Сестра, зажим для причастий!

Задолбали «филологини», которые любимые литературные произведения приравнивают к священной корове. Я сама учусь на филфаке, и такие барышни, увы, составляют большую часть нашей группы. Тут совсем недавно одна такая в праведном исступлении сравнивала филологов с патологоанатомами. Что ж, смею её разочаровать: филолог — это и есть литературный патологоанатом. Расчленять текст, искать закономерности, понять, как именно трансформируется образная система как в рамках одного отдельно взятого автора, так и в рамках исторического процесса вообще. Зачем? Да познания ради, ибо филология — это наука.

Хороший филолог должен уметь беспристрастно смотреть на текст, даже если этот текст был написан его любимым (нелюбимым) автором. Даже если позиция автора кажется филологу дикой, неправильной, жестокой. Даже если текст у филолога вызывает отвращение (или, наоборот, приступ любви и обожания). Даже если автор в дневниках писал, что на самом-то деле герой положительный (отрицательный), филолог должен аккуратно сделать надрез и разбирать сам текст, отделив его от автора.

Противники разбора «любимого Есенина» и иже с ними! Строчки из-под пера автора ложатся не только благодаря тщательному сознательному подбору образов, эпитетов и метафор. Зачастую влияет подсознание — их выбор зависит от настроения автора, от школы, к которой автор, возможно, принадлежит, от окружения автора и ещё от целой кучи второстепенных параметров. А уж если говорить о характере авторских героев… Знаете, такое высказывание есть, что герои живут своей жизнью? Автор задаёт некоторые параметры, создаёт мир, населяет его персонажами, которые впоследствии, исходя из контекста, уже могут совершать поступки, отличающиеся от изначально задуманных автором.

А уж сколько критики в адрес «аморальных» произведений! Да и не только от обычных читателей, но и от «филологинь», которые, вообще-то, должны быть беспристрастными и понимать, что «хорошо — плохо», «праведно — аморально» никак нельзя назвать критериями литературного произведения.

Хирургу не противно копаться в человеческом теле. Это его работа. Конечно, если на операционном столе будет лежать его родственник или враг, будет тяжело. Поэтому чаще всего оперировать родственников запрещено. Может, и филологу не стоит браться за анализ стихотворений «любимого Есенина», благо есть сотни достойных, интересных малоизученных авторов?

Конечно, синие занавески будут искать ещё долго: филология — молодая наука. Но от этого никуда не деться. Нужно уметь отделять зёрна от плевел.

В cредние века, между прочим, хирургия была запрещена — её приравнивали к ереси, и за практику вполне можно было угодить на костёр. Неуважаемые инквизиторы-филологини, тормозящие развитие науки филологии, вы не просто задолбали. Выберите себе другую специальность и читайте любимые книжки дома. И всем будет хорошо.