Утреннюю тишину взрывает крик. Спросонья слов не разберу, но общий смысл понятен: катастрофа. Потягиваюсь, смотрю на часы и иду ставить чайник. И вовсе я не пофигистка, способная пить чай в эпицентре ядерного взрыва, поскольку исполнитель арии — муж, а содержание вполне незамысловатое — немытая чашка.
Разгар рабочего дня, мобильный взрывается воплем, смысл тот же: всё пропало. Выслушиваю вступление о том, как ужасен мир вообще и я в нём в частности, и иду ставить чайник, попутно объясняя мужу, как найти в холодильнике коварно спрятавшийся борщ.
Вечер, возвращаюсь домой. Уже на пороге слышу рёв раненного кашалота, доносящийся из спальни. Раздеваюсь, мою руки и иду ставить чайник. Рёв не прекращается, и я приоткрываю дверь: неужели благоверного всё-таки похищают инопланетяне? Дудки, всё гораздо проще — моему ненаглядному лень оторвать задницу от кровати и выключить свет.
Задолбало, спросите вы? А я отвечу: нет, я привыкла, за двадцать лет люди и не к такому привыкают.
И лишь одно немного тревожит: если, не дай боже, муж когда-нибудь уронит на ногу чайник с кипятком, я отреагирую на крик привычно — пойду ставить чайник.