Живность

Так получилось, что у меня живет минипиг — маленькая чёрная свинка, кто не в курсе. Это единственное теплокровное (кроме человека), на которое у меня нет аллергии. А ещё у нее десять сисек и первичные половые признаки ярко-розового цвета на самом видном месте.

Знаете, каким словом нас с ней встречают на улице? «Кабанчик!» Умиляет и младенческий вариант: «кабань». И это в столице, где настоящих кабанов (пара центнеров веса, клыки, рост по пояс взрослому мужику) в зоопарке сколько угодно. Причём так реагирует каждый первый. Хочется носить с собой фотографии кабанов и раздавать несчастным, которые в зоопарке ни разу не были.

Дальше — хуже. Если ответить, что это девочка, они возражают: «Но он же чёрный!» Вы тоже брюнетка — значит, мальчик? Ещё шикарный вопрос: «А это вместо собаки?» А сынишка у вас вместо дочки?

Если я по неосторожности задерживаюсь, следует стандартный список вопросов: «А как зовут? А что, правда дома держите? А когда резать будете?»

«Кусается?» Получив ответ «нет» (свиньи вообще жертвы по природе — ни разу не видела, чтоб она на кого-нибудь напала), они пытаются схватить её за пятачок. Животное, естественно, защищается — страшно же! «Этот страшный кабан на меня напал и покусал!» — кричат здоровые дядьки.

И так каждый день. Менее терпеливый, чем я, мой муж уже отказывается с ней гулять из-за неадекватных прохожих. Товарищи, я же не пристаю к вашей собачке и не хватаю её за нос! Оставьте зверушку в покое.

Вот как объяснить кошке, что такое модуль звукопередачи?! И что его, бл@#ь, нельзя выдирать с корнем из гнезда!

Поймаю — хвост откручу. Сначала куски спайки найду только...

Будучи молодым и неопытным, я смотрел американские комедии про придурков и думал, что образы сильно утрированы. Несколько месяцев работы в московском зоомагазине убедили меня, что американские фильмы не только не утрируют, но даже преуменьшают глубину человеческой глупости. Огромное количество идиотов приливами захлёстывает мой аквариумный отдел, задавая вопросы, от которых начинаешь стремительно тупеть.

Настойчивые попытки выяснить, стрижём ли мы (аквариумный отдел!) морских свинок, доставляем ли мы на заказ карликовых шпицев — это цветочки.

— У вас можно заказать пару для моей рыбки? А то у вас в наличии нету таких, как у меня.
— Конечно, а какая у вас рыбка?
— Ой, я не знаю, но мы зовем его Вася.

— У вас можно заказать террариум для черепахи?
— Конечно, какая черепаха?
— Хорошая. Нам её подарили.
— Я имею в виду, сухопутная или морская?
— Земноводная.
— Таких не бывает.
— А у нас земноводная.

— Нам нужен корм для нашей морской черепашки, — демонстрирует старушка питомца в корзинке.
— У вас черепаха сухопутная.
— А почему она в тазике плавает?

— У нас заболела рыбка, дайте нам лекарство.
— Какие симптомы?
— Чё?
— Внешние признаки какие?
— Ну, она жёлтая такая.

Стоит тётечка с ребенком у банки с аксолотлями и спрашивает меня:

— Скажите, а это рыба или животное?
— А разве рыбы не животные?
— Вы хотите сказать, что рыба — это животное?
— Существуют два царства живого мира: животные и растения.

Глубже копать не стал, чтобы не пережечь тёте мозг грибами и простейшими. Тётка, тыча дрожащим пальцем в аксов:

— Хотите сказать, что они млекопитающие?
— Млекопитающие — это звери, а это земноводное.
— (с ленинским прищуром) А кто тогда, по-вашему, акулы и дельфины?
— Акула — рыба, дельфин — зверь.
— Акула — рыба? Да что с вами тут разговаривать? Что вы тут вообще делаете?

Напарник молча разворачивается, хлопается лбом об стену и с хрюканьем сползает. Я лежу в истерике под столом, тётка гордо уволакивает своего отпрыска и идёт жаловаться на невежество продавцов в нашу ветаптеку (странная тенденция — туда все идут на нас жаловаться). Ветврачу дама с ходу рассказывает, что мы тупые и считаем акул рыбами. Тот ей начинает объяснять, что мы, как это ни странно, возможно, в чём-то правы. Тётка отправляется жаловаться кассирше. Жалко, та не догадалась дать ей жалобную книгу — это был бы шедевр.

Интеллигентного вида юноша в очках подходит ко мне:

— У вас есть целующиеся попугаи?
— Таких рыб нет. Есть целующийся гурами и гибридный попугай. Вам чего?

После ознакомительной экскурсии юноша тыкает пальцем в красных попугаев:

— Вот такой! Точно! Мне вчера подарили аквариум с двумя такими рыбками, и одна сразу сдохла. Запакуйте мне пару.

Зная, что попугай по живучести уступает только Дункану Маклауду, я осведомился, а какой аквариум-то?

— Ну, рюмка такая, — обрисовывает руками литра полтора-два.
— Вы с ума сошли? Им как минимум литров пятьдесят надо!
— А что, один же выжил. Может, ему туда кислородную трубку?
— Кислородная трубка туда — как клизма трупу.
— Хорошо, дайте, пожалуйста, мне попугая и кислородную трубку.
— Попугая я вам не дам. Он у вас сдохнет.

В общем, разговор двух идиотов продолжался минут двадцать, пока не спустился мой коллега. На пару мы стали объяснять товарищу, что содержать попугая в двухлитровом сосуде — всё равно что играть на баяне под водой (парень, оказывается, баянист, и мы подумали, что так легче поймёт). Без толку. Основной аргумент: «Но их же так в магазине продают!»

Когда я впервые пришла на работу в ветклинику, меня поставили медсестрой в стационар. Врач Оксана сказала:

— Лика, спустись в приёмное отделение с Машей, приедет женщина с собачкой, примите её.

Идём к регистратуре, ждём. Дверь открывается, заходит женщина лет пятидесяти в длинном красивом пальто, в туфлях на высоченной шпильке, с золотыми кольцами на пальцах и с чихуахуа на руках. Чинно войдя в приёмное, проигнорировав объявление «Уважаемые клиенты, просьба одевать бахилы. Спасибо», она прошла к регистратуре, глянула на нас и вопросила:

— Вы от Оксаночки?

Мы синхронно кивнули. Дверь открылась ещё раз. Появился «браток», словно из анекдотов: высокий широкоплечий мужчина лет двадцати пяти с брюшком, в кожаной чёрной куртке (несмотря на жару на улице), с золотой цепью на шее, трёхдневной небритостью на лице и сияющим черепом. «Браток» подошёл к нам, встал позади женщины и с интересом начал ковырять пальцем кулер. Дама же начала вещать:

— Вот моя Пусечка! Нужно подрезать коготки, сделать полное обследование, прививки…

Маша, осматривая Пусечку:

— Ей бы ещё зубки почистить…

Зубов и видно не было за камнем коричневого цвета. Дамочка же начала орать, что если счистить зубной камень, то выпадут все зубки. В ответ на наше удивление она стала доказывать, что зубы и держатся только на камне. На объяснение, что собачка не может полноценно кушать, женщина топала ногами и кричала, что лучше знает Пусечку. Наконец рот открыл «браток»:

— Короче, девочки, плачу за всё я — делайте, что надо. А ты не кричи, мам!

Тётка заткнулась, злобно посмотрела на нас и со словами «Завтра заберу!» вылетела из кабинета. Мужик вышел вслед.

Около года назад я решилась завести собаку. Я в ней души не чаю, но еженедельные диалоги со встреченными на улице людьми просто убивают.

— Девушка, а какой породы у вас собака?
— Лабрадор.
— Это же как у Путина, да?

Забавно: я только от них и узнала, что у Путина вообще есть собака. Я как-то совсем не тем руководствовалась при выборе породы.

— Но у него же чёрная!
— Да, у него чёрная, а у меня — белая.

Да и щенка, скажу по секрету, я совсем не у него покупала.

Особо умиляют отдельные знатоки собак и пород.

— Не врите мне, лабрадоры только чёрными бывают, в крайнем случае тёмно-коричневыми. У вас помесь какая-то непонятная!

Что вы говорите! А я-то уже столько времени живу в неведении, что мне неизвестно кого подсунули при покупке...

— У вас лабрадор?
— Да.
— Красивая собака.
— Спасибо!

Мало от кого, кроме собачников, услышишь доброе слово — чаще матом кроют.

— Да вы и сами красивая, как лабрадор!

Вот и не знаю, смеяться мне сейчас или плакать. Таких комплиментов мне ещё никто не делал.

Работаю в городском парке — катаю на лошади детей. Подходит мужчина лет тридцати, пьянющий в хлам. Наклоняется к рядом стоящему пони моей напарницы и начинает с ним разговаривать:

— Привет, Витёк! Витёк, ты молодец вообще, нормальный мужик!

Подходит ко мне, интересуется полом лошадки, долго смотрит в её усатую морду и ставит диагноз:

— Нет, она странная всё же, усатая. Надо её срочно побрить, иначе мужчины-кони не будут воспринимать её как женщину!

Есть у меня замечательный друг человека — русско-европейская лайка. Живёт она у меня уже семь лет. Характер у неё, конечно, не ангельский (независимость и самодостаточность в породе заложена), не колли всё же (прошу не обижаться). Но к адекватным людям она относится адекватно — просто не обращает на них внимания.

Все семь лет я постоянно выслушиваю массу «полезных советов», причём в основном от тех людей, которые никогда собак не держали, или имеющих в своём хозяйстве пекинесов, йоркширов, пуделей и других замечательных собак, которые существуют для других целей.

— А это у вас лайка? А она породистая?

Да какая разница вам? Она моя собака, мой друг, мой помощник. И мне всё равно, есть у неё «корочка» или нет.

— А чего же она на поводке?

А как, простите, гулять с собакой в городе, да ещё в весьма густонаселённом районе, где полно транспорта? И для её, и для вашей безопасности.

— А вы её в квартире держите? Ну, загубили собаку...

А где ж мне её держать-то? Мы ж не на хуторе живём — кругом стекло и кирпич, асфальт и бетон.

— Ой, а что ж это она траву (снег) жуёт? Худая какая, наверное, не кормите совсем...

Вот вы укропчик, салатик или кинзу кушаете? А собаке другая зелень нравится — пырей ползучий, например. А зимой после пробежки где ей водички взять-то? Вот и ест снег. Мне в лес для неё канистру с водой таскать прикажете? И не худая она совсем! При весе в 17 кг она косулю в полцентнера с ног сбивает...

Если чего не понимаете — просто пройдите мимо. Кстати, это гораздо безопаснее, так как резкие движения в направлении собаки (а это всё-таки зверь, вне зависимости от породы) могут быть расценены ею как нападение.

С самого детства люблю животных. Не так давно завела себе хорька. Выбор сделала обдуманно — почти полгода готовилась. Но почему-то все друзья, родственники, соседи и прохожие пытаются высказать свое мнение по этому поводу или задать глупый вопрос.

— Зачем ты его завела? Он же воняет!

Можно подумать, те же собаки, приходя с прогулки, фиалками пахнут, а не псиной.

— А это у вас кто?
— Хорёк.
— А-а-а, — и уходят.

Иногда таких любопытных за прогулку человек двадцать набирается.

Многие просят погладить. Ответ один: «Он кусается!» И не потому, что хорёк в любом случае укусит, просто если он всё-таки вцепится в палец, оторвать будет крайне сложно, а человек впадёт в панику и сможет покалечить маленькое животное, которое просто испугалось незнакомого запаха или шума.

Просто убил комментарий одной соседки, увидевшей нас с мужем на улице выгуливающими хорька. Для начала, конечно, спросила, кто это и зачем, а потом посоветовала мужу сделать из него воротник для тёщи. Я чуть было не ответила, чтобы она пустила свою кошку на ливер.

Я — счастливая владелица лошади. На ней я ежедневно совершаю верховые прогулки, и так получилось, что по дороге нам часто встречаются люди. Ни дня не проходит, чтобы хоть кто-нибудь не сказал бы нам ни слова, не попытался погладить, не попросил бы прокатиться.

Ну чем, люди, вы думаете, когда видите всадника на лошади? Зачем вы кидаетесь животному под ноги с громкими криками и начинаете эту лошадь гладить? Лошадь — моя собственность, и я не думаю, что вам было бы приятно, если бы каждый встречный начинал ощупывать, скажем, вашу машину.

Держу я лошадь для себя и не катаю людей за деньги, но на вопрос «А можно прокатиться?» порой простого ответа «нет» не хватает. И начинается: «А почему? Да я заплачу! Тебе что, жалко, что ли? Жадина!» И это самое нежное, что могут сказать.

Буквально вчера проезжали мы по полю, где паслись коровы. Рядом со стадом стояла согнутая бабушка с удивительно громким голосом, которая начала выкрикивать очень странные оскорбления:

— Села на кобылу и жопой трясёшь, как в первый раз села! Зачем садишься, если ездить не умеешь? Плюхаешься, как мешок с дерьмом! Бедная лошадка... Скотина твоя хозяйка, поди, не кормит тебя, бедную!

К слову, опыт верховой езды у меня больше девяти лет. Такие бабушки — совсем не редкость. Не уступают и молодые люди, считающими своим долгом свистнуть, отпустить идиотскую остроту типа «кобыла на кобыле» или бибикнуть, если мы едем по обочине дороги.

Я понимаю ваш интерес к большому красивому животному, но задолбали, честное слово.

Живу в Израиле. Тут, не поверите, принято убирать за своим питомцем в парках — даже висят специальные ящички с быстроразлагающимися пакетами для собачьего дерьма, а также специальные урны, в которые экскременты положено выбрасывать. Но это только в парках — многие хозяева не имеют времени гулять со своим питомцем в парке (иногда это далековато) и выгуливают собачек на улице. Вот тут-то ситуация совсем иная: убирают за собаками единицы, остальные ссылаются на мэрию города (мол, это их работа убирать), а между уборками какашек на тротуарах, бывает, накапливается много. Потратить четыре бакса на две сотни небольших прочных пакетиков для сэндвичей никто не хочет, равно как и трогать собачие экскременты.

Я нашёл способ, как с этим бороться: сам купил эти пакетики и всегда ношу с собой пару штук. Завидя хозяина с питомцем, замедляю ход в ожидании «чуда». Сделав свои дела где-то посреди тротуара, они, счастливые, продолжают прогулку, оставив за собой кучу свежего дерьма. Надеваю пакет на руку, подбираю экскременты, выворачиваю, быстрым шагом приближаюсь к цели и со словами «Извините, вы, кажется, обронили» кладу хозяину в руку аккуратный пакетик с какашками его питомца внутри. «Ведь несложно совсем?» — задав риторический вопрос, удаляюсь от красного со стыда лица.

Зачастую после этого за собаками начинают убирать. Ежели ситуация не меняется, в дело идет план «Б». Пакетик я не выворачиваю и с теми же словами кладу дерьмо в чистую руку владельца (либо забрасываю за шиворот). Впрочем, тут уже надо уметь быстро бегать.