Пенсионеры

Я хочу ответить девушке из задолбашки про бессмертных родственников.

Вы не правы. Что значит, что пожилых родителей никто лечить не будет? Это неправда, не нужно думать про наше государство хуже, чем есть на самом деле.

Если честно, я спокойно восприняла всю эту истерию по поводу пандемии. Ну вирус, ну очередное ОРВИ, прорвёмся. Тем более понимала, что если он уже есть в популяции, то переболеют все, а вся эта история с ношением масок и самоизоляцией — способ помочь врачам, распределить нагрузку. Но болеть будут все, носите вы маски или не носите, сидите дома или нет. 100% защиты не даст ни что.

Моим родителям по 68 лет. Заболели мы все одновременно, уж не знаю, как так вышло, кто кого заразил, я прихожу к ним раз в неделю, но в какой-то выходной заболели. У меня и мамы пропал нюх, пару дней ломоты в мыщцах и суставах, головная боль, температура 37, а дальше ничего смертельного, по ощущениям лёгкое ОРВИ.

У папы же от 38 до 38,6 нюх на месте, но слабость, слёг. Дальше больше: температура не спадает, слабость нарастает. Позвонила в неотложку, там: вызывайте врача, врач не идёт, просто три дня не идёт. Папа перестаёт есть, практически перестает пить и вставать. У меня паника. Обзвонила все частные клиники, чтоб сделать КТ, получить какое-то направление. С температурой нигде не принимают.

В одной из частных скорых посоветовали позвонить 112. Люди, если у вас похожая ситуация, звоните 112, они приезжают. К моему отцу приехали через 7 часов. Отругали маму, что так тянули. Врач Скорой сразу вызвал ковидную бригаду. Те сказали, что ещё бы пару дней, и на венок собирали бы уже.

Отца сразу увезли на КТ, потом госпитализировали в инфекционное отделение одной из государственных больниц. И я хочу выразить огромную благодарность нашим врачам. Начиная от врача Скорой, который приехал в 12 часов ночи, сразу определил двустороннее воспаление лёгких, провёл все необходимые исследования, оказал первую помощь, вызвал специалистов по ковиду. Дальше в больнице он также получил всю возможную помощь: и лекарства и кислород.

Я уж думала, что лежит бедный в коридоре, врача ждёт. Нет и палат, и коек, и лекарств хватает. После недели в больнице, отец решил, что окончательно поправился, и ему надо домой, нечего на него лекарства переводить, всю пятую точку и руки искололи ему, уже сил нет, и рисовая каша надоела. Но врач сказал, что кислород в крови низкий, если он им не дышит, так что лечитесь дальше, дяденька. И теперь я точно знаю, что всё будет хорошо.

Помогают наши врачи, всем помогают, никто умирать не остаётся, даже если вам больше 65. Я живу в Челябинске, это не Москва и не Санкт-Петербург, но лечат людей. Вот обидно за врачей, в самом деле. Как прочитаешь, что оставят умирать в таком-то возрасте и не помогут. Спасибо нашим врачам, вот от сердца, спасибо, я очень сильно за папу перепугалась тогда, а вы приехали и спасли его.

Возможно, прозвучит странно, но мне очень не нравятся запоздалые признания моей правоты. Ключевое слово — «запоздалые». Почему нельзя было сразу обдумать, что я говорю, а не отмахиваться со словами «этого не может быть, потому что не может быть никогда», пока «это» не приобретёт космические масштабы?

Первый случай — в семье. Мне лет примерно 20, я каждое лето езжу вожатой в детский лагерь. Нам организуют неплохую подготовку по основам педагогики и обеспечения безопасности, в том числе учат распознавать, как это называется в методичках, «социально опасные ситуации». И мой двоюродный брат, на тот момент восьмиклассник, выдаёт просто классическую картину, десять признаков из десяти.

Шёпотом рассказываю об этом тётушке, прошу присмотреться, получаю отповедь со скандалом, потому что её сын не такой и как вообще мой поганый язык повернулся такое сказать, а поганый мозг — такое подумать! В итоге через полгода из их дома начинают пропадать ценные вещи — парня шантажируют одноклассники, видевшие, как он курил за гаражами, и требуют денег за то, что они не расскажут об этом родителям, а других способов достать нужную сумму подросток не знает. С ситуацией разобрались, вышли с минимальными потерями. Но я всё равно виновата — не убедила сразу, как всё серьёзно!

Много лет спустя, тоже семья, но уже другая. Моей свекрови под 70, и у неё явно начинаются изменения мозга. С таких же симптомов у моей покойной бабушки начинался Альцгеймер. Семья несколько лет списывает всё на «мама просто устала и закрутилась», «ты просто её не любишь, как все невестки не любят свекровей», «оговорилась, с кем не бывает» и «это она так шутит», в том числе и младший брат мужа, живущий вместе с ней.

Пришли в себя, когда она дважды за два дня чуть не устроила взрыв газа в доме. Если на ранней стадии болезнь можно было как-то купировать лекарствами и поддерживать приемлемый уровень жизни, то теперь умная женщина, кандидат наук, превратилась практически в овощ, иногда, в моменты просветления, узнающий близких, но такие моменты всё реже.

Брат мужа до сих пор сокрушается, что ко мне не прислушался и посыпает голову пеплом, но делать что-то уже поздно.

Привет всем задолбанным от задолбанного… задолбанными!

Кафе. Подруга картинно всплескивает руками.

— Нет, ну ты глянь, а! Совсем о…(я скажу «офонарели», но слово там было другое)! Нет, ты посмотри! Вот скажи, о… (опять то слово) ведь?

Оборачиваюсь — в очереди стоят две девушки явно азиатской внешности, о чём-то тихонько переговариваются — не по-русски.

Возвращаюсь к своему кофе. Зато подруга не унимается:

— Чего молчишь?

— А что я должен сказать?

— То есть? Эти (рассово-оскорбительная характеристика) скоро везде будут, русских не останется, ведь бесит же?

— Нет.

— То есть, как нет?!

— А почему должно?

— Да они же так всю рашку захватят!

— Ну и молодцы будут, мне до этого, что за дело?

Подругу чуть кондратий не хватил.

Офис. Большой Босс с утра не в духе, все готовят вазелин. Иду на ковер. Ля-ля-ля, ты такой, Вася сякой, не работаете, канальи, за что я вам только денег плачу… Босс обычно нормальный мужик и с коллективом на короткой ноге, так что позволяю себе вольность:

— Коль, а если по чесноку — чего стряслось-то?

А чего стряслось — у фирмы, которая нам поставляет сырьё, сменилось руководство, и новое решило, что что-то как-то дёшево мы сырьишко закупаем.

— Ну и чёрт с ними тогда. У нас там представитель от конкурентов уже неделю пороги обивает…

— Да я с ним потолковал, дальше пусть финансисты договариваются.

— А чего кипишь тогда?

— А ты б не кипел?! Эти… эти! (очень много оскорблений)! Дёшево им! Эпидемия на дворе, а им, видите ли, дёшево!

— А тебе-то что до них?

— КАК ЭТО ЧТО?!

Дома. Мама на пенсии цветоводством увлеклась. Сидит, рыдает — соседка баба Нина раскритиковала её новые глиняные цветочные горшочки.

— Ма-а-а-ам, у Нинки твоей единственное хобби — скамейку задом греть, что она может вообще понимать в цветах и горшках?

— Да ничего она не понимает! Ты думаешь, я сама не знаю, что ли?

— А чего ревёшь тогда?

— КАК ЭТО ЧЕГО?!

Так и не объяснила, «чего», кстати.

Люди, ну реально, почему вас так задевают никак не относящиеся к вам вещи, а главное, почему вас так удивляет, что кого-то другого они не заботят? Китайцы захватят Россию? Ну хай захватят — я выучу китайский и буду писать стихи про Сунь Дзина и Жемчужный Источник. Фирма-жадина обанкротится? Пускай банкротятся — найдём других поставщиков или вовсе перепрофилируемся на другой товар. Бабка с лавочки обхает мои новые джинсы? Ну пускай гавкает вслед, бабка гавкает, а неформал идёт куда шел.

Прежде чем задолбаться чем-нибудь, подумайте — это нечто действительно физически мешает вам жить? А может, вы просто придумали сами себе проблему на ровном месте?

Не задалбывайтесь попусту, пожалуйста!

Мало чем я раньше задалбывалась. Пока не появился у меня ребёнок. И стали меня задалбывать такие товарищи как в истории «Островок невезения». Толкать он мамочку с коляской собрался, посмотрите на него!

А ничего, что тебе залезть на поребрик — это чуть выше ногу поднять, а мне — потратить минимум пять секунд? Да-да, из тех 24, которые «только перейти без задержек». А ничего, что для тебя это «плоский слой», а для моего ребёнка — тряска, от которой он просыпается?

И я вынуждена сбавлять шаг. В конце концов, тебе ускорить шаг гораздо проще, чем мне, отягощённой пятнадцатью килограммами коляски с ребёнком и вынужденной идти аккуратно, так как ребёнок — не дрова.

А пенсионерки? Целых 24 секунды — это тебе, молодому, на переход без задержки. А она не может идти так быстро. Сколько раз я видела бабушек, стартующих ещё на красный, потому что иначе не успевает перейти! И я их понимаю, а не расталкиваю.

Холод не переносишь по медицинским причинам? Так ходи быстрее — и тепло будет, и мамочки задалбывать перестанут. А если толкнёшь мою коляску — полетишь под колёса быстрее, чем я сама опомниться успею.

Потому что материнский инстинкт — он такой.

Пришла осень, и настала пора моей сезонной задолбашки.

Каждый день на работу — с работы, или же в магазин — из магазина я перехожу одно из московских шоссе. Переход состоит из трёх частей: два дублёра, с которыми проблем никогда нет, поскольку они пропускают пешеходов подолгу, а автомобили по 20 секунд; и само шоссе, далеко не самое оживлённое, поэтому все интервалы переключения светофора довольно краткие, в частности днём для пешеходов это 24 секунды, засекала — только перейти без задержки.

Так вот. В этом районе я живу недавно и успела задолбаться странной привычкой местных жителей: собираясь на островке между дублёром и шоссе на переход, они выстраиваются плотным и незыблемым полукругом, а то и плотной шеренгой, не давая подходящим сзади приблизиться к проезжей части.

Перед первым рядом столпившихся всегда метра три свободных. Островок уложен аккуратным плоским (!) слоем всего два года назад. Суть проблемы в том, что вся эта шеренга состоит — всегда! — из пенсионеров (30%) и мамочек с колясками (69%). Реагируют и стартуют они все крайне медленно. После переключения светофора у меня два выхода из ситуации: расталкивать всех, ибо о правостороннем движении жители Москвы никогда не слышали, либо ждать следующего переключения светофора…

А почему проблема сезонная — так летом я сколько угодно ждать могу, а то и протиснуться сквозь эту стену. Но холод я не переношу по чисто медицинским причинам, и если неторопливых граждан на этом шоссе я до сих пор не толкала, то теперь точно буду, потому что ждать двух, а то и трёх переключений светофора не собираюсь.

Крытый и огороженный переход, говорите?

У нас на центральном городском проспекте есть такое место. Большой подземный переход к рынку. Широченные ступени, перильца, иди — не хочу. На поверхности — интенсивное движение, пригородный автовокзал, две остановки общественного транспорта. Что, все пешеходы осознали и топают по подземке?

Не поверите — шиш!

Бабули идут по поверхности. Центральная часть проспекта огорожена металлическим заборчиком — бабушки её перелезают. Внуки сопротивляются, потому что учительница в школе говорила, как правильно переходить? Подзатыльник мелкому обормоту, будет он ещё бабушку учить! И вперёд, прыжками через дорогу. Если полиция пытается провести рейд и штрафануть нарушительниц, поднимается гвалт до небес — обидели пенсионерку, сволочи, псы режима. Дождь, снег? А там ступеньки, это тоже опасно, вдруг скользкие!

— Вы не понимаете, вы молодые, а бабушке тяжело по ступеням в подземку спускаться!

— Так бабушка вон только что заборчик преодолела с торбами с рынка?

— Это она вынужденно, чтобы по переходу не идти, ничего не понимаешь, старость не уважаешь!

Сделали регулируемый пешеходный переход за полквартала от подземного. Толку-то. Нормальные люди переходят либо там, либо под землёй (кому куда удобнее), «бабушки» — по прямой. Видимо, потому, что вороны иначе не летают.

Проезжаешь этот квартал, и глаза во все стороны — не дай Ктулху, выскочит на проезжую часть «комсомолка-спортсменка» лет семидесяти. Молодые так не делают, а вот среди пожилых — и мужчин, и дам — встречаю каждый раз таких атлетов.

Только бы не столкнуться.

Как же достали граждане с девизом «я несчастный, и вы мне все должны»!

Университетский знакомый — скажем, Сигизмунд. Почти сорокалетний дядечка нигде не работает уже лет десять. По официальной версии, не может никуда устроиться из-за отсутствия связей и непризнанной гениальности, но едва ли не у каждого общего знакомого найдётся история, как он договорился у себя на работе о собеседовании для Сигизмунда, а тот пришел пьяным и на два часа позже/ не пришёл вообще и не предупредил/ был принят, но в день Икс не вышел на связь/ отколол ещё что-нибудь столь же «адекватное».

Живёт он с родителями-пенсионерами и безостановочно с ними воюет в лучших традициях подросткового возраста. Считает, что все знакомые, которые более успешны в социальном плане, чем он, — ну, то есть, почти поголовно — ему должны. Варианты, что именно должны, отличаются разнообразием.

Пустить к себе пожить в пустующую комнату — бесплатно, конечно, откуда у безработного деньги. Накормить за свой счёт на встрече выпускников в ресторане. Да хоть интернет оплатить и денег на телефон кинуть — а то он с папой поругался, и папа перекрыл денежный поток.

Почему вдруг должны взрослому дееспособному человеку? А потому что вы вон какие счастливые, у вас работа есть, а у него — нету! Надо сказать, дипломатичность в число его сильных сторон не входит, а внешне он довольно большой мужик, поэтому обычно такие подходы похожи не на просьбу о помощи, а на гоп-стоп в плохо освещённом месте. Лично я в какой-то момент реально просто испугалась.

В общем, у Сигизмунда и ему подобных очень сложная жизнь — мало того, что несчастный, так ещё и вокруг злые неотзывчивые люди, которые вместо содержания на халяву посылают работать!

Знакомьтесь, этой пожилой женщине 86 лет. Она в целом сама себя обслуживает, имеет дачу и квартиру, а также дочь и двух внуков.

О них-то и пойдёт речь дальше. Недавно одна бабушка (моя родственница) разговаривала с нашей 86-летней счастливицей и узнала, что дочь недавно обновила ремонт в квартире своей мамы, потратив на это не меньше миллиона — евроремонт, смена мебели и полностью современный дизайн. Бабушке стало завидно, и, выспросив, откуда деньги на ремонт и как вообще живёт наша героиня, узнала вот что: катает её дочь с дачи до дома на своей машине, дачу помогает держать и материально во всём своей маме помогает. Зубы сделать? Она даёт деньги на лучших стоматологов. Построить на даче новую времянку? Она нанимает рабочих. «Да где же взять таких дочерей?» — удивляется собеседница.

В прошлом. Их вырастить мало, нужно уметь со взрослыми детьми уже выстраивать отношения. В 90-е у нашей героини родились внуки. Сразу двое. В голодные и безработные годы. В то время её дочь была обычным медиком бригады Скорой помощи, зарабатывала мало. И представьте, тогда наша героиня не сказала: «Ты родила — ты и воспитывай», — не требовала найти вторую работу, если на первой недостаточно денег зарабатывала, не мыла мозги на тему: «Почему ты мне подкидываешь внуков?» — и не жаловалась.

Она помогла дочери пройти дальше по профессии, получить кандидатскую, пройти многие курсы повышения квалификации, некоторые даже оплатив. Взяла на обеспечение (полное) обоих внуков, забирала их из садика и водила по кружкам, оплачивая их сама. Чтобы дочь могла расти в профессиональном плане и искать работу лучше, чем в Скорой помощи. Шли годы, дочь её получила высшую должность в одной из престижных клиник нашей страны. Сейчас имеет отличную зарплату, позволяющую тратить миллионы на ремонт и дачу, возить свою пожилую маму и оплачивать ей лучшее лечение. Даже питается эта женщина лучше, чем я. Дочь может позволить о ней заботиться и нанять сиделку.

А та бабушка, которой так не терпелось узнать, где взять таких успешных дочерей, ни копейки не вложила в образование своей дочери, мотивировав это так: «Образование — это лично твоё, не поступишь на бюджет в ВУЗ — платить не буду». Всячески избегала внуков, которые также закономерно у неё появились, в примерно те же 90-е, отрезав: «Ты рожала для себя, а не для меня. Я свою лямку уже вытянула, мне хватит», — вынудив дочь устроиться на работу обычным продавцом с мизерной зарплатой — мы ведь помним, что внуков из садика забирать до семи вечера, и график работы будет не сменный, плюс больничные не давали купить ничего дороже пачки конфет в праздники. Сейчас эта бабушка очень хочет такой же заботы, какую получает наша 86-летняя героиня: дачу, поездки в дорогие клиники и качественные продукты с медпомощью, и корит нерадивую дочь за то, что та не такая успешная.

Все персонажи взяты из реальной жизни. Родителей, которые помогают, любят и делают всё для своих, пускай уже взрослых детей, эти дети не бросают. За исключением редких случаев моральных уродов, но тут тоже вопросик, как они могли появиться у приличных родителей.

Сегодня одну за другой прочитал три новости.

Первая новость — о том, как в очередной раз мошенники позвонили одинокому несчастному нищему пенсионеру с криком: «Ваш сын сбил человека», — и тот недолго думая отдал 900 тысяч рублей за его «высвобождение», после чего вспомнил — у сына-то и прав водительских отродясь не было…

Вторая новость ниже — о том, как предприниматель отдал 2 миллиона рублей позвонившему человеку, представившемуся сотрудником Роспотребнадзора, пригрозившему ему закрытием бизнеса за якобы нарушение санитарно-эпидемиологических норм. После чего осознал, что указанные им нормы предприятие нарушить не могло в принципе — у его магазина не было дымящих труб, и превысить ПДК и ПДУ вредных выбросов он физически не мог.

И третья новость о том, что администрация N-ска предупреждает: «Пожарного кодекса», за нарушение которого якобы грозятся закрыть мелких предпринимателей её несуществующие сотрудники, не существует, и просят вместо того чтобы платить деньги, обращаться в ФСБ, МВД, СК и другие органы…

Я не могу представить такой же ситуации ни в одной другой стране мира. А у нас в России почему-то кажется, что это в порядке вещей. И меня это порядком задолбало.

А меня задолбала моя бабушка. Нет, она замечательный человек, и для своих 83 очень продвинутая: и в интернете сидит, и в свободное время переводит для себя тексты с нескольких иностранных языков.

Но меня задолбало её постоянное привлечение внимания к себе. Я всё понимаю, после смерти дедушки ей очень одиноко. Но бабуль! Мы с женой и так тебе звоним каждый вечер, а моя мама — каждое утро. Мы и так стараемся к тебе периодически приезжать и помогать по дому.

Но почему нельзя, допустим, просто позвонить, если соскучилась? Или на каком-нибудь мероприятии просто подойти и пообщаться? Почему ты для привлечения внимания пользуешься не особо гуманными методами?

Почему ты звонишь мне в рабочее время с каким-нибудь явно не срочным делом и очень обижаешься, когда я говорю тебе подождать с этим до вечера?

Почему ты каждый раз хочешь, чтобы после очередного мероприятия дома у моих родителей мы ехали домой вместе на одном такси? Потому что «ты всё равно живёшь по дороге»? А ничего, что «по дороге» — это крюк почти на час? Что критично, если мы уезжаем в 11 вечера, а мне на следующий день вставать на работу в 5:30 утра. Вызвать два разных такси будет и быстрее, и по деньгам примерно то же самое. И мы тебе оплатим твоё такси. Но нет, ты настаиваешь на своём.

Почему ты на протяжении года при каждой встрече говорила нам с женой, что мы очень сильно поправились? Мы — и не только мы — и намекали тебе, и прямо говорили, что ты тут совсем не права. Бесполезно. И я-то ладно, я — самец и не сильно от такого переживаю. А вот у жены и так самооценка хрупкая, и мне после каждого такого комментария приходилось её по частям по несколько дней собирать. Кончилось тем, что мы не поехали на день рождения близкого человека, потому что там будешь ты.

Почему ты считаешь нормальным регулярно не брать трубку и не перезванивать потом? Чтоб мы побегали и поволновались? А мы и бегали, и волновались. Первые раз двадцать. Один раз, когда от волнения приехали к тебе домой и не нашли тебя там, мы даже поехали в полицию — чтобы господа полицейские помогли тебя найти. А ты в гостях у подружки была, да. И за мобильным не следила. И регулярный вольный пересказ тебе притчи о мальчике, который в шутку кричал: «Волк!» — вообще не имеет эффекта.

Теперь мы уже не переживаем, и звоним тебе строго по одному разу. Не взяла трубку — сама перезвонишь. Но ты не перезваниваешь, и ещё обижаешься, что мы не трезвоним тебе весь вечер, пока ты не соблаговолишь взять трубку — типа, а вдруг что-то случилось. Если бы ты сразу перезванивала, когда видишь пропущенный — тогда да, в случае недозвона мы бы реально начинали волноваться. Как делали раньше. Но теперь мы не переживаем, поскольку этот твой закидон стал уже неприятно привычным.

Обиднее всего было, когда к тебе должен был приехать курьер и я тебя попросил в тот день следить за телефоном, чтобы такая ситуация не повторилась. На что ты сначала обиделась, а потом высокомерным снисходительным тоном сказала: «Почему ты думаешь, что твой звонок так же важен, как звонок курьера?» Ну ОК, а на кой хрен мне тогда тебе звонить каждый день, если тебе это самой не особо нужно? А потом ты удивляешься и обижаешься, что после этого я стал звонить тебе раз в 2−3 дня, а не каждый день.

Я понимаю, что я, возможно, не очень хороший внук и вообще должен терпеть все твои выходки. Я и терпел раньше. А сейчас уже не могу — у меня своя жизнь и своя семья. И столько внимания, сколько тебе нужно, у нас уже просто нет.

Хоть ты и задолбала, но я всё равно тебя очень люблю и надеюсь когда-нибудь прийти к взаимопониманию.