Скорее всего, все уже слышали про этот печальный случай в московской школе: ученик пришёл с охотничьим ружьём и застрелил двух человек. И, по общему обычаю, сейчас настаёт лучшее время для Бурной Деятельности™.
Первые признаки Бурной Деятельности™ я заметил, придя в своё учебное заведение. На входе вместо спящего старичка дежурили три человека в полицейской форме. Кроме того, что они дежурили, они явно пытались засунуть свой нос везде, куда только возможно: то обшмонают все вещи спящего студента, то не дадут преподавателю ключи от аудитории, а если ты ещё и забыл пропуск от турникетов, то лучше бы тебе было остаться дома, потому что минут двадцать ты будешь заполнять заявление о пропуске тебя на охраняемую территорию.
Ближе к обеду проснулись и чиновники, вроде бы где-то из уголка звучал тихий голосок разума «ужесточить выдачу оружия», но нет, мы тут не проблемы решаем — у нас тут Бурная Деятельность™. Ведь всем понятно, что оружие здесь ни при чём, равно как и воспитание, и другие факторы. Все же знают, что в этом виноваты компьютерные игры, вот с них и начнём. А что там дальше: рок-музыка? японская анимация? комиксы? книги? У-у-у, да тут работы на ближайший месяц. А оружие — нет, оружие трогать не будем, вы что, а охотиться людям как? В центре Москвы-то. Да и вообще, будто поговорки не слышали: «Оружие не убивает людей, люди убивают людей».
Конечно же, в завершении всего пришла Русская православная церковь. Конечно, мальчик оказался некрещёным, его попутал сам Диавол, да и вообще, всю молодёжь стоит отдавать на обучение в монастыри. Вы не подумайте ничего, я не против религии или веры, но конкретно к РПЦ у меня отношение крайне отрицательное: такое ощущение, что кто-то сидит у меня на плечах и заталкивает религию прямо мне в глотку.
А самое обидное тут то, что Бурная Деятельность™ закончится через неделю-две. Охранники в форме уйдут назад спать перед телевизором в участке, чиновники продолжат кудахтать на своих собраниях, возможно, примут какой-нибудь бесполезный закон вроде «О запрете ношения оружия несовершеннолетними», а попы продолжат с презрением глядеть на беспризорников через тонированное окно «мерседеса». А реальные проблемы никто решать не будет. Так и живём.
Вчера с братом оказались в большом продуктовом магазине. Несмотря на его размеры, ничего нужного купить так и не смогли. У кассы путь нам преградил суровый дядя с фонариком, рацией и в плохо сидящем свитере:
— Молодые люди, тут выход только с покупками.
Э-э-э, что? Оказывается, быстро выйти через кассы вы не имеете права. Если в замечательном магазине вы посмели ничего не приобрести, то должны сделать полный круг и выходить где-то у чёрта на рогах.
Так вот, неуважаемые охранники непонятно чего не пойми от кого, вы меня даже не задолбали. Я просто ваш дом труба шатал. Спасибо.
Меня задолбал советский — нет, даже совковый рудимент, который цветёт и пахнет в любом месте, где есть возможность ему пустить свои корни. Называется он «синдром боязни двустворчатых дверей».
Торговый центр, пафосный брендовый магазин, центр электроники, музей, проходная завода, университет, школа, автомастерская. Везде, вне зависимости от контингента, аудитории, достатка владельцев и статусности организаторов. Входная конструкция за 200 тысяч рублей, деревянная дверь или железно-пластиковый ширпотреб. Везде одно и то же, идущее из глубины невежества и ограниченности: «А давайте оставим открывающейся только одну створку».
Зачем? Почему? Для чего?! Каким образом этот вирус переходит из поколения в поколение? Откуда, словно из фельетона Ильфа и Петрова, этот рудимент СССР 30-х годов, уже тогда бывший не новым?
Жалкие оправдания, что это, мол, позволяет регулировать поток входящих, и двери обязательно откроют, когда понадобится, — это жалкая отговорка головотяпства и тупости. Гораздо проще регулировать поток людей, когда они входят и выходят через две створки двустворчатых дверей. Его просто не понадобится регулировать. Если будет много людей на выход, они просто не пропустят никого на вход через это бутылочное горлышко.
«Иначе будут сквозняки и двери будут хлопать». Бред сивой кобылы под метамфетамином. Дверные пружины придумали для кого? Прижимной уплотнитель?
«Это запасной вариант для непредвиденных ситуаций». Нет ничего более бредового, чем объявление: «Запасной выход, ключ у Имярека Имярековича там-то и там-то». Маму вашу за ногу! В пожаре, в дыму, в панике я буду биться об эту запертую створку на уровне пола или чуть выше плинтуса, мне до обычной щеколды не дотянуться будет, не то что искать этого уважаемого Имярека Имяревовича. В клубе «Хромая лошадь» тоже был запасной выход, но до него просто не добрались, а ломились через узкую, закрытую наполовину дверь. Да её высадят попросту. Или стекло выбьют. Или просто выломают запоры.
«Ну, это, типа, всегда так было, так положено». Кем? Где? Когда? Это что, норма международного головотяпского права? Что за традиционный садомазохизм?
Доходит до смешного. Недавно в очередном торговом центре, когда народ с предновогодними покупками выстроился в безропотную очередь на выход, я попросту открыл запоры-защёлки на второй половине двери. Пробка рассосалась за пару минут. После этого подбежал охранник с перекошенным лицом и с упорством идиота начал закрывать створку с воплями: «Что вы делаете, кто вам дал разрешение?!» Проходивший мимо мужик, нагруженный сумками, покрыл охранника таким матом, что даже до этого неандертальца дошло: так удобнее всем.
Доходит до смешного. В американской сети закусочных с золотыми воротцами можно регулярно наблюдать, как люди, привыкшие к тому что только одна створка открывается, впадают в натуральный транс, когда из обеих половинок выходят люди. Или входят.
Носители рудиментарного хвоста, вам самим не надоело?
Никогда бы не подумала, что скажу однажды: «В этот магазин я больше ни ногой!», но прошедшая неделя убедила меня в обратном.
Небольшой магазинчик стройматериалов рядом с домом. Удобно, что есть безналичный расчёт — я почти никогда не имею наличности. Нужны клеевые стержни для пистолета. Смотрю на витрине, где раньше лежали, — нету. Где клей — нету. Спрашиваю:
— Есть прозрачные на 11 мм? — и тут замечаю похожую упаковку.
— Никаких нету.
— А там вон коробочка — разве нет?
— Там большие, на 13.
Подходим вместе с продавцом к витрине, где лежит коробочка. «Стержни клеевые, 11 мм, белые». Так никаких нету?
Стою в очереди, передо мной мужчина со списком на лист А4 — выбирает сантехнические приблуды, сифоны там всякие, и крепёж. Выбирает, видимо, уже какое-то время и заканчивать не собирается. А мне нужен только клей и шпагат.
— А вот такой же, только на четыре и серый, есть у вас? — рисует что-то на бумажке и показывает продавцу, потом замечает меня. — Девушка, у вас немного?
— Только два товара!
— Ой, так покупайте, что вам меня ждать!
— Мне клей такой-то и шпагат джутовый.
— Вот смотрите, есть вот такой… — продавец — ноль внимания на меня, достаёт что-то с полки и показывает мужчине. — Но только коричневый. Серый вот такой.
— Простите, мне бы клей…
— Ещё вот такое что-то есть, но, наверное, не совсем то, что нужно?
— Вы бы с девушкой рассчитались?
— Ой, ну! Что надо? — зыркает на меня, как на клопа.
— Клей и шпагат.
— И всё-о?
— Я, к сожалению, не оптовик.
— Ну, и стоило ради такого… — бурчит что-то под нос, возвращает мне карту и товар, возвращается к покупателю.
Папа попросил зайти за оцинкованными шайбами определённого размера. Не знаю, где они лежат, сразу интересуюсь у продавца:
— Есть ли у вас оцинкованные шайбы такого-то размера? Нужно четыре штуки.
— Только упаковки.
Слышу, что за моей спиной мужчина спрашивает то же самое, только большего размера. Второй продавец что-то рассыпает на прилавке и начинает отсчитывать. С вопросом на лице поворачиваюсь обратно к своему продавцу.
— Ой, ну ладно! — вздыхает она. — Четыре?
Блин, какая разница, сколько, если они продаются поштучно? Или что, женщина в строительном магазине не может получить нормального обслуживания? Сколько раз я приходила в пустой магазин без единого покупателя, девушки-продавцы выглядывали из подсобки и, видя меня, отворачивались и начинали преувеличенно громко греметь чашками и ложками! Сколько раз на любой мой вопрос о наличии неизвестного мне товара (отец-инвалид часто просит купить ему какую-нибудь штукенцию, которую я в глаза не видела) отвечали: «Нету!», даже не дослушав до конца вопрос! Почему к мужчине-покупателю нужно сразу подскочить и предложить консультацию, хотя он, скорее всего, сам знает, что ему нужно, а меня нужно проигнорировать? К слову, когда работает смена из мужчин (я, правда, попадаю на неё редко), ничего такого не происходит, и мне даже посоветуют, что лучше по качеству или чем можно заменить искомое.
Дальше — магазин бытовой химии. Захожу с битком набитым рюкзаком. Точно знаю, что он не влезет в камеру хранения, да и снимать его долго. Прохожу с ним. С кассы вопль:
— Слышь, сумку оставь!
Не обращаю внимания — во-первых, у меня не сумка, во-вторых, что это ещё за «слышь»?
Места в магазине полно, так что спокойно рассматриваю товар на витринах, не боясь что-то уронить. Через пару минут в нескольких метрах от меня с полки падает какая-то коробка. Я же уже минут десять изучаю одну стойку с товаром, не двигаясь в стороны. Со стороны, откуда упало, появляется продавщица.
— Плати.
— Простите?
— Уронила — плати.
— Я не роняла. Посмотрите архив видеонаблюдения, я вообще там не была, когда упало.
— Я щас милицию вызову!
— Да пожалуйста.
— Слышь, ты чё, самая умная? Ты чё со мной ругаешься?
— Извините, я с вами не ругаюсь. Хотите — доказывайте мою вину, я с интересом вас послушаю.
— Ну ладно! — фыркает продавщица. Ходила за мной хвостом, пока я не пошла на кассу.
За полчаса пребывания в магазине выбрала я только чистящий порошок и мочалку. На кассе:
— И чё ты тут столько тусовалась?
— Мы знакомы?
— Нет, и что?
— Ну, раз нет, тогда на «вы», будьте добры.
— Да тебе двадцать-то хоть есть?
Молча расплачиваюсь, иду к выходу.
— Сумку покажите.
— Вы охранник?
— Какая разница, покажите сумку!
— Не покажу, у меня там личные вещи.
— А если краденое найду?
— Я уже сказала вашей сотруднице: вызывайте милицию, будем с ними общаться. Нет? До свидания.
Охрана продуктового супермаркета требует оставить тот же рюкзак (правда, пустой) в камере хранения с ну очень хлипкими дверцами. Отказываюсь. Один охранник ходит за мной по пятам. Когда видит, что я здороваюсь и называю по именам почти всех девчонок-продавцов в зале, фыркает и удаляется на свой пост у входа. Однако на выходе уже другой охранник требует показать ему рюкзак. Расстёгиваю молнию, показываю продукты, купленные тут же.
— Ого! Ну, пошли, щас милицию вызовем.
— Простите, с чего вдруг?
— Не стыдно?
Оглядываю пару банок пива, пачку чипсов, овощи и шоколадку. Мне 23, всё куплено на свою зарплату — что стыдного?
— Я вас не понимаю. Почему мне должно быть стыдно?
— Воровать стыдно!
Молча показываю чек.
— Да пошла ты!
Во втором и третьем случае я обратилась на горячую линию магазинов, где взяли мой номер телефона и в течение недели перезвонили, принесли искренние извинения и предложили в любое удобное время получить дисконтую карту с максимальной скидкой. Я отказалась: всё-таки «больше ни ногой». В случае с первым магазином сложнее: мне срочно понадобились шурупы с колечком, а из-за отсутствия времени придётся зайти именно туда. Что-то мне не верится, что все пройдёт гладко…
Потёкший смеситель по-солдатски уступил караул новому, пока я лежал на диване. В это же время пришли в дом и сами себя установили новые шкафы и кухонный стол. Волшебным образом на стене выросла полка, о которой ты пару раз заикнулась. На твой призывный зов прибежали и подключились к нужным системам стиральная и посудомоечная машина, плита и водонагреватель. Следом за ними приползли моющий пылесос, новая микроволновка, кухонный комбайн и ещё десяток бытовых приборов попроще. Пока ты отдыхала на море, я, лёжа на диване, лицезрел, как стены в разных помещениях покрываются обоями или плиткой, на месте старого ламината проклёвывается паркет, сквозь потолочную побелку прорастает плитка.
Прости, милая, что тебе самой каторжным трудом приходится возить по квартире моющий пылесос, класть вещи в стиральную машину и посуду в посудомойку. Да, дорогая, я совершенно не помогаю тебе по дому.
Я сын человека с юридическим образованием — честное пионерское, не по моей воле. Хоть мама адвокатуру и не практикует, но знает она многое и часть знаний передала мне. К слову, я шестнадцатилетний паренёк невысокого роста с мультяшным лицом. Выгляжу лет на двенадцать.
В небезызвестной сети продуктовых в камере хранения у меня пропала книга, которую я купил перед тем, как зайти в магазин. Оповестил чоповца о том, что у меня пропала книга. Он проворчал что-то невнятное и ткнул пальцем во всем известную мерзопакостно-лживую фразу: «Администрация за потерянные вещи ответственности не несёт». Меня это не удивило, потому что «Задолба!ли» я читаю давно.
Попытка цитировать юридические акты и постановления дала нулевой результат. Быдлочоповец сказал, но в более грубой форме: «Маленький ещё, чтоб учить меня». Пришлось звонить в Роспотребнадзор, где работает мама. Примчавшись на всех парах, она начала перечитывать Закон о защите прав потребителей. Быдлочоповец был непоколебим. Мама позвала администратора точки, который пришёл, что удивительно, сразу. Объяснив ситуацию, мама сказала, что магазин понесёт административную ответственность как за книгу, так и за эту надпись.
Вы когда-нибудь видели, как выгибаются окна? Именно так и верещал администратор. То ли от жизни нелёгкой, то ли от старости злой.
В общем, деньги за книгу вернули. А на следующий день и надпись сняли. Одного не понимаю: кто вас учит законам, работники ЧОП и ЧОА? Вы бы для саморазвития хотя бы почитали соответствующее законодательство.
В здании бывшего НИИ — целая куча офисов, контор и прочих структур. Седьмой этаж поделён на две половины. Чтобы попасть в одну, надо подняться по лестнице с первого этажа: на все остальные этажи вход по магнитным карточкам, так просто не попадёшь. Чтобы попасть во вторую половину, нужно сесть на лифт, доехать до шестого этажа, там пересесть на другой лифт и доехать до седьмого. Если вдруг захочется перейти из одной половины седьмого этажа в другую, то наткнётесь на птицу «обломинго» в виде решётки, сваренной из стальной арматуры. Вот такой седьмой этаж.
На седьмом этаже — налоговая, адвокат, нотариус, кабинеты разных «сетевых маркетингов», стоматология и мормоны. В налоговую и к мормонам надо ехать на лифте, всё остальное — пешком по лестнице. И вывески у входа: «Налоговая — 7 этаж», «Адвокат — 7 этаж».
И вот сидит охранник у входа. Почти каждый раз:
— Вы куда? — На седьмой. — Вы к кому? — …
Хорошо, если собеседник попался адекватный и говорит, куда ему именно — в налоговую, к адвокату, в «Орифлейм» или вообще «в церковь». А если пришедший считает, что не барское это дело — докладывать, куда он идёт, то чаще всего его ожидает увлекательнейший квест «попади на седьмом этаже туда, куда тебе надо». И почему-то виноват охранник — сразу не объяснил, как попасть на седьмой этаж.
Арендуем офис в бизнес-центре. Для работы в выходные надо заранее подать в охрану заявление: мол, пропустите такого-то в такой-то день. Ни одна подача ещё не обошлась без комментариев этой самой охраны:
— Работать будете? Что ж это вы? Люди-то празднуют…
Уже еле сдерживаюсь, чтобы не сорваться. Какое им-то, охранникам, дело? Охранник в праздник либо так и так будет на посту (даже если никто не придёт работать), либо будет праздновать. Его дело — ключи выдать. Его право — ключи не выдать в праздник, если заявки соответствующей нет. Но если она есть, какое его право комментировать и сравнивать с какими-то «людьми»?
Живу в новом большом доме в центре города. На входе у нас бабульки — божьи одуванчики. На первый взгляд. На самом деле это полное гестапо. Я, например, не понимаю, чем руководствовались наши жильцы, которые единогласно проголосовали за бабулек-вахтёрш, а не за ЧОП. Всем известно, что эти исчадия ада трахают мозги только так. Например, я никогда не думала, что в свои 27 буду сообщать каким-то левым людям, что у меня, например, сегодня пятничным вечером будет тусовка из восьми человек. И я никогда не думала, что меня ещё будут «предупреждать», напоминать о громкости музыки и спрашивать о времени конца мероприятия. Музыку мы отродясь не слушаем, а соседей у меня нет. Живу я на последнем этаже, и подо мной по каким-то причинам никто не живёт. Поэтому я могу хоть румбу танцевать на ходулях. Но я каждый раз выслушиваю наставления от вахтёрши, а то вдруг забуду. Мало ли! А не дай боже ты забудешь рассказать этим милым бабулям-одуванчикам, что к четырём часам к тебе должны прийти пять человек. Эти пятеро будут покрыты либо матом, либо хамством чистой воды. А всё потому, что бабули рассматривают каждого, о ком не было предупреждения, как особо опасного преступника.
У нас три входных двери. Непонятно их назначение, ибо домофон сам стоит на последней — третьей. И не на двери, а на стене, сбоку. Не каждый вообще догадывается заглянуть на эту стену, думая, что раз две первые двери открываются без проблем, то и третья должна. Пару раз бабули назвали моих гостей «деревенщиной». «Глаза разуй! Кнопку нажать трудно?»
Понимаю — в больнице государственной, но тут! Что это вообще за отношения с клиентами? Да, я рассматриваю бабулек как поставщиков услуг, а моих гостей — как их клиентов. Мы не в общаге, и нам не по восемнадцать. Стыдно. И попробуй бабулям ещё скажи, что они неправы — ещё наорут и отчитают. А вдруг маме позвонят?!
А ещё однажды такая бабуся обругала ребёнка моей подруги. Стоим мы, значит, уже в дверях, прощаемся. Тут что-то разговор попёр. А дети — они такие, им бегать надо. Чадо ускакало на улицу. Заметив, что мама не выходит, дитё решило вернуться обратно. Мама сказала ребёнку: «Погуляй или тут постой, сейчас договорим». Проходит минут десять, и зарёванное чадо звонит на мобильник. Добрая бабуля-вахтёрша не пустила ребенка. «Что она тут бродит и ходит туда-сюда? Она здесь даже не живёт. Что за моду взяли шарахаться!» Это что за новый вид работы? Хочу — открываю дверь, хочу — не открываю. Пентагон, что ли, охраняют?
Поднимала этот вопрос на совете жильцов. И все в один голос: «Зато у нас никто не курит, не пьёт в подъезде и нет криминальных элементов!» Я не знаю, из каких вы домов переехали сюда, но я привыкла, что в моём доме хозяйка я, а не какая-то бабка.
bash.im
ithappens.ru
zadolba.li