спрашивайте меня. Меня не было, и я ничего не знаю.
— Не ври. Я помню, ты был на истории.

Искреннее удивление:

— Не было меня, я был на обществознании! Мы там ещё что-то про Рузвельта проходили!
— Это была история, Вася, — вздыхаю я.

И знаете что? Никто не портит детей так, как взрослые. Этот Вася на каждом уроке сидит с коммуникатором, который ему купила мама. У каждого есть плеер и хороший телефон, тоже купленные родителями. Конечно, это интереснее Италии в 30-е годы.

Я не буду оправдывать школу. Если учитель не может в пятом классе поставить ребёнка на место и заставить учиться, то практикант в девятых классах за один месяц ничего не исправит. Возрастная разница между мной и этими детьми — шесть лет. Разница в ценностях и принципах огромна. В свои шестнадцать я писала по истории конспекты на четыре листа и боролась за то, чтобы получить хоть какие-то знания. Про то, что все рефераты писались мной в библиотеках, я вообще молчу. Дети уже не те? Да. Но в большей мере «не те» взрослые.