Религия

Иду среди дня по своим делам. Останавливает женщина с папкой. Вежливо, с улыбкой:

— Здравствуйте, молодой человек! Спасибо, что остановились! Скажите, вы слышали о вот таком тесте?

Смотрю. Точно — психологический тест, с которого у них начинается промывка мозгов. Широко улыбаюсь в ответ, спрашиваю радостно:

— Ой, а вы из секты Рона Хаббарда?

Выражение лица меняется мгновенно: зрачки сужаются, брови злобно изгибаются, от улыбки не остаётся и следа. Кричит мне в лицо:

— А ты из какой секты?!

Резко разворачивается и уходит. Да-а, далеко ей ещё до состояния клира…

Я работаю в крупной питерской хлебопекарне бухгалтером. Позвонила секретарь генерального директора и попросила забрать письмо, пришедшее на моё имя. Письмо было от организации с ничего не говорящей аббревиатурой в названии из столицы нашей Родины.

В конвертике оказалось чудесное письмо с одами нашему хлебу и кучей приятностей в адрес нашего завода. Написано было старательно, от руки, на тетрадном листочке в клеточку. Попутно женщина советовалась, как же ей лучше печь хлеб дома.

На оборотной стороне письма было маленькое пожелание и просьба прочитать текст, который «для меня лично» написала её соседка. На сложенном в несколько раз листе А4 был распечатан текст а-ля «дитя Божье, приди к нам». Призывали стать лучше на всех уровнях силы.

Задолбали все эти иеговы — я никогда не куплюсь на эту ересь. Но это надо ж было от руки накатать письмо и вложить в него очередной хлам, так сказать, с доставкой лично в руки! И где они взяли мой рабочий адрес?

Бог уж с ними, с власть предержащими, делающими вид, что понимают, о чём патриарх вещает во время праздничной службы. Бог с ними, с бабушками, которым что Ленин, что Иисус — всё едино. К ним я отношусь спокойно. Задолбали ближние, такие все взрослые и умные люди.

18 января звонить по служебным делам и поздравлять собеседника «с наступающим очередным праздником, ой, скорей бы их уже все пережить» — за это в морду плюнуть хочется. И 19-го, в Крещение, повторять тот же самый текст. Дяденька, а вы уверены, что я верующая или, на худой конец, крещёная? Я, может, вообще буддизм исповедую или Роду поклоняюсь, а вы мне — «с очередным вас праздником». И ведь человек так всем собеседникам наверняка говорил вчера и говорит сегодня: «С очередным вас, пережить бы скорее». Очередник вы мой, не оскорбляйте религию, как маловерующая и некрещёная прошу.

Что в светском государстве Рождество Христово — государственный праздник, пережить можно.

Но вот когда от государственного органа приходит открытка с изображением дракона (это, напомню, символ будущего года в религиях ни разу не православных) и надписью «С Новым годом и Рождеством Христовым!», в голову настойчиво лезет анекдот про нудистский пляж: «Яков Соломонович, вы уж одно из двух: либо крестик снимите, либо плавочки натяните».

А может, эти открытки как раз символизируют свободу совести?

Меня задолбало отношение к «нетрадиционной» религии в нашей стране.

Строится культовое сооружение.
Если это РПЦ, то это храм. Если это «нетрадиционная» религия — место для промывания мозгов.

Отказ от абортов.
Если это РПЦ, то это «поддержка семейных ценностей». Если это «нетрадиционная» религия — «грубое вмешательство в личную жизнь».

Послушание духовному лидеру.
Если это РПЦ, то это «воспитание благочестивого смирения». Если это «нетрадиционная» религия — «тоталитарный деспотизм гуру».

Отказ от мяса, яиц.
Если это РПЦ, то это пост. Если это «нетрадиционная» религия — «намеренный вред здоровью несчастных зазомбированных».

Ритуальная одежда.
Если это РПЦ, то это священническое облачение. Если «нетрадиционная» религия — «мужики в платьях».

Изображение почитаемых личностей.
Если это РПЦ, то это святая икона. Если «нетрадиционная» религия — «мерзкий идол».

Родители учат ребёнка молиться.
Если это РПЦ, то «с детства прививают духовность». Если это «нетрадиционная» религия — «навязывают вредную чушь с малолетства».

Закрытая духовная община.
Если это православный монастырь, то это хорошо, правильно и нужно. Если это община «нетрадиционной» религии — «А, идиоты-сектанты какие-то. Полиции на них нет».

Убийство, освещаемое прессой.
Если убил православный, то его вероисповедание даже не упомянут. Но если вдруг он окажется представителем нетрадиционной религии… О, это вытащат, обсосут и подадут с видом «вот до чего доводят секты».

И никого, никого не интересует, что у нас светское государство. Всем по барабану, что у нас свобода совести и вероисповедания.

Прочёл я историю «Богословский базис», вспомнил множество предшествовавших ей жалоб набожных (если их можно так назвать) людей и вновь задумался о пользе церкви для общества.

Пишет, казалось бы, взрослый серьёзный человек, увлёкшийся невзначай вопросами религии. И вдруг после рассказов о том, как неадекватны преподаватели воскресной школы, как гром среди ясного неба: «Спросите-ка какую-нибудь набожную бабушку, какой высший сан в белом духовенстве»!

Оказывается, знать, на каком вселенском соборе был принят Символ веры, должен каждый прихожанин, потому что это базис. Базис чего? Истории религии? Так нет же: выясняется, что давать подобные знания нужно уже на занятиях по ОПК, а в вопросах нравственности и морали пусть дети разбираются сами — это не дело церкви. Итоговая же задача состоит в том, чтобы воспитать людей, способных выйти победителями в религиозном споре. Зачем?

Церковь должна направлять людей к богу, а не заставлять зубрить тексты молитв или изучать своё внутреннее устройство и историю. У бога вступительных экзаменов нет, знать, кто такой митрофорный протоиерей, там не требуют. Если есть охота изучать схемы литургии, изучайте на здоровье, но в том-то и беда церкви, что таких умников слишком много, и с интересом и благоговением зашедшие в собор люди тут же будут обшиканы со всех сторон, потому что пришли без платка, не туда поставили свечку и перекрестились не тем пальцем.

В церковь может вползти нищий в рваных трусах в цветочек и без гроша в кармане — никто не имеет права его оттуда прогнать, даже пресловутый митрофорный протоиерей. Зрелище попа, вращающего кадило над головой, веру в бога никому не укрепляет, кроме помешанных бабушек, которые приходят в церковь, чтобы вцепиться в горло каждому, кто поставил свечку не под той иконой.

Несмотря на отрицательное отношение к идолопоклонничеству, церковь устраивает шоу с карнавалом вокруг каждой животворящей иконы какой-то там матери. Лютеране давно уже сообразили, что икона — это доска с изображением, и отличаются они друг от друга только тем, что на одной нарисовано хорошо, а на другой плохо. Православные же готовы совершать паломничества через всю страну, чтобы поклониться особой иконе или поцеловать коробку с чьим-то засушенным пальцем.

Обрядовость церкви — это единственный доступный для неё способ оправдать своё существование, потому что это совершенно бессмысленный орган на пути от человека к богу, занятый продажей свечек, окуриванием ладаном и сбором материальных пожертвований. Неужели же моя молитва неугодна богу, если произнесена от чистого сердца своими словами? Неужели ему позарез нужна свечка, да ещё только та, что продаётся в церкви? Неужели бог не в состоянии передать мне свою волю без посредничества священников? Тогда зачем мне такой бог? Или, может быть, таким его пытаются представить люди в рясах, утверждающие, что только они знают, как правильно обращаться ко всевышнему, поэтому остальные без них просто не справятся?

Церковь была и будет оставаться подчёркнуто антиинтеллектуальной, потому что иначе люди станут задаваться очень странными вопросами, ответов на которые она дать не сможет, несмотря на века подготовки к ним и написание бесконечных богословских трактатов. Люди станут читать про чайник Рассела и синтетическую теорию эволюции и постепенно сообразят, что по сути дела ничего, кроме утверждения «верь слепо тому, что сказано», от церкви они не слыхали.

Загнанная в своё время на подобающее ей место отдохновения для людей малообразованных или просто ищущих моральной поддержки, сейчас церковь снова поднимает голову и начинает высказываться словами Алексия II: если кто-то хочет считать, что произошёл от обезьяны, то пусть считает, но не навязывает своего мнения другим. Сейчас на дворе время, когда научный способ познания в полной мере продемонстрировал, на что способен, подняв в течение одного века общее благосостояние общества, включая медицину, производительность труда и банальное производство пищи, на совершенно новый уровень. Христианской церкви, прославившейся только казнями учёных, вполне стоило бы промолчать, а вот людям не помешает вспомнить хорошенько историю Тёмных веков, когда судьбы вершили люди с крестами на шеях.

Крестилась я по собственному желанию в тринадцать лет. Всерьёз хотела стать воцерковлённой, интересовалась церковной литературой, заучивала наизусть молитвы. По книгам легко запомнила, как называются те или иные обряды, предметы, познакомилась со схемой литургии, узнала, какие бывают службы. Всё это действительно было мне интересно — да, собственно, интересно и теперь.

Когда узнала, что в нашем приходе есть воскресная школа, с радостью туда записалась. Основную часть учеников, конечно, составляли младшие школьники, но было человек шесть и подростков моего возраста. Казалось бы, вполне благодатная почва для засевания разумным, добрым и вечным. Но, боже мой, что это были за уроки!

Одна дама занималась в основном тем, что читала сахарные рассказики или излагала нам собственные мистические переживания, сводящиеся в основном к тому, что в самый неподходящий момент она вдруг остро ощущала необходимость исповедоваться и причаститься.

Ещё один товарищ учил нас вышивать бисером и делать красивые браслетики из ленточек. Какое отношение имеют браслетики к христианству — не знаю. Видимо, как-то содействуют спасению души.

Единственный адекватный преподаватель, семинарист, действительно пытался дать что-то интересное: рассказывал про структуру службы, про историю православия, приносил распечатки по церковнославянскому языку. Но тут обнаружилась любопытная деталь: слушают вроде все — на следующий урок знаю одна я. Почему? А вот так. Никому ничего не надо.

И это почти всегда так. Спросите-ка для интереса какую-нибудь набожную бабушку: какой высший сан в белом духовенстве? Мне любопытно, что она вам ответит. Знаете, вряд ли, что митрофорный протоиерей. Спросите её, на каком Вселенском Соборе был принят текст Символа Веры? Спросите, спросите.

«Это тонкости», — скажете, быть может, вы. «Это базис», — отвечу я. Чтобы говорить о церкви, чтобы осуждать её или оправдывать, надо иметь хотя бы минимальные познания о её внутреннем устройстве и истории. Вот эти знания, по-хорошему, и закладывать бы на уроках введённого во многих школах предмета ОПК. Не надо пичкать детей нравственностью — в этих вопросах они должны разобраться сами. Дайте им знания. Если вы сумеете их заинтересовать, вы получите прекрасных, образованных, культурных прихожан, способных поддержать религиозный спор и, скорее всего, выйти из него победителем.

А пока наша церковь будет оставаться подчёркнуто антиинтеллектуальной, шансов выйти победительницей из идеологического противостояния с атеистами у неё не будет никаких.

Задолбали веруны. Верят в одного бога, в другого, в третьего, в биоэнергетику, приметы, гадания, гороскопы, национальную идею, доброго правителя… Да пусть бы себе, но каждый хочет, чтобы все остальные верили в то же, во что и они.

Вера — это принятие истинности какого-то утверждения без достаточных оснований. Разумный человек такого не допустит. Можно предполагать, сомневаться, надеяться, рассчитывать, можно даже временно принять как рабочую гипотезу, но считать что-то истиной просто потому, что так хочется, или потому, что «так сказано» — это недоразумение какое-то. И пусть бы они верили у себя дома, втихую, так нет — несут своё недоумие наружу, напоказ, гордо.

Для меня вера человека во что-то — маркер неспособности мыслить и безответственности. Если он сейчас верит в одну фигню, так может поверить и в любую другую. И горе мне, если от этой фигни будет что-то зависеть для меня.

Если ты приходишь ко мне наниматься на должность выше грузчика с крестом на шее, ты сразу идёшь на фиг. А то поверит такой, что в розетке нет тока, а если и есть, то боженька его спасёт, а мне отвечать. Или внутренним взором обнаружит, что предлагаемый контракт выгоден. Или поверит, что у него баланс сошёлся. А как же, он же молился! На фиг. Работать буду только с теми, у кого голова работает. Мне нужны ответственные люди, а верун относится безответственно к себе самому — без обоснований принимает за истину правила, по которым живёт. Решения можно доверять только тем, кто умеет думать, сомневаться и проверять.

Особенно задолбали воцерковлённые. Злобные, лживые, эгоистичные, лицемерные и тупые. Ничем не интересующиеся, преисполненные апломба и чувства собственного превосходства перед неприобщившимися, списывающие свои косяки на «Бог попустил», ханжествующие по всякому поводу, развешивающие свои амулеты тут и там, без признаков чувства юмора, путающиеся в элементарной логике… На фиг.

Пусть меня окружают весёлые, спокойные, умные и доброжелательные скептики, сами отвечающие за свою судьбу и за то, что они делают. У них нет доброго боженьки, который за свечку-другую всё простит, поэтому они не станут делать мне гадости во имя веры. С ними можно спорить по любому поводу, не боясь обвинений в оскорблении религиозных чувств. Они добры не потому, что кто-то так велел, а потому, что для разумного человека это естественно.

Остановка на дороге в сторону деревень и посёлков. Промозглый ветер, мелкий снег. На обочине стоят двое: молодая женщина и мальчик. Издалека видно, что им холодно.

— Мам, ну чего ты не ловишь машину-то?
— Заяц, ну что я могу сделать, если не останавливается никто?
— Вон машинка какая-то едет, давай помашем!

Женщина вскидывает руку, машина проезжает мимо.

— Мама, а за рулем же батюшка был…

Женщина вздыхает.

* * *

Нас до дома довёз какой-то пенсионер на раздолбаной «Волге». А батюшке из села Рожново от меня большой привет. Я думаю, ему зачтётся.

Я участвую в благотворительных акциях нескольких уважаемых фондов. Я знаю людей, которым они действительно помогли спасти жизнь и здоровье, и врачей, которых этих людей спасали.

Чем же может… «Задолбать» — грубое слово. Чем может всё сильнее и сильнее раздражать столь достойная организация?

В последние месяцы всё чаще вижу на их сайтах слова: «С Божьей помощью», «Больному ребёнку явилась Святая Дева». Ладно, верит больной ребёнок, что ему Святая Дева явилась — и пускай эта вера ему выздороветь поможет вместе с лекарствами, а купить их поможем мы. Наверняка есть среди семей маленьких страдальцев и представители других конфессий (хотя почему-то о явлении нехристианских божеств ни разу не упоминалось), а также атеисты и агностики (в этом случае тема Божьей помощи просто не затрагивается — и хорошо).

Однако случается уважаемым фондам сообщать и о трагедиях, когда огромная сумма, собранная на лечение человека, опоздала: его уже не стало. И всё большее раздражение вызывает, когда при просьбах дать денег постоянно подчёркивается, что они помогут не иначе как с Божьей помощью; если же человек всё-таки погибает, в СМИ и на сайтах повторяется как заклинание: «Он(а) умер(ла), и в этом отчасти виноваты все мы, живущие…»

Это читают те, кто помогает или хочет помочь. И когда из раза в раз подчёркивается, что помогает-то Бог или Пречистая, а вот в трагических исходах виноваты, оказывается, все мы, это желание как-то слабеет. Денег-то вы у нас просите, у простых смертных. У богов и прочих высших сил презренного, но очень нужного металла не слишком-то допросишься…

А мы потому и даём, что простые смертные. Нам даже благодарности не надо. Только и обвинений в гибели того, кому мы по мере сил старались помочь, не надо. Пожалуйста.