Стою в очереди в кассу метро. Очередь еле движется! Приблизившись к заветному оконцу, понимаю, в чём причина. За стеклом сидит бабулечка и в момент, когда подходит очередной покупатель, начинает общаться с напарницей из соседнего окна. Глядя на это безобразие, я уже морально готовлюсь повторить свою просьбу несколько раз.
— Дайте на двадцать поездок.
Точно по графику бабулечка отворачивается, чтобы что-то сказать товарке. Разворачивается обратно:
— Вам что?!
Краснея от злости, я делаю заказ:
— Мне триста грамм конфет, пакет молока и батон! И заверните в два слоя бумаги, пожалуйста.
Работаю администратором в гостинице. Перед гостиницей находится парковка, расчерченная белыми линиями, как во всём мире. Регистрирую гостя из Бразилии. Через пять минут он возвращается и спрашивает:
— Девушка, я у вас на улице видел беленькие полосочки. Мне машину надо припарковать — можно я её на полосочки поставлю?
Страшно стало при мысли о том, как они там в Бразилии права получают.
Продаю автозапчасти. Подходит клиент: «Мне нужна такая х@#вина, на двигатель сбоку прикручивается», — и рисует в воздухе квадрат. Отвечаю, что п%$дюлины и х@#вины на машины не устанавливаются.
Ушёл обиженным: ничего мы, дескать, не понимаем в машинах!
Ехали мы с женой под это Рождество на автобусе «Псков — Великий Новгород». Если кто вдруг не в курсе, междугородные автобусы через каждые два-три часа останавливаются минут на десять — пассажирам надо покурить, ножки размять и в туалет сходить.
Во время одной из остановок в некоем населенном пункте водила уматывает по своим делам, оставив кучку «курящих» на улице (включая нас с женой) и закрыв дверь. Десять минут, пятнадцать, двадцать... Напоминаю, январь, средняя полоса. Мы дисциплинированно мёрзнем у двери — никому в голову не приходит поскрестись в окно и попросить оставшихся в салоне чем-нибудь поклацать на панели, чтобы дверку открыть.
Минут через сорок подбегает взъерошенный и чем-то раздражённый водила и с сердитым удивлением, нажав куда то под днище автобуса и открыв этим дверь, начинает свой монолог:
— Вы чего тут стоите мёрзнете? Совсем уже отупели, мозгов не хватает двери открыть, недоделанные...
Дядя, где-то я, может быть, и понимаю вашу нелёгкую профессию, недостойную зарплату, неудачную личную жизнь. Но при всём при этом я, несмотря на высшее образование и культурные корни, являюсь ярым сторонником и проповедником жизненной позиции «хам по-хамски понимает». А ещё я КМС по гиревому спорту. Так что не обижайся, дядя...
Работаю в автоцентре одного из европейских производителей автомобилей заместителем директора. Все конфликтные ситуации, особенно по поводу гарантии, проходят через меня. Люди разные попадаются, но есть особенно мудрые. Как это часто случается, мудрость народная живёт в глубинке.
Приходят как-то ко мне счастливые обладатели автомобиля, живущие в близлежащей деревеньке, и требуют вернуть деньги за автомобиль в полном объёме. До конца гарантии остаётся месяц. Клиенты в истерике: за что, мол, такие деньги платили? Два года — срок немалый, и автомобиль ушатан в хлам. До этого все вопросы решались по гарантии: производитель очень лоялен к клиентам. А тут — уже в третий раз за месяц! — машина ну ни в какую заводиться не хочет. Привозим к себе каждый раз на своем эвакуаторе (положено по гарантийной политике), чистим свечки, моем форсунки, запускаем. Через неделю та же ситуация. Проблема явно с топливом; мы забираем образец из бака и отправляем на экспертизу.
Как вы думаете, что было в баке? Правильно, мудрые клиенты подлили в бензин солярочки. Гарантия-то кончается, а деньги за убитый автомобиль вернуть хочется — потом-то за свой счёт ремонтировать надо будет.
На каждого хитрого клиента найдется своя независимая экспертиза.
Обычно я хожу пешком или езжу на трамвае. Как-то раз вздумалось мне поехать на автобусе, который идёт по «курортному» маршруту» № 1 мимо санаториев. Пассажиры в основном не местные — приехали на отдых.
Еду до нужной остановки. Таблички с тарифом я не нашла, поэтому спрашиваю у водилы: «Сколько»? Тот смотрит на меня, как на дуру… Спрашиваю снова. Ответ ввёл меня в ступор: «А ты, типа, не знаешь!» Уважаемый, я на вашем автобусе последний раз ездила год назад! Пошла на принцип — сую пятак. Он повышает голос: «Восемь рублей проезд, что не ясно?!»
А сказать сразу и спокойно, видимо, гордость не позволяла.
Прилетаю в Домодедово рейсом из Киева. Иду получать багаж — нету моего чемодана! Походил-побродил вокруг багажной ленты — всё ещё нет. Пошёл к девушкам, которые сидят под надписью «Розыск багажа». Девушки все забеганные, вокруг горы каких-то бесхозных сумок.
Ну всё, думаю, пропал мой чемодан. Сажусь к одной из девушек, пишу на бланке заявление. Ещё какой-то бланк она мне даёт, потом ещё один. Выясняется, что те два я заполнил неправильно. Переписываю бланки заново. Девушка периодически зависает, глядя в компьютер, потом приходит в себя, говорит: «Кстати, ещё один бланк надо заполнить». Потом добавляет: «Да, если и найдём чемодан, то привезём дней через пять только, или сами приезжайте забирать».
Я уже ни о чём не думаю и молча заполняю бланки. После двух часов этого увлекательного занятия заходит ещё одна тётка: «Который тут из Киева — вот ваш чемодан!»
Оказывается, пока я всё это писал и переписывал, прилетел уже следующий рейс из Киева с моим чемоданом на борту. Счастливый и довольный, я поехал домой. Вот такое вот бюрократическое чудо!
В восьмидесятых я была студенткой и летом, как многие из нас, подрабатывала проводником на направлении «Москва — Симферополь». Думаю, вы представляете, какая публика ездит в поездах в это время года: редкий рейс обходился без скандала или драки. Не знаю, как сейчас, но в то время в случае порчи пассажирами имущества поезда проводники обязаны были заставить пассажира компенсировать убытки, если же он отказывался — вызвать милицию. Если проводник не делал ни того, ни другого (скажем, не заметил), штраф вычитался из его зарплаты.
Поезд подъезжает к Симферополю. В последнем купе шум, мат, звон разбитого стекла. Бросаюсь туда и вижу, что внутреннее стекло разбито, а внешнее пошло трещинами. Когда я заикнулась о компенсации, компания из трёх шкафов два на два, пьяная в дупель, послала меня далеко и надолго, объяснив, что с нами будет, если мы ещё о чем-нибудь заикнемся. Мужики встали и пошли на выход. Милицию вызывать бесполезно: пока они приедут, тут уже никого не будет. Пытаться задержать их — себе дороже.
Поезд отправляется в депо. Подходит вторая проводница и спрашивает, что эти детины натворили. Показываю. Подумав с минуту, она берёт кочергу и бьёт с размаху по стеклу, выбивая остатки:
