Я — студентка консерватории, будущая оперная певица.
— Ой, правда поёшь? А спой нам вот щас что-нибудь!
А ты кто, медик по образованию? Вырежи-ка Васе гланды прям щас.
— А почему все оперные певицы такие толстые?
Чтобы в рояль инерцией не отбрасывало. Мой 48-й размер — это по большей части мышцы, которые нужны, чтобы были силы поднять мой большой голос. Да-да, это нелёгкое занятие.
— А ты поёшь с микрофоном?
Милый мой, я своим природным меццо-сопрано озвучиваю большой зал филармонии, и это не предел. Если я гаркну в микрофон, у тебя лопнут барабанные перепонки.
— А вот вы же все не пьёте, не курите, спать рано ложитесь?
Мы такие же люди, как и вы. Я могу выпить вина, покурить кальян, так же, как и вы, занимаюсь сексом и могу протусить ночь в клубе. Ещё я хожу на рок-концерты и громко там ору.
— А почему ты так странно поёшь? Женщины должны визжать высоко.
А почему ты блондин, а не брюнет? Природа наградила? Вот и меня природа наградила низким голосом.
— Пф, велик труд — песенки петь! И мозгов не надо.
Чувак, я после занятий выхожу мокрая, со сведённым прессом и ноющими мышцами. Попробуй-ка сам выучить 12 куплетов немецкого текста за два дня или целую партию. И не просто слова, но и нотки, досконально. Не позорься.
А тем, кто всё понимает и не просит меня выдать без распевки оперную программу за праздничным столом, — большое спасибо.
Бабушка, ну зачем вы кричите, что мы так много не насобираем? Жалеете нас? Не надо, мы и сами это прекрасно знаем. Да, у нас в чехле от гитары всего около сорока рублей мелочью. Но нам просто в кайф сидеть с другом на скамейке на центральной улице города и петь любимые песни.
Что, дед? Тунеядцы и проходимцы? К слову, я на четвёртом курсе, друг на третьем. Оба, разумеется, работаем. Взгляните на наши гитары, в конце концов: это не подержанные деревяшки за три тыщи рублей, а вполне пристойные инструменты.
Ху#во играем, женщина? Во-первых, девяти лет на фортепиано у меня и семи лет вокала у друга никто не отменял. Во-вторых, может быть, вам просто не нравится музыка? Пожалуйста, двигайтесь своей дорогой, а мы ещё посидим: сорок-то рублей уже накопили!
Ах, мы по ночам спать мешаем? Ну конечно, сидящие в час пик по некоторым рабочим дням и в обед по выходным два парня могу нарушить покой мирно спящих граждан, тем более что ближайший жилой дом находится через два административных здания.
Не нравится, как играют стритовщики? Пройдите мимо! Не нравится, что поют стритовщики? Пройдите мимо! Не нравятся сами стритовщики? Пройдите мимо!
Нам это просто по кайфу. Большинство прохожих улыбается нам и кидает кой-какую мелочь — значит, мы нравимся большинству. А вас, задолбавших, имеем полное право послать.
Я люблю играть на блок-флейте. Пусть непрофессионально, но выходит красиво. Почти любую мелодию я могу подобрать по слуху.
Я играю возле местного магазина с хозяевами-армянами, которые меня не гоняют, под красивой металлической аркой, увитой «бешеным огурцом». Мимо проходят люди с автобусной остановки. Очень умиляет, когда ребёнок лет пяти, стесняясь, опускает в стакан монетку. Приятно, когда долго-долго стоишь, уже хочешь уйти — а тебе приваливает стольник. Но как же меня бесят некоторые люди!
Во-первых, «умные и справедливые». Чаще всего это пожилые женщины. «Знающая» бабушка, остановившись около меня, начинает: «Ну что ты тут стоишь, тунеядка, деньги выпрашиваешь! Пошла бы лучше работать! Я в твои годы!.. Небось на сигареты себе, или на пиво, да? Ух, все вы такие, не хотите работать, стоите, клянчите!» Я ни у кого ничего не выпрашиваю. Если вам нравится, как я играю, я не запрещаю просто постоять и послушать — можете ничего не платить, если у Вас нет денег. А работать с весом в 32 кг, знаете ли, проблематично.
Во-вторых, «сердобольные». Увидев худую меня, играющую на флейте под арочкой, эти вечно думают, что у меня дома нечего есть. «Девочка, тебе на еду? Девочка, у тебя мама работает? Кем? А папа?» Дорогие товарищи, я не голодаю, я диабетик, у меня нарушен обмен веществ. Я не пополнею прямо завтра, даже если вы купите мне килограмм сала и литр протеина. Родители у меня не пьют, меня сюда никто не выгнал, мне просто нравится музыка.
В-третьих, «зависальщики». Пьяного в дым мужика не устраивало то, что меня не устраивало, что он стоял именно там, где я обычно играю. «Ты что, меня за чмо считаешь, да?» Я не считаю вас за чмо, но если вы будете стоять рядом со мной, никто не даст мне денежку. Компания развесёлых девиц моего возраста, решивших «потанцевать рядом» и «помочь собирать деньги», то есть дрыгаться не в ритм и вымогать денег у прохожих, тоже не помогла мне заработать. Наконец, одному молодому человеку моя флейта напомнила некую часть его собственного тела, и последовал тихий вопрос, не продаюсь ли я. Заколебали!
Я — барабанщик. Соответственно, часто ношу с собой палочки. Вы не поверите, какие глупые вопросы могут задавать люди при их виде!
— А кушать ты этими палочками умеешь?
Конечно, а ещё я ими суп мешаю.
— Это ароматические палочки?
Нет, это свечи. От геморроя.
— А почему палочки такие выщербленные?
Вот те крест — не знаю. Может, потому, что я бью ими по твёрдым барабанам и тарелкам, а не по подушкам?
— А меня ты ими бить не будешь?
Сомневаюсь, что из тебя удастся извлечь мало-мальски приятный звук.
Про вопросы типа «почему девушка — и с барабанными палочками?» я уже молчу. Смешно в подобных ситуациях то, что каждый остряк-самоучка считает свою шутку потрясающе оригинальной. Не зря же была сказана кем-то мудрая фраза: «Какие же одинаковые эти „не как все“...»
Настало время, когда моя простенькая электрогитара перестала меня устраивать как по звуку, так и по удобству игры. Копание в интернетах и опросы на гитарных форумах выявили пару моделей известной своими гитарами для тяжмета японской трёхбуквенной компании, которые я решил послушать. Проблема возникла в том, что гитары продавались в то время только в нашей столице, и на момент планируемой поездки в магазине отсутствовали. Пришлось заказывать через интернет и оформлять доставку с помощью крупного перевозчика. Небольшое, но важное отступление: гитары поставляются в кейсах. Здоровых таких, чёрных кейсах, которые добавляют пару килограмм к и без того тяжёлой ясеневой гитаре.
Долгожданный день: гитара ждёт меня на местном складе. Захожу. Куда же без синдрома вахтёра? Видите ли, я посмел зайти немного вовнутрь склада, и работа грузчиков встала. Отошёл на пять сантиметров от входа — грузчики снова бегают как ни в чём не бывало. Я понимаю, безопасность и всё такое, но зачем же перегибать палку? Вы думаете, я могу утащить на своем горбу станки под тонну весом, которые вы не соизволили оттащить подальше от входа? Я собираюсь пробить пальцем их деревянную коробку и нажать на тумблер самоуничтожения? Может, невидимой тенью способен я проскочить в конец склада и утащить на память какую-то чужую посылку? Больно надо...
Очередь дошла до меня. Долго выясняли, каков примерный размер коробки и куда её могли поставить. Наконец, получив свою родимую, я решил оставить картонную упаковку перевозчика на складе и нести кейс за ручку. Никогда не забуду выражения лица грузчика и его фразы, когда я достал кейс и с видимым усилием его поднял:
— Винтовка? — Да, — говорю, — винтовка. Патроны осталось купить.
Грузчик непонятно крякнул, проводил меня взглядом и куда-то резко скрылся. Мне осталось только ускорить шаг и надеяться, что он не побежал вызывать милицию. Может, и вызвал, а я просто ходил в тот день быстрее, чем обычно.
Я — тур-менеджер. Работаю с музыкальными коллективами в военно-полевых, то есть концертных условиях. Для людей, не знакомых со спецификой, поясню: именно я занимаюсь переговорами с концертными организаторами, именно я планирую расписание коллектива в день выступления, именно я сопровождаю группу в туре и слежу, чтобы никто из артистов не напился перед концертом, не потерялся на улице и не выбросил телевизор из окна гостиничного номера на Гелендваген местного авторитета. Работа сама по себе нервная: необходимо держать в голове кучу деталей и фактов, быть в зоне доступа в любое время дня и ночи, а пристрастия и аллергии подопечных музыкантов знать, как таблицу умножения. Занимаюсь я этим из любви к искусству и работаю на голом, не прикрытом стодолларовыми купюрами энтузиазме.
Жизнь была бы сказкой, если бы не персонажи, которые при выборе сферы деятельности, скорее всего, ошиблись дверью — начинающие «промоутеры», которые всегда и во всём разбираются лучше остальных.
Принцип «им и так сойдёт» со мной не работает: нет, не сойдёт. Почему? Имеющаяся у вас в гараже аппаратура не имеет ничего общего с профессиональным техническим оснащением сцены. Если я указываю, что барабанщик — вегетарианец, а у гитариста аллергия на определенные продукты, значит, так это и есть, и не нужно потом с обиженным видом выковыривать куски мяса из шаурмы, купленной в соседнем ларьке. Мне вполне понятно ваше желание сэкономить, но должны же быть какие-то рамки?! В конце концов, обо всём этом вас предупредили заранее, выслав ряд требований. И ни я, и ни музыканты не виноваты в том, что вы их случайно удалили или так и не удосужились прочесть.
Если до райдера вы всё-таки добрались и даже ответили, что всё в порядке и всё вас устраивает, то не нужно потом в день концерта, когда группа уже приехала из другого города или даже страны, преподносить нам сюрпризы: «Ой, а вот это мы найти не смогли, вместо этого решили поставить другой вариант», — при том, что найденный вами «вариант» последний раз работал при дедушке Ленине. И не стоит делать морду кирпичом: «А зачем вам вот это?» Райдер составляю не я, а музыканты и звукорежиссёр — им лучше знать, какая аппаратура подходит.
Если вы заинтересованы в успехе своего мероприятия, будьте уж добры отвечать на электронные письма! Поверьте, нет ничего страшного, если я заранее уточню размеры сцены и вместимость концертной площадки. Я подхожу к вопросу серьёзно. Считаете, что если группа не стадионного уровня, то не стоит и напрягаться? Тогда не понимаю, почему вы нас вообще приглашаете.
В общем, если вы мните себя концертными или фестивальными организаторами, будьте добры перед тем, как «заказывать музыку», почитать специализированную литературу. В книжных магазинах и интернете можно найти информацию обо всём на свете в варианте «для чайников».
Играю в группе на бас-гитаре. Когда иду на репетицию или домой, подвыпившие мужики часто просят что-нибудь сыграть. Упорно не желают они понимать, что у меня в чехле совсем не акустическая гитарка, а злой пятиструнный бас, который без усилителя они вряд ли услышат.
Но вчерашний кадр вообще убил. Идём с гитаристом на остановку. Подходит, еле волоча ноги под грузом почти допитой баклахи, мужик и вопрошает:
Я понимаю, что вам дико интересно, сколько я здесь зарабатываю, но не надо выворачивать шею, пытаясь заглянуть в мой футляр. Там никогда не лежит столько денег, сколько я заработала сегодня.
Я не умираю с голоду. Мне не нужна работа в сетевом маркетинге, которую вы, эксцентричные дамочки, мне настойчиво предлагаете. И не надо совать мне свои визитки.
Рэп — не мой репертуар.
Для мусора в виде копеечных монет есть контейнер за углом. Мой кейс — не контейнер. Почувствуйте разницу.
Если вам хочется побеседовать со мной об искусстве, когда валит толпа, прежде чем остановиться около меня, подумайте, есть ли у вас в кармане сумма, которую эта толпа мне заплатит. Беседы нынче дорого стоят.
Если вам приспичило послушать «Мурку», «Таганку», «7:40» или лезгинку, проверьте, есть ли у вас в наличии крупная купюра.
Если вы видите, что со мной беседует сотрудник правоохранительных органов, не вмешивайтесь в наш разговор, пытаясь меня от него защитить. Милиционер не обязательно мне враг.
Если вам кажется, что вы лучше знаете, какие мелодии мне здесь играть, а какие не играть, чтобы побольше заработать, оставьте своё мнение при себе. Или встаньте на моё место и поиграйте сами — я вам уступлю.
Если вас интересует, как называется мой инструмент, получив ответ, не говорите «спасибо». «Спасибо» много, а рубля бы хватило!
Во время учёбы и некоторое время после окончания института я активно увлекался музыкой. Поначалу я доверчиво рассказывал продавцам, чего я хочу. Хотел я, похоже, странного, и называл его своими именами.
Если с «Ю ту» справлялось подавляющее большинство продавцов, то «Ю найнти сикс» уже многих приводило в замешательство. Название же группы REM не смог распознать ни один; после нескольких попыток пришлось произносить русскими буквами. Звучало это «Эр-Е-Мэ» ужасающе, но хотя бы зажигало свет понимания в глазах продавца.
После нескольких попыток попросить диск New Order я перевёл название коллектива на русский язык: «Новый порядок». «Такого у нас не бывает!» — прорычал продавец так, словно я спросил аудиоверсию «Майн Кампф», начитанную лично автором. Я понимаю, что эта группа не так известна, как «Иванушки интернешнл», и что распалась она вместе с Советским Союзом, но профессионал на то и нужен, чтобы хорошо знать свою область.
С тех пор я предпочитаю сам «сканировать» диски и тыкать пальцем в найденное, а не полагаться на понимание со стороны продавца. Так что, уважаемые консультанты, воспринимайте «сканеров» спокойнее: возможно, многие из них — порождения вашего непрофессионализма.
bash.im
ithappens.ru
zadolba.li