Так уж сложилось — я курю. Вред этой привычки оспаривать не буду. Окружающих не обкуриваю, есть «курилки» — вот и славно, дымлю там. Я в курсе, что наношу вред своему здоровью, но это часть моей жизни. Так удобней отвлекаться от окружающего мира.
На пачках сигарет уже давно пишут, что курение убивает. Да-да, и об этом я тоже в курсе. Но зачем понадобилось помещать ещё и рвотного вида изображения: «онкозаболевания», «недоношенность», «ампутация»? Да-да, это модный тренд в Европе, я слышал. Но убивает в данном случае это не меня, а действительно креативный дизайн пачки «с верблюдом». Пришлось купить портсигар, так как пачка окончательно превратилась в газету пропаганды здорового образа жизни с картинками, а бросать курить я не собираюсь даже с наглядной агитацией.
Не достигшим совершеннолетнего возраста табачные изделия продавать запрещено. Взрослые же сами решают, нужен ли им табак.
Давайте не останавливаться на достигнутом! На каждую бутылку крепкого алкоголя предлагаю лепить изображения «рвота», «головная боль», «белая горячка» — мы же за здоровье боремся, вдруг кто-то перемахнёт свою норму? Чтобы закрепить успех, на все калорийные продукты давайте клеить «ожирение», «холестериновые бляшки», «одышку» (картинки на вкус дизайнеров).
Печальная действительность: врачи забывают направлять на обследование, а пациенты не знают, что им нужно его проходить. Или знают, но боятся. Итоги получаются весьма печальными. Быть может, хотя бы те, кто читают «Задолба!ли», вовремя обратятся к врачу? Хочется верить…
* * *
Прежде всего: искренне сочувствую автору недавней заметки и никому не желаю повторения подобного. Действительно, остаётся только крыть матом русскую медицину. Как можно было проглядеть новообразование?
Я — врач, занимающийся как раз поисками новообразований. Правда, не в печени, а в толстом кишечнике. За полгода я обследовал пятьсот пациентов и — увы! — у сорока восьми из них обнаружил рак. Причём лишь у двоих это была начальная стадия, видимая невооружённым глазом, ещё у троих заболевание удалось выявить после проведённого анализа — также в начальной стадии. В остальных сорока трёх случаях — запущенная стадия, когда медицина почти ничего не может сделать. Самое печальное заключается в том, что лишь единицы из пятисот человек пришли на обследование по собственной воле, ни на что не жалуясь, на всякий случай. У всех заболевших раком жалобы были.
Рак достаточно хорошо поддаётся лечению лишь на ранней стадии, ещё проще лечить предраковые заболевания. Проблема в том, что их нельзя обнаружить, если пациент не приходит на профилактический осмотр.
Почему не приходит? Просто не знает, что после достижения сорокалетнего возраста всем — всем! — независимо от жалоб необходимо каждые два года проверять толстую кишку. К сожалению, рак может появиться и раньше, он до сих пор непредсказуем.
Почему не знает? Отчасти виноваты врачи, забывающие направлять на профилактическое обследование пациентов соответствующего возраста. Виноваты и сами потенциальные пациенты: как направить человека на обследование, если он вообще не обращается к врачам, пока не появятся жалобы? Болезнь всегда легче предупредить, чем вылечить…
Плюс ко всему пресловутое «общественное мнение»: от человека к человеку по цепочке передаются такие рассказы о колоноскопии, что сразу могут послужить сценарием для фильма ужасов. (Из собственного опыта: процедура действительно малоприятная, но вполне переносимая.) Но это — обследование кишечника; сделать УЗИ для осмотра печени в разы проще.
Я нисколько не оправдываю медиков в ситуации, описанной автором предыдущей заметки. Но и не осуждаю их — просто потому, что не знаю всех подробностей случая. Однако могу предположить, почему тяжёлого больного выписали домой умирать.
Больница, увы, не хоспис. Никто не станет держать в палате безнадёжного пациента. Операции при раке печени крайне сложны, и очень мало докторов, умеющих их делать. А если врач попытается оставить такого пациента в палате, то получит выговор от администрации больницы и приказ: выписать умирающего, чтобы не портить показатели! Да и страховая компания ни за что не станет оплачивать лечение безнадёжного пациента. Увы — мерзкая реальность сегодняшней российской медицины.
Чтобы врачи не проглядели новообразование, пожалуйста, обращайтесь к ним вовремя, пока вас ничего не беспокоит. Будьте здоровы!
Я — мама ребёнка-инвалида. У моего сына ДЦП, последствия травмы. Ему уже почти четыре года, но он не умеет сидеть, ходить, почти не разговаривает.
Все началось ещё в роддоме. Блеклая медсестра, заполняя бумаги, буднично поинтересовалась:
— Отказ от ребёнка оформляем?
Я не сразу нашла, что ответить, но всё же спросила:
— А если у вас случится инсульт, ваши родственники тоже от вас откажутся?
— При чём здесь это? — она была искренне удивлена моим вопросом.
Знаете, я потом лежала с сыном в больнице и видела этих отказников. Наверное, так выглядели дети в Бухенвальде или Освенциме. Грязные, тощие, с затравленным взглядом, неспособные обслужить себя, они лежали в луже собственной мочи, и никто не подходил к ним часами. Никто не водил их гулять, никто не приносил игрушек. Я по мере возможностей старалась хоть как-то им помочь, сталкиваясь при этом с неподдельным удивлением персонала.
Подобное отношение я вижу каждый день. Мамаши уводят своих детей с площадки, стоит нам на ней появиться (да, сын не может с ними поиграть, но ему очень нравится просто слушать детские голоса, детский смех). В поликлинике — демонстративно пересаживаются в другую очередь. «Маша, не подходи к этому, оно заразно!» — доводилось слышать и такое.
В нашем Питере достаточно много иностранных туристов. Так вот, их поведение при виде нас с сыном настолько отличается от поведения соотечественников, что это бросается в глаза. Они не отводят взгляд, не перебегают на другую сторону улицы и даже не показывают пальцем.
В общем, к чему я это всё рассказываю? Увы, но никакие парады, государственный пафос и патриотические фильмы о войне не отменяют того факта, что мы живём в стране победившего фашизма. Люди у нас делятся на несколько сортов, и низшие из них (бракованные, неполноценные) не имеют права на существование. Да, это государственная политика (смотри, например, так называемый «закон Димы Яковлева»), но поддержанная большинством из вас. Наденьте тогда свастику на рукава, чего уж стесняться. А я, пожалуй, пойду подам документы на вид на жительство в Германии — в стране проигравшего фашизма.
Недавно в моей семье произошло большое горе: от рака умерла моя старшая сестра. Не буду рассказывать о том, что в большинстве случаев остаётся только крыть матом русскую медицину, о том, как можно было проглядеть новообразование, а после — выписать тяжёлого больного домой умирать. Человека это не вернёт. Меня раздражают сплетники, из-за которых существование нашей семьи обросло легендами, достойными обсуждения в студии Андрея Малахова.
Когда Саша только узнала о болезни, пошли слухи, что у неё СПИД, потом — что она больна гепатитом: «Жёлтая вся, прямо аж страсть». Когда кумушки всё-таки узнали о том, что у сестры онкология, то лишь развели руками: «Чего ж вы хотели, она ведь так много курила». Да, курила, только болезнь поразила не лёгкие и гортань, а печень. «Алкоголичка, причём тайная», — решили тётушки.
Когда сестры не стало, языки заработали с утроенной силой. Вслед за ней «похоронили» нашу маму, потом — меня, а моего племянника отправили в детский дом, причём забирали его из дома в присутствии сотрудников полиции, которых мы не хотели пускать на порог. Стоит ли говорить, что родители живы-здоровы, Антон одет-обут-накормлен, ни в чём не нуждается и по решению суда продолжает жить дома? Конечно, не стоит: кумушкам лучше знать.
Откуда я знаю о слухах? Эти люди, не потрудившись позвонить Саше, заваливали меня сообщениями в соцсетях, приговаривая: «Как же она, бедненькая, будет жить со СПИДом (гепатитом, без лёгкого)?»
Обидно даже не то, что люди сплетничают: как известно, на чужой роток не накинешь платок, а знакомых у нас много. Обидно, что чесали языками не бабушки у подъезда (они-то как раз искренне справлялись о здоровье моей сестры и даже навещали её), а относительно молодые соседки и коллеги, не удосужившиеся хотя бы раз прийти к нам домой.
Искренне желаю им долго жить и никогда не болеть, чтобы не давать поводов для пересудов.
Не хотелось бы, да увы, придётся присоединиться к бесконечным представителям професии «тыже…». Позвольте представиться: тыжеспасатель.
Тыжеспасатель, поэтому у тебя всегда должен быть с собой промедол, трамал и прочие им подобные. Народ, ау, это сильные наркотические обезболивающие! Не все люди даже с высшим медицинским образованием могут их применять! А откуда они должны взяться у меня, человека, не имеющего даже среднего медицинского, это вообще загадка.
Тыжеспасатель, поэтому должен сделать искусственное дыхание моему хомячку. Ага, сейчас, только найду трубку воздуховода. Что, она больше самого хомячка в три раза? Извиняйте.
Тыжеспасатель, поэтому должен знать, почему у моей тётушки, если она сгибает правую ногу, отводит в сторону левую, руки убирает за спину, голову наклоняет на 45 градусов влево, высовывает язык и закрывает правый глаз, начинается чесаться правое полупопие. Как не знаешь?! А как ты спасаешь людей?
Тыжеспасатель, поэтому должен снять моего котика с верхушки дерева. Вот прямо сейчас. Какое снаряжение, зачем? Там же невысоко, всего метров сорок. К вашему сведению, не так давно девушка-доброволец, спасая кошку с дерева, трагически погибла. Вы возьмёте на себя ответственность за моё здоровье и жизнь? Я тоже думаю, что нет.
Тыжеспасатель, поэтому должен прямо сейчас потушить ближайший горящий лесок. Что значит «техника нужна»? А так, руками не можешь? Вас что, этому не учат?! Как так: «пожарный и спасатель — разные профессии»?
Поверьте, штучку с надписью «спасатель РФ» просто так не выдают. И раз я её получил — значит, я её заслужил. Я остановлюсь на трассе, если увижу ДТП, узнаю, нужна ли моя помощь, и помогу, если это необходимо. Я возьму трубку в четыре часа утра и объясню вам по пунктам, что делать, если вы упали с лестницы, и теперь у вас не сгибается правая рука. Я одолжу вам хоть все конспекты по первой помощи, если вас это действительно интересует, проконсультирую и поднатаскаю, чтобы вы знали, как себя вести, если в походе с кем-то из ваших товарищей случится беда. Я приеду к вам на другой конец города, если вы позвоните мне и скажете, что вам срочно нужна помощь. Потому что я — спасатель.
Пять лет назад моей маме удалили почку (рак) и дали третью степень инвалидности. Каждый год в мае она вынуждена была проходить медкомиссию: около двух недель ежедневных посещений больниц и поликлиник, сдачи анализов по нескольку раз, осмотров у разных врачей. Врачи в каждый раз убеждались: как ни странно, почка у мамы так и не выросла, и инвалидность остаётся при ней.
Самое смешное, что такие комиссии приходится проходить всем инвалидам. Почка-то — она орган внутренний, мало ли что. А вот у моего давно покойного деда под конец жизни гангрена отняла в общей сложности полторы ноги. И что вы думаете? Он тоже обязан был каждый год проходить медкомиссии со всеми врачами и анализами, ибо визуального подтверждения отсутствия конечностей было недостаточно (не говоря уже о том, что человеческий организм принципиально не способен на такую мощную регенерацию).
Но самое интересное было впереди. В этом году мама пришла с комиссии на редкость радостная и рассказала, что ей наконец-то «присудили» постоянную инвалидность, и комиссии больше проходить не нужно. Оказывается, это возможно в том случае, если человек на протяжении пяти лет исправно проходит этот ежегодный кошмар. Тогда, видимо, государство понимает, что такой упорный человек всё-таки заслуживает постоянной инвалидной степени, и перестаёт его гонять. Стоит ли говорить, что тот, кто пропускает комиссии, автоматически лишается инвалидности?
Удостоверение выдано **** в том, что он(а) закончил(а) сертификационные курсы для артистов театра по специальности «герой-любовник». Решением комиссии присвоена высшая квалификационная категория.
Вы можете себе представить такой документ? Абсурд? С такой бумажкой актёр сможет играть только героев-любовников и только в театре. Всё. В драмкружке сыграть зайчика не сможет. Нет сертификата. Так за что нам, медикам, подарили такое счастье, как узкая специализация?
Двадцать лет назад, когда я заканчивала фельдшерское отделение медучилища, моя специальность называлась «лечебное дело». Со своим дипломом я могла работать на скорой помощи, на здравпункте в метро и на производствах. Могла вести приём в сельской местности и выходить на вызовы. Но кто-то наверху решил, что нам нужны узкие специалисты. Ввели обязательную сертификацию. И теперь в моём сертификате стоит: «Фельдшер скорой помощи».
Нет, я люблю свою работу, но в жизни всё может случится. Может произойти так, что я уйду с машины. И что? А ничего. Никуда больше с этим сертификатом меня не возьмут. Не имеют права. Хочешь пойти работать на здравпункт? Иди переучивайся — понятно, что не бесплатно. И начнёшь ты с нуля, потеряв все категории и стаж.
Да, моя высшая категория и двадцать лет выездного стажа пойдут под хвост тем, кто наверху. И я в свои сорок начну с самого низшего разряда и с нулевым медицинским стажем.
Ещё хуже обошлись с медсёстрами, у которых вообще специальности звучат как «медицинская сестра в косметологии», «в педиатрии» или «в стоматологии». Если она делает уколы в детскую попу, во взрослую она уже их делать не имеет права. Моет инструменты в косметологическом кабинете — значит, точно так же мыть их, но в хирургическом, уже не может. Выписывает справки, рецепты, открывает/закрывает больничные? Только в определённом кабинете!
Чтоб вам, дорогие вы наши, встретился доктор, который будет смотреть, как вы загибаетесь от боли, но скажет:
— А я не имею права дать вам таблетку, у меня сертификат офтальмолога (косметолога, дерматолога). Ползите к своему специалисту.
Посетила меня мысль выучиться на права. Многие учились, многие проходили это и многие знают, что для успешного обучения необходима медицинская справка, имеющая особый код 086/у. В автошколе посоветовали ближайший платный медицинский центр, где платишь 1500 рублей, проходишь комиссию минут за двадцать — и справка у тебя. Быстро, удобно и не слишком дорого, но тут притаилась обратная сторона медали…
Захожу к офтальмологу (он же окулист):
— Здравствуйте, как у вас со зрением? — Есть небольшая близорукость, хожу в линзах. — Хорошо, ставлю допуск.
У нарколога:
— Здравствуйте, пьёте, наркотики употребляете? — Пью только по праздникам, наркотики не употребляю. — Ставлю допуск.
У психиатра:
— Здравтсвуйте, состоите на учёте в психлечебнице? — Нет. — Отлично, допуск.
Та же история у терапевта, лора и хирурга. Самым добровестным врачом оказался невролог, который попросил меня встать на одну ногу, закрыть глаза и дотронуться пальцем до носа.
Справку я получил и, в общем-то, доволен, но у меня остался вопрос: это я так хорошо внушаю всем доверие или врачам просто плевать, кто перед ними сидит? Ведь я должен был показать справку из психиатрической больницы, которая подтвердит, что я не состою там на учёте. Я должен был принести справку, что не состою на учёте в наркологии. А мне просто поверили на слово. Я мог оказаться больным туберкулёзом, алкоголиком, слабовидящим с плохой координацией и наркоманом в одном лице. И такому человеку вы даёте право управлять автомобилем. О совести вашей я не говорю — и так понятно, что она в долгосрочном отпуске за океаном. Но неужели нету чувства страха за себя любимого? Ведь вас может сбить тот, кому вы поставили допуск, закрыв глаза на всё.
Кстати, та же самая комиссия выдаёт справку для разрешения на владение оружием.
А меня вот задолбали нелюбители «зимней резины летом», «поцелуев через целлофановый пакетик» и «не тех ощущений». Проще говоря, те мужчины, которые отвергают безопасный секс как имеющий право на существование.
Ты, мой замечательный бывший, столько раз убеждал меня, что «я так делал тысячу раз, и всё было хорошо, и вообще, у меня сниженная фертильность, я практически бесплоден» и очень удивлялся, что я продолжала отвечать тебе «нет». Просто по каким-то неведомым мне причинам к твоим историям о сниженной фертильности время от времени примешивались истории об абортах твоей бывшей. Видимо, беременела она от святого духа.
Молодой человек, с которым мы в итоге пробыли вместе меньше месяца, я в курсе, что у меня стоит спираль и что я могу не бояться нежелательной беременности. Но прежде чем переспать, мы были знакомы неделю, а лечить потом какой-нибудь хламидиоз, полученный от недостаточно хорошо «изученного» партнёра, мне совсем не улыбается. Вот вообще. Ни разу. Извини, вот тебе «комплект зимней резины».
Апофеозом стал для меня юноша, возмущённо поинтересовавшийся на мой отказ: «Ты что, мне не доверяешь?!» Доверяю, родной, поэтому и предлагаю подождать, пока я подберу себе противозачаточные таблетки. Что? Вредно для здоровья? Твоя бывшая пила их и лила кровью полтора месяца? Ну, видимо, твоя бывшая — непроходимая дура и сама назначила себе средства защиты.
Дорогие мужчины! По секрету, только вот никому не рассказывайте: от прерванного полового акта можно забеременеть. Говорю вам как врач. И в первый раз тоже можно. И во время месячных — запросто. Сколько глупых и доверчивых подружек плакались мне после абортов — не сосчитать. Ещё одна маленькая тайна, только тоже никому: грамотно подобранная оральная контрацепция не убьёт организм вашей женщины и не повлияет на её способность родить. И последний секрет: презерватив защищает от инфекций, так что для случайных связей он — то, что нужно. И не надо шантажировать своих девушек фразами вроде «ты мне не доверяешь» или убеждать, что «вы так уже делали». Потом сами же первые бедную девочку на аборт и погоните. Давайте уж лучше выбирать безопасность.
bash.im
ithappens.ru
zadolba.li