Я начинающий лингвист и полиглот, при этом имею не очень серьёзные, но всё же проблемы с дикцией. При всём моём оптимистичном настрое и жизнелюбии меня уже порядком задолбали.
Устный экзамен по английскому языку (учу 11 лет). Моя учительница, привыкшая за два года к моему говору, монолог более-менее понимает. Экзаменаторы, которые меня видят впервые — с большим трудом. Результат: «У вас отличный вокабуляр, грамматика, но за произношение мы вам поставим 90 из 100». Чёрт. Ну что ж, я честно старалась. Их можно понять — хотя я искренне не въезжаю, какого рожна моей однокурснице с её «эврисинг» и «носинг» поставили балл чуть выше.
Пара у той учительницы. Щебечу что-нибудь по теме. Закончила — её вердикт: «Очень интересно, но не понимаю, зачем ты учишь английский. Всё равно он тебе с такой дикцией не пригодится». Пошла на %@#!
После девятого класса шло распределение по профилям. Я выбрала физмат (люблю информатику, а она там — профильный предмет). Комментарий одной из учительниц: «Конечно, всё-таки филологам нужно хорошо говорить…»
Я закончу ещё два класса, получу высшее образование программиста — и пойду поступать на филолога. И поступлю, уверяю вас. Не только потому, что жить не могу без языков. Я хочу заткнуть тех, кто считает, что заниматься нужно лишь тем, что даётся легко и без усилий.
В каждой группе наверняка найдётся пара-тройка «вечно болеющих» студентов.
Разбили большие группы на мелкие, делаем лабораторные работы.
— Ты к лабораторной подготовился? — Мне было так плохо вечером, что я даже методичку не прочитал.
— Ты свою часть данных по лабораторным обработал? — Мне было так плохо, что я ничего не мог сделать. Но к следующему занятию обязательно всё принесу.
Следующее занятие наступает так же внезапно, как и зима в России для коммунальных служб.
— Так что там с данными? — Извини, не успел. За неделю столько всего накопилось, а когда разобрался, то так голова разболелась. Но завтра… — Ты хотя бы на следующее занятие приди, чтобы преподаватель на тебя хоть раз посмотрел за весь семестр. — Хорошо, приду.
Следующее занятие сваливается на голову неожиданно, как сосулька с крыши. Вся группа уже собралась, нашего героя ещё нет. Звоним:
— Мы тут уже все на месте, только тебя ждём. — Я сегодня не приду. — Почему? — Мне плохо. — Тебя всю неделю в университете нет. В деканате уже с нас спрашивают, что им говорить? — Мне плохо.
— Ты пойдёшь переписывать контрольную? — Мне плохо.
— Ты на зачёт придёшь? — Мне плохо.
— N. N., не спрашивайте меня сегодня, пожалуйста. — Почему? — Мне плохо.
— L. L., можно я с лабораторной уйду? — Почему? — Мне плохо.
«Вечно болеющие» собираются к доктору завтра, послезавтра, через неделю — но ни разу ещё там не были. Задолбали!
Девочки-красавицы, как же вы до институтов-то дожили-доехали? Неужели всё детство провели с журналами модными и в бестолковой болтовне по телефону с подругами, такими же интеллектуалками?
Три года назад закончил институт заочно. Перлы однокурсниц на экзаменах порой убивали без ружья навылет.
Экзамен по отечественной истории. Готовлю ответ на билет. Толкает в спину соседка (большие красивые глаза, не менее красивая и немаленькая грудь) и контузит меня вопросом: «А кто такой Сталин?» Нет, конечно, она не из тайги на санях летом приехала. Она прекрасно знает, что вот был такой Сталин — усатый кавказец с трубкой, который с Гитлером бился. Но кем был этот загадочный Сталин? Полководцем, президентом, фюрером?
* * *
Тот же экзамен. Перед преподом сидит девочка. Я следующий на очереди, восседаю рядом и невольно подслушиваю диалог.
— Скажите, а кто отменил крепостное право в России?
Девочка мнётся. Историк подсказывает:
— Александр. Александр какой?
Я согласен, что от волнения можно перепутать «номера» всех Александров, но ответ меня выбросил просто за борт:
— Невский!
И неподдельная радость на лице. А у преподавателя глаз задёргался… Ладно хоть не Македонский.
* * *
Зачёт по концепции современного естествознания. Вопрос адресован яркой представительнице блондинок: длинные ресницы, третий размер в глубоком вырезе.
— Кто такой неандерталец?
Думала ровно полсекунды, после чего уверенным тоном, не терпящим возражений, заявила:
— Это немецкий философ такой был! Я, правда, не помню, что он написал и в каком веке жил, но философ — это точно!
Группа — на полу в конвульсиях. Заслуженный преподаватель прослезился, раза три протирал очки:
— Девушка, подождите, я себе в блокнот запишу! Я тридцать лет преподаю, но такого ещё ни разу не слышал!
Я сотрудник краевой детской библиотеки. Пришла пора производственной учёбы. Собрали нас, библиотекарей, усадили, и какой-то авантажный мужчинка начал читать лекцию о том, как правильно и традиционно воспитывать детей.
Он плохо и неправильно говорит. Он совершенно не разбирается в педагогике, противопоставляет «плохому европейскому» хорошее «исконно русское». Это как? А вот так: воспитание детей началось в XVII веке, «потому что средневековые люди вырастали слишком сильными и гордыми, от этого было много войн, в том числе религиозных, и тогда решили с детства ломать человека, чтобы был послушным винтиком. В Возрождение это развернулось».
Понимаете, да? Европейское воспитание — оно ребёнка ломало. «Лёг на лавку и получил розгами» — плохо, это унижает. А исконно русское «вожжами по спине — и побежал» — это хорошо: «Такая традиция наказаний учила детей быть сильными, смелыми и гордыми. Они выживали, ведь их учили убегать от опасности». Видимо, так гордость формировалась.
Били детей только по спине и ногам. «Если бить мальчика по ягодицам, у него могут измениться точки чувствительности на теле, и он может даже поменять сексуальную ориентацию».
Кроме порки, конечно же, надо детей связывать верёвкой и бросать в угол подумать. Сам уважаемый лектор вот таким образом воспитывал зарвавшегося сына какой-то женщины-одиночки.
«Один ребёнок — не ребёнок, два ребёнка — полребёнка, а три ребёнка — это ребёнок».
Ну и традиционное: конечно же, во всём виноваты представители рок-групп и сатанисты, и между ними стоит знак равенства. А ещё движение хиппи имело девизом «Секс, наркотики и рок-н-ролл» и было организовано правительствами Британии и Америки, чтобы эта молодёжь не сделала революцию, как её к тому подбивал Кремль. В середине 50-х. Протестные культуры — это плохо, плохо.
Я с этим мужчиной поспорила. До сих пор сердцебиение и злость. Потому что это пришло в детскую библиотеку учить нас. Меня. А наши сидят и кивают. Жду, будет ли меня ругать замдиректора за защиту рок-музыки и субкультур.
В автобусе сзади меня сидела милая пара соотечественников: сын 25 лет и его мать, которая впервые оказалась за границей. Они возвращались вместе с нами, пробыв в Хельсинки три дня и день в Таллинне.
— Хельсинки — такой ужасный город! Вот Таллинн мне понравился, Таллинн — чудесный город. — Почему, мам? — Ну как, Таллинн мы за один день весь вдоль и поперёк посмотрели, а в Хельсинки три дня ходишь, ходишь, никак не находишься!
— Вообще финны эти необразованные, только и знают, что по-фински говорить. Ладно по-русски не понимают, так выучили бы хоть английский! — Ты чего, мам, они же хорошо по-английски говорят. — Так у них свой, финский английский. Говорят — а ничего не понять. — А ты с ними что, по-английски говорила? — Конечно говорила. — Так ты же не знаешь английского. — Как не знаю? Знаю я всё. Ко мне в гостинице две наших женщины подошли и попросили узнать у финнов, где можно купить мороженое. — Ну так и что ты им сказала? — Ну так я им так и сказала по-английски: «Где у вас тут мороженое?» — Так что именно ты им сказала? — Ну как что? «Ху из хи». — Как-как? — «Ху из хи». А что, неправильно?
Учусь водить. Получается пока фиговато. То ли я неудачница криворукая, то ли дяденька-инструктор не обращает внимания на ученицу, треплется всю поездку по телефону с приятелями, а за ошибки орёт матом и всегда в самый последний момент. Спросила, только меня он так не любит или всех.
— Мне за одно занятие заплатят 100 рублей. Ну, в день получается 600. И за что мне вас любить?
Действительно, за что? Я не сказала ему, что сама работаю в поликлинике, и за человека получаю не 100 рублей, а 2,50. Хотя этих человеков у меня в день не 6, а 46, стольничек я отрабатываю за день, а не за два часа. И на работе я не пролёживаю спину в автокресле, а бегаю по участку, как укушенный конь. По телефону разговарить не то что нельзя — некогда. И упаси Господи сказать что-то не в тему! Если какой-то пациент тебя расстроил, следующий-то ни в чём не виноват, и его надо встречать, как родного.
Это я не к тому, что дяденька — прибедняющийся хам (хотя так оно, конечно, и есть), а к тому, что существует бесплатная элементарная вежливость, которая должна соблюдаться вне зависимости от зарплаты.
Продаю коммуникатор. Не дорого, не дёшево — средняя цена, большой комплект. Сегодня пришло очередное письмо-предложение с гораздо меньшей ценой. В общем, пунктуация и орфография сохранены на 100%:
Привет За 850 Заберу + Моя Доставка Ето Реальная Цена Для Етого Тилефона Просто Такие Тилифоны Очень Редко Покупают !!! Иза Их Роботоспособности Акамулятор Держыт Около 2 Суток Денамик Тихий !! Если надумаеш Напешы !!!
Я мастер аппликации. По образованию — психолог, пишу кандидатскую работу на тему социальной адаптации отстающих детей. В данное время работаю в интернате для детей с отклонениями в развитии. Преподаю у всех детей, от крайне тяжёлых до пограничной группы. Несколько раз в неделю провожу индивидуальные домашние занятия за деньги. Так как платят мало (читай: не платят вообще), кручусь, как могу: напрягаю спонсоров, родителей, воспитателей и других отзывчивых людей. Часто расходные материалы приходится докупать самой.
— Не легче ли распечатать на принтере, чем корячиться по полночи?
И что тут скажешь? Судя по всему, тебя мама тоже распечатала на принтере. Чёрно-белом. Матричном. Страшнее всего, что это говорит коллега.
— Ой! Что ты его так усердно вырезаешь? Они же дауны, им всё равно!
Ну да, конечно же, все, кто попадает в специализированный интернат — дауны. Им всё равно, на что будет похоже яблоко — на арбуз или на космический корабль. Кстати, у меня есть девочка с ДЦП, так она в 16 лет выучила два иностранных языка. А ты?
— Нереалистично. Тут подрезать, тут подрисовать, тут вообще пропорции не сохранены. — Садись, помоги. — Да ладно, мне бежать надо (мама заболела, фигня это всё, мне за это деньги не платят).
— Ой! Нам в садике ребёнку задали нарисовать котёнка, давай ты быстренько сделаешь! — N долларов — и в среду я буду в вашем распоряжении. Нет? Дорого? Вы хотели бесплатно? Сегодня? Сейчас?
— Объясни мне быстренько, как сделать такого слона?
Что значит «быстренько»? Этот слон вобрал в себя два ватмана бумаги и месяц работы. Это сложная объёмная аппликация, где важна каждая деталь, каждая палочка и каждая дырочка. Мне тебе план слона нарисовать?
— Смотри, тётя что-то делает интересное. Пойди к ней, а я пока в магазин быстренько заскочу.
Тётя делает тюльпанчики. И до 16:00 тёте нужно сделать еще двести тюльпанчиков. Разноцветненьких. И мне ваш, мамаша, магазин с вашим капризным ребёнком, который старается всё порвать, утащить и облизать, на фиг не сдался.
— Ой, это просто, и я так могу! А я в детстве…
Моги себе на здоровье. Да, я сижу в парке у всех на виду, но это не значит, что я мечтаю об общении с вашим чадом и с вами лично. Мне просто негде больше.
— И сколько тебе платят?
А какая вам разница? Вас это гложет? Пошли в пень с такими вопросами. Я бы и вашу зарплату отдала, чтобы почаще видеть просветлённые лица детей в тот момент, когда у них что-то получается. Люблю своих деток всем назло!
Это я три года не брала литературу в библиотеке и нормально сдавала сессии.
Это я пила с завхозом, чтобы закрыть пропущенную «практику», заключавшуюся в отмывании стен родного института.
Это я, пропинав половину занятий по предмету, в итоге получала за него «хорошо», так как знала этот материал ещё в школе. Получила бы «отлично», если бы не рейтинговая система оценок.
Да, дорогая староста, я сейчас уйду с этой пары пить пиво, потому что занятия ведёт 90-летняя бабушка в маразме, и я не узнаю ничего нового. Я не испорчу тебе посещаемость: в эти журналы с середины первого курса никто не смотрит.
А ты, одногруппник-ботаник, не делай такую кислую рожу, когда я прошу тебя переписать лекции. Когда у тебя сдох комп с материалами к завтрашнему семинару, я ездила к тебе на другой конец города его чинить — и не постесняюсь об этом напомнить.
Одногруппница-заучка, не смотри на меня ненавидящим взглядом после экзамена за то, что ты ходила к этому преподавателю весь семестр переписывать работы, практически жила на кафедре, а я была только на парах и делала всё с первого раза, но теперь у меня пять, а у тебя четыре. Может быть, ты работала больше, но предмет лучше знаю я.
Если ты потратила на подготовку доклада шесть часов в библиотеке, а я два в интернете, это не значит, что моя работа хуже. Я не скачала готовый доклад, а написала его сама. Просто я умею пользоваться Яндексом, а ты, выходит, нет.
И то, что мне интересны не все предметы из курса, на мой вгляд, вполне нормально. Наша специальность достаточно широка.
Отличники, снобы, задроты! Не стоит презирать и ненавидеть таких, как я, с высоты своей «идеальности». Мы по-своему любим учиться, просто не считаем нужным превращать учёбу в единственное занятие в жизни на ближайшие пять-семь лет.
bash.im
ithappens.ru
zadolba.li