Понравилась группа. Ищешь похожие в том же жанре, слушаешь, всё нравится… И тут натыкаешься на рецензию кого-то очень умного, повествующую о том, что та группа, с которой началось увлечение стилем, к стилю вообще не относится, большая часть остального найденного тоже не относится, мало того, это всё разные стили вообще. Судорожно начинаешь думать, в каком месте ты оглох, что там не услышал «более атмосферного», а тут — «более сырого» звука. И как же, блин, все эти очень умные люди и все, с ними соглашающиеся, разбирают всё это, особенно в таких направлениях, в которых и так-то играют с два десятка групп на всей планете? Их мания приписать чуть ли не каждой группе свой стиль сильно сбивает с толку, когда ищешь, что бы нового послушать. Ну и, конечно, ничего хорошего вообще нигде нет, кроме самой классической, самой олдовой, самой-самой, короче, группы, которая этот стиль и придумала. И записала одну демку из трёх треков за всю свою историю.
Фильмы — та же история. Особенно если лента не кассовая. Негативных рецензий — основная масса. Посмотришь, перепуганный отзывами до смерти, и сидишь офигевший. То ли лыжи не едут, то ли просто ты принципиальный потребитель всякого дерьма.
Книги. Полная кровищи, убийств и интриг книжечка, оказывается, для детей, потому что там главные герои — подростки. А наивная сказочка про барышню тридцати годов, которая была очень привязана к своей лошади, — глубокое философское произведение, заставляющее задуматься о глобальном и содержащее шокирующие намёки на зоофилию.
Рецензии придуманы для того, чтобы не читавший, не смотревший и не слушавший человек мог представить себе, что его ожидает, стоит ли ему с этим ознакомиться или лучше не надо. Нынче таких рецензий не сыщешь днём с огнём. Только немного бессодержательных «прикольненько, мне панравелось» и тысячи недовольных воплей.
Всё хрень. И это, и вот это, и это тоже. Что хорошее? М-м-м, ну… А фиг его знает. Но это — точно говно. Интернет-критики гарантируют.
Небольшой книжный магазинчик в торговом центре. За прилавком — миловидная кукольная мордашка девочки-продавца. Она скучает, посетителей нет. Заходит мужчина в возрасте.
— Девушка, подскажите, есть у вас в продаже Библия? — Библия? Э-э-э… — моргает создание. — Ну вот, «для детей». — Нет, мне бы не для детей, мне в подарок, какое-нибудь красивое издание. — Я не знаю… Что такое Библия? Погодите, я посмотрю в каталоге… Вот, «Библия вязания». — Девушка, милая, вы не поняли. Мне бы обычную Библию, подарочное издание. — Что вообще такое «библия»? Вот, я же нашла вам «Библию вязания», больше ничего нет в каталоге. — Это, наверное, чтобы вязать научиться, а мне нужна просто Библия, ну как вы не понимаете! — теряет терпение мужичок. — Откуда я знаю, что вам нужно?! — заводится девушка. — Вы спросили, я поискала, находит только «Библию вязания». Я подумала, может, вас заинтересует?
Мужчина, чуть ли не сплёвывая, вылетает из магазина. Подхожу я со своим «Бухучётом для чайников». Девушка, с недовольной мордочкой рассчитывая меня, спрашивает:
— Девушка, ну вы же слышали! Вот что он хотел от меня, я не пойму?! Вы знаете, что такое «библия»?
Я, признаться, опешиваю. Вот не представляю я, как глядя в эти чистые глазёнки, буду объяснять, что такое Библия.
— Э-э-э… Ну… Понимаете… Это сборник религиозных притч и сказаний. Вы знаете, кто такие христиане? Вот это их религиозная книга. Признаться, больше никак не могу объяснить. Зайдите в интернет, погуглите. — Ой, вот то, что вы сказали, мне ну ни о чём не говорит! — расстроенно восклицает девушка и скрывается в подсобке.
Я филолог и про книги могу говорить долго — это одна из составляющих моей профессии. Меня не бесит, когда вы не читаете — меня бесит, когда вы этим гордитесь. Но в последнее время я открыла для себя ещё одну категорию людей, на мой взгляд, ещё хуже, чем не-читатели. Это те, кто читает «для галочки».
У тебя дома шикарная библиотека, которую простой смертный осилит лет за десять. Ты всю её перечитал и рассказывал мне с воодушевлением про роль Пушкина в развитии русской литературы. Извини, но как можно после этого читать и, самое главное, наслаждаться тонким петросяновским юмором мадам, штампующей по две-три книжки в год?
Ценители Диккенса и Викторианской эпохи, великие моралисты, какого чёрта у вас на полке стоит десяток книг с дядьками из спецназа на обложке?
Тётенька, вот у вас в шкафу весь Шекспир, вами читанный, но вы держите в руках роман из серии «Последняя любовь моей болонки» и вздыхаете, что сейчас книг не пишут. А вы не пробовали пройти в книжном магазине дальше полки с болонками, спецназовцами и даже мимо стенда с так называемыми бестселлерами? Называют их так, кстати, в основном издатели.
Вы так кичитесь своей якобы образованностью, но затруднитесь назвать больше двух достойных книг, изданных за последние десять-двадцать лет. Неужели вы правда думаете, что их нет? Если вы перечитали всю классику только потому, что «так положено», не научившись при этом отличать книгу от каки, — грош цена вашей начитанности.
В последнее время стал обращать внимание, что обильно развелись люди-зомби, ходящие с девайсами на автопилоте. Завороженные фильмом или книгой, утыкаются в свои планшеты, электрические книжки, смартфоны и никак не могут оторваться. Попадаются экземпляры и с обычными книгами и газетами, но куда реже. Сверхуверенные в себе люди превращаются в зомби с книгой. Вероятно всего, в подкорку мозга вшита карта с отмеченным путём от дома до места работы или учёбы.
Девушка выходит из вагона метро, держа впереди себя электрокнигу, и поворачивает, куда ей нужно, даже не включая поворотник. Она полностью уверена в себе. Зачем отрываться от любимого чтива, если можно спокойно пройти до эскалатора ещё добрых сто метров? В наше время в мегаполисе нельзя терять ни минуты драгоценного времени. Нет даже времени оглядываться по сторонам и смотреть себе под ноги.
Вы нисколечко меня лично не беспокоите: я-то успеваю от вас вовремя увернуться. Я беспокоюсь за вас. В один момент ваша самоуверенность может вас и подвести. И тогда в лучшем случае вы просто разобьёте свой недешёвый девайс, а в худшем — расколошматите голову. Не будьте самоуверенными зомби с книжкой.
За#$али те, кто против мата. Мат — это очень выразительная и эмоциональная часть русского языка. Многие писатели, поэты, философы понимали это.
Как вы скажете человеку, чтобы он отстал? Вот навсегда отстал. «Не надо со мной говорить»? Неубедительно. «Держись от меня подальше»? Нет, серьёзно? Я бы поржал. А я вам скажу как: «Пошёл ты на х#й!» И сразу же как гора с плеч.
Как иронично сказать «очень мило»? Да вот так, легко и просто: «Очень, бл#$ь, мило!» И вот, согласитесь, звучит!
Я учусь на четвёртом курсе филологического факультета. В моём дипломе будет запись: «Филолог. Учитель русского языка и литературы».
— Ты чё, училкой будешь?
Нет, сантехником. Может, шпаклёвщиком. Мало ли куда судьбинушка забросит.
— А кто такой филолог?
Заливаюсь, рассказываю: «филио» — «люблю», «логос» — «слово». Любители слова, филологи — люди, занимающиеся двумя главными отраслями науки: лингвистикой и литературоведением, но мне больше по душе литературоведение, поэтому я в основном занимаюсь компаративистикой, то есть сравнением русской и зарубежной литератур…
— А, понятно, хрень какая-то.
Хорошо, вы автоматически попали в список людей, с кем общаться я буду только в случае крайней необходимости.
— Да, блин, на фига? Учителям вообще копейки платят!
Представляете, есть ещё люди, которые готовы заниматься делом, которое им по душе, а не тем, где бабла отваливают побольше. И вообще, наше правительство в последнее время заботится об учителях, в особенности о молодых специалистах, и в школах именно таким приплачивают приятные кошельку надбавки. Так что ваши 20 тысяч за девятичасовое перекладывание бумажек с места на место и мои 20 тысяч за пару уроков в день — вещи несравнимые. Дополнительный доход от моего репетиторства тоже приятен. Лучше считайте свои заработки.
— Ты сумасшедшая, дети сейчас вообще дикие, ты с ними даже не справишься, лучше бы спокойную работу нашла.
Вот вам нравится спокойные работы — на них и работайте. А мне нравятся дети. И я буду работать с ними! Вы боитесь диких детей, вот и не высовывайтесь, а я для того и учусь пять лет, чтобы был кто-то, находящий с ними общий язык и прививающий любовь к родному языку и литературе. И вообще, что за глупости? Нормальные дети в школах. 80% успеваемости и дисциплины зависят от учителя. Так что, пардон, дайте дорогу и оставьте свои советы кому-нибудь другому.
Сочувствую. Жаль, что учитель не смог заинтересовать и интересно преподнести хотя бы тот же роман «Обломов». Впрочем, можете заглянуть ко мне на урок — вдруг после захотите на досуге перечитать нетленное творение Гончарова.
— То есть ты филолог, да? Тебе реально это нравится?
Да, и почему это должно удивлять? Если вашему пятилетнему протиранию штанов в ненавистном вам вузе позавидовать я не могу, то вы можете позавидовать мне.
И напоследок — моё любимое:
— Чё, русский язык, что ли, знаешь? Да кому он нужен, ща все английский учат, а ещё китайский и испанский.
На твоём лице написано, что ни одним из этих языков в совершенстве ты не владеешь. В диктанте ты налепишь кучу орфографических и пунктуационных ошибок, а в сочинении на банальную тему любви в «Евгении Онегине» ты несвязно и невнятно сформулируешь свои мысли, сдобренные прорвой фактических, грамматических и прочих ошибок. Так что неплохо бы знать хотя бы родной язык. Грамотность ещё никому не мешала.
Да здравствуют русский язык и литература, а также учителя, честно и искренне пытающиеся внедрить знания этих предметов в светлые и не очень головы школьников!
Пол Стюарт, Крис Риддел, «Воздушные пираты». Серия хоть и детская, но я в неё просто влюбился — интересный сюжет, яркие, живые персонажи, да и издание не подкачало: приличная бумага, шикарнейшие авторские иллюстрации, отличный перевод… Словом, читать — одно удовольствие. В основной серии девять книг и сборник рассказов. Догадайтесь, сколько книг переведено и выпущено в России? Правильно, восемь. Зачем выпускать последнюю книгу? Кому она вообще нужна? Её же никто не купит!
Клайв Баркер, «Абарат». Из трёх книг нашла только первую. Окей, захожу в интернет в надежде заказать себе долгожданный томик — а продолжения на русском нет. Можно было бы сослаться на неокупаемость, но всё же как-то верится с трудом.
Не отрицаю — я не знаю всю эту кухню изнутри, но, как показывает суровая реальность, подобные проблемы возникают или из-за отказа автора сотрудничать, или из-за невозможности выкупить права. На первое не сошлёшься — другие книги тех же авторов благополучно появляются на прилавках. Второе упирается исключительно в деньги. Что, денег нет? Так выпустите на несколько тысяч экземпляров меньше нового хита Дарьи Донцовой или исповедей очередных рублёвских страдалиц!
Недавно моё знание языка наконец-то позволило читать многие вещи в оригинале, но не может же человек знать все языки мира! Так что, пока я буду приходить в магазин и видеть на полке очередную «Страстную любовь Мистера Похренева и Донны Жужу», я не перестану тихо злобно шипеть, обходя прилавки: «Задолбали!»
Мне всего 18, и когда я вижу за прилавком книжного магазина девушек моего возраста, в голове возникает мысль: ещё не всё потеряно, есть молодые, которые читают не только Дарью Донцову и прочее «лёгкое чтиво». Когда же обслуживают люди в возрасте, подхожу без сомнения и задаю интересующие меня вопросы. Но, как правило, первое впечатление оказывается о-очень ошибочным, и вне зависимости от возраста я получаю просто потрясающие ответы.
— Здравствуйте, скажите, где я могу найти произведения Говарда Лавкрафта? — (Презрительная ухмылка.) Любовные романы в другом отделе.
— Здравствуйте, что-то я не могу найти на прежнем месте Фрейда. — А, ну, это, мы сюда других книг вставили, а Фрейда к историкам перенесли.
— Здравствуйте, не подскажете, а «Старик и море» в твёрдом переплёте есть? — В чём? А, Пушкин у нас вон там, в сказках, вроде был.
Я, конечно, понимаю, что продавец — не такая уж и престижная профессия, но вы же продаёте книги. Книги, а не колбасу с сыром…
— Как тебе песня «Красный зяблик» группы «Огурцовая атака»? — Не знаю, звучит вроде неплохо, но смысла я особого не заметила — какой-то набор слов… — Ты что! Это же «Огурцовая атака»! У них не бывает бессмысленных песен! Это монстры, динозавры своего жанра! — Ладно, до меня не дошло, объясни мне тогда. — Ну… Э-э-э… Эта песня о смысле жизни, об окружающем мире… — Да? Значит, у героя песни вся жизнь состоит из не просто противоречащих друг другу мыслей, а вообще не связанных друг с другом предложений и несуществующих явлений? Он что, наркоман? Потому что даже на метафору некоторые фразы не тянут. — Ой, да ну тебя… Такое не объяснишь, это надо понять самому!
Да-да, я тупа, аки пробка. Зато ты понял смысл песни, написанной в алкогольном бреду (о чём упоминал в интервью автор). Не знаю, что и хуже.
* * *
— Я прочитал книгу «Хрен ужаса», отличная вещь, рекомендую. — Какое название интригующее, а про что она? — Как про что? Про хрен ужаса! — Ну, а поподробнее? — @#$, книга «Хрен ужаса» рассказывает про хрен ужаса, что тебе здесь непонятно?
Угу, нелегко признаться, что книга модного на тот момент автора оказалась невразумительной или малопонятной, но зачем тогда было хвастаться её прочтением? Чтоб показать, какой ты модный?
* * *
— Я закажу козийкак по-бургундски, тебе тоже его взять? — Нет, мне козийкак не понравился, я лучше съем что-нибудь из европейской кухни. — Ну да, козийкак же для гурманов, куда вам, плебеям… — Если тебе нравится — ешь на здоровье, мне просто неприятен его вкус. — Посмотрите на неё, всем в мире нравится, а ей нет! Да его на всех светских вечеринках подают, все звёзды без ума от козийкака!
Наверное, именно поэтому ты его ешь крохотными кусочками (а как же, смакуешь!), в итоге оставляешь большую часть и начинаешь подворовывать у меня с тарелки «плебейский харч» только для того, чтобы удостовериться, насколько он примитивен.
* * *
Народ, зачем кичиться тем, в чём вы не разбираетесь, чего не понимаете или попросту не любите, пусть даже это ультрамодно? Вы же сами себя позорите, когда натыкаетесь на закономерный вопрос и не можете объяснить, почему этот предмет настолько крут, и отделываетесь общими фразами в стиле: «Ну, всем же нравится, столько народу не может ошибаться!»
bash.im
ithappens.ru
zadolba.li