10:35, суббота, опаздываю на работу. Беру билет на велосипед — собираюсь после работы устроить себе велопрогулку часов на восемь.

— А вы знаете, что велосипеды с 11 бесплатно?

— Знаю, давайте билет.

— Подождать до 11 не хотите?

— Не хочу.

— Точно не хотите?

— Давайте билет, электричка скоро.

— А покажите свой проездной!

10:50, суббота, другая неделя, другая станция. Тороплюсь, чтобы успеть пересесть на другую электричку — хочу присоединиться к группе, которая пойдет неочевидным маршрутом.

— Велосипеды с 11 бесплатно.

— Давайте билет.

— Подождите до 11.

— Давайте билет, я опаздываю.

— На следующую успеете.

— Давай билет! Опаздываю! У меня пересадка ещё!

7:30, воскресенье, третья неделя, третья станция. Интервал электричек — два часа, и группа столько меня ждать не будет.

— А вы знаете, что с 11 до 16 часов провоз велосипедов бесплатно?

— Знаю, давайте билет.

— До 11 подождать не хотите?

— Давайте билет, электричка уже подходит.

— А зачем вам обратный билет? Возьмёте только туда?

— Туда и обратно!

— Подождать не хотите? И везти бесплатно?

— Давай билет, дура!

Пока она возится с билетом, электричка отъезжает.

Не знаю, их обязывают разъяснять это или они по зову сердца, из человеколюбия, — но задолбали. Тем более что человек, знающий о билетах на велосипеды, обычно знает и про правило «с 11 до 16».

Забирала сегодня пятилетнюю племянницу из детского сада. На мой вопрос о том, как прошёл день, племянница вдруг спросила, почему её так не любят воспитатели. Я, немало удивлённая, осторожно уточнила, в чём именно проявляется нелюбовь. Внятного ответа от ребёнка я добиться не смогла; пришлось обратиться за объяснениями к сестре, матери племянницы. Я не знаю, что в голове у воспитателей этого садика, но там явно не мозг. Причина нелюбви звучит так: «Мы не знаем, как с ней справляться».

Нет, моя племянница не хулиганка, не драчунья и не грубиянка. Она тихий воспитанный ребёнок с одним-единственным недостатком (по мнению воспитателей): она не спит днём. Во время тихого часа племяшка спокойно лежит в кровати, никому не мешает, не шумит, не будит других детей. Но тамошнюю воспитательницу вид неспящего ребёнка жутко раздражает, а потому детей, имеющих наглость бодрствовать, наказывают, не позволяя им играть после тихого часа с другими детьми. Этакая беспроигрышная схема: или спи, или слёзно вымаливай прощения у воспитателей (за что — непонятно). И тут у племянницы начинаются проблемы.

Дело в том, что для неё запрет играть — это не наказание. Нельзя к другим детям? Не страшно, она возьмёт «Заниматику» (книгу с кучей интересных задачек, загадок и головоломок), специально взятую из дома, и будет читать — и через 15 минут вокруг неё соберётся стайка ребят, желающих тоже порешать прикольные задания. Воспитатели в ярости. Пробовали отбирать книжку. Ребёнок начинал рисовать, что-то вырезать из бумаги. Ставили в угол. Племяшка спокойно простояла там до прихода матери и прямо в раздевалке ей это сообщила. После серьёзного разговора сестры с воспитателем племянницу в угол не ставили. Короче, девочка не кричит, не плачет, не вымаливает прощения — она находит чем заняться. Она не чувствует себя виноватой, а потому извиняться не станет. После фразы: «Я не могу заставить себя просто отключиться, я же не робот», сказанной во время тихого часа, ребёнка просто возненавидели. Её никогда не похвалят за рисунок или поделку, не помогут заправить постель, зато с радостью отругают за малейший проступок. Причём ребёнок искренне не понимает причину такого отношения.

Люди, называющие себя педагогами и ненавидящие детей, как же вы задолбали! Почему я должна объяснять пятилетней девочке, что она не сделала ничего дурного, просто воспитатели у неё — идиоты, что спать днём она не обязана, достаточно просто тихо лежать, что книжка — это не плохо, а очень и очень хорошо, что она нормальная, в конце-то концов!

Когда же вы поймёте, что дети — это не роботы?

Здравствуйте! А меня задолбали люди, советующие всем, кто не соответствует их стандартам красоты, умереть (исчезнуть, убить себя об стену).

Куда ни пойди, за тобой следят сотни глаз, для которых твой пресс недостаточно рельефен, грудь слишком тяжёлая, а бёдра — толстые. Не смей выходить на улицу без тонны макияжа на лице: это оскорбляет их чувство прекрасного, а проявившиеся после этого в огромных количествах прыщи как-нибудь залечишь. Не смей появляться на людях, не побывав предварительно в солярии. Рак кожи? И хуже болезни бывают. Весишь больше пятидесяти килограммов? Хватит есть, питайся только обезжиренным творожком — ну и пусть пропадают месячные и лезут волосы. В сорокаградусную жару можно ходить, только закутавшись с головы до пят, а то вдруг ты присядешь где-нибудь в шортах, а на попе останутся некрасивые пятна — как после такого твой зад разглядывать?

Казалось бы, не нравится что-то — не смотри. Но почему-то считается нормальным упрекать малознакомых (или незнакомых) людей в несовершенстве. Мне-то плевать на мнение других, со своими недостатками я борюсь настолько, насколько сама считаю нужным. Но вот когда моя младшая сестрёнка, наслушавшись таких вот умников, в очередной раз перестанет есть, лечить её от анорексии придётся не им, а мне и родителям, и тогда мне будет уже плевать на то, насколько «обществу сегодня нужны подтянутые спортивные тела».

С неуважением, девушка, которую привлекают исключительно пухленькие пареньки.

Меня не задолбал День Победы.

Я чудесно понимаю желание гордиться собственной страной. Я чудесно понимаю радость за тот момент, когда бессмысленная резня наконец-то закончилась. Это хочется отметить. За это хочется выпить. Но меня задолбали люди, которые этот праздник отмечают и потребляют то огромное количество ширпотреба, производимого под брендом WWII (кино, видеоигры, музыка).

Вот тот, кто нацепит на себя георгиевскую ленточку, выдержит минуту молчания и будет пускать слезу под низкопробное отечественное кино а-ля «9 рота», ответь мне на вопрос: почему ты такой непоследовательный? Ты хочешь почтить память умерших на войне? Так почему выбрана именно Вторая мировая? Почему нет парада в память об умерших в Первой мировой? О погибших при сталинских репрессиях? О павших на той сотне войн, которые прошли через всю историю твоей страны? Там тоже были твои родственники. Их отличие от погибших во время WWII лишь в том, что ты не знаешь их имён (это ведь всё, что ты можешь знать).

Это славное желание — почтить память героев, я не буду спорить. Но эта избирательность в выборе тех, в честь кого ты будешь молчать, выставляет тебя лицемером. Тебе не грустно из-за событий Второй мировой. В России было множество других войн и инцидентов, которые несли за собой смерть и разрушение. Тебе грустно потому, что так требует модный бренд.

Ты непоследователен в своих действиях. Твой выбор того, кого оплакивать, а на кого забить и не вспоминать, обусловлен нуждой полицемерить и «вписаться в тусовку» многомиллионного и бесполезного парада по расколотым воспоминаниям о тех, кому не повезло умереть позже сорок пятого или раньше сорок первого.

Мне хочется плеваться на всех, кто участвует в съёмках низкопробных фильмов и бестолковом разгоне облаков перед парадом 9 мая. Я презираю эту бездарную деятельность непоследовательных лицемеров, которые свои брошенные на всякую ерунду силы могли бы потратить с большой пользой. Например, вытирать говно (я серьёзно, а не ради крепкого словца) за полудееспособными ветеранами, дожившими до наших лет. Только тут любой подумает: «Чё-то как-то гаденько, да и показухи, ради которой я вообще вписался в 9 мая, тут не наблюдается, так что ну его к чёрту».

Я жду момента, когда будет нормально сказать: «Да, мне грустно, когда я думаю о войне. Но войн было много, и мне не хватит жизни погрустить о всех. Да и, тем более, мне немножко наплевать: у меня куча своих дел».

Потому что это правда. Может, звучит она мрачно, но она куда светлее лицемерных парадов и молчаливого игнорирования тех, кто погиб не в том месте не в то время.

Много я тут читала жалоб на тему пресловутого «должен». Окружение (муж, жена, родители, друзья — ненужное зачеркнуть, нужное вписать) обязывает людей то выглядеть так, а не иначе, то делать то, а не другое, и люди от этого «долга» задалбываются. Не то у меня. В реальной жизни у меня всё идеально. Мужу я должна только одно — не изменять, но этого и так не будет: меня другие, даже очень красивые мужчины сексуально не привлекают, я супруга люблю. Матери я ничего не должна — денег у неё хватает, болезнь «нукогдажевнуки» её не коснулась, а как я одеваюсь и чем увлекаюсь, её не волнует. Друзьям не должна. Могу помочь — спасибо скажут, не могу — не обидятся. Просто рай. А вот в виртуальной реальности всё наоборот.

Ни один день ни в одной из тех онлайн-игр, в которые я играю, не пройдёт без того, чтобы никто не докопался до несчастной тётки-одиночки. «Ты должна вступить в корпорацию (гильдию, клан), иначе ты не выживешь». Что значит «не выживу»? Если я не буду дышать, есть и пить, вот тогда точно не выживу, а это пиксели! Люди, человеки! Это пиксели! Это игра! Она создана не для выживания, а для развлечения! И ни для чего больше. Как хочу, так и играю.

Мне сорок лет. Я с MUD начинала. Я играла в десятки игр, сама создавала кланы, писала солюшны, придумывала топовые прокачки, остававшиеся актуальными даже после нескольких патчей той или иной игры. А сейчас я хочу расслабиться. Да, у меня перекач. Да, я хайлевелом в хилбот-билде сливаю мобов. Или на мощном буровом корабле в крутом обвесе копаю в начальном безопасном секторе копеечную руду. Ну, нравится мне. Я так стресс снимаю, может быть.

И ещё один чудовищный аргумент после моих «нехочушек»: «Ты же так не будешь развиваться!» И паника даже в чате чувствуется у собеседника такая, будто это я его личное время трачу, за которое он бы слил всех по десять раз. Развиваться? Это когда одна горстка пикселей нагнёт другую? Ну, развивайтесь, я же не мешаю. От меня можно отстать?