Медицина

Не так давно понадобилось мне вечером сходить в аптеку. Центр города — их тут десятки, что может быть проще? Найти работающую в 21:00 должно быть несложно…

Почти каждая аптека имеет собственную светящуюся вывеску-крест, которая отлично видна в сумерках. Вывеска светится и мигает, а аптека не работает. В 18:00 закрылась. Таких обманок я насчитал штук десять за поездку — крест горит, вывеска светится, а сама аптека не работает. Кресты специально висят перпендикулярно стене дома, чтоб видели водители и прохожие. Самое интересное, что лекарство я купил в крупной аптеке с ночным режимом работы (окошко в закрытых дверях) без светящегося креста.

Кому они горят? Зачем тратить деньги на светящуюся рекламу, если ночью всё закрыто? Вот так неожиданно можно задолбаться за полчаса.

Так уж вышло, что моя жизнь тесно связана с собаками, а я — аллергик. Нас очень немало таких, собако/кошководов-аллергиков. Мне фантастически повезло в том, что именно на собак у меня аллергии нет. Зато есть на кошек, причём очень сильная.

А утомили меня две противоположные категории людей, которые вроде как являются идеологическими противниками.

Первая — мамаши, которые отдают животное под предлогом вымышленной аллергии у ребёнка. В менее запущенном случае — не дают заводить. Почему нужно искать такие оправдания? Почему честно не написать, что раздражает шерсть в квартире, животным лень заниматься? Зачем приписывать ребёнку несуществующую реально серьёзную болезнь? Да, я уверена, что аллергия в ряде случаев именно придумана: пробы детям не делались, никакой внешне заметной реакции от общения с животными нет. Среди моих знакомых таких несколько.

Вторая категория — те, кто на любое объявление о том, что животное отдаётся из-за аллергии, кидается как бык на красную тряпку и выливает на автора ушат помоев, заявляя, что аллергия не могла взяться из ниоткуда. Да, существование первой категории заметно пополняет численность второй.

Но я, пожалуй, расскажу свою историю. Может, количество первых, а особенно вторых хоть чуть-чуть уменьшится.

Много лет у нас в семье были собаки. А однажды брат принёс домой котёнка. Котёнок вырос в большого холёного кота, и всё бы хорошо, только вот начала я сопливить и чесать глаза. Чихала, если общалась с котом. Сделали пробы — аллергия на кошек. Но симптомы не страшные, пила потихоньку антигистаминные и жила. А спустя много лет принесли второго котёнка. И тоже жила. Правда, стала замечать, что всё чаще дышать труднее, чем всегда. Но тоже вроде не страшно, выйду на балкон — проходит. А однажды кот сделал лужу в машине. Доехали, я убрала. Пошла спать. А проснулась от того, что дышать почти совсем не могу. Приехавшая скорая приступ мне частично сняла, после чего доставила в больницу. И понеслось: смешанная бронхиальная астма тяжёлого течения, высочайший уровень иммуноглобулина Е в крови. За год было шесть госпитализаций, в том числе в реанимацию. Дыхательная недостаточность второй степени. Осложнения. Постоянный приём гормональных лекарств в максимальных дозировках. Инвалидность.

Котов мы отдали. По причине аллергии, которая взялась как будто из ниоткуда, накопилась. И хотя мне сразу стало намного лучше, болезнь никуда не делась. Обострились аллергии на всё остальное, выявлены новые.

Так вот, уважаемые, аллергия — это не всегда «ну, я иногда на кошек чихаю». Это иногда страшная болезнь, угрожающая жизни. Да, очень многие люди-аллергики прекрасно живут с животными, на которых аллергия. Да, очень часто аллергия — лишь придуманный зачем-то повод отдать животное. Но не всегда. Иногда это на самом деле выбор между стрессом от смены хозяев для животного и жизнью человека, и мы без колебаний выбрали жизнь. А коты наши у новых хозяев вполне счастливы.

Ваше тело — ваш капитал? Как же вы, уважаемая, ошибаетесь…

Наше правительство решило о нас позаботиться и приняло закон об обязательной диспансеризации населения. Многие конторы, как, в частности, и наша, решили блеснуть законопослушностью и объявили: все, как один, сотрудники должны эту самую диспансеризацию пройти.

Список врачей и исследований оказался неожиданно большим. В него попали как вполне логичные исследования (та же ЭКГ, к примеру), так и посещение «мужских» и «женских» врачей. О том, что по закону о диспансеризации можно отказаться от каких-то исследований, организаторы этой акции не слышали. Иначе как объяснить, что в приказе о диспансеризации прямым и открытым текстом написано: «Отказ от обследования ведёт к отстранению от работы»?

Но главная прелесть даже не в этом, а в том, что информация о результатах диспансеризации становится всеобщим достоянием. Конечно, отделам кадров и охраны труда нужно располагать этой информацией: есть множество профессиональных заболеваний и просто болезней, при которых нельзя работать на определённых должностях. Но какого же, простите, чёрта лысого по зданию то и дело слышны разговоры:

— Ой, а у Васи-то Пупкина вон чего в лёгких… А у Димы Имярек с головой непорядок… А у Маши Тяпкиной в п#$%& вообще целый зоопарк нашли!

Не хочу обсуждать ни «облико морале» этих сотрудников, ни интерес работодателя к тем органам, которые никоим образом не используются в работе. Хотя — как знать, может, нас ждут перемены, и у нас появятся новые должностные обязанности очень интересного свойства?

В общем, будьте готовы к тому, что ваше тело — теперь уже не ваш капитал, а собственность вашего работодателя и попутно — проходной двор с вечным днём открытых дверей. Так и знайте.

Я совсем не медик. Но, к сожалению, частый пациент. Плохая генетика, пагубный климат, несколько серьёзных травм и невозможность достать некоторые лекарства в детстве (части не было вообще, в некоторых случаях не было менее опасных аналогов) — всё это привело не к самому лучшему результату. Да ещё и работа сидячая, малоподвижная. Букет букетом.

Меня люто-бешено раздражает ситуация в современной бесплатной медицине. Ну, как бесплатной — налоги-то я плачу, но, видимо, просто содержу строй чиновников, потому что по факту до врачей доходит очень мало.

Мой город активно растёт — много вузов, ссузов, куча разной работы и досуга. Хорошо хоть, не так активно, как Москва, но всё же. Строятся дома, целые районы новостроек, расширяют метро… А больницы? Где новые больницы, блин? Хорошо хоть некоторым застройщикам не дают оформить землю, пока они не построят что-нибудь общественного значения. Но, как правило, строят детские сады и изредка школы. В крайних случаях — поликлиники и ФАПы. Но не всё можно вылечить в поликлинике. А новых больниц нет.

Случилась болячка в неудачный момент (когда в больнице очередной наплыв) — лежи в коридоре. И хорошо, если хоть в коридоре койку найдут. Платная палата? Они есть не везде, а где есть — переполнены. Кому хочется валяться вместе с бомжами и алкашнёй? Досталась палата? Уже повезло, хоть и между койками спокойно пройти может только анорексичка. Да-да — слишком много больных. Тут не спасут ни деньги, ни ДМС (в большинстве случаев и знакомства не помогут).

Болячка, не требующая стационара? Добро пожаловать в поликлинику. Ну и что, что тебе надо к нужному специалисту? Давай-ка сначала запишись к терапевту, отсиди очередь (и какая разница, что сейчас принимают по времени?), докажи, что тебе надо к такому-то врачу, получи направление, потом выбей себе талончик, отсиди ещё одну очередь… Ну, вы поняли. А терапевт до приёма ещё и по своему участку прошёлся, набрал полный букет болячек. Очень обидно заполучить простуду при попытке, к примеру, понять, почему ноет колено.

Вот тут спасает ДМС. Во-первых, можно сразу же записаться к нужному врачу, во-вторых, запись по времени соблюдается строже. Но хороших врачей в ДМС на самом деле не так много (а идти к «рвачу», недоучке или пофигисту не хочется), свободного времени хороших специалистов можно по две-три недели ждать (а то и дольше, если не повезло попасть на отпуск). Задала вопрос знакомому доктору, почему в платной медицине врачи в среднем хуже — мне ответили, что пациенты часто слишком распальцованные и наглые, а уважение к себе терять не хочется.

Есть, конечно, частные клиники. Но найти хорошую, а не ту, где просто сосут деньги — это сложно. А я готова платить, только некуда!

Скорая и приёмное отделение в больницах. О, тут вообще начинается песня! Дежурят сутками, впахивают, как умалишённые… Много сил будет у врача, если у меня что-то экстренное случится под конец суток? Смены должны быть по двенадцать часов (а ещё лучше, если по восемь), и не подряд, а со временем выспаться, отдохнуть и заняться своими делами. Так-то график «сутки через трое» ещё терпим, но людей не хватает, а людям не хватает денег. И начинаются графики в стиле «сутки через двое», «сутки через сутки»… Неудивительно, что люди ломаются!

Неадекватные пациенты — песня. А с ними возятся, их лечат… Говорят, что медики — циничные сволочи. Пффф, я бы к части пациентов в перчатках бы не прикоснулась и близко б не подошла — а они лечат. А уж какой это гемор для адекватных пациентов!

К примеру, недавно случился у меня такой диалог с участковым (заболела нехило, пришёл ко мне):

— А ещё вам надо антибиотики такие-то выпить.

— Понимаете, я два месяца назад уже антибиотики пила. И вообще, организм их очень плохо воспринимает, так что…

Врач меня прерывает:

— В вашем состоянии антибиотики крайне необходимы, у вас могут начаться непоправимые последствия…

Тут врача прерываю уже я:

— Нет, вы не поняли: я прошу выписать ещё лекарства, чтобы поддержать организм после приёма антибиотиков. Ну, лекарства, витамины, может, мне диету какую-то соблюдать? Чтобы минимизировать побочные эффекты антибиотиков, потому что у меня в анамнезе такое-то и такое-то заболевание — не хотела бы рецидива.

Рассказала двум знакомым докторам. Их первая реакция — такая же, как у врача. То есть обо мне изначально думают как об идиотке, которая не понимает, что в некоторых случаях антибиотики необходимы. И это о знакомом человеке! Это ж как их другие пациенты должны были задолбать…

Что-то много я всего понаписала. А по факту мои желанияыыы как пациента очень просты.

Я хочу, чтобы медицинский работник, который мной занимается, был сытым, отдохнувшим, в настроении не ниже нейтрального, чтобы принял меня более-менее вовремя (форс-мажоры у любого могут быть), выслушал внимательно мои дурацкие болячки и индивидуальные реакции организма. Чтобы подобрал лечение, которое мне поможет, не дав адских негативных последствий. Чтобы можно было вместе с врачом выработать такой образ жизни, чтобы и здоровью не вредить, и всё успевать. Да, и при этом я готова на грубоватое, нейтральное, не сочувственное поведение врача — чужой человек же.

Да, я хочу многого. Но я готова за это платить — и платить немало. Готова менять образ жизни. Потому что моё тело — это единственный мой капитал, который будет со мной до самой моей смерти. А невозможность это сделать задолбала уже по самые гланды.

Прочитал недавно историю об исправившемся зэке, решил тоже поделиться своими переживаниями. Герой той истории, по крайней мере, сам выбрал свою судьбу: как говорится, нефиг воровать, убивать и грабить корованы. Но, как показывает практика, во многих случаях не надо даже этого, чтобы прилично подпортить себе жизнь.

Несколько лет тому назад я, как и многие другие студенты, подрабатывал во время летних каникул. В моём случае — помогал знакомому фермеру косить траву на сено. В один прекрасный день одна из машин перестала работать. Я полез в машину, чтобы проверить глючащий механизм, а мой коллега, сидящий на тракторе, случайно толкнул рычаг, включающий эту самую машину.

Отделался довольно легко. Руки мне не оторвало, меня не покалечило, просто в результате на руке осталось штук пятнадцать неглубоких параллельных порезов, а у коллеги — синяк под глазом и разбитый нос. В тот день я просто отпросился с работы, достал из нычки сохранённые на всякий случай 250 грамм водки, продезинфицировал порезы, принял внутрь то, что осталось в бутылке (для восстановления душевного равновесия), и на следующий день мы с коллегой уже снова резво собирали сено. Порезы зажили и превратились в шрамы. Знал бы я, как люди любят докапываться к таким артефактам…

Во всех местах, где надо проходить медосмотр, включающий психиатра, первым делом требуют показать руки. После показа рук начинается куча вопросов: «А зачем вы себе резали вены?» Зачем-зачем — ради продвижения сельского хозяйства великой страны, блин! Особенно геморройно было, когда я получал военный билет после аспирантуры — те товарищи вообще хотели мне дать инвалидность какой-то там группы и диагноз «психопатия».

Получать водительские права было так же неприятно: «Не дашь взятку — хрен тебе, а не права, с такими-то руками». Ответы типа «чуваки, серьёзно, я проходил практику в учреждении, где 100% летальные химикаты лежат в каждой лаборатории, и если бы мне надо было бы — вы бы меня тут не допрашивали» не проходят, а, наоборот, вызывают у товарищей психиатров желание подокапываться ещё.

На работу (да и вообще) ходить можно только с длинными рукавами. Стоит обмолвиться о том, что я, вообще-то, сторонник свободных абортов и эвтаназии, сразу получаешь ответ: «Да вам, самоубийцам грёбаным, все пофиг».

Вот так и живём. Заодно это ответ писавшему раньше психиатру — почему никто не хочет к ним идти, пока совсем плохо не станет.

Довольно часто как в реальной жизни, так и в интернете можно встретить людей, боящихся чего угодно: ГМО, прививок, излучения от мобильников или пришельцев с Сириуса. У всех у них разные аргументы, но один их объединяет — это убеждённость, что «никто не знает, никто не проверял». Из этого почему-то автоматически следует, что предмет их страхов опасен.

Никто не проверял вот эту применяющуюся уже 50 лет вакцину или вон тот выпускаемый уже 70 лет препарат.

Никто не изучал влияние вот этого излучения на живые организмы.

Вот эту добавляемую везде и всюду пищевую добавку, конечно, тоже никто не тестировал.

Бесполезно объяснять, что физики, химики, биологи, медики, пообжигавшись 80–100 лет назад на молоке, теперь дуют не то что просто на воду, а даже на тщательно охлаждённый бидистиллят. Тестируются не только новые вещества и явления, но и старые, с изменившейся технологией производства — а вдруг что? Перед тем как объект можно будет тестировать на людях, его проверят на куче животных, от тараканов до обезьян, и если хоть на одном этапе что-то пойдёт не так, до человека продукт просто не дойдёт.

Даже ссылки на статьи с исследованиями давать бесполезно — всё это, конечно, выдумано, писано на коленке не пойми кем и вообще всемирный заговор. На самом деле никто не знает, как повлияет на тебя аскорбиновая кислота, не выделенная из апельсина, а синтезированная в лаборатории.

И было бы мне на них на всех плевать, если бы ко мне регулярно не приставали с вопросами, как я не боюсь есть чипсы, пить антибиотики или носить Bluetooth-гарнитуру.

С самого раннего осознанного детства я «заболел» авиацией. С годами моя страсть становилась сильнее, и в выборе профессии на всю жизнь сомнений не было никогда. Я твёрдо и осознанно решил: стану пилотом.

Последние классы я готовился к поступлению в наше Ульяновское училище, усиленно готовился к экзаменам, брал дополнительные уроки у репетитора — и не прошёл медкомиссию. Знаете, что самое смешное? Я пробега́л тогда километр за три с небольшим минуты, отжимался в минуту шестьдесят пять раз, спокойно двадцать раз подтягивался, зрение было — единица на один глаз и 0,9 на второй. Я увлекался скоростным катанием на велосипеде (тут у меня рекорд вообще приближался к двумстам километрам за день). Если честно, я было здоровее огромного числа ребят, которые проходили комиссию со мной, и уж тем более — пятидесятилетних пилотов с пивными животами, которые встретились в очереди к врачам. Меня завернул окулист, который требовал строго единицу на оба глаза, ни больше ни меньше. Я просто попал к ней под вечер. Может быть, ей не хотелось возиться, может быть, хотелось взятку — я не знаю, не могу сказать теперь.

Оставался шанс на центральную комиссию, я даже пропил курс «черники-форте», но чуть-чуть не успел. Меня забрали в армию, к которой я, естественно, оказался годен чуть более, чем полностью. На просьбу отправить поближе к авиации меня почему-то послали к психиатрам, которые задавали тупые вопросы: «Вы что, считаете себя космонавтом?» — а потом записали в танковые войска.

По возвращении я попробовал ещё раз, и меня ещё раз завернули уже на ЦВЛЭКе, после чего прямой путь в авиацию мне оказался закрыт. Оставался один путь: заработать два с половиной миллиона, уехать за рубеж, там отучиться, вернуться и пойти на комиссию не как абитуриент, а как действующий пилот — там требования помягче. А дальше — либо заработать ещё больше и летать в авиаклубе за деньги по выходным, либо пройти через весь ад бюрократии, сделать валидацию зарубежной лицензии, устроиться на заочку в Питер и попробовать всё же связать с гражданской авиацией свою жизнь.

Сейчас мне двадцать девять. Я работаю менеджером в крупной торговой компании, у нас сеть магазинов по всему городу. Я одинок. Я снимаю себе квартиру подешевле. Я ненавижу свою работу. Но больше всего меня задолбало отношение ко мне.

— Что ты всё со своими самолётиками? Вон Вася из твоего класса уже двойню в коляске выгуливает, а у тебя нет девушки. Почему бы тебе не поступить, как все нормальные люди? А ты всё витаешь в облаках своих…

А я ведь почти сломался, особенно с такой поддержкой. С извечными упрёками: «Остальные люди же как-то живут, не заморачиваясь на какие-то детские мечты…» Но всё ещё и не оставляю надежды бросить свою работу и подработку однажды, скопив те необходимые два с половиной миллиона. Я ведь потому и экономлю на всём: на вещах (ношу тряпки, пока совсем не развалятся), на развлечениях (никаких тусовок с друзьями, отпусков и прочего), на престиже (никаких безделушек, машин, айфонов, как у коллег).

Эта экономия стоила мне двух девушек. Какие отношения, если мужик ничего не приносит в дом, об ипотеке речи не идёт, об айфонах, ресторанах и шубах с брильянтами и подавно, а ещё он на год на учёбу свалить собирается?

Отдельно мне «доставляют» разговоры про эзотерику, которые практикуют девчата из моего отдела: «Нужно материализовать в подсознании свои желания», «Достаточно лишь захотеть и действовать, и всё сбудется». Я гоню от себя очевидное, но… боюсь, что не сбудется. Ибо за последние десять лет происходило разное — и острые разговоры с семьёй, и угрозы лишить меня наследства, если срочно не подарю всем внуков, и разрыв отношений с девушками, и осознание того, что с учётом съёмной квартиры и жратвы у меня получается копить по 5–7 тысяч в месяц. Такими темпами я скоплю необходимые миллионы через тридцать лет, в том возрасте, в котором капитаны уходят на пенсию. Что экономия на жратве даёт свои плоды в виде гастрита и лишнего веса, что подработка редактором и постоянное просиживание задницы перед монитором ухудшает моё зрение, что у меня сейчас чуть больше миллиона — это только половина необходимого, а если я ещё больше напрягусь и скоплю по-быстрому, то с полностью убитым здоровьем просто не пройду даже облегчённую версию комиссии.

И ещё достал пофигизм, который меня окружает, и государство, которое гордо именует себя современным, цивилизованным, но ломает судьбы таких, как я, мальчишек идиотскими и полностью устаревшими требованиями (не секрет, что зарубежный medical проходится за час, и в анус, и в глотку там никто не заглядывает, и в очках там летают, и в линзах, и высшее техническое образование не требуется). Никакие банки и друзья в долг дать не могут без гарантий своей выгоды. Никому вообще нет дела до какой-то детской мечты. Я даже понимания не нахожу, мне выплакаться некому, ибо все разговоры быстро заканчиваются банальным: «Да забей, засунь своё хобби себе поглубже и живи, как все!»

Живу. Проклиная свою работу и свою жизнь, проводя досуг за симулятором на компьютере. Отдельные индивиды ставят диагнозы: «Чувак, у тебя депрессия просто, вот, начни в свой тридцатник пить антидепресанты, и так и живи на них!»

Если честно, я скатился до государственной лотереи, в которую за два года скинул около тридцати тысяч рублей. У меня осталось два-три года, после которых будет откровенно поздно. А самое обидное, что и мечта, в общем-то, благородная: заниматься общественно полезным делом. Не разжиться какой-нибудь бесполезной в своей дороговизне штучкой-дрючкой. Но оказывается, что мы живём в таком мире, в котором иногда самые хорошие, добрые, благородные и достижимые мечты не сбываются.

Наверняка кто-то ещё помнит времена всесильных бумажек. Похоже, времена эти возвращаются.

Случилось мне побывать у офтальмолога, который не успел отследить очередной пронос нашего «бешеного принтера» и выписал глазные капли не на рецепте, а просто на бумажке — ещё недавно этот препарат отпускался без рецепта. Выяснилось это в пятницу вечером. Обзвон и обход аптек показал, что без рецепта шансов нет, что, в общем-то, нормально, но оказалось, ни травмпункт, ни дежурный врач в поликлинике, ни целая Боткинская больница не в состоянии выписать мне этот несчастный рецепт, и ехать мне в понедельник вместо работы обратно к врачу. Всё бы ничего, но капли эти входят в реестр жизненно необходимых препаратов, и страшно представить в моей ситуации человека, которому они понадобятся срочно.

В чём же причина запрета свободной продажи? А вот в чём: капли покупали торчки для усиления эффекта от группы наркотических веществ. Забота о торчках нашим властям важнее, чем здоровье всех остальных. Потрясающе, не правда ли?

Здравствуйте, я врач. Нет, я не буду сейчас задалбываться нашей системой здравоохранения, зарплатой, отношением пациентов, нет. Всё гораздо проще. Задолбала меня одна-единственная фраза:

— Вы же клятву Гиппократа (варианты произношения в зависимости от образованности собеседника: Панкрата, Демократа, Гематогена) давали!

Звучит эта фраза в тех случаях, когда страждущий хочет упрекнуть врача в недостаточной чуткости («Как это ты сейчас не выслушаешь все мои симптомы? И что, что мы на дне рождения подруги? Ты же клятву давала!»), нежелании выполнять свои профессиональные обязанности («Ваш рабочий день закончился час назад? А что вы тогда в кабинете сидите? А, с той кучей историй болезни работаете? Ну и что, я вот уже неделю болею, и именно сейчас хочу осмотра! Вы же клятву давали!»), а также вовсе без повода.

Знаете, любители Гиппократа, если бы эта клятва давалась в наши дни и врачи строго ей следовали бы, медицина выглядела бы совсем по-другому. Ибо в клятве говорится, что врач будет оказывать помощь людям «сообразно своим силам и разумению». То есть врач не обязан считаться с мнением больного при лечении и лечить будет сообразно своим силам — отдыхая, когда необходимо. Далее, пункта о бесплатной медицинской помощи там не было вовсе; напротив, в одной из латинских редакций клятвы даже говорилось, что врач обязуется не оказывать помощь бесплатно. Гиппократ, кстати, тоже за свою помощь брал немалые деньги.

Естественно, со временем эта клятва претерпела значительные изменения (особенно в той части, которая запрещает аборты, хирургические вмешательства и эвтаназию). Основные положения остались — об исполнении врачебного долга, сохранении врачебной тайны, запрете на причинение вреда пациенту… И за этими красивыми и хорошими словами как-то скрылся тот факт, что врачи вообще-то — люди. Не волшебные существа, которым не надо есть, спать, где-то жить, растить семью, отдыхать, а просто люди, которые выполняют тяжёлую, в большинстве случаев неблагодарную и низкооплачиваемую работу. К которым в нашей стране относятся с позиции «ты должен, ты же давал клятву!». Должен лечить всех — больных, наркоманов, бомжей — за небольшую зарплату, 24 часа, семь дней в неделю, получая от этого неземное удовольствие, забыв про семью и рассылая при этом лучи добра всем, так как иначе получит жалобу, накатанную в министерство, за хмурый и неприветливый вид на вызове в пять утра.

Так что не надо вспоминать про клятву Гиппократа. Она написана в те далёкие времена, когда профессия врача была почётной, уважаемой и высокооплачиваемой.

Задолбали болеющие на работе? А меня задолбали упорно не понимающие элементарного.

Оплата больничного осуществляется по следующему принципу: 100% среднего заработка за 24 месяца получают проработавшие на предприятии более 8 лет, от 5 до 8 лет — 80%, а кто проработал менее 5 лет — 60%. Но при этом максимальный компенсируемый размер оплаты больничного составляет 1479 рублей 45 копеек в день.

По данным исследований, средняя продолжительность стажа на одном рабочем месте не превышает в РФ 5 лет. Таким образом, большинство работающих могут рассчитывать максимум на 60% зарплаты за пропущенные дни. Но это не всё. Вспоминаем про то, что берётся средняя за 24 месяца. Это значит, что человек, который год назад работал за вдвое меньшую зарплату и был повышен, получит уже не 60%. А так как кушать больному человеку надо не меньше, семья его тоже кушать хочет, воду, свет, газ и прочее бесплатно никто не даёт, да к тому же и лекарства далеко не бесплатны, получается, что позволить себе поболеть могут лишь люди, у которых имеются некоторые накопления, или же люди, получающие зарплату сильно больше средней. Это приблизительно 8% населения РФ.

Есть нюанс: у многих зарплата сдельная и не очень официальная. Для таких больничный — это потеря дневного заработка (а для многих — месячного, так как «день год кормит»).

И ещё один нюанс: в некоторых конторах с целью недопущения частых больничных устанавливают неофициальный лимит, после которого или увольняют, или не продлевают контракт. Моя жена как-то раз взяла больничный в неудобное для начальства время — на следующий год с ней контракт не подписали.

В результате мы видим, как младшие менеджеры и стажёры в соплях, с кашлем, температурой и почечными коликами героически выполняют служебные обязанности, а высший менеджмент сидит дома с больничным по поводу внезапно случившихся с утра соплей или вчерашнего перепоя. При большой зарплате несколько неоплачиваемых дней практически не сказываются критически: у богатых есть деньги питаться, платить за квартиру и лечиться. Для людей с небольшой зарплатой два дня больничного могут иметь более существенные последствия: не хватит на квартплату, выгонят, не останется денег заплатить ребёнку за садик, посыплются долги, придётся хуже питаться и т. д. В бюджете «от зарплаты до зарплаты» любая дыра может затягиваться месяцами.

Потому логично, что на больничный люди идут в самом крайнем случае. И тут бы задуматься, как бы изменить систему, но проще ведь свалить всё на самих людей. Уважаемый задолбашка, люди не горят желанием, нажравшись антибиотиков, давиться с температурой в метро и откашливаться в монитор. Люди с удовольствием лежали бы в тёплой постели, пили бы чай с мёдом, ходили бы по врачам, но не все могут себе это позволить. И не надо задалбывать и без того больных людей своим ворчанием. Им и без вас хреново.