Имя им — легион

Знаете, иногда говорят, что если когда-то не купили велосипед, надо пойти и купить его. Вчера таким велосипедом для меня стала… бутылка подсолнечного масла. Золотистого такого, вкусно пахнущего, нерафинированного и недезодорированного, отличного, в общем, подсолнечного масла.

Так вышло, что я его очень люблю, но не ела, чтоб не соврать, больше десятка лет. Мать моя женщина, с которой я жила в своё время, через порог бы мне это масло перенести не дала: у Санечки аллергия на всё, что имеет отношение к подсолнечнику, вдруг он съест и ему плохо станет! Думаете, Санечка — это трёхлетний мальчик? Или умственно отсталый родственник, не осознающий, что у него аллергия? О нет, речь шла о моём братце, взрослом лбе тогда двадцати с плюсом лет, получившем диагноз во вполне сознательном возрасте и живущем, что самое прекрасное, отдельно, к родителям — только в гости.

Вы спросите, что же предлагалось мне, тоже имеющей серьёзную аллергию — на довольно распространённый компонент многих популярных лекарств? Внимательно читать аннотации, я же взрослая уже, должна о себе позаботиться. То ли дело Санечка, всего на полтора года младше, он наверняка не может ни почувствовать запах опасного для него масла, ни прочесть «нерафинированное» на бутылке, ни обойтись в гостях у мамы без атак на все закрытые кухонные шкафы. Поэтому изъять, устранить и удалить это грешное масло, сделать так, чтоб оно в доме и появиться не могло, чтоб о нём и думать все забыли! Ну, я, как выяснилось, и забыла. Почти.

Но это лирика, а эпос вот где: ладно бы такой Санечка был один! Купить носки для тридцатипятилетнего Димочки — квест невыполнимый, он же сам никогда нужный размер не выберет и синтетику купит вместо хлопка. Как покупает себе носки жена Димочки? Этикетки читает, продавцов спрашивает, руками, в конце концов, требуемое щупает. А тридцатилетний Лёнечка у нас желудком страдает, и никак Лёнечке не купить на рынке те продукты, что доктор прописал, он же не разбирается в продуктах, обязательно ему продадут что-то вредное для его комиссарских потрохов. Каким же образом справляется мама Лёнечки, диабетик со стажем? Запомнила список разрешённого и запрещённого? И назначенные препараты вовремя принимает? Да вы что, разве ж Лёнечка с таким справится. А вот Петечка, его тёща ходит с ним в парикмахерскую, потому что иначе его ж налысо постригут: объяснить парикмахеру, что надо не слишком коротко, непосильный труд для сорокалетнего мальчика…

А задолбало меня не это. И даже не то, что я себе столько времени во вкусном масле отказывала. Задолбало меня то, что мамаши Санечек и Лёнечек, жены Димочек и тёщи Петечек, а также невесты, сестры и любовницы легиона других великовозрастных инфантилов, сначала выращивают вот этих недорослей с мировосприятием дошкольников, а потом требуют от всех, абсолютно всех окружающих женщин относиться к их недорослям с почтением и уважением, потому что это же мужики. Мужик же главный должен быть. Хозяин же он.

Так вот, дорогие мамаши, тёщи, жены и прочие недорослевладелицы, определитесь уже, либо ваши Петечки и Санечки — мужики и хозяева, которых уважать, либо они вечные невоспитанные деточки, которые не могут прочитать этикетку на носках, ценник на сигаретах и собственную медкарту, — но тогда им надлежит вставить в рот пустышку и кормить с ложечки, а не чтить и поклоняться. А пока вы определяетесь, я буду есть вкусное масло и переписываться по скайпу с приятелем, которого воспитывала нормальная мама, знавшая, что она растит мужчину.