Не все компании одинаково плохие

Я педагог. Нет, не учитель, а сотрудник комиссии по делам несовершеннолетних. И меня задолбала бытующая среди родителей легенда о некой «плохой компании» и необходимости срочно хоть куда пристроить ребёнка, чтобы избежать этого ужаса. Проблема тут вот в этом «хоть куда».

На днях в спецшколу (эвфемизм для колонии) отправились два мальчика-подростка. Оба из небогатых, но интеллигентных семей. Истории одинаковые и, к сожалению, весьма распространённые. Родные боялись, что они попадут в плохую компанию, и решили, что секция борьбы будет отличным способом избежать глупостей. То, что тренер судим, их не смутило, очевидно, бандитские замашки они приняли за силу характера, муштру — за «настоящее мужское воспитание» (отец в одной семье умер, в другой — мягкий по характеру интеллигент, поэтому считалось, что именно в этой области у ребят большой пробел).

В общем, немножко классической дедовщины и травли слабых, немножко запудривания мозгов про «добро с кулаками» и «они плохие, а мы делаем им плохо, поэтому мы — хорошие», добавить чуть-чуть подростковой боязни идти против толпы (да, есть люди, у которых уже в 14 лет хватает здравого смысла и силы духа отказать, но их, к несчастью, не так много)… Ограбление склада, вред здоровью сторожа, никакой гарантии, что после выхода из спецшколы мы не получим матёрых, хоть и малолетних, преступников.

С этим тренером у нашей комиссии давнее противостояние, не помню года, чтоб кто-нибудь из его воспитанников не попал на скамью подсудимых. Однако попытки закрыть секцию ни к чему толком не приводят из-за общественности. Люди, которые не могут договориться между собой о правилах парковки во дворе, проявляют редкое единодушие, когда узнают историю про «энтузиаста-одиночку, который решил занять мальчишек спортом, а его все прессуют только потому, что он в юности по глупости оступился». Факты, которые не укладываются в эту красивую картинку о противостоянии жестокой системе, игнорируются — это отдельная история: любой, кто достаточно красиво рассказывает о борьбе с этим ужасным злом, считается правым по умолчанию. Ежегодные проблемы воспитанников объявляются неизбежной ошибкой и «да они бы всё равно в тюрьму угодили, NN не виноват» (тут сложно сказать — некоторые действительно угодили бы, а некоторые сидели бы дома и читали книжки, если б их не загнали к NN на занятия).

Танцевальная студия, руководительница которой учит воспитанниц и воспитанников, что нет никакой проституции, просто злым ханжам не нравится, когда девочки и мальчики доставляют дяденькам удовольствие и получают в благодарность за это немножко денег. Кружок рукоделия, где ученицам пудрят мозги всякими «ведическими истинами». Туристический клуб, которым руководит откровенный самодур с психиатрическим диагнозом и опасными для детей идеями… Почему-то всё это считается куда менее опасным, чем наличие свободного времени. В голове не укладывается, но даже когда последний из упомянутых граждан вместо согласованного маршрута уводит группу 12-летних детей в совсем другом направлении, запретив рассказывать об этом родителям и отобрав мобильники (к счастью, он всё же испугался и решил вернуться, когда одна из девочек повредила ногу), находятся желающие его защищать, вопить про «если вам это не нравится, вы просто хотите вырастить из детей нежных фиалок!» и называть это хорошей альтернативой плохой компании.