Преподаватели, которых задолбали нерадивые студенты/ученики, перексеривающие Википедию, а вы сами придумали интересное задание, похожее на жизненную ситуацию, которое не вписывается в шаблон, даст возможность в ходе его выполнения выучить предмет, а потом принесёт пользу одним своим существованием всем последующим поколениям, не то что диссер на тему «Освоение грунта сусликами в условиях Крайнего Севера»? Отойдите от шаблонов, не следуйте программе буквально, и тогда министерство образования любой страны обратит внимание на образовательный процесс уже изнутри.
Давайте проведём эксперимент. Пусть каждый из ваших студентов вместо курсача напишет в Википедию статью, которая пройдёт модерацию и не будет содержать ошибок и замечаний. Пусть включит нужное количество ссылок и источников. Кажется, это такое же задание, которое вы ставите в методичках, только на современный лад. И польза будет: мировая копилка знаний пополнится ещё одним упорядоченным материалом.
Задолбали жить в шаблонах и запихивать туда всех остальных!
Меня задолбали физики. Не Эйнштейн, Максвелл, Тесла и другие исторические личности. Они сделали много хорошего. Не Фейнман, Хокинг и другие учёные, которые в своих книгах и лекциях пытались донести науку до широких масс. Нет, меня задолбали студенты физических (да и всех технических) специальностей. Юноши, редко девушки, в растянутых свитерах и с годами онлайн-игр за плечами. Они умны и сообразительны, но, увы, пока ничего не добились в жизни. Зато при общении с ними складывается впечатление, что зачёт по презрению они сдают на первом курсе. Они презирают филологов, медиков, юристов — словом, всех, кто не может в уме посчитать гамильтониан. Это милейшие, весёлые и интересные люди, но общаться с «чужими» они будут, как с малыми детьми. Им невдомёк, что кто-то может просто увлекаться наукой. Но и это не важно. Почему-то они не понимают, что на них свет клином не сошёлся, что все остальные профессии — это не обслуживающий персонал для их исследований. Я не знаю, идёт ли это из детства, когда школьников перехваливают за олимпиады или проекты, или из вузов, в которых молодых людей убеждают, что они избранные, но именно из этих людей получаются снобистские админы, хмурые продавцы сотовых, презирающие всех, кто не разбирается в технических характеристиках, и преподаватели, ведущие на непрофильных факультетах, искренне не понимающие, почему все пытаются читать учебник, а не слушать их невнятные пояснения.
Увы, не все становятся гениями. Кто-то вынужден жить здесь, в одном мире с нами, убогими гуманитариями.
Ничто не предвещает беды. Сижу на лекции. Препод (к слову, кандидат наук, хорошая тётка, которая однажды неплохо помогла мне с матчастью курсовой работы) монотонно вещает материал со своей трибуны, кто-то старательно записывает, кто-то уже храпит. В общем, типичная лекция в вузе. Заходит речь об онтогенезе и о развитии психики у этого вашего человечества в ходе… нет, не эволюции, кстати, а почему-то истории. Мозг первобытных людей сильно отличался от нашего анатомически, бла-бла-бла и прочие банальные известные первоклашке вещи. И вдруг я слышу это:
— Между прочим, первобытные люди эпохи раннего палеолита благодаря своему строению мозга обладали экстрасенсорными способностями! Да-да, они могли передавать телепатически эмоции и зрительные образы…
Далее я цитировать не буду, так как, думаю, о канале «хРен-ТВ» все более чем наслышаны.
Вуз, пятый курс. Препод — кандидат наук. Что, чёрт возьми, происходит?!
Моя близкая родственница работает в школе учителем. В преддверии выпускных педсостав решил для 9-х и 11-х классов подготовить спектакль: написали шикарный сценарий, нарисовали декорации, сшили костюмы и вывесили анонс мероприятия на сайте школы, приглашая всех родителей, бабушек, дедушек и детей.
Об этом узнала городская администрация, и в школу пришла её представительница с предварительным осмотром устройства школы. Она не похвалила учителей, нет. Она собрала их всех на совещание и в приказном тоне сообщила:
— Юбку школы покрасить, деревья спилить, асфальт перед школой вымыть, декорации перерисовать, организовать VIP-места для представителей администрации с едой и соками.
— Может, ещё и поребрики покрасить? — спросила из толпы жена военного.
— Ну, красить не обязательно, а помыть тоже можно.
На вопрос о выделении денег на это всё из бюджета ответ был прост:
— Так с учителей соберите тысячи по три.
Ага, с их огромной зарплаты… И вот теперь учителя и их семьи думают: нужно ли им всё это?
Я учитель танцев, преподаю во взрослой группе. Учу танцевать тех, кто с детства не умел этого делать. Я люблю эту работу, люблю своих учеников, и если кто меня и задолбал — это родители и бабушки-дедушки, желающие устроить своё малолетнее чадо именно ко мне.
Я не представляю и не хочу представлять, как вообще приходит в голову мысль привести ребёнка заниматься во взрослую группу. Для меня и большинства моих знакомых (и тем более коллег) очевидно, что это недопустимо. Но регулярно мне звонит очередной родитель:
— Здравствуйте, вы Наталья? Это у вас студия танцев такая-то? — Да, здравствуйте. Вы хотите прийти заниматься у нас? — Ой, да нет, куда мне… Я дочку (внучку, сына, внука) хотела к вам привести. Она такая талантливая (неуклюжая, жизнерадостная, неусидчивая, замкнутая, избыточно агрессивная), ей танцы в самый раз бы подошли. — Сколько лет дочке? — О, большая уже! (Называется число в диапазоне от четырёх до четырнадцати лет.) — Извините, дети в моей группе не занимаются. Могу дать вам телефон руководителя детской группы. — А к вам почему нельзя?
И я начинаю объяснять очевидные вещи. Что для обучения детей используются совершенно другие приёмы и методики. Что ребёнок намного меньше ростом и весом, чем взрослый, и перемещающаяся пара может его случайно сбить с ног, просто не заметив, потому что в танцевальном зале машинально ищет препятствие на уровне плеча, а не пояса и не колена. Что у ребёнка другая координация движений. Что у ребёнка другая утомляемость и работоспособность. Почему-то обо всём этом должна думать я, чужая тётка, а не родная мать и не бабушка этого ребёнка. Такие мамы и бабушки не думают даже о том, что посторонних взрослых их чадушко может попросту стесняться до потери соображения. Они думают только о том, что «вокруг же взрослые, ответственные люди». Товарищи, эти люди пришли на урок танцев для того, чтобы учиться танцам, а не для того, чтобы отвечать за ваших детей!
Дорогие взрослые, которые хотят отдать ребёнка до двенадцати лет во взрослую группу чего угодно! Придите в эту группу сами. Не садитесь на скамеечку, наблюдая со стороны, а придите и позанимайтесь. Я уверена, что ваше желание очень быстро поколеблется.
Вот вы встали на разминку. Быстрая ходьба на месте, лёгкие прыжки, разминка суставов. Вроде ничего, славненько. А вот пошла уже специфическая танцевальная разминка: повернуть ногу так, потянуть носочек эдак. На взгляд со скамейки — делать нечего. А на практике — с непривычки пот прошибает. А ещё преподаватель над душой стоит: носочек должен смотреть туда, пяточка сюда, спина должна быть ровной, а руки в позиции. Ваш ребёнок это выдержит? Ему по-прежнему будет интересно? Я рада, что вы нормально оцениваете реальность. Что, вы говорите, что для ребёнка надо разминку проводить как-то по-другому? Совершенно верно. «Как-то по-другому» разминку проводят в детской группе. Моя группа — для взрослых, и ориентируюсь я на взрослых.
Отрабатываем основные шаги без пары. Ситуация мало отличается от разминки. Шаг надо сделать правильно, а не абы как. Если человек встанет на танец, не разучив основного шага, танец у него не срастётся. Вашему ребёнку хватит терпения учить этот шаг, повторять его много раз под счёт, а потом под музыку?
А тут появляются ещё и внешние обстоятельства. Вот вы, сосредоточившись на исполнении шага, забыли о том, что рядом с вами есть ещё люди, и в кого-то врезались. Ой, а через минуту кто-то по той же причине врезался в вас. Вроде несильные столкновения, но так как это взрослая группа, вес каждого такого толкателя — в среднем 60–70 килограммов. Для вашего ребёнка столкновение пройдёт так же незаметно? А его будут толкать чаще: он для окружающих взрослых, сосредоточившихся на шагах, не просто в зоне периферийного зрения — он ниже зоны их внимания. Ах, надо быть внимательнее? Во-первых, вы только что сами узнали, как это «просто», а во-вторых, люди пришли сюда, чтобы учить этот самый шаг, а не чтобы следить за здоровьем чужого ребёнка. Цинично, знаю. Зато правда.
А танцевать в паре? Если это закрытая пара, как на вальсе, рост вашего ребёнка недостаточен для того, чтобы выстроить хорошую позицию со взрослым. Если ваш ребёнок — мальчик, то против него работает и недостаток силы: на ведении в паре мышцы спины и даже рук у кавалера работают ого-го как. Вы ведь уже попробовали танцевать в паре и убедились, что вас невольно толкает ваш неумелый партнёр, что на вас налетают другие пары… Вот представьте ребёнка на своём месте или на месте вашего кавалера. Вы все ещё хотите, чтобы он там оказался?
Танцы, которые танцуют в открытой паре, как правило, связаны с запоминанием схемы. Я проговариваю фрагмент схемы — танцуем фрагмент под счёт. Когда проговорены и станцованы все элементы — связываем воедино. Станцевали один-два-три раза под счёт — танцуем под музыку. Вы уверены, что ваш ребёнок будет внимательно слушать объяснения? Вы уверены, что он запомнит? Если не запомнит — партнёр по танцу будет его просто водить за собой, подталкивать, поддёргивать. Ему будет приятно, как вы считаете? Напомню: это всё будет делать человек вдвое выше и втрое тяжелее ребёнка. Каждый раз надо останавливать танец после такого инцидента? Да что вы. Посмотрите вокруг: танцоры делают так все. Забыл человек, куда идти — партнёр слегка тянет его в нужную сторону. Только они в одной весовой категории, вот и не так заметно.
Ах, вы будете неусыпно следить за ребёнком и оберегать его от таких ситуаций? Прелестно. Перевожу то, что вы только что сказали: вы будете путаться у всех под ногами. Нет, этого нельзя. До свидания.
Мамочки, папочки, бабушки, дедушки! Для детей до двенадцати лет есть детские группы танцев! От двенадцати до пятнадцати лет — спорный возраст. С пятнадцати лет вашего ребёнка уже, скорей всего, возьмут и во взрослую группу. А до двенадцати лет заниматься в одной группе с взрослыми опасно. К тому же дети чужих взрослых стесняются.
До свидания. Приходите к нам на занятия сами, а детишек отводите в детские группы. Это будет ко всеобщему благу и удовольствию. Здоровья вам и вашим детям!
Здравствуйте, задолбавшиеся и сочувствующие! Разрешите представиться: студент-философ. Нет, речь пойдёт не о тех, кто называет философов филологами или сочувственно спрашивает: «Не набрал баллов для поступления в нормальный вуз?» Я расскажу о тех, с кем имею несчастье учиться вместе.
Нет, меня не задолбали слегка странные люди, которые поступили на философский по собственному желанию, а не для галочки. Меня не задолбали люди, которые выпадают из реальности и по сто раз переспрашивают одно и то же, потеряв нить разговора. Меня до зубовного скрежета раздражают люди, которые, случайно оказавшись тут, считают, что все должны им по гроб жизни. Поясню, что это значит.
Знакомьтесь, это девочка Даша. Дашенька с пяти лет мечтала быть актрисой, поступала в ГИТИС, но не прошла по баллам, и потому ей приходится вот уже четвёртый год влачить жалкое существование «философини». Тут можно было бы пожалеть бедняжку и сказать, что в следующем году её обязательно возьмут в ГИТИС, если бы не одно «но». Даша поступила на актёрский факультет местного института культуры, на философском взяла свободное посещение и посещает нас от силы раз в месяц — для того, чтобы поездить нам по ушам, исполняя очередной монолог очередной Марьи Гавриловны, Анны Андреевны и даже Димитрия Самозванца. Если Дашенька пришла без монолога, то она с радостью будет рассказывать о том, как ужасно обошёлся с ней преподаватель религиозной философии, отказавшийся ставить ей аттестацию за прогулы, или о том, как стерва-методологичка поставила всего лишь четыре за то, что Даша ответила на один вопрос из двух, да и то не полностью. При этом на справедливые упрёки в лености и наглости девочка тыкает каждого носом в бумажку, где чёрным по белому написано: «Студентке такой-то предоставлено свободное посещение в связи с обучением там-то», забывая сказать, что из института культуры её вышвырнули ещё год назад. Впрочем, каждому, кто посмеет напомнить об этом, ждёт тотальный игнор, удаление из друзей в соцсети и злобный шепоток за спиной: «Заплатил за экзамен по логике… Строила глазки латинисту, потому и сдала…»
Милая Дашенька! Не стоит судить людей по себе, ты и так за четыре года успела испортить отношения со всеми в вузе — от куратора до перепуганной девочки-лаборантки, заменявший когда-то античную философию.
А Вова живёт в общаге на десять тысяч в месяц, высылаемых родителями. «Не беда, при желании можно жить и на три с половиной», — скажете вы и будете правы. Но зачем спокойно жить на десять тысяч, если можно в первую же неделю радостно прокутить первые девять с половиной на ночные клубы и фотосеты для девушки? Девушка и без фотосета обойдётся, а ходить в клуб можно ходить не три раза в неделю, а три раза в месяц — и дома не воешь на стены, и денежка относительно цела. Но нет! Лучше вместо этого слоняться по общаге или факультету, занимая у того сотню, у этой пятьсот, а у вот этого — тысячу, приговаривая: «У вас дорогие сигареты и тортик на день рождения, а мне на хлеб не хватает». При попытке напомнить Вове, что он не вернул предыдущую сотню и только что получил очередной подарочек от родителей, вы рискуете услышать монолог в духе: «Ты злой дурак, а я философ, я не могу работать и хочу жить в своё удовольствие».
Вовочка! Солнышко! Ты не поверишь, но и я, злой и гадкий человек, тоже хочу жить в своё удовольствие, и мне это удаётся, хотя я живу на такую же сумму. Просто я посещаю увеселительные заведения от силы раз в два месяца и, если в кармане пусто, способна слушать музыку трезвой, а не лихорадочно выискивать глазами знакомых, которые могли бы «подкинуть на бедность».
Таких экземпляров много, и от них никуда не деться. Обидно только, что такие люди при каждом удобном случае кричат: «Я философ!» — и начинают учить всех и каждого.
Я не пойду на выпускной. Второй раз за шестнадцать лет работы в школе не пойду. Спасибо, ребята, за пригласительный, но не пойду. Я не хочу запомнить вас такими, ведь те семь лет, в течение которых я пытался научить вас своему предмету, оставят у меня о вас более приятные воспоминания. Не стоит их омрачать действом под названием «выпускной». Если вам так нравится — пожалуйста, но видеть это я не хочу.
Наши уроки закончены, ничему больше я учить вас не собираюсь, отдыхайте как хотите. Есть родители, есть охрана ресторана… Ах да, в этом году не ресторан, а боулинг-клуб. Неважно, раз не в школе — за безопасность мне не отвечать. Указывать не буду, но всё же: мне хотелось бы знать, почему образцом отдыха вы считаете банальную пьянку с пошлыми выходками. Я несколько раз спрашивал выпускников XXI века об этом. Самый популярный ответ: «Все так делают». Как вариант: «Так положено». Ещё у меня интересовались, не завидую ли я, говорили, что после 11 лет в школе надо расслабиться. В общем, ответа нет.
Ладно, это ваше дело. Мне же после таких «вечеров» трудно отделаться от неприятных для меня картин в памяти.
Выпуск 2000 проводили в школе. Родительский комитет закупил спиртного из расчёта «бутылка водки и две бутылки вина на человека». Возражения директора не принимались: «Они уже большие». Что в итоге? А в итоге спиртного почти не осталось. Десяток выпускников незаметно исчез, а остальные… Сергей прекрасно учился, призёр и победитель олимпиад, уже было известно, что его без экзаменов берут в МГУ. Таким выпускником гордилась бы любая школа, а без воспоминаний о нервно хихикающем подростке, безуспешно пытающемся оторваться от стены, в лопнувшем пиджаке и остатками какого-то блюда в волосах, я бы обошёлся.
Выпуск 2001. Тоже школа. Спиртное организованно не закупали, родители принесли его в день праздника. Сколько принесли — кто его знает… Михаил. Автор весьма неплохих сочинений, лауреат конкурса чтецов, под аплодисменты и одобрительный рёв собравшихся на сцене осушает гигантских размеров кубок с вином. Через три часа в мужском туалете я удерживаю его над унитазом, пытающегося мне что-то нечленораздельно сказать в промежутках между позывами рвоты.
Выпуск 2003. Снова школа, родители нанимают аниматоров. Обещают, что всё будет культурно. Аниматоры выполнили дай бог треть программы, дальше ими уже никто не интересовался. Около полуночи классная руководительница хватилась Насти — скромной девушки из достаточно интеллигентной семьи. Настю нашли через полтора часа, крепко спящей в вечернем платье под пожарной лестницей на улице.
Выпуск 2004. Сняли санаторий в пригороде на берегу реки. Планировалось, что «ребята будут встречать рассвет». Осознанно рассвет встретили человек десять — две парочки, один женский коллектив и пара «ботанов». А остальные… Вот кто это лежит в мокром песке на берегу без рубашки, босиком и в закатанных брюках? А это Алексей, КМС по футболу, хороший, в общем-то, парень.
Выпуск 2005. Ночной клуб. Основные гуляния закончились чуть позже полуночи массовой дракой класс на класс. На этом выпускном меня не было, видел только отдалённые последствия. Женя, спортивный парень, очень добрый человек, расстался с мечтой о поступлении в вуз МВД: в драке ему повредили глаз.
Выпуск 2006. Небольшой ресторан. Родители отказались идти, заявив, что не хотят стеснять детей, а охрана и учителя пусть присмотрят за порядком. Снова драка — между выпускниками и охраной, которая решила прервать самостийный стриптиз в хлам пьяной Кристины, солистки школьного ансамбля.
Выпуск 2008. Школа. Оксана писала неплохие стихи и рассказы, даже где-то публиковалась, но сейчас она висит, перегнувшись через подоконник. На отливе — следы рвоты. Попытки привести её в чувство не имеют успеха, следует вызов «скорой». Тяжёлое алкогольное отравление — 3,5 промилле в крови. Осталась жива, повезло.
Выпуск 2009. И снова школа. В час ночи на лестнице слышится дикий гогот. Парни смеются и свистят Оле, спускающейся со второго этажа в одних трусиках. Где её одежда и почему она раздета, она не знает, только пьяно улыбается, судорожно хватаясь за перила и продолжая двигаться к танцполу. Её платье со сломанной молнией обнаруживается у входа в женский туалет.
Выпуск 2010. Ночной клуб. Влад, прошедший в школе путь от класса коррекции до уверенного хорошиста, на спор с охранником клуба пытается разбить о голову пустую бутылку. Его останавливают одноклассники и учителя. Пока мы с физруком проводим разъяснительную работу с охранником и администрацией клуба, Влад с досады бьёт бутылкой по голове одного из своих школьных друзей. Парень получает тяжёлую травму, а Влад оказывается на скамье подсудимых.
Прошлый год. Ресторан за городом. Все двадцать две выпускницы лезут в фонтан купаться. Тут же в зале, невзирая на протесты охраны и учителей, начинают раздеваться и отжимать одежду. Ребята проводят конкурс на лучшую пару геев. Спортсмен Дима с друзьями доматываются на улице до какого-то прохожего, избивают его и отбирают сотовый. Позже им дают по два года лишения свободы.
Не хочу, ребята. Не хочу. У меня есть на память о вас фотографии с первого сентября, с экскурсий, со школьных праздников. А без таких воспоминаний я лучше обойдусь.
Все наши «великие мира сего» уже в том возрасте, когда их дети оканчивают школу и поступают в высшие учебные заведения. Итак, случайные родственники или знакомые родителей внезапно вспоминают о том, что «наша чудесная, умненькая девочка, скоро замуж выдавать будем», то есть я, учится на одном факультете с сыном высокопоставленного чиновника.
— Ой, а ты же с ******ым учишься! — Да, мы с ним на одном потоке. — И как он? На лекции ходит, учится?
Уважаемые знакомые, родственники и все прочие, которых я вижу раз в год! Поверьте, приходя в лекционный зал, я ищу не лицо сына кого-то там, а своих друзей, чтобы занять место рядом с ними. Мне абсолютно паралелльно, ходит ли ваш *******в на лекции и какие отметки у него за прошлую сессию. Я весь год учусь, а не набиваюсь в друзья кому-либо и уж тем более не подхожу к незнакомому мне парню и не говорю: «Ой, а ты сын *******ва? А как у тебя с учёбой дела? У меня седьмая вода на киселе интересуется».
Я верю, что вы желаете мне лучшего: отличных связей и влиятельных друзей. Не надо. Я более чем уверена, что те, с кем я общаюсь сейчас, в будущем не пропадут. Лучше бы спросили, как моя учёба. Хотя нет, не надо. Лучше просто не заходите ко мне в комнату и не мешайте готовиться к сессии. Достали, ей-богу.
Я украинка, и наш аналог российского ЕГЭ (ЗНО) купить, к сожалению, не так просто. Почему «к сожалению»? Сейчас объясню.
Моралисты даже представить себе не могут, сколько всего может пойти не так на этом тесте. Самое банальное: перенервничал и написал ответы не в ту клетку. Низкий балл, ты никуда не поступаешь. Но в этом ещё можно обвинить самого абитуриента. А как быть с ошибками комиссиями? Они вовсе не редки. Апелляции? А вот это уже даже не смешно. Моему другу существенно занизили баллы по ошибке. Результаты апелляции пришли уже после поступления. В результате друг попал не в тот вуз, в который метил изначально.
В результате ваша жизнь зависит от паршиво составленного теста, построенного на худших стереотипах нашего образования; от экзаменаторов, которые ошибаются с частотой обыкновенных школьных учителей и на которых ты повлиять никак не можешь; наконец, от места, где ты сдаёшь тест. А в первые годы ввода ЗНО его можно было написать только в единственный день. Представляете? Болезни и серьёзные причины — окей, сдавай в следующем году.
Я успешно сдала этот тест два года назад. Если у меня была бы возможность купить его, я бы купила. Потому что это не доказательство того, что ты что-то можешь. Это мерзкое, бессмысленное испытание, которое нужно выдержать и которого очень хочется избежать.
И напоследок: не существует параллелей с покупкой сессии и работой по блату. Просто потому, что ЗНО не проверяет знания. Это не его цель. На каждой сессии, на каждом экзамене преподаватель видит, чего я стою. Я и мои знания. Не мои умения аккуратно выводить букву «А», никогда не ошибаться и ставить птички в правильные квадратики.
Нет-нет, сдавайте подобные тесты честно. Сможете хоть чем-то похвастаться.
bash.im
ithappens.ru
zadolba.li