Начальник уехал на семинар в Токио. Чтоб не тратить деньги на мобильном, в один из своих телефонов вставил тамошнюю симку.
Позвонил директор филиала и сообщил информацию, которую надо было срочно передать шефу. Звоним шефу на японский номер часа полтора с маленькими перерывами — телефон выключен. Наконец звоним на российский — сразу берёт трубку. Сообщаем: так, мол, и так, на местный не дозвонились, звонил Иван Иваныч, сообщил то-то и то-то. Получили строгий выговор:
— Зачем вы вообще звонили на тот номер? Разве непонятно, что у меня там ещё утром батарейка села?!
Полгода назад случилось страшное. Моя обожаемая начальница ушла в декрет. Нет, я очень рада за Олю, но дело в тех, кто приходил на её место. За полгода таковых было трое.
Первый проработал три недели. Он при устройстве на работу каким-то образом скрыл наличие инвалидности по психическому заболеванию; начальство решило, что его странный, обращённый внутрь себя взгляд — просто особенность внешности. А через несколько дней дядя начал писать докладные, что повара в столовой продали ему недосоленный суп по причине своего сговора с вражеской разведкой, которая на него давно охотится. Вспоминать забавно, но находиться с ним в кабинете вдвоём, когда коллега ушла в отпуск, не зная, что придёт в его голову в следующую секунду, — это был тот ещё аттракцион. Я сильно опасалась, что совершу одно неловкое движение — и оставлю мужа вдовцом, а сына — сиротинушкой. Когда дяденька больше двух метров ростом и килограмм примерно сто двадцать весом твёрдо уверен, что все вокруг — враги, это опасно, знаете ли.
Вторая начальница была в медицинском смысле адекватна, но почему-то не учитывала, что она — начальник отдела, а не всей организации в три тысячи человек. Благодаря манере общаться со всеми, включая начальников управлений и заместителей директора, как будто они её нерадивые подчиненные, за первый месяц со всеми перессорилась, за второй — укрепила позиции. Ушла обиженная, в твёрдой уверенности, что у нас тут гадюшник, и душат молодых, амбициозных и перспективных на корню.
В понедельник заявление на увольнение написал третий начальник. Увлекается изучением приёмов эффективного менеджмента и давно мечтал их опробовать на практике, но на прежнем месте работы возможности не было, потому что организация мелковата, развернуться негде. На идею эффективного менеджмента купилось руководство. Эта идея его и сгубила. Дело в том, что в отделе два сотрудника, и у каждого свои функции. Алексей Александрович начал с того, что поменял сотрудников местами — идеи эффективного управления и мотивации сотрудников требуют давать подчинённым задания на пределе их возможностей, чтобы они росли как профессионалы. Аргументы, что пироги должен печь пирожник, а сапоги тачать сапожник, были признаны упадническими. Оказалось, тренинги по эффективному менеджменту чего-то не учитывают. Когда перевод с английского вместо сотрудника, который их делает уже два года и в курсе всей специфики, выполняет сотрудник, который после честно полученной четвёрки в школьном аттестате больше никогда не имел дела с иностранным языком, почему-то получается неэффективно. Да и оформление документов на поставку расходных материалов от человека, который всю жизнь занимался переводами, вызывает много вопросов.
Перед приходом четвёртого начальника планируем обшить стену чем-то мягким, на кресло прилепить табличку с названием должности, чтобы человек точно знал, кем руководит, а над своими местами повесить таблички с перечнем выполняемых функций. Интересно, чего ещё мы не учли?..
Я бы с огромным удовольствием весь день — ну, пожалуй, за вычетом завтрака с обедом и ужином — сидела на кассе да пробивала бы ваш товар. И не было бы чёртовых очередей, которые вас так безмерно раздражают. Но я не могу: компания экономит на количестве работников, и я должна успеть и обслужить вас на кассе, и выложить товар. Иначе я получу штраф от регионального менеджера.
Я бы не задала вам ни единого вопроса ни про пакет, ни про карту, ни о том, желаете вы или нет купить товар по акции у кассира, не предлагала бы собрать хренову тучу дурацких фишек на скидку на бестолковые и большей частью неисправные весы и обогреватели, не отвлекала бы ваше внимание на отходе от кассы идиотским псевдорифмованным слоганом. Но есть алгоритм кассира, которому я обязана следовать, лишь растрачивая попусту силы и время. Иначе я получу штраф от того же менеджера.
Я бы поставила дешёвую сметану на полку на уровне груди, а дорогущие сыры — на самую верхнюю. Я не устраивала бы вход в магазин с турникетом, поворачивающимся только в зал, прямо рядышком с весами, чтобы пытающиеся взвесить фрукты не получали этим самым турникетом по заднице. Но есть тупые планограммы, которые выдумывают, кажется, какие-то совсем уж извращенцы. Я обязана выложить товар чётко по планограмме, в которой указано конкретное место товара на полке, количество его единиц в ширину, высоту и глубину. И никого не волнует, что первоначальные планограммы рассчитаны на, положим, десять марок товара на одной полке, но за время работы магазина две из них из продажи сняли, а восемь добавили. Полка же не резиновая! Как я должна уместить туда всё? Но я исхитряюсь. Ведь иначе… да-да, вы уже слышали про штраф.
Кстати, о весах. Я вообще убрала бы их из зала. На прилавках лежали бы уже расфасованные товары, и вам бы не приходилось вообще напрягать мозг ни чтобы выбрать апельсины или свеклу посимпатичнее, ни чтобы взвесить. Кстати, если вы не уметее пользоваться весами, по причине плохого зрения, лени или отсутствия мозга не можете прочитать висящую над весами краткую иструкцию в стиле «нажмите кнопку „С“, положите товар на весы, введите код товара и нажмите зелёную кнопку» и взвесить несчастную пару яблок, не просите — я не выйду из-за кассы и не взвешу вам товар. Да, опять штраф.
Все нетрезвые, бомжеватого вида покупатели, от которых воняет перегарищем, мочой, немытостью, дерьмом или смесью всего разом, получали бы пинка под зад при первой же попытке войти внутрь. Но мы же все для покупателя! Как это — выгнать? И ничего, что весь магазин должен наслаждаться вонью отброса общества, пока «оно» выбирает, что ему купить — пожрать или побухать, потом считает свои наклянченные в предбаннике магазина копейки, вяло шевелит ногами в сторону кассы и вклинивается в середину очереди. А очередь, напомню, собралась, потому что я, продавец и кассир в одном лице, выкладываю товар.
Объявление о том, что терминал не работает, я бы повесила на входную дверь и на каждую кассу. Напечатано, кстати, оно было бы крупными буквами и на яркой цветной бумаге. О том, что сахарного песка нет уже неделю, потому что склад по неизвестной причине не присылает его в магазин, я бы тоже написала объявление. И указала бы, что срок его поставки точно не известен. Но я не имею права вешать объявления. Потому что — я, знаете ли, удивилась, узнав причину, — это унижает покупателя! Ну конечно! Вы, дорогие покупатели, унижаетесь, если вас просят прочитать две строчки текста? Вероятно, да.
Если не работает программа, в которой нужно сделать ценник, я бы просто написала его от руки. И чёртовы девяносто — или девяносто девять — копеек написала бы так же крупно, как и сумму в рублях. Нет, ещё проще: я бы округляла цены до рублей. Но нет, как это — ценник от руки? Это неэстетично! Ценник должен быть. Если не работает программа — всё равно. И никому не интересно, что заявка о неработающем SetRetail сделана пару суток назад, а никто из администраторов не почесался — либо почесался, но проблема серьёзна, и решить её быстро нельзя. Всё равно виноват продавец. Получите штраф.
И я бы обязательно, обязательно заказывала в банке размен. Каждый день. И если одна смена продавцов враждует с другой и принципиально сдаёт под вечер перед своими выходными весь мелкий размен вплоть до сотен, я была бы уверена, что в инкассацию мне привезут ещё мелочи. Не буду пояснять про штраф.
Я бы, я бы, я бы… Я сама хожу в магазины и знаю, как тупо выглядят очень многие «фирменные» действия продавцов. Но я не срываю на них свою злобу или плохое настроение. Они тоже люди, у них точно так же, как у вас, может болеть живот или голова, могут быть семейные проблемы, которые не выкинешь из головы на время работы. Они тоже могут элементарно устать.
На чеке есть номер горячей линии. Вас это не убьёт — позвоните туда, сообщите своё рациональное предложение. Если оно реально толковое, произойдут изменения. Но, скорее всего, о вашем звонке забудут тут же, потому что компании с девизом «всё для любимого покупателя» глубоко на покупателя похрен.
Не всегда уважаемые региональные менеджеры и стоящие выше насяльники! Включите свою голову, прошу вас. Все ваши задумки только усложняют работу продавца и отвращают от магазина покупателя. Чем меньше покупателей, тем меньше выручка. Первое время падающую выручку вы сможете компенсировать, сдирая с персонала штрафы, выписывая недостачи в ревизию и выдумывая что-нибудь ещё. Но когда поувольняется весь коллектив магазина, да ещё и ославит компанию среди знакомых как крайне ненадёжного работодателя, кого вы возьмёте на работу — бомжей, что ли? Вам не нужны студенты, потому что вы ищете человека на постоянную работу. Вы не обращаете при приёме на работу внимания, есть ли у человека какое-то образование, кроме девяти классов школы, а потом бывшая пэтэушница, отчисленная оттуда за неуспеваемость, не мычит, не телится на вопросы покупателей о составе колбасы, который можно найти прямо на упаковке.
Определитесь, чего же вы хотите: лестных отзывов, большой выручки и преимущества перед конкурентами? Строгого подчинения странным, а то и дурацким правилам, не имеющим под собой логической подоплёки? Дайте и продавцам, и покупателям кусочек свободы. И себе заодно. И всё будет отлично.
Вот говорят же: «Простота хуже воровства». Полностью согласен!
На работе неожиданно выключился свет. Звоню шефу с претензией: где обещанные фонари? Где дизель-генератор? Шеф мычит в трубку что-то неопределённое, но в итоге удаётся из него выудить членораздельный ответ: да, фонари он привезёт. Приезжает — рожа аж светится от гордости за свершённый подвиг! Достаёт фонари. Новые. Аккумуляторные. Заряжены ровно настолько, чтобы при нажатии на кнопку лампы разок моргнули — и погасли. Ну да ладно.
У нас необходимо, чтобы в цеху поддерживалась определённая температура. Поэтому зимой у нас наготове несколько обогревателей и тепловая пушка как последнее оружие. Всё продумано? Ан нет: не предусмотрено чисто русское раззвездяйство. Шеф откуда-то приволок газовый баллон, какую-то конфорку — и давай прилаживать. В темноте. Как ни странно, приладил. Ну, а чтобы проверить, нормально ли он подключил, зажёг спичку и поводил вокруг вентиля и вдоль шланга. Надо ли описывать размеры кирпичей, который загрохотали позади меня?
Нас в отделе было двое: я и моя начальница. Вдвоём мы трудились над выпуском культурного приложения к небольшому журналу. Я считала свою работу очень важной, а к начальнице относилась с презрением. Судите сами, мой рабочий день был наполнен именно что работой! Я налаживала контакты с журналистами, писала заметки, обзванивала театры, клубы и другие заведения, составляла афиши… А Регина целыми днями сидела с ноутбуком на диване (говорила, что за столом ей неудобно) и… копалась в почте.
Я специально стала проверять. Незаметно подходила к ней и заглядывала в экран ноутбука. Проходила сзади с чашкой кофе. Просто нагло подглядывала. Когда ни посмотришь — Регина всё время в почтовом клиенте! «Вот лентяйка, — зло думала я, — и как она только в начальники пробилась? Да что говорить — начальство всегда ничего не делает, на то она и босс».
Велика была моя радость, когда Регина объявила: «Я задолбалась!» — и уволилась. Мне разрешили занять её место. А на своё я нашла смышлёную девочку. Передав ей дела, взялась за то, чем занималась Регина.
С тех пор прошло три месяца. Мне разонравилась моя работа, и я всерьёз задумываюсь о том, чтобы уволиться. С каким трепетом я вспоминаю свою прежнюю должность! Театры, кино, афиши… Сейчас же у меня только одна забота: почта, почта, почта. Да, я поняла, почему Регина не вылезала из почты. Потому что иначе нельзя.
Вся политика компании оказалась построена на бесконечной, бессмысленной переписке. Топ-менеджер пишет гендиректору: «Купите слона». Гендиректор — заместителю: «Слона купить!» Заместитель — администратору: «Как ты думаешь, зачем им слон?» Администратор — главредактору: «Слон. Разберитесь». Главредактор — начальнику отдела, то есть мне: «Ничего не понял, что-то там про слона, думай сама». А мне — подниматься по этой цепочке и узнавать у каждого участника разговора (кроме топ-менеджера, он недосягаем!), что же это за слон, зачем он нужен… Потом выясняется: не нужен. И новый этап переписки: объяснить каждому, что, почему и зачем.
Надо мной сонм начальников со своими гениальными идеями, которые на самом деле не нужны. Переговоры со всеми, отбрить каждого — три часа прошло. Проверяешь почту, а там недовольные клиенты, один театр ругается, второй хвалит и чего-то просит, третий — ах, это уже клуб, — требует заметку, а пока им отвечаешь, новый запрос: «Алён, я не знаю, что там к чему, но чтобы завтра на сайте был жираф!» О боже!
Прости меня, Регина, что смеялась над тобой. Нет занятия более тяжёлого, неблагодарного и, что хуже всего, бессмысленного, чем быть главной.
Недавно моя подчинённая разозлилась: «Почему вы уже полчаса не отвечаете на моё письмо! Как будто очень заняты!» Мне захотелось заплакать. Рассказать кому, что мечтаю опуститься вниз по карьерной лестнице, — не поверят.
Год читаю этот сайт — но тут я не выдержал. Наверное, потому, что я это через себя пропускал очень вдумчиво и долго — годами.
«О начальниках и нахлебниках» — очень точное название для истории. Писал её человек, явно ни разу в жизни не попробовавший этого горького и чёрствого куска хлеба под названием «руководство».
Начальниками не рождаются (за редким исключением). Я не исключение: начинал, как и многие, маленьким человеком, который кропотливо прокладывал себе путь наверх.
Да, в какой-то момент мне тоже хотелось ругать руководство. Буду честен перед собой: ругал. Грешен. Но обладая острой природной потребностью разобраться, а почему же оно происходит вот так вокруг меня, а не иначе, не так, как мне кажется правильным, я размышлял. И часто приходил в выводу, что «эти тупые начальники» поступали именно так, а не иначе, потому что это было оптимальным или близким к этому решением. А в некоторых случаях мне удавалось увидеть за «этими тупыми решениями» настоящий подвиг, который совершали руководители, вытаскивая за уши уже почти заваленное дело. А позже мне стало видно и то, как дело заваливали некомпетентные руководители, которые всем нравились.
Но это всё были цветочки. Ягодки начались позднее, когда я сам добился того, чтобы мне «дали порулить». И — сюрприз! — это оказалось не совсем просто. Или даже совсем непросто.
Когда ты исполнитель, ты исполняешь свой участок работы. Свой кусочек. Ты не делаешь в одиночку всё для, например, выпуска самолётов, от придумывания идеи до организации структуры авиасообщений между странами. Ты можешь быть башковитым инженером-конструктором, который тщательно продумал и начертил схему самолёта; можешь быть инженером-схемотехником, который собственными руками создал прототипную кабину пилота по этим чертежам; можешь быть слесарем, который «тупо пилит напильником» (а на самом деле работает мастерски, потому что долго этому учился и много лет оттачивал технику); можешь быть дворником, выполняющим простейшую работу, которая, если взять в руки метлу, оказывается далеко не такой простой.
Но ты в ответе за один маленький участок работы. Отработав свои восемь часов, ты идёшь после работы домой и не думаешь о том, а не забыл ли ты домести за ангаром, не забыл ли начертить правильно проекцию левого заднего тумблера на верхней панели правого, мать его, пилота. Потому что ты посмотришь это завтра, когда будешь проверять свою работу. А дома ты отдыхаешь. И даже если тебе позвонят в нерабочее время, ты будешь знать, что это что-то экстраординарное, а потом ещё и стребуешь сверхурочные. И будешь прав, потому что работе — рабочее время.
А вот твой «руководятел», как ты называешь его дома, рассказывая жене со смехом, как он опять, придурок такой, учудил то-то и то-то, будет думать о твоей зарплате, о твоей нагрузке, о прозрачности твоей работы для понимания и создания не менее прозрачной отчётности руководству, о твоих условиях труда, твоих инструментах, твоих знаниях, навыках, компетенциях, личностных и профессиональных характеристиках, повышении квалификации, премиях, настроении и о тысячах других вещей, которые тебе кажутся мелочами. Ты их даже не замечаешь, а вот он, твой «рукамиводитель», думает. И для него это не мелочи. И таких, как ты, у него не один, а три, пять, двадцать, пятьдесят, тысяча, сотни тысяч. И о каждом надо реально позаботиться. А иначе вы все разбежитесь — и самолёты не полетят.
И думает он об этом не восемь часов в сутки от звонка до звонка, а думает он об этом, представь себе, двадцать четыре часа в сутки, семь дней в неделю, триста шестьдесят пять дней в году. Ты думаешь, что когда он полетел на Канары, он там забил и забыл? А кто ему звонил на мобильный, когда на предприятии из-за криворукости слесаря и некомпетентности его прямого руководителя на производстве случился аврал? Звонил, даже не зная сам для чего. Словно бы начальник сейчас соберётся, сию секунду примчится на ковре-самолёте и сделает сказку. И он оправдывает твои ожидания, по телефону, скайпу и почте разруливая проблему в считанные минуты, часы или дни, спасая ситуацию и не позволяя производству остановиться из-за головотяпства горластых инженеров, вопящих: «Айда классовую войну против капитализма и буржуазии!»
Ну что? Ты уже фыркаешь в ответ на нарисованную перед тобой картинку? Говоришь: «Все они там наверху друг за друга держатся»? А ты на вот, порули заводиком. Давай, давай! Что же ты? А давай проще: небольшой проектик. Что такое, маленький, не получается? Ах ты, чёрт побери! Вот ведь незадача! Не умеешь? Не учился этому? Ну надо же! А вот твой «насяльника» годы тратил на это. И продолжает тратить новые годы — и бесконечные километры нервов. А тебя зачастую даже на повышение квалификации надо гнать палкой. Ведь если посмотреть шире, то заметно, что исполнителей приходится почти всех мотивировать тем или иным способом. А вот руководители почти всегда самомотивированы. С чего бы это вдруг?
И не надо говорить про материальные блага, которые «эти клятые капиталисты» нажили на поте и крови простого рабоче-крестьянского класса. Почему честно выполняющий свою работу крестьянин будет к своим шестидесяти крепким и здоровым мужчиной (мы не говорим про пьяниц, это отдельная история), а честно выполняющий свою работу его руководитель — почти всегда развалиной? Потому что работа головой в десятки раз тяжелее. Настолько тяжелее, что очень многие начинающие руководители, откусив кусочек, принимают решение не двигаться дальше, останавливаясь на руководстве отделом или подразделением, потому что понимают: выше будет ещё хуже. А некоторые так и вообще уходят обратно на исполнительскую работу. Просто это всё никогда и никем не афишируется. Потому что это фиаско, которое потерпел недоруководитель. Никому не хочется испытывать стыд.
В общем, прежде чем ругать, попробовали бы встать на место того, кого ругаете. И лучше не мысленно. Вы рискуете вдруг удивиться тому, насколько по-другому оно выглядит с этого ракурса. Как в той старой шутке про водителей, пешеходов и превращение одних в других.
О, Начальник! Ты венец творения природы, воплощение могущества и торжества разума.
Ты вездесущ. У тебя много воплощений повсюду — от контор «Рога и копыта» до НИИ ракетостроения. Кришна с его десятью аватарами нервно курит в стороне.
Посредством воплощений ты являешь нам свою божественную сущность. Только так я могу объяснить то, что все начальники одинаковы. Одинаково выглядят, одинаково говорят, одинаково мыслят и одинаково смотрят на нас, простых смертных.
Инженер! Если ты талантлив и способен вести свои исследования, к тебе сразу приставят восемь менеджеров во главе с девятым, Самым Главным Менеджером. Без них у тебя, конечно же, не было бы ни идей, ни способностей, ни знаний, ни служебного рвения.
После завершения сколь-нибудь рабочего прототипа ты будешь «обласкан» со всей мощью канцелярского языка за то, что слишком долго, что «ни фига не работает», что «даром кашу ешь». Тебя заставят отчитываться поминутно о том, что ты делаешь. Тебя заставят делать заготовки дома, чтобы потом представлять их на суд Великих, потому что не за это они тебе платят.
Запомни: на всё, что бы ты ни придумал, будут смотреть, как на говно. Тебе будут говорить, что уже есть «готовые решения». Над тобой будут насмехаться, как над дурачком. Тем временем в основное рабочее время ты будешь занят выполнением Чрезвычайно Важных Распоряжений. И пускай весь мир подождёт.
После завершения прототипа, уже готового быть использованным в непосредственном производстве, компания выделяет новое (твоё, инженер, собственное, ты только подумай!) направление, приставляет к нему стопицот менеджеров, сгребает изо всех отделов весь мусор (как в плане железа, так и в плане кадров) и поручает довести дело до серийного образца. Казалось бы, вот оно, счастье! Фиг. Главным и ответственным будешь не ты. Не ты будешь принимать решения, не ты будешь подбирать кадры. Нет. Ты будешь писать отчёты, в авральном темпе решать Срочные Вопросы, посланные свыше (им-то там лучше знать, что и как должно работать). Тебя будут регулярно раздалбывать за превышение бюджета оборудования, за недостаточную эффективность работы персонала (тебе же поручили — о Боже! — ввести в курс дела вон тех трёх остолопов), за «ничего не работает» и вообще за что угодно. Они найдут. И забудь про возмущение — ты тут никто. Скажи ещё спасибо, что Великие снизошли до того, чтобы выслушать и запустить в производство твои идеи. Которые, кстати, тоже не твои. Это их идёи. А ты так — чувак, который в нужном порядке на кнопки понажимал да пару схем составил.
Ура — свершилось! Правдами и неправдами продукт уходит в серию и прекрасно продаётся; потребитель доволен и улыбается. Почёт, признание, премия, грант на дальнейшие исследования? Ну что ж ты как маленький совсем… Ты не изобретал — изобретали они. Ты не решал проблемы — ты их создавал. Вся интеллектуальная собственность — их. А ты получай своё жалование, смерд, и вкалывай дальше.
* * *
Все промышленные предприятия от мала до велика — это сотни инженеров и учёных (грань между ними, кстати, весьма размыта), занятых каждый день подлинно созидательным трудом. Мы не знаем их имён. Зато знаем имена Великих Начальников. Конечно же, Билл Гейтс сам, в одиночку и в рукопашную написал свои «Окна». Конечно же, это Джобс изобрёл айпад и запустил его в производство. А первый конвейер воплощал в железо, закатав рукава, сам Генри Форд.
Начальники — великие люди. Это они запускают спутники в космос, самолёты в небо, сайты в сеть, в трубы воду, в мобильник игры, в процессор команды, в книги буквы и вообще.
Инженер, запомни! Иди на службу к господам только в том случае, если ты — творческий импотент и полная бездарность. В противном случае получится так, как описано выше. Творческого импотента эти люди из тебя сделают — именно такие им и нужны.
Инженеры! Айда классовую войну против капитализма и буржуазии! А то они уже…
На днях подготовила документ. Несу его руководителю для ознакомления и подписи. Документ не локальный — имеет широкий ареал распространения. В тексте документ предполагает отчётность раз в полугодие. Руководитель, изучив, вносит поправку: «ежеполугодно». О как! Хотела воскликнуть, что такого слова нет в родном языке. Хотя какая мне разница — подпись-то его в документе будет стоять, так и пусть края и веси насладятся новоязом «от начальника». В общем, проявила чудеса деликатности при пояснении своего видения стиля изложения, и мы сошлись на формулировке: «один раз в полгода».
Что могу сказать? На работе, кроме словарей и справочников в электронном варианте (Розенталь, Ожегов, Большой энциклопедический и пр.), я имею ещё и три томика бумажных, дабы прихватывать с собой и прямо на месте подтверждать свои умозаключения выкладками из правил, иначе начальник не верит. Стыдно, господа рукамиводители, стыдно!
На своей работе я ставил столбы, клал кирпич, разговаривал с клиентами, отвечал за техподдержку, рубил деревья, косил траву, укладывал кабель, покупал кабель, сверлил отверстия под трубы, ругался с бабушками, разговаривал с представителями КЖРЕП, настраивал клиентские ПК, ставил магистральные ящики, подключал 220, исследовал, почему ящик бьётся током, разбирался с авариями, варил оптику, паял UTP, сверлил без перфоратора, лазил на «кошках», писал письма, получал посылки, сдавал нерабочий инструмент по гарантии, ездил за материалами, ползал по голубятням, работал болгаркой и электродуговой сваркой, менял автоматы в домашних счётчиках, смолил крышу, стеклил окна, командовал бригадами монтажников, обжимал коннекторы, объяснял админам, в чём их проблемы в дрессировке Cisco, составлял схему разварки оптоволокна, поднимал сеть после грозы, паял блоки питания для свитчей…
Кем я работаю? Техником у мелкого городского провайдера. Человек-оркестр существует.
bash.im
ithappens.ru
zadolba.li