Задолбали скучные люди, с высокомерным (в лучшем случае — снисходительным) видом вещающие про то, как правильно жить, чем правильно заниматься и как этим заниматься правильно.

Вы думаете, что вы взрослые, а на самом деле вы никакие. Серость, лужи, извините за выражение.

Вот хотя бы недавний наезд на людей, имеющих хобби. Автор, ну вы откуда такой взялись, в самом деле? «Самоделки — примитив»? То есть если что-то делать из дерева, например, то сразу — шедевр, резную мебель в стиле Людовика Какого-нибудь? «Езда на велосипеде опасна для жизни и создаёт неудобства для всех вокруг»… Конечно, если кататься по дорожкам для пешеходов, езда на велосипеде может стать опасной, причём и для жизни велосипедиста (на кого нарвётесь), и это действительно создаёт неудобства для окружающих. Но по велодорожкам, в парке, за городом?.. Паять нельзя: «недостойно». Фотографировать людей на улице — «можно разрушить чужую жизнь». Как, Холмс? Если людей очень тянет сделать что-то запретное, нехорошее (например, пройтись по улице не с законной супругой, а с любовницей), то это проблемы изменяющих, не так ли? Не веди себя подло — и нечего будет стесняться, а на улицах фотографировать можно кого угодно и когда угодно. Кстати, все «магнумовцы» тренировались на обычных людях и тоже были начинающими.

Вас задолбал даже сосед, который обливается ледяной водой — заботится о своём здоровье… Ну не смотрите на него! Отвернитесь в телевизор, например, ведь там показывают «шедевральные» сериалы, откройте очередную банку пива, заешьте пельмешками с майонезиком. И продолжайте ныть, какие все вокруг «глупые дети». Но не ездите по ушам и по мозгам окружающих.

Я в своей жизни встречала очень много людей, подобных вам. Они как полиция — контролируют, как что нужно делать. Но основываются не на проверенных временем законах, а на выдуманных ими самими и их «вездесущими соседями» псевдоправилах.

Они никогда не фотографировали что-либо более интересное, чем «друзяшки на фоне», потому что не умели видеть ни рассветов, ни закатов, ни интересных ситуаций на улицах. Они никогда не могли покататься на велосипедах, только в детстве, потому что «Вы чо-о, велики?! Мы не школота какая-нибудь!» Они всегда действительно одинаково одеваются, потому что очень боятся выделиться. Они никогда не изучают ничего нового, потому что «профессионалом уже не стать, я лучше телик посмотрю» (а ещё потому, что они «не школота, щас-то мне чего учиться? Я что, идиот какой, учебник в руки брать?»).

Раньше таких людей называли мещанами. Да, это слово употреблялось ещё и для обозначения определённого класса городских жителей, но в советскую эпоху (несмотря на все её недостатки) слово «мещане» абсолютно заслуженно стало ругательным. Мещане интересуются только тем, чем «положено» интересоваться: едой, шмотками-как-у-людей, вовремя жениться (выйти замуж), вовремя и как все «народить деток», ни в коем случае не «позориться», занимаясь «чёрт-те чем». В выходные — чинные прогулки по парку либо поход в тот кинотеатр, который рекомендуют все окружающие (такие же). Клинический случай: каждый выходной отправляться на вещевой рынок и «прикупать» что-то из ширпотреба, дешёвой и безвкусной «одёжки», которая потом складируется тоннами по всем комнатам («зато есть чего надеть»). Затем надо вовремя уйти с «правильной» работы на пенсию и вовремя помереть. Скукота же!

А представляете, если завещание ваше потеряется, и вас положат в «неправильный» гроб? Что внуки правнукам скажут, как будут честному народу в глаза-то смотреть?

Здравствуй, дорогой!

Оставлять записку на кухонном столе бесполезно: ты её не заметишь. А этот сайт ты читаешь от корки до корки. Так что прощальное письмо пишу здесь.

О чём пойдёт речь? О том, что ты меня несказанно задолбал! Последние пять лет своей жизни я положила на то, чтобы вытравить из тебя махрового эгоиста и бытового идиота, но ты оказался сильнее. Я сдаюсь. Я наивна — всё ещё надеюсь, что, прочтя моё послание, ты вдруг поймёшь, почему в твои 50 с хвостиком лет от тебя уходит третья жена. Как я сейчас понимаю двух предыдущих!

Как, ну скажи мне, как из мальчика, выросшего в неполной бедной семье (да и сейчас живущего далеко не на Рублёвке), образовалась особа королевских кровей, не удостаивающая своим вниманием сей бренный мир? «А что не так?» — удивлённо спросишь ты, хлопая длинными ресницами и тараща красивые голубые глаза. А вот послушай. Ниже перечень типичных каждодневных ситуаций. Ох, накопилось!

---

— Дорогая, дай мне трусы и майку.

— Извини, милый, я сейчас занята очень. Возьми, пожалуйста, сам.

— А где?! — обиженно спросишь ты. (Эти вещи шестой год живут в одном и том же месте.)

— В шкафу на самой верхней полке.

Открывается дверца шкафа (спасибо, что бельевого, а не серванта, бывало и такое), бегло осматриваются две самые нижние полки. Возмущённый вопль:

— Там же ничего нет!

Ровно по такому же алгоритму происходит поиск абсолютно любого понадобившегося предмета, включая разный инструмент, которым я, на минуточку, не пользуюсь.

---

В задумчивой позе перед открытым холодильником, битком набитом едой, в том числе приготовленной — только разогреть. Умирающим голосом:

— А у нас что, поесть совсем нечего?

Настойчивый намёк на то, что мне надо немедленно бросить все дела и бежать подавать на стол. Проблема осложняется тем, что я работаю дома и не могу отлучиться от компьютера «прям щас» в силу специфики работы.

— Ну ла-а-адно. Я потерплю…

Далее каждые три минуты — выразительные взгляды и вздохи, дабы не забыла, что царь голодный, а каждые десять минут — вопрос в пространство:

— Ну, а мы есть-то сегодня когда будем?

Важно: во сколько заканчивается мой рабочий день, тебе прекрасно известно все пять лет, как и то, что до того на домашние дела времени у меня нет от слова «совсем».

---

Донести до мусорного ведра любые отходы своей жизнедеятельности — труд прямо-таки непосильный. Как-то я решила посмотреть, к чему это может привести, и внезапно перестала убирать с кухонного стола следы твоего пребывания. За три дня мы имели четыре пустых сигаретных пачки, две полных с верхом пепельницы, пару десятков конфетных фантиков, горку мандариновых шкурок, несколько огрызков хлеба и ещё кучку какого-то мусора.

---

— Уходя, захвати, пожалуйста, пакет с мусором, всё равно же мимо помойки идёшь.

— Мне неудобно! У меня все руки заняты! (Уходишь с одной борсеткой.)

---

Магазин? А что такое магазин?

— Милый, поедешь с работы — зайди, пожалуйста, в магазин, купи молока и хлеба.

Магазин на соседней улице, на машине по-любому проезжать мимо него.

— Я? После работы?! Я еду уставший, и ещё куда-то заходить? И я всё равно не запомню, что надо купить. Не пойду никуда!

Вечером всё-таки звонишь из магазина. Измученным голосом:

— Ну?! Что ты хотела?

— Молока и хлеба.

— Какого молока? Его тут полно разного. Я не знаю, какое надо.

— Возьми любое! Пару двухлитровых пачек.

— Сколько?! Мне тяжело столько!

— Возьми, сколько не тяжело.

С хлебом та же история. Попросить купить что-то более «сложное» — себе дороже, потому что сначала скандал и нытьё, потом с вероятностью 99,9% будет куплено не то. И да, кстати, вместо молока тогда ты принёс одну бутылку кефира: «Я не читал, что на ней написано! Стояла на том же стеллаже, я думал, это молоко!»

---

— Дорогой, звонила твоя мама, она хочет, чтобы мы в выходные приехали. Тебе когда удобней — в субботу или в воскресенье?

Тишина.

— Саша, ау! Ты меня слышишь?

— (После длительной паузы.) Слышу.

— Ну так что, когда к маме поедем?

— (После длительной паузы.) Мне всё равно, решайте с ней сами.

Через 15 минут:

— Тань, слуш, я в выходные к брату на дачу поеду.

— Са-а-аш? А как же мама?

— Какая мама?

— Ну я же только что тебе сказала, что она нас ждёт в выходные!

— Ничего ты мне не говорила! А я с Васькой только что договорился по скайпу. С мамой сама разбирайся!

— Эммм… Во-первых, говорила 15 минут назад, и ты мне даже ответил. Во-вторых, это твоя мама!

Кривишься, вздыхаешь, звонишь:

— Мам, привет!.. Не-не! Мы не приедем, Танька не может, у неё дела какие-то… Не знаю, почему она тебе ничего не сказала. Пока!

Естественный вывод свекрови: невестка — стерва.

---

В ту же копилочку: в 100 из 100 попыток что-то тебе сказать-рассказать всё приходится повторять минимум дважды. При том, что в первый раз ты и смотрел на меня, и вроде даже слушал. Давно уже чувствую себя заевшей грампластинкой.

Ты таращищься в телевизор на какой-то абсолютно дебильный боевик.

— Саш, отвлекись на секундочку. Тебе на гарнир картошку жарить или варить?

Тишина.

— Са-а-аш!

— Ты не видишь, я занят?! Что дашь, то и дашь, мне всё равно.

Хорошо, пошла варить картошку. За ужином:

— А почему не жареная?!

— Так я же тебя спрашивала, ты сказал, что без разницы.

— Я занят был. Могла бы и сама догадаться!

---

Разговариваю по телефону по работе.

— Тань, прикинь, еду сегодня по МКАД, а какой-то дебил…

— Сань, давай через пару минут — сейчас договорю по делу и с удовольствием тебя послушаю.

— Сколько можно по телефону трепаться? Ну, раз тебе не интересно со мной общаться, так и скажи. Вообще больше ничего рассказывать не буду!

---

Ты заболел. Сопли, кашель, температуры нет. Лежишь в постели.

— О-о-ох… Как мне плохо! Принеси то… Нет, то не надо, лучше это. Дай платок. Пожалей. Посиди со мной. Сделай бутерброд. Нет, такой не буду.

И так до бесконечности — отойти хоть на шаг почти невозможно.

Я заболела. Температура под сорок, в голове звон, на ходу качает, под одеялом знобит, все кости ломит. Ты ко мне не подходишь вообще. Стакан воды приносишь через полчаса после просьбы с кривым лицом. Но:

— А мы ужинать сегодня будем? Я не знаю, как разогреть котлеты, у меня всё сгорит. Я не умею варить пельмени. Тебе трудно, что ли, встать? Валяешься весь день, мужа накормить не можешь!

— Я? С собакой гулять? Я устал! Подумаешь, температура. Вот на улице и остынешь, гы-гы.

Ты всё ещё удивлён, что я ушла?

Меня задолбали производители женского белья. Выбор его сейчас огромен, но каждый раз, когда появляется потребность купить что-то из этого широкого ассортимента, я подолгу не могу подобрать подходящую вещь.

Бюст у меня очень скромный, на «единичку» даже не тянет. То, что размер 70А (самый маленький из возможных) есть далеко не во всех магазинах, не задалбывает — на самом деле, наверное, не самый популярный размер, может остаться невостребованным, а какому же продавцу это нужно? Но вот, наконец, в очередном магазине в ответ на вопрос о вожделенном размере слышу положительный ответ. Начинаю рассматривать модели: пуш-ап, пуш-ап, пуш-ап… Это когда в чашечку на половину, а то и две трети объёма пихают поролоновые вкладки, из-за которых бюст по одеждой начинает выглядеть на второй-третий размер. Спрашиваю: «А есть что-то без пуш-апа?» В ответ получаю недоуменный взгляд. Действительно, раз своё «богатство» не выросло, надо же решать проблему!

Во-первых, лично я проблемы не вижу. Нравится мне моя фигура в целом и грудь в частности — всё стройно и аккуратно. Во-вторых, кого обманывать-то? Тем, кто бюст видит только под одеждой, по идее, должно быть пофиг, какой там размер, а те, кто имеют право эту одежду снимать — они ж всё равно увидят реальную картину. Но до производителей такие простые истины почему-то не доходят, и практически в каждый лифчик маленького размера они пихают этот пуш-ап.

И вот, наконец, нахожу то, что искала — нужный размер, никаких вкладок, на теле удобен. Всё прекрасно, покупаю. Ответственный консультант непременно предлагает взять трусики в комплект. Ну, а почему бы и нет? Лишними такие вещи не бывают — давайте посмотрим, что там в комплекте идёт? А в комплекте у нас стринги в 90% случаев. Трусики, закрывающие попу, идут в комплектах со страшными бабскими бюстгальтерами. А к молодёжным моделям исключительно стринги. Я не против таких трусиков в принципе, но не всегда они бывают комфортны, иногда удобнее надеть что-то более закрытое. И, конечно, хочется, чтобы это закрытое было красивым, чтобы подходило к бюстгальтеру, но нет — красивые у нас стринги, остальные варианты — или подростковые хлопчатобумажные спанч-бобы, или тёткинские панталоны.

Но бывает (редко) так, что — о чудо! — в комплект к облюбованному лифчику есть закрытые красивые трусики. Беру! С руками отрываю! Смотрю на цену — мда… За что ж такие деньги? Ну ладно, могу понять, лифчик — сложная форма, бывает много швов или, наоборот, бесшовный вариант, который делается на новейшем оборудовании, но трусики? Два треугольничка, сшитые по боковым швам — они-то с чего стоят как полцарства? Ладно бы материал был какой уникальный — натуральный шёлк, например. Так нет, какая-нибудь вискоза, смешанная с себе подобными… Но вы ведь помните, как долго я эти модели искала? Возьму, чего уж там, не голышом же ходить.

Приношу домой, простирываю, надеваю… А, нет, рано! Срезаю этикетки. Этикеток на белье много: состав, правила ухода, название фирмы-производителя, модели, размер — всё это написано не на бумажечке, которая приколота одной пластмассовой ниточкой и убирается за секунду, не-е-ет! Это всё пишется на тканевом ярлыке, на двадцати языках и крупными буквами. В итоге ярлык по размеру может превосходить само изделие, да ещё быть двойным, а чаще — тройным-пятерным. Понятно, что носить бельё с таким «изящным дополнением» и неудобно, и некрасиво. Понятно, что ярлык должен быть срезан. Понятно, что хотелось бы, чтобы срезался он быстро, просто и без вреда для белья. Понятно всем, кроме производителя. Последний как будто специально накрепко пристрачивает ярлык к белью крепчайшим швом, так, что на его полное удаление уходит до получаса кропотливой работы, иначе рискуем испортить белье ещё до начала носки, а сколько за него отдали, мы помним.

Вот все эти вещи задалбывают неимоверно. Господа производители женского белья, ну давайте будем выпускать более разнообразные модели и думать об удобстве тех, кто их будет носить? Глядишь, и у вас прибыль вырастет, когда довольный клиент станет постоянным покупателем.

Пока люди задалбываются глобальными проблемами, меня изо дня в день (ну ладно, только по будням) раздражает эгоистичная мамашка, ребёнок которой ходит с моим в одну группу. Не меня одну раздражает, скажу в своё оправдание.

Время забирать детей домой, в раздевалке толпятся родители и малышня. И вдруг все дети одновременно начинают хныкать и требовать чупа-чупс. Ну да, пришла она. И чтобы дитё не мешало разговорами натягивать на него куртку, рот ребёнка сразу же затыкается конфетой на палочке.

Хотела написать, что мне плевать на этого ребёнка, на то, что воспитатели ежедневно жалуются, как он плохо кушает, но не напишу. Мне не наплевать, мне его жалко. Сами попробуйте не есть ничего полдня, а потом грызть карамель. Конечно, больной живот обеспечен. А трёхлетнего ребёнка с кариесом когда-нибудь видели? Я — да.

Про то, что вся младшая группа ревёт и просит чупа-чупс, помним? Она забывает. Каждый день искренне удивляется, что малыши, видя конфету у одного ребёнка, ждут, что и их угостят тоже. Каждый день мы объясняем своим детям, что они сейчас чупс не получат. Кому-то дадут только после ужина, у кого-то аллергия, у кого-то родители не считают подобные сладости полезными в принципе.

На вопросы, почему нельзя дать ребёнку конфету за дверью раздевалки, мамаша пучит глаза и объясняет: «Он будет плакать». Я ей чуть в лоб не дала, честное слово. А двадцать плачущих детей и столько же психующих родителей не волнуют совсем?

Задолбала — сил нет. Завтра встану в дверях раздевалки и не буду в группу пускать, пока остальных детей не уведут.

Я, наверное, сейчас расскажу очень глупую историю, и большинство читателей покрутит пальцем у виска: мол, дурак ты, батенька, надо было совершенно иначе сделать! Я думаю, много кто, сидя за компьютером, сделал бы иначе, а я, очевидно, был очень глуп и наивен. Но что сделано, то сделано.

Мне в руки свалилась очень крупная сумма денег. На горизонте сразу же замаячили новое жильё, машина, поездка в Орландо, перспективы — вложить во что-нибудь. Ну, и решил я по справедливости, что раз уж судьба сделала такой подарок, то не грех её и отблагодарить.

Первым моим пунктом был местный дом престарелых, который недавно засветился в местной газетёнке: писали об очень плохих условиях, в которых содержатся старики. Особое внимание обратили на койки, которые стоят там со времён СССР и провисают до пола. В общем я пришёл к руководству и выдал браваду, что готов поменять все кровати в палатах — особо не наглейте, скажите, сколько нужно денег.

Спустя два месяца после перевода названной суммы я попытался зайти в этот дом и порадоваться результату своих дел праведных, но в первой же палате обнаружил всё то же, что и было. Если честно — был слегка ошарашен. А потом меня вышвырнула охрана с просьбой больше не приходить. Охранник потом на улице сказал мне по-доброму: «Ты ж всё сам понимаешь, хозяин у нас — говно, но против него показаний не будем давать, работа важнее». В аудиенции хозяин мне систематически отказывал и даже потом обратился в милицию о преследовании.

В расстроенных чувствах я делился со знакомыми произошедшим, и один дальний знакомый вдруг оживился: мол, хочешь доброе дело сделать? Вот у нас тут девушка занимается собачим приютом, который злые чиновники хотят отобрать за неуплату. В принципе, там сумма не особо большая была, я с радостью помог. Проезжая позже мимо этого приюта, я остановился, чтобы зайти, узнать, вдруг что-то ещё нужно? А там никакого приюта уже и не было. Что стало с животными и где эта самая девушка, я до сих пор не могу узнать, хотя время от времени предпринимаю попытки.

В общем, тогда я решил, что деньгами не надо. Надо, как это говорится, натурой. Накупил с полтора десятка компьютеров и поехал с ними в местную школу. Говорю, мол, так и так, давайте я вам переоборудую компьютерный класс! Детям радость, вам — подспорье хорошее. Мне обрадовались, но когда узнали, что я с компьютерами, погрустнели. От помощи, говорят, не откажемся, но плати деньгами, натурой не возьмём.

Компьютеры отправились в детский дом в Подмосковье, где мы радостно оборудовали очень крутой (ну, в стиле «Икеи», конечно же) компьютерный класс. Я специально заехал туда через некоторое время, почему-то будучи в полной уверенности, что не увижу никаких компьютеров и никакой мебели. Внутрь меня попросту не пустили, потребовали не совать нос, даже угрожали. Хотя ещё месяц назад чуть ли не целовали взасос, признаваясь в вечной любви…

Последней каплей был сбор средств на лечение шестилетнего Сашеньки, на который я набрёл по перепосту в сети от моей подруги. Я встречался с врачами, смотрел на все эти бумаги, в которых ни хрена не разбираюсь. Всё выглядело правдоподобным. Даже мальчика из-за стекла показали. Но после перечисления суммы все пропали — и врачи, и семья… Я так и не смог узнать, помогло ли лечение бедному мальчику и что с ним сейчас (и был ли мальчик вообще).

Вывод? Наверное, в нашей стране, чтобы сделать простое доброе дело, нужно обладать не меньшей хваткой, чем у всяких жуликов и воров. Наверное, надо заключать договоры, обращаться к юристам, адвокатам. А мне грустно. От того, что хозяину дома престарелых плевать на стариков, волонтёрам собачьего приюта — на собак, директору школы — на учеников, директору детдома — на детей. Друзья смеются не со зла, говорят: «Не бери в голову, может быть, директору там и впрямь нужнее было», а у меня не укладывается в голове.

Хотя… Может быть, я сейчас сужу с точки зрения человека обеспеченного?