Дорогая коллега! Вот уже несколько месяцев, как я с тобой работаю. И всё это время ты слушаешь в офисе музыку. На любое замечание — что моё, что начальства — ты говоришь, что не можешь работать без фона. Нейтральное и негромко? Не, не слышала. Ты восемь часов напролёт слушаешь танцевально-электронную музычку на таких децибелах, что от тебя и наушниками не спасёшься: сквозь клавесинные мелодии и бардовские песни, под которые привыкла работать я, неизбежно прорывается твой «Каннам-стайл». Работа превращается в ад: ты поставила свою магнитолу прямо мне под ухо и отказываешься её выключать. Рядом с собой ты её тоже ставить не хочешь, тебе места мало. Мне, видимо, много: у нас одинаковые типовые столы.
Поставить на виброзвонок телефон? Какое там, ты даже выйти в коридор для личных бесед не в состоянии. Весь офис в курсе, что с личной жизнью у твоего сына, племянницы и подружек, какие родственники из Урюпинска к тебе прилетели, сколько потрачено денег на тридцать восьмую годовщину кончины шестиюродной пратётушки и что именно промяукала утром твоя кошка.
Когда ты не болтаешь по телефону, ты либо треплешься с коллегами, либо учишь всех жить, одеваться и строить отношения с людьми, либо жалуешься на жизнь. Громко. Вслух. На весь офис. Но мне всё равно, что ты думаешь о политике, этикете и синих туфлях к оранжевой сумке. Мне не всё равно только то, что ты мне работать не даёшь.
Знаешь, милая коллега, я бы на всё это уже давно наплевала, если бы каждую зарплату ты не устраивала в том же офисе сцену с рыданиями взахлёб на тему того, как мало ты получила, какое плохое начальство, как тебя тут не любят, не жалеют и не ценят. Как страшно жить! У меня тоже есть сдельная часть зарплаты. Но я почему-то делаю эту часть работы так, что мне за неё платят. А ты выданный план продалбываешь на две трети, а виноваты потом все окружающие.
Задолбавшиеся работники, а вы знаете, каково приходится компьютерщикам на Почте России? Контора эта уже стала притчей во языцех со своим наплевательским отношением к зарплатам и кадрам, но для программиста там настоящий ад.
Начнём с обязанностей. Работы совсем немного: всего-то порядка ста — ста сорока машин, за которыми сидят пользователи, которые ничего не знают и знать не хотят. На любые попытки их расшевелить — просьбы прочитать текст, написанный русским языком на экране, рассылку напечатанных пошаговых инструкций с картинками, указание на их обязанности — следует один и тот же ответ: «Мы не обязаны это знать, ты программист». Обращение к руководству? Не смешите меня. Руководство даёт примерно такой же ответ, только более обтекаемый.
Кроме компьютеров вам придётся обслуживать несколько баз данных. Если вы думаете, что это обслуживание состоит из периодического бэкапа и обновления базы, не обольщайтесь. Любые ошибки в базах, даже по вине некомпетентности персонала (все помнят пользователей?), выливаются чуть ли не в истерику с требованием вернуть всё как было. Попытки восстановить базу из бэкапа воспринимаются в штыки: как же, там пропадут четыре записи, ни в коем случае!
Упоминать программы, написанные индийскими бандерлогами на коленке, думаю, не стоит. Даже студенческие поделки порой выглядят лучше, чем модуль подписки. А модулей подобного плана там мно-ого.
Но и это ещё не все. Самая большая радость для программиста — постоянные выезды на периферию. Да, из-за пятиминутной работы (скажем, поставить обновление или продлить лицензию на антивирус) вам придётся трястись в пыльном «уазике» несколько часов только в один конец. И вам крупно повезёт, если вы нигде не застрянете, вас не укачает и возвращение попадёт на конец рабочего дня.
Кстати, о рабочем дне. Привыкли к восьмичасовому? Забудьте. Задержки после рабочей смены, постоянные вызовы на выходных из-за заглючившей мышки или повисшей программы — наше всё. Про обед, кстати, тоже забудьте: обновления-то ставить надо, а в рабочее время вам этого сделать не дадут. Посетители важнее. Думаете, вам оплатят переработку?
Ещё стоит рассказать о том, что в любых косяках в компьютерной технике виноват по умолчанию программист. Всегда. Не работает интернет или сервер в Москве? Виноват программист. Где-то полетел компьютер? Виноват программист. Оператор навернул базу данных из-за некомпетентности? Ну, вы поняли.
Вот мы и подошли к самому интересному — заработной плате. Она составит аж почти десять тысяч рублей вместе со всеми надбавками. К слову, примерно столько получает студент-эникей, следящий за одним (одним!) компьютерным кабинетом в моём универе.
Увольняюсь на хрен. Пусть здесь другой работы официально нет — фриланс мне поможет.
Очень часто слышу в последние годы упоминание слова «команда» в каждом удобном случае. «Мы — команда!» Как гордо звучит, правда? Но в реальности оказывается просто концентрированный склад камней.
Мой напарник накуролесил с документами, и теперь я сижу и пытаюсь привести их в порядок.
Ещё одна девушка взялась вести дело, но наступила весна — гормоны, настроение… В результате я разгребаю завалы, скопившиеся за полгода.
Следующий «член команды» наговорил кучу бреда клиенту. Теперь мне приходится убеждать клиента, что мы способны ему всё-таки помочь.
Так объясните мне, почему, когда я говорю, что в настоящей «команде» должны работать профессионалы, и каждый обязан отвечать с начала и до конца за те вещи, за которые взялся, это вызывает протест и недовольство у остальных? Про отстёгивание мне добавки в дензнаках за подтирание чужих задниц речи вообще нет.
Задолбали халявщики и паразиты, прикрывающиеся словом «команда»!
Мой коллега Кирилл — хороший муж и заботливый папа, а его двухлетний Никитка — очаровательное создание, страшно любопытный и непоседливый ребёнок. Спросите, откуда я это знаю? Да очень просто: Кирюшина жена, хотя и не работает, периодически испытывает потребность отлучиться по делам, пройтись по магазинам да и просто выйти в свет. Поэтому ответственный Кирилл с завидной периодичностью приводит своего Никитку в наш небольшой офис. Малыш в восторге, ведь в офисе для него находится много увлекательных занятий: порисовать цветными маркерами на столах, найти и сжевать припрятанную кем-нибудь шоколадку, попутно повозить обшоколаденными пальчиками по чьей-нибудь светлой юбке, превратить какой-нибудь важный, но такой скучный документ в маленькие клочки и раскидать по комнате… Мои коллеги, достаточно чадолюбивые и терпеливые люди, с напряжёнными улыбками пытались спасти хотя бы что-то из своего офисного имущества от маленького варвара, но его непостижимым образом хватало на всех.
Однажды, тщетно отковыривая жвачку от своего стула, я не выдержала:
— Кирюша, ну у нас штатным расписанием всё-таки не предусмотрена должность няни! И детской комнаты нет — наверное, просто забыли организовать…
Кирилл свёл брови к переносице.
— Не думал я, что ты такая бессердечная! Он же маленький! Забыла небось, какой сама была в детстве?
Я промолчала — тогда. Но однажды…
Чудесным весенним утром Кирилл, насвистывая, зашёл в офис и остолбенел. На его офисном стуле восседал чистенький благообразный старичок и увлечённо пускал мыльные пузыри. Оторопевший Кирилл только и смог выдавить из себя:
— Э-э-э-этто что?!
Я подняла голову от монитора.
— Не что, а кто! Это мой дедушка. Бабушка уехала в деревню, все на работе, а дедушку не с кем было оставить. Вот я и…
Дедушка запрыгал на стуле и показал Кирюше язык. Кирилл отступил на пару шагов.
— Так ведь он… Того…
— Кирилл, как ты можешь так говорить! — возмутилась я. — Да, у дедушки маразм, Но он же старенький! В конце концов, ты же не знаешь, каким станешь в его возрасте…
Дедушка, жизнерадостно улыбаясь, хрустел чипсами, которые Кирилл неосторожно оставил на столе.
Лицо Кирилла цветом стало похоже на спелую сливу. Он открыл рот, но в этот момент зазвонил телефон. Одним прыжком Кирилл оказался возле стола и сорвал трубку, откуда немедленно загремел начальственный бас.
— Да! Да, подписали! — отчитывался Кирилл. — Да, уже несу!
Рука Кирилла дёрнулась в направлении лотка для бумаг, но тут же замерла, нащупав пустоту. Ещё не веря в реальность происходящего, но уже догадываясь, что жизнь может быть несправедлива, Кирилл переводил взгляд с белых клочков бумаги на сосредоточенное лицо дедушки, который заканчивал утилизацию листов формата А4.
— Надо же! — от души посочувствовала я. — Ну ничего, запроси ещё один экземпляр.
— Какой экземпляр! — от возмущения Кирилл взревел, как иерихонская труба. — Заказчик был вчера в городе один день! Проездом! Один день, понимаешь ты…
— А кричать на женщину нехорошо, молодой человек, некрасиво, — раздался ясный, хорошо поставленный голос.
Кирилл подпрыгнул и оглянулся. Выпрямившись во весь свой немалый рост и насмешливо улыбаясь, дедушка протягивал Кириллу целёхонький контракт. Потом, повернувшись ко мне, спросил:
— Ниночка, так я пойду? А то, не ровён час, на лекцию опоздаю.
— Огромное вам спасибо, Сергей Иванович! Заглядывайте вечерком на чай!
— Непременно! — пообещал пожилой джентельмен и бодрой походкой покинул офис.
На Кирилла было жалко смотреть.
— Так это не дедушка? — только и смог пролепетать он.
— Дедушка — правда, не мой. Сергей Иванович преподаёт в университете, а в молодости играл в художественной самодеятельности, — я протянула Кириллу шоколадку. — Не обижайся, Кир, и с первым апреля тебя. А если ты захочешь снова привести Никитку в офис, вспомни, пожалуйста, что дедушка у меня тоже есть, и хотя ему далеко до маразма, но он очень не любит оставаться дома в одиночестве…
Кто-то не шарит в предмете, но ведёт себя так, будто он молодец, чем сильно тормозит вашу работу? Нельзя говорить, он же коллега.
У вас хреновый начальник, ни черта не смыслящий в документации и допускающий тысячи ошибок? Мы не можем о нём рассказать главному, это же будет скандал.
Младший начальник не отпускает вас ухаживать за больной бабушкой? Мы не можем пожаловаться главному, это же будет скандал.
Преподаватель спросил о практике, а ты ответил как лаборант, а не как студент, что в плане такой практики сейчас нет? Как ты мог, надо было молчать, это же информация не для ушей студентов! А то они ж не заметят сами.
У вашего препода маразм, и на экзамене он оценивает, как часто вы ходили к нему на занятия? На зачёте по истории образования препод смотрит в основном на то, ездили ли вы в детдом жалеть детей? На занятиях несёт чушь и сально шутит? Отказывается перейти в более просторную и удобную аудиторию, в которой уже положено по приказу проводить ваши занятия? Вы не можете об этом никому говорить, это же будет скандал!
Плевать я хотела на ваши негласные правила, о чём и кому я должна молчать.
Если младший начальник умотал на неделю в дедлайн без оформлений и объяснений — я скажу.
Если препод посылает студентов бесплатно раскрашивать детский сад — я скажу.
Если вы идиот и мешаете работать — я вам это одним взглядом так ясно скажу, что никаких слов не понадобится.
Под угрозой исключения и лишения работы я не стану молчать о том, как же вы меня задолбали.
Есть такая статья расходов — скрытые дефекты. Так, например, стоял в квартире чугунный радиатор отопления. Вполне себе обычный радиатор: и сертификаты качества имел, и ОТК прошёл. Стоял лет пять, грел воздух в помещении и пропускал через себя теплоноситель, а одним прекрасным утром две секции дали течь, из-за чего добрая половина техники и мебели пришла в негодность, да ещё и соседей затопило. У всего остального дома радиаторы не потекли, хотя стояли точно такие же. И вот после этого начинается стадия «А куда ты смотрел?».
«А куда ты глядел, когда покупал этот автомобиль?» — спрашивает меня друг, когда я жалуюсь на дорогостоящий постгарантийный ремонт, требующийся некачественной, но отслужившей гарантийный период детали. Что я тебе скажу — на ценник я смотрел, на отзывы о производителе в целом и об этой модели в частности, на других владельцев таких же авто, даже под капот своей машины при покупке. Тут и специалист с высокой долей вероятности не заметил бы этого дефекта до того, как произошла бы поломка, а уж я и подавно.
«Где были твои глаза, когда ты брал этого человека к себе в отдел?» — задаёт вопрос генеральный директор после первого значительного косяка со стороны моего подчинённого. А я вот, к примеру, смотрел человеку в диплом, который подтверждает его специальность, смотрел на его манеру поведения в разных ситуациях во время испытательного срока, на усердие и внешнюю благополучность. И то, что через 15 месяцев ответственного исполнения своих обязанностей человек уйдёт в запой и подставит под удар сдачу объекта, я, уж извините, предугадать не имел ни малейшей возможности.
«Куда ты смотрела, когда согласилась жить с ним?» — отчитывает мать сестру, которая съехалась с парнем пару месяцев назад, а сегодня пришла вся в слезах, ведь парень её бросил и выгнал из-за того, что та что-то удалила с диска. Куда она смотрела? На парня-красавчика смотрела, на плечо его рубашки смотрела, когда плакала у него на коленях от обиды, причинённой старой подругой, на выложенное бутонами роз сердце на снегу под окнами 14 февраля. И ещё много на что. И ссорились они редко и по мелочам, и со стороны не смотрелись их отношения натянутыми. Как она должна была такое предугадать?
Все совершают ошибки. Многие совершают поступки, которые от них даже и не подумаешь ожидать. Преданные собаки кусают хозяев. Чугунные радиаторы текут. Не надо тыкать людей носом в те ситуации, которые они не смогли бы предвидеть.
Жена каждый день снаряжает мне контейнер с едой. Мне тоже неприятно понимать, что кто-то ел мою еду до меня.
Я уже и совестил офис, и подкармливал домашними печеньками, дабы перебить аппетит. Даже писал, что сам заразный, и салат испорчен: я туда плевал. И подозревал, и вычислял. Бесполезно. Ладно я был бы один такой, так нет — нашлись и напарники по несчастью.
Задолбали вконец, пока не посетовал жене. Она мне завернула сухой паёк и, как обычно, салатик. В салатик добавила слабительное. Когда пропажа обнаружилась, я с довольным видом распаковал свой сэндвич и обрадовал офис, что салат мой даже со слабительным съели. Не поверите — это был один из напарников по несчастью.
Люди, даже если вас уже задолбали, найдите решение, чтобы отдолбались, и жить станет веселее.
А меня заколебал неизвестный коллега, который вечно ворует мой пакетик с едой из офисного холодильника. Я приношу и обед, и ужин, и пару фруктов на перекусы — и всё это постоянно исчезает.
Конечно, я затарилась крекерами, орешками и батончиками, которые надёжно лежат в сумочке — не голодать же. Но если честно, очень обидно, что я не могу питаться собственной домашней едой (которую готовлю заранее на всю неделю в выходные) только потому, что кому-то в лом принести собственную пищу. Вроде компания у нас не на дороге банкротства, зарплата у всего офиса достойная. Что мешает позаботиться о собственном рационе?
На холодильнике висит объявление: «Пожалуйста, не берите чужую еду». Но еда продолжает пропадать, и не только у меня. Я честно подумываю о покупке и установке скрытой камеры за собственные деньги — и потом виновнику на голову надеть ведро с супом, раз уж он (она) его так сильно любит воровать.
Вчера рано утром, до работы, я ездила к маме, и она мне дала огромный контейнер домашних котлет, который я со страхом поставила в холодильник в офисе, надеясь, что весь контейнер не сопрут, а поделиться парой-тройкой котлет мне и не жалко. Что же вы думаете? Ага, нет котлет.
Цензурных слов не осталось, если честно. Дело даже не в еде, а в доверии. Мне что, и степлер на цепь к столу прикрутить?
Я внутренний аудитор. Это я насаждаю бумагооборот и бюрократию в организации. Меня задолбали те, кто этому сопротивляется. У меня хватает полномочий, чтоб с ними бороться, но хотелось бы решить всё мирно. Так что, слушайте, господа неспециалисты, зачем вся бумажная волокита нужна.
Когда-то компания была маленькой — человек десять. Тогда достаточно было подойти и сказать, что кому нужно. Все друг друга знали, друг другу доверяли, а если кто-то из ценных сотрудников вовремя не давал бухгалтеру накладную на клавиатуру, на это закрывали глаза.
Потом компания подросла до нескольких десятков человек. Старички-руководители ещё доверяют друг другу, внутри отделов та же домашняя атмосфера, хотя уже чувствуется небольшая напряжённость. Всплыл случай с Ивановым, который указал затраты на командировку раза в два больше, чем нужно. Куда-то пропал стол из отдела маркетинга. Искали месяц, нашли случайно на кухне под скатертью. Оказывается, Петрович невзначай сломал кухонный стол (старый был, правда) и выкинул, а вместо него поставил журнальный из отдела маркетинга. Но ведь мелочи, верно?
На момент моего прихода в компании работало несколько сотен человек. Проверенных людей осталось не так много, зато много молодых специалистов и «рабсилы», которая ни за что не отвечает. Так, в отделе продаж постоянно портятся стулья, сорок человек из отдела разработки ломают пять пар наушников в месяц — недешёвых, долларов за пятьдесят. Парень, который закупает мебель, пару раз заказал что-то себе домой — столы уже никто даже не считает. Главбуха за глаза называют «самодурой»: вроде как она поощряет и повышает только любимчиков.
И вот тут вступает в дело бюрократия. Назначение ответственных за активы, утверждение планов расходов, распределение заказов не вразброс, а централизованно, чтоб нагружать всех равномерно. Введение системы оценки персонала для увеличения прозрачности поощрений и повышений. Бред, конечно, но люди довольны. Верите — заказы стали обрабатываться быстрее. Не так быстро, как в начале, но быстрее.
Большая организация не может жить по законам и правилам маленькой. Бюрократия — страх и ужас, но хаос ещё хуже. Только не нужно переборов и перегибов, в которые тоже легко удариться. Организация растёт, пока бюрократические внутренние расходы не превысят внешние, дальше начинается аутсорсинг. А если она в это момент не останавливается, то получается монстр, каких у нас в стране очень много.
bash.im
ithappens.ru
zadolba.li