«Ворошиловские стрелки» — это надолго

В принципе, согласна с историей «Хочешь узнать, чего стоит человек», но один момент ввёл в ступор: оказывается, в толерастнутых Германиях домогателей судят, а у нас, цитирую, «домогателя можно смело бить в морду и ломать ему конечности, не опасаясь, что за это засудят тебя». Извините, но что вы выкурили, чтобы это написать?

Давайте я вам напомню историю Дарьи Агений — 19-летней художницы, хрупкого оленёнка. Пару лет назад эта девочка, возвращалась домой впотьмах, держа в руках ножик для заточки карандашей, и пустила этот ножик в ход, когда её попытался изнасиловать пьяный мразоид. Мразоид в итоге отделался лёгкими ранениями, внутренние органы не пострадали, но он всё же заявил в полицию. И Дарье вполне светила перспектива следующие десять лет воплощать свои художественные таланты в каком-нибудь кружке в колонии славных мордовских земель. Добиться закрытия дела удалось только при помощи хая в СМИ.

Давайте я напомню историю Ларисы Кошель — инвалида без обеих ног, которая убила мужа, который бил её и детей. В день убийства мужа она, кстати, дважды вызывала полицию, которая отделалась дежурным игнором. В итоге, когда муж в очередной раз напал на спящую женщину, она начала отбиваться от него с ножом. Восемь с половиной лет колонии заменили — опять же, после протеста общественности, на полтора года.

И это я рассказываю только те истории, которые стали известны СМИ. А сколько женщин сейчас сидит в колониях на нападение на насильников или домашних абьюзеров? Сколько мужчин сейчас сидит за то, что защищали своих женщин? Я знаю одного такого парня, сын маминой подруги присел на реальный срок за то, что подрался с парнем, пристававшим к его девушке. Побитый был — кхм — не титульной нации, так что помимо телесных повреждений средней тяжести к делу приплели ещё и ненависть на национальной почве.

Я не хочу, чтобы молоденьким девушкам приходилось носить с собой нож, чтобы отбиваться от пьяного быдла. Я не хочу, чтобы жертвам домашнего насилия приходилось самостоятельно разбираться с насильником. Я не хочу, чтобы молодым парням приходилось становиться «ворошиловскими стрелками», защищая любимую.

Пусть у нас будет как в толерастнутой Германии, и пусть над этим работает полиция. В конце концов, за что мы, блин, налоги платим?