Свалка с элементами общепита

Недавно была здесь статья на тему могил и кладбищ. Невесёлая такая статья. Однако, стоит продолжить, и хочется это сделать в более глубоком смысле.

Давно минуло язычество, на него наложились социальные устои христианства, коммунизма, социализма и снова христианства. А наши кладбища представляют собой некую губку, впитывающую в себя концентрированное эссе того строя, в котором живём. А иначе никак — показать принадлежность усопшего к тому, во что он верил, надо пренепременно. Однако никак не могу понять:

Гробы, обитые красным кумачом. Давно уже минула революция 1917 года и гражданская война, и показывать этим принадлежность усопшего к «светлому делу борьбы за идеалы революции», по-моему, нехорошо. Я просто счастлив, что у нас знамя было именно красным, а не серо-буро-малиновым в горошек, иначе бы так и хоронили в этом вот.

Столы на кладбищах. Ну никак не пойму, хоть режьте: зачем? Зачем превращать кладбище в столовую с выпивкой? Если нужно помянуть по старой русской традиции, то удобнее, согласитесь, это делать дома за столом в кругу близких, а не превращать поминки в пикник. Но почему-то в морге вы есть отказываетесь, вас тошнит при одной только мысли об этом, а здесь можно. Или ритуальный обед в морге ещё не вошёл в традицию? Я ещё пойму скамейку на кладбище: присесть, отдохнуть. Но жрать за столом над могилой родственника… После второй налитой рюмки самые популярные вопросы: как твой четверть закончил, когда поедем на рыбалку и про работу. И стоит из-за этих вопросов-ответов ехать на кладбище?

По прошествии некоторого времени часть еды оставляется у могилы бедного родственника. Опять же вопрос: а зачем? И кому? И обязательна рюмка с водкой или вином. Эдакая дань предку: цветы, конфеты, колбаса, рюмка. Иногда приходится даже потесниться почти обязательному атрибуту — лампаде. С этим соседствует другая традиция: с кладбища ничего забирать нельзя — нужно во чтобы-то ни стало доесть и допить, воду вылить, а тряпки выкинуть тут же (но не на могиле предка, а на соседней или в трёх шагах в укромном уголке). Это узаконенное право мусорить там, где скорбят?

Ограды. Я согласен, что некоторые могилы, расположенные в непосредственной близости от тропинки, могут быть ненароком затоптаны идущими людьми. Но в середине «массива», куда случайно не попадает никто… Вы боитесь, что у вас украдут ваши цветы или колбасу? Тогда, уж поверьте, ваша ограда не спасёт. А извечное желание нашего постсоветского гражданина «урвать, а то потом не дадут» доходит до того, что на другой день после похорон ушлые потомки огораживают саму могилу и вместе с ней полтора десятка метров соседней свободной территории «для остальных». Если некуда, то ограда делается такой, чтобы максимально занять площадь «на вырост». И плевать, что до соседней ограды десять сантиметров, а калитку приходится открывать внутрь, потому что наружу не даёт открыться ограда такого же «соседа». Зато своё, честно приватизированное.

Так называемый «родительский день» (День поминовения усопших) превращается в парково-хозяйственный день с наведением порядка на могиле, окраской ограды и возлиянием алкоголя на лоне природы, крестов и покошенных памятников. Особенно выделяю словосочетание «окраской ограды»: вы помните, как по русской традиции расположены ограды соседних могил? Попробуйте добраться до могилы родственника и не запачкаться. Понятно, чтобы исключить конфуз, приходится надевать что погрязнее. А теперь поймите: «Дорогая, давай помянем нашего дядю Васю. Но сначала заедем домой, я переоденусь из костюма в робу, в которой я обычно навоз гружу, возьму полбутылки палёной водки (от которой он, кстати, и загнулся). Ты не пьёшь, я за рулём, водку дяде Васе нальём в рюмку и поставим. По пути возьмём самых дешёвых цветов. Две штуки». Бред? Реальность.

Буду проще: я не хочу. Не хочу быть когда-нибудь похороненным на такой свалке с элементами общепита и рюмочной. Не хочу быть обнесённым высокой оградой. Не хочу, чтобы над моей могилой рыдала далёкая родственница о двойке в четверти своего племянника. Не хочу быть похороненным в могиле с рюмкой водки и яствами у памятника по-язычески, в гробу по-христиански, обитым красным кумачом по-коммунистически и с причитаниями родственников в пьяном угаре за столом над могилой по-постсоветски. Уж лучше сожгите и развейте над морем.