Коллеги

Работаю в довольно крупной конторе. На этаже нас человек пятьсот, разделённых по комнатам по человеку-трём. В моей комнате есть лишний стул, честно утащенный из заседательной комнаты.

Раз, а то и два в месяц заходят люди и просят стул: у них, мол, в соседней комнате или ещё где-то заседание или встреча, а сидеть не на чем. Мы люди добрые — даём и просим вернуть. Обещают, клянутся, божатся.

За два с лишним года стул не вернул никто. Ни разу.

Когда заходит очередной проситель, мы напрягаемся, пытаемся отказать, но нас убеждают. Мы люди наивные и помним о презумции невиновности. Поддаёмся — и стул опять уходит в долгое плавание. Может, залог с них брать?

Я не понимаю. Я правда не понимаю тех, кто постоянно жалуется на свою работу и маленькую зарплату. «Я постоянно всё делаю за всех», «Они там громко смеются, а я тут вся в работе», «Кто-то опаздывает, а вот я всегда вовремя, а зарплаты у нас одинаковые»… У бухгалтеров, выдающих зарплату, вообще день выдачи этой самой зарплаты — просто вселенская трагедия: «Ничего себе у него зарплата, а я тут за всех вкалываю!»

Почему-то все забывают, что сами устраивались на конкретную работу, при этом соглашаясь на определённый круг обязанностей за конкретную компенсацию — вашу зарплату. На кого злитесь? Злитесь на себя! Злитесь, что не хотите учиться дальше, не можете отстоять свои идеи, боитесь поменять работу или сказать начальству, что не свои обязанности вы выполнять не будете. Но прекратите уже ныть — взрослые люди ведь.

Окончательно задолбанная и разозлённая фразой «Дарья, ты так много куришь», я выдала людям список фраз, которыми легко и безболезненно это надоевшее предложение заменяется. Результат налицо: перекуры на балконе стали веселее и жизнерадостнее.

— Дарья, у тебя такая красивая грудь.
— Дарья, у тебя отличная задница.
— Дарья, ты отлично выглядишь.

Водитель Серёга повторяет их теперь с завидной постоянностью, оберегая себя от сломанной челюсти и поднимая мне настроение.

И, кстати, я в курсе, что курить вредно, что две подряд — совсем вредно, что капля лошадь убивает, а дети зелёные будут. Мне уже много лет, у меня взрослый сын, и я умею читать. Освободите меня от своего мнения!

С самого раннего детства всех окружающих заботит один мой «пунктик». Я брезгливый. Моя брезгливость не доходит до крайности: я здороваюсь с людьми за руку, езжу в общественном транспорте, пользуюсь общественными туалетами. К близким я не питаю брезгливости. А вот чужие люди и коллеги — атас.

Недавно, когда я шёл на работу, в лестничном пролёте меня выловила соседка по подъезду и потащила к своей двери, у которой обнаружился её сладко спящий пьяный муж Вася. Василий, которого эта жена вечно не пускает домой, ведёт полубомжевой образ жизни. На этот раз он лежал в луже мочи, источая запахи алкоголя, ссанины, немытого тела и прочие «ароматы Парижа». На требование бабы помочь затащить её мужа домой я честно ответил, что мне противно его даже трогать. Соседка взбесилась и разнесла по всему подъезду, что я белоручка, трепло и вообще не мужик. Эх, знала бы она, что мне брезгливость досталась от отца, который на заводе заставлял рабочих после каждой смены шагать в душ!

С коллегами по работе вообще один цирк. Нет, мою кружку не трогают и из неё не пьют, но когда я прошу коллегу подменить меня при общении с особо «пахучим» клиентом, все сотрудники начинают судачить, что я не способен общаться с людьми в принципе. Да способен я с людьми общаться, если они выглядят как люди и не воняют, пардон, говном.

Мама! Когда у меня появилась своя семья, ты напросилась жить к нам, чтобы следить за детьми. За детьми ты следишь, спасибо тебе. Но на кой хрен ты постоянно приглашаешь к нам в гости неблизких родственников? Ты знаешь, что я их терпеть не могу. И не только приглашаешь, а ещё и угощаешь их чаем из моей кружки и укладываешь их спать в постель, на которой разостлано моё бельё. Ты отлично знаешь, что как после этого ни отмывай кружку и как ни стирай бельё, я все равно не буду пить из этой кружки и спать на этих простынях. Ты отлично знаешь, мам, что у нас есть «нейтральные» кружки, столовые приборы и пододеяльники, но всё равно с упорством суёшь этим старухам мои вилки. Сегодня, мама, я опять иду покупать новую кружку, потому что вчерашняя наша родня очень смачно хлюпала чаем и слюнями в мою старую.

Люди, прошу, следите за собой. Не нужно тешить себя мыслями, что если человек хороший, то каким бы он ни был, его всегда полюбят.

Мой менеджер проекта — хороший парень, и улыбка у него искренняя и милая. Но это не мешает ему являться тёмной аватарой Капитана Очевидность. Спрашиваю у него:

— Если у меня снова будут проблемы, могу я опять, но уже напрямую обратиться к инженеру Петрову?
— В нашей компании все ориентированы на сотрудничество и взаимопомощь!

Твою мать, ты не политический журналист, а управленец, и я хочу получить от тебя чёткое указание! Просто скажи «да» или «нет».

В болтовне один из сотрудников упоминает, что завалил квалификационный экзамен. Какой реакции можно ждать? Сочувственное «у-у-у», ехидное «хе-хе-хе» или ободряющее «не ссы, пересдашь». Но что должно быть прошито в голове, чтоб совершенно серьёзно ответить: «Истинно сильный человек — тот, который поднимается после падения»? Не сдать рядовой экзамен — это, конечно, трагическое падение и удар судьбы, да.

К счастью, такие приступы у него не чаще раза в день-два. Но всё равно тупо повторять один и тот же вопрос, чтоб получить ответ, а не трескучую речёвку, малость задалбывает.

Я работаю шеф-поваром восточной кухни в заведении общепита. Кто знает, что представляют собой устоявшиеся коллективы в подобных заведениях, меня поймёт. Так вот, наш заведующий производством, молодящаяся женщина слегка за сорок, весьма специфически радеет за поддержание здоровых дружественных отношений в коллективе.

Мне 27 лет, мне многое ещё интересно в жизни, и восточная кухня мне нравится. Принёс на работу ноут, чтобы изучать новинки в инете. Сижу в своём цеху, в перерывах между заказами смотрю новые рецепты, слушаю хорошую музыку, читаю интересные книги. Казалось бы, что плохого?

С подачи нашего завпроизводством теперь я заклеймён как мизантроп, мажор и зазнайка. Потому что, видите ли, посмел на работу принести «дорогую игрушку» и не испытываю ни малейшего желания проводить свободное время в обществе остальных работников, сплетничая о начальстве, интимной жизни сотрудников, коллективно решая сканворды и жалуясь на то, как несправедлива судьба.

Задолбали, овощи человекоподобные! Лучше быть мизантропом.

Внимание, мастер-класс: как не только не задолбать своих друзей, сотрудников и прочих ближних, но и снискать их вечную любовь и прощение всех твоих косяков. Проверено опытом: проблем с коллективом у меня не было со школы, потому что уже тогда я придумала маленький секрет, которым готова поделиться.

Я помню. Я помню всё. Помню, когда кто родился; помню дни рождения вторых половинок и прочие памятные даты. Особенно благодарны мужчины: приходит коллега на работу, а я его поздравляю с годовщиной свадьбы. Значит, после работы ноги в руки — и в цветочный.

Я помню, что Света любит мандарины и карамель, Нина — солёный арахис и фисташки, Лёня — сухарики с сыром, а Даша на диете. Лена не любит, когда хрустят костями, Маша — когда что-то берут с её стола без спроса, а Олег — когда его отвлекают такими пустяками. Сонин любимый цвет — голубой. У Димы дома коллекция кактусов и радиоуправляемых моделей… Ну, вы поняли.

Поймите, людям очень приятно, когда об их маленьких особенностях помнят. Вам ведь тоже было бы приятно, если бы в день рождения вас поздравили бы симпатичной открыткой вашего любимого цвета и угостили чем-нибудь вкусненьким, правда?

А секрет прост: у меня на каждого заведено солидное досье, как у Штирлица, куда я и вношу всю информацию, которую получаю о человеке. Причём я не только расспрашиваю его самого (хотя это лучший способ не только получить информацию, но и установить хорошие отношения), но и не ленюсь наблюдать. А главное — мне действительно хочется делать людям приятное, чего и вам желаю.

Работаю дежурным электриком на заводе по производству эмалированной посуды. Страшное место. Большинство народа у станков — женщины. У некоторых нормально развит инстинкт самосохранения и вообще присутствует минимальная мозговая активность, но не у всех.

В конце смены прибегает ко мне мастер и говорит, что один из агрегатов бьёт оператора (как раз такую мадаму) током. Уже на бегу, схватив суму с инструментами и резиновые перчатки, вспоминаю особенности этого станка: там схема управления на 220 вольт, можно словить нехилый электрический ожог.

Примчавшись, наблюдаю картину: гибкий кабель, соединяющий выносной пульт управления с основным шкафом, слегка надломился в одном месте (видимо, что-то тяжёлое поставили) и подкорачивает на сам пульт. Работы — на пять минут: отключить станок, разделать кабель, срастить и заизолировать жилы, и можно работать. Занимаюсь, попутно разговариваю с оператором:

— Слава богу, ничего страшного, все нормально. Щас всё мигом сделаю.
— Да ничего, даже забавно, пощипывает так.
— Ну, всё-таки лучше, чтобы не пощипывало: 220 всё же. И долго, кстати, вас пощипывает?
— Да не очень, смены три… Нет, четыре… Да, четыре смены уже щиплет. Да не волнуйтесь вы так! Я же аккуратно.

Показывает, что значит «аккуратно». Стоя бочком на расстоянии вытянутой руки от пульта, кончиком пальца нажимает на пластмассовую кнопку, стараясь попасть в самый центр и не прикоснуться к металлической крышке пульта.

Уронил челюсть до полу, оборачиваюсь к мастеру. Тот обречённо взмахом руки показывает на остальной цех: они, мол, у меня все такие…

Иногда, правда, бывают и потоньше случаи.

Вызывают нас с бригадиром на станок: от пульта бьёт током. Убили полсмены: излазили всю установку, прозвонили всю изоляцию и заземлили всё, что только можно. Ну нет нигде утечки, хотя ясно видно искру, проскакивающую между рукой сидящей на стуле женщины-оператора и металлоконструкцией пульта. Причём пульт шарашил только её: на нас или на случайно отловленных добровольцев он не обращал никакого внимания. В общем, я загрузился по брови ещё одним последним анализом схемы, а бригадир (гениальный мужик!) вспомнил школьный курс физики и решил действовать прямо, по-мужски. Он подошёл к несчастной даме и задал вопрос в лоб: «Какие трусы на вас надеты, хлопковые или шёлковые?» За свою прямолинейность тут же словил по морде, молча вывел меня из помещения поста и сказал: «Андрюха, я пошёл пить чай, а ты собирайся и попутно объясни этой даме про синтетическую обивку стула, про шёлк… в общем, про статическое электричество. И посоветуй завтра надеть хэбэшные трусики».

Назавтра красная как помидор дама принесла пакет печенек и долго извинялась.

Я сыроед. Я ем только сырые овощи и фрукты плюс орехи с мёдом. В обед я хожу в соседний магазин и покупаю несколько бананов, мандаринов и кулёк орехов на обед. Банка с мёдом стоит на столе — шкафов нету.

Стоит мне на рабочем месте достать еду, как к столу начинается паломничество. То мандаринку стрельнут, то орешков. Три дня меня не было на работе — исчезло полбанки мёда, который, кстати, стоит недёшево. И так продолжается полгода.

Если для вас два мандарина, банан или горсть орехов — это перекус, то для меня это еда. Если я угощу всех своих коллег в комнате, я останусь голодной. Это мой основной рацион.

Я всегда отказываюсь, когда меня угощают. Во-первых, мне это не нравится; во-вторых, в 90 процентах случаев я такое не ем; в-третьих, у моих коллег есть негласное правило: тебя угощают — и ты угощай.

Один раз попросила по-человечески отстать от меня и не тырить еду. Теперь она пропадает молча. Ушла мыть руки — полпакета орехов уже нет.

Вы взрослые люди! Хотите орехов — идите и купите себе хоть килограмм. Меня это кусочничество и угощательство задолбало ещё в универе, когда даже жалкий бутербродик, принесённый с собой, раздирался на части и съедался кем угодно, но только не хозяином. Мне что, прятать еду и завязывать пакеты на сто узлов?

Я хорошо готовлю. Нет, не так: я очень хорошо и очень вкусно готовлю здоровую пищу без использования промышленных соусов и растворимых приправ. Об этом знают не только муж и ближайшие родственники, но и друзья, и коллеги, и даже знакомые. Более того, я люблю готовить, и мне совсем не сложно накрывать стол на 10–15 родственников по праздникам при помощи мамы. Что же меня задолбало, спросите вы? А задолбали меня эти самые родственники и друзья, пытающиеся сесть на шею и набить брюхо за мой счёт.

Представьте ситуацию: вы испекли пирог и принесли на свой день рождения на работу. Всем очень понравилось, все хвалят ваш кулинарный талант, выпытывают рецепт. Проходит неделя, другая. Кто-то из коллег просит поделиться рецептом вкусного кекса. Не подозревая подвоха, начинаешь рассказ со слов: «Я на этих выходных готовила очень вкусный шоколадный кекс — тебе всего-то понадобится…» И тут же получаешь кучу обиженных взглядов и возгласов: «А почему ты нам ничего не принесла?!» На своё недоуменное «С какой ещё стати?» получаешь ответ, что с коллегами нужно делиться. Правда? А что же вы на свои праздники приносите три одинаковых торта с масляным кремом, купленных по дороге на работу? Что же вы ни разу не приготовили ничего собственноручно и не принесли попробовать? А вы знаете, во сколько мне обошёлся мой день рождения? Тысяча рублей на продукты, чтобы вас порадовать действительно качественной выпечкой, и три часа у плиты. И я не собираюсь повторять этот фокус каждые выходные — не кухаркой работаю. Обиженное молчание в ответ. Этот странный бойкот продержался две недели, потом меня вновь начали упрашивать чем-нибудь угостить «любимых коллег».

Друг семьи со знакомыми катался на лыжах и решил по пути заскочить ко мне и забрать обещанные ему диски с фильмами. Я спокойно встретила его в субботу и, увидев, что люди замёрзли, предложила отпоить их горячим чаем с пирогом, который был испечён накануне. Просто жест доброй воли: на улице холодно, людям ещё два часа до дома ехать на перекладных с лыжами за спиной. Попили чай, поблагодарили, уехали.

Неделю спустя. Пятница, девять вечера. Мы с мужем нежимся в ванне с пеной и лавандовым маслом. Вдруг раздаётся звонок в дверь. Мы переглядываемся — вроде никого не ждём — и продолжаем своё нехитрое занятие. Через пару минут в дверь опять настойчиво звонят. А затем ещё раз, и ещё, и ещё… Муж не выдерживает первым — наспех накидывает халат и идёт открывать дверь. За ней оказывается всё тот же друг, только теперь с другой командой знакомых.

— Привет, тебе чего?
— Привет! А мы тут мимо проходили, замёрзли, решили на чай с пирогом заскочить.
— Вообще-то, у нас другие планы на вечер, и Ася никаких пирогов не пекла.
— Ну, пусть испечёт, мы подождём… Вам что, жалко пустить погреться замерзших людей?
— (Пауза.). Жалко. И вообще, идите-ка вы…

К понедельнику все наши общие друзья знали, какая я жадная, негостеприимная и неблагодарная. Ещё бы: отказалась на ночь глядя незнакомым людям стол накрывать!

Теперь при знакомстве с новыми людьми я даже не заикаюсь о своем хобби — не хочу получать новых нахлебников.

Если вам хочется постоянно есть вкусную еду и свежую домашнюю выпечку, но не хочется прикладывать к этому никаких усилий, у вас есть два выхода:

— поселиться у мамы или у бабушки и выдать им недельное меню;
— устроиться на работу посерьёзнее, чтобы хватало на ежедневные походы в ресторан.

Есть и третий путь, который вы никогда не выберете: самим научиться вкусно готовить. Увы и ах, но вас никто не обязан кормить, мои ленивые свинки.