Коллеги

Задолбали люди, которые не могут мыслить хладнокровно в экстренных ситуациях. Вообще говоря, я и сама из таких, но всё же.

Порезала, причём не ножом — краем железной раковины — палец. Глубокая царапина — кусок кожи отошёл, сразу побелел, потом посинел, распух. Я, честно говоря, царапины и глубже видела на других людях — поплевали, замотали бинтом, пошли — всё прошло. Но кровища хлещет, мне страшно. Осознаю, что надо обработать и замотать — и если не загниёт через пару дней, то и не отвалится и вообще без последствий обойдётся. Но, чёрт побери, мне всё равно просто страшно!

Поэтому обращаюсь к знакомым, говорю, что так и так — палец порезала, достаточно сильно, что делать? Все три человека, у кого спросила, во-первых, воспринимают мою фразу как «отрезала палец полностью», во-вторых, начинают истерить: «Срочно к врачу, иначе потом палец отвалится, немедленно иди в травматологию!» На робкие замечания, что в травматологии люди с порванными лицами и открытыми переломами в очереди сидят, только меня там с поцарапанным пальцем и не хватало — обижаются, что не следую их совету и зачем тогда спрашивала вообще. Вам писать прямым текстом: «Успокойте меня, мне страшно»? Всё равно всё сведёте к панике, проходили уже.

И вот наступил следующий день, палец замотан и давно не кровит. Всё хорошо? Нет. На работе на этот несчастный палец начинают смотреть страшными глазами, вчерашние собеседники спрашивают, не поднялась ли у меня температура, уточняют, обработала ли я рану, советую не мочить, иначе не заживёт. В общем, нагнетают по полной. Мне и так хватает, а от ваших вопросов я и вовсе грохнусь в обморок от чистого самовнушения.

Сложно сформулировать общий признак, по которому меня задолбали некоторые люди и их действия.

Вот папа у меня исповедует какую-то непонятную религию, которая не позволяет ему закрывать кухонные шкафчики. После того как он достал с полки сахар/банку кофе/тарелки, дверцы он не закрывает принципиально, и увеличивающееся количество случаев, когда я стукалась об них лбом в темноте по дороге на кухню, его совершенно ничему не учит. Я закрываю их за ним сама, постоянно напоминаю о надобности этого действа, показываю шишки — без толку. Папа открыл и ушёл — дочка пришла и закрыла. Схема уже несколько лет неизменна.

А моя подруга у меня в гостях никогда после себя не выключает свет и не закрывает дверь туалета. Причём у меня дома при включении света в туалете ещё включается вентилятор, то есть довольно сложно не заметить — но нет, нужда справлена, дверь нараспашку, горят все лампы, вентилятор орёт.

На работе полно любителей подойти к моему столу, попросить, например, ножницы+степлер+клей, на отдельном столе резать/клеить, а потом куда-нибудь уйти, оставив всё лежать, где лежит.

Не знаю, как я переживу, если мой муж будет разбрасывать носки, но пока люди, за которых надо доделывать, задолбали!

Я очень долго пыталась отрицать тот факт, что меня задолбала моя коллега. Но сейчас спорить с этим уже не имеет смысла: И., ты сидишь у меня в печёнках.

Я не очень счастливый в прошлом человек. Вторая дочь в благополучной, хоть и не богатой семье. Все знают: то, что мамы любят своих детей одинаково — миф. Меня любили, но не так сильно, как старшую сестру. Несмотря на это, у меня нет никаких травм, я не страдаю по этому поводу и даже благодарна родителям за то, что они сочли меня достаточно сильной, чтобы знать правду, царствие им небесное. Когда мне прямо говорили, что я хуже своей сестры, я принимала это к сведению и старалась меняться, ориентируясь на неё, как на эталон. Становилась лучше, умнее, терпеливее.

Когда мой муж погиб в автокатастрофе, оставив двадцатидвухлетнюю меня с восьмимесячным пузом, университетским академом по беременности и без работы и гроша в кармане (да, даже на похороны), а сестра работала на островах в Тихом океане, где не то что интернет, но даже спутниковая телефонная связь есть только в ясную погоду на десять минут в день, я была близка к тому, чтобы наложить на себя руки от отчаяния. Ничего, слёзы пролились, деньги занялись, похороны состоялись, дочь родилась, нашлась работа, потихоньку-полегоньку вернулись долги и заросла душевная рана от потери любимого. Что-то не исчезнет никогда, но вот я, вот мой ребёнок, мы есть и живём. Что ещё надо?

Когда меня гнобили на работе, с которой я не могла уволиться (нужно было отдавать долги любой ценой), когда надо мной измывались и заставляли работать сверхурочно, я терпела и улыбалась, продолжая гнуть своё. Полтора года унижений по восемь часов в день (иногда больше), но ничего, стаж появился и я ушла на другую работу. Всё устроилось.

Когда я год боролась с дальним родственником, невесть как причастным к разделу родительской квартиры после их ухода, выслушивала от него прилюдные оскорбления, угрозы в адрес моей дочки и меня лично, а также сомнения в законности моего рождения, я боялась выходить на улицу и по ночам часто сидела у входной хлипкой дверки, прислушиваясь к шорохам снаружи, но всё равно каждое утро собиралась и шла на работу, держа лицо. Так было надо.

И сейчас, когда я — всё та же вдова с ребёнком, уже пошедшим в третий класс, ужимающая себя во всём (зарплата небольшая, а школа — это дорого), я каждое утро прихожу на работу, широко улыбаясь. Потому что у меня есть работа, а значит, будет день и будет пища, и дочь будет сыта и здорова, и дальше всё будет только лучше…

И тут я вижу твоё лицо. Даже не лицо — вечно недовольное всем хлебало с сощуренными глазами. Выслушиваю твоё бурканье в ответ на моё «доброе утро».

Ты на семь лет младше меня. У тебя шрамы на руках от неудачной попытки суицида, и я, кстати, так и не поняла, что тебя к нему подтолкнуло. Ах, ты живёшь в однушке с пьющим отчимом? Ах, с отцом живёт твоя сестра, и они не пускают тебя к себе? Ах, ты не можешь прожить нормально на 25 тысяч, имея при этом реальную крышу над головой (ну и что, что с алкоголиком, не на вокзале же!). Да, конечно, тебе выпало неимоверное количество испытаний. И как только человек может вынести такой крест. Ужасно!

Конечно, я никогда не пойму твоих страданий, я просто отворачиваюсь к столу и, продолжая улыбаться, наливаю себе чаю, потому что ты меня задолбала.

Сил моих больше нет. Возможно, хоть кто-то прочтёт и хоть что-то осознает.

Я — так называемый харизматичный лидер. Достаточно жёсткий, но обладающий интуицией и эмпатией человек, которому важны также и взаимоотношения в коллективе. Меня уважают мои коллеги, подчинённые и начальство. Беда в том, что все мои новые знакомства происходят именно на работе. И, казалось бы, что тут страшного?

А то, что я — девушка.

Подозреваю, как сразу изменилось восприятие прочитанного в предыдущем абзаце от того, что я обозначила пол. Но жалоба моя вовсе не на «несправедливость» и притеснения, и даже не на шутки про котов — я вообще не знаю, где вы, девушки, находите на свою голову такие кадры, и почему позволяете с собой так обращаться. Более того, я не жалуюсь на отсутствие внимания у мужчин, совсем не жалуюсь. Беда в другом.

Так как все мои новые знакомства происходят на работе, все эти славные мужчины (и девушки, но о них позже) считают, что я везде и всюду — этакий лидер с поставленным голосом, который весело, но твёрдо контролирует всё вокруг. А между тем в личной жизни, которую я не смешиваю с работой, я милый добрый человек с тихим характером, который не хочет ничего решать, а хочет новое платье. Вот представьте себе, так бывает, причём довольно часто.

Задолбали меня мальчики, которые считают, что найдут себе в моём лице мамочку, которая скажет, что им делать и как им жить, просто потому, что однажды увидели, как я руковожу тем или иным процессом. Задолбали мужчины, которым нравятся властные женщины. Задолбали девушки, которые считают, что на вечеринке со мной не погуляешь (ведь я ответственный руководитель, а ответственный человек не может быть весёлым), а если и погуляешь — то именно я должна всё организовать и всех собрать!

Дорогие товарищи и знакомые! Если человек лидер на работе — это, вполне возможно, означает лишь то, что человек реализовал свои лидерские качества в одной сфере, а в другой хочет расслабиться и получать удовольствие на равных условиях. А то и просто расслабиться и получать удовольствие, что в моём случае означает передышку от бесконечных ответственных решений и организации всех и вся. Вы достали путать личное с работой!

У меня всё.

Уважаемые окружающие меня люди, обращаюсь к вам с просьбой.

Да, я простыла, да, у меня хриплый голос и заложен нос — и это слышно невооруженным ухом. Нет, я не жалуюсь вам на плохое самочувствие, но раз уж вы узнали, что я заболела — не вижу смысла это отрицать. Да, у меня слабый иммунитет, и это происходит довольно часто. Но при всём при этом — внимание — я знаю, как это лечить. И мой врач знает, как это лечить. И — повышенное внимание — я лечусь!

Я очень стараюсь быть вежливой и слушать все ваши советы: и «много жидкости», и «мёд с молоком», и «витаминов побольше» и всё остальное, но ведь так и вспылить можно. И ладно бы выслушивать это только от родственников, и ладно бы от друзей, которые считают своим долгом принять участие в таком важном периоде моей жизни. Но есть ещё и коллеги. И знакомые. Да и просто случайные проходящие мимо люди.

Уж простите меня — я не буду рассказывать вам, чем именно я лечусь. И тем более не буду убеждать вас в том, что именно этот вариант правильный. Это всего лишь простуда, и если моему организму нужна неделя, чтобы от неё избавиться, то я не буду вам объяснять, почему не выздоравливаю раньше. Хотите проявить участие, есть отличная формулировка: «выздоравливай скорее!» Остальное оставьте медработникам, пожалуйста.

Разрешите выплакаться?

Меня достал муж. Нормальный человек, практически всегда адекватный, но стоит мне пообщаться с лицом противоположного пола — хана, я буду вынуждена слушать его ор.

Какого художника я общаюсь с мужиками? Какого лешего я в принципе общаюсь с противоположным полом?!

Причём возраст значения практически не имеет. Дети не считаются. И ладно бы будь я модельной фигуры и внешности, будь я «слаба на передок», но ведь и внешность обычная и с работы сразу домой!

Я просто не могу представить себе ситуацию, где я, имея в коллективе 30% мужчин, постоянно контактируя с ними по работе, вдруг буду делать морду кирпичом и глубокомысленно молчать на дежурное «привет».

Мы вместе уже достаточно лет, дети, все дела, но откуда эта тупая ревность, я не могу понять!

Мужчины, что за проблема в том, что ваша спутница общается с противоположным полом?! Просто, машу вать, общается!

Задолбало!

Меня задолбала моя коллега.

Ей 25, это красивая молодая девушка, с хорошим образованием и любимой работой, прекрасный специалист и творческий (она дизайнер) человек, с неплохим доходом, собственной квартирой и возможностью ездить за границу как минимум четыре раза в год, со вполне складной личной жизнью.

И она ненавидит женщин.

Все вокруг стервы, дуры и уродки. И шлюхи, разумеется.

Все вокруг ужасно выглядят: всем, кто весит больше 40 кг, нужно просто прекратить жить, всем, кто старше 30, тоже.

Актрисы и модели, просто знаменитые женщины удостаиваются таких эпитетов, что уши не просто вянут — отваливаются. Обсуждение любого фильма — она, как и все у нас, киноманка — сводится к тому, какая уродливая идиотка снимается там в главной роли и когда уже перестанут запихивать дур в кино.

С ней невозможно идти по улице — каждая встреченная женщина, включая девочек-подростков, будет полита дерьмом и даже не особенно тихим голосом.

При этом, конечно, ни один гопник-наркоман в спортивном костюме и ни один накосячивший коллега-мужчина таких слов никогда не услышит. И ни один публичный мужчина — актёр или певец, будь он страшен, как смертный грех, будь он глуп или жесток, никогда не критикуется. В крайнем случае, это звучит примерно как «ну что он мог поделать, перенервничал» или «ну он же творческий человек».

По доброй воле с этой особой я бы общаться не стала. Но я с ней работаю и работать буду дальше.

Как же задолбало!

Пещерные люди сами по себе раздражают, но особо бесит отдельная категория. Это пещерные люди-кошки.

Сидим в кабинете, из-за жары открыто окно. Входит гордый кот… Нет, не входит, а открывает дверь и останавливается на пороге, общаясь с людьми в кабинете.

Окно распахивается, со столов начинают лететь бумаги от сквозняка, но кот это высокомерно игнорирует. Он вообще не удостаивает взглядом людей, кинувшихся ловить всё разлетевшееся, пропускает мимо ушей крики «дверь!» и уходит, бросив её открытой, только после того, как наобщался вдоволь.

И так каждый день.

Задолбали доброхоты.

Моя работа — весь день пялиться в монитор, иногда разговаривать с людьми. Естественно, есть проблемы со зрением. Раз в день подхожу к окну и делаю гимнастику для глаз, про которую ещё детям в школе рассказывают и которую рекомендует каждый глазной врач. Со стороны это выглядит немного странно: человек стоит 10 минут неподвижно с отсутствующим взглядом и обычно никакой другой активности не проявляет. Ну что поделать — я сосредоточен на упражнениях и мне не до разговоров. Подходит коллега, смотрит на меня почти в упор озабоченным взглядом, будто в душу пытается заглянуть:

— Кирилл, с тобой всё в порядке?! У тебя такой отрешённый вид! Не волнуйся, всё у тебя в жизни наладится!

С какой стати у меня вообще что-то должно быть плохо?! Что это за мода делать безосновательные выводы? Коллег у меня много, и каждому надо объяснять, по какой конкретной причине я смотрю в окно десяток минут кряду.

Вышел из общего кабинета, чтобы ответить на звонок и не мешать другим. Сижу в кресле, решаю какие-то рабочие вопросы с соответствующим рабочим выражением лица. Решать надо много, устал, облокотился на колени, очень похоже на знаменитое фото с Киану Ривзом. При этом телефон видно, и меня тоже слышно. Но проходящего мимо коллегу эта ситуация почему-то тоже озадачила:

— Кирилл, не грусти!

Ну ё-моё! Ну да, я обычно пляшу, когда обсуждаю сроки поставки. А в этот раз не хочется, взгрустнулось чота.

Четырехчасовой марафон по планированию закупок без перерыва на обед и на покурить. Работа сделана, но рабочий день ещё не закончился. Иду в зону отдыха, разваливаюсь на подоконнике и читаю с телефона анекдоты, иногда позволяю себе слегка взоржать, но большинство анекдотов несмешные, поэтому выражение лица тоже соответствующее. Коллега:

— Кирилл, всё нормально? Чего ты тут сидишь один такой грустный? Не грусти!

Да сижу один тут, чтобы меня никто об этом не спрашивал!

И самый финиш: если я, поддавшись порыву вежливости, позволю себе ответить на ваш вопрос: «Да нет, у меня всё замечательно!», да ещё при этом и улыбкой поблагодарить за участие, вы выдаете: «Точно?! По-моему, у тебя что-то стряслось!»

Я понимаю, что моя претензия несущественная, но — твою налево растак и эдак — с чего вы взяли, что если я не отвечаю сиюсекундно на ваш eye contact, то это значит, что у меня что-то стряслось, и я просто боюсь вам об этом рассказать, поэтому нужно самим проявить инициативу? Надо сказать, что такие вот заботливые реплики очень отвлекают от активной задачи.

Поймите, что у человека есть своя приватная зона, в которую вам бы лучше не влезать, ведь человек к вам тоже не пристает с дурацкими предположениями. Да, я могу долго думать, уставившись на цифры в экселе, не отвлекаясь на каждого из вас; могу говорить по телефону, повернувшись к стене, потому что это единственный фон, на котором ничего не мельтешит; могу просто сесть на диван и сидеть там, воткнув в уши наушники, потому что пытаюсь структурировать горы информации, полученной от наших аналитиков, чтобы представить её в понятном виде людям, которые принимают решения. У меня не самая важная должность, но от моей работы зависит, сможет ли компания продержаться на плаву и будут ли у неё деньги на ваши квартальные премии.

В следующий раз, когда я просто перестану на 100% отдаваться процессу и буду работать без напряга, как добрая половина наших сотрудников, и не «нагрущу» вам очередную премию, я вас спрошу, почему вы такие грустные.

Терпеть не могу людей, верящих в телепатию. Нет-нет, не всех, а только тех, кто думает, что я должна догадаться, что творится в их мудрых головах «потому что это же и так понятно».

Я точно не телепат, поэтому во всех непонятных ситуациях использую банальнейшее, прямо-таки, презренное средство: спрашиваю. Но мне не отвечают, видимо, чтобы я стала умнее, чувствительнее к людям или… да не знаю я, чего они пытаются добиться, игнорируя меня, а потом обижаясь.

Что самое обидное, мой любимый муж — типичнейший представитель этого типа. «Есть пожелания насчёт ужина? Пойдём ли мы потом с ребёнком гулять?» — комбо, фаталити, минимум час гробового молчания обеспечен. И, с большой долей вероятности, это молчание может закончиться фразой: «Омлет с сыром? А я думал, ты запеканку с яблоками сделаешь, творог же есть!» — или, после того, как я помою посуду, уберу в кухне, поставлю стирку и ещё чем-нибудь займусь — «Да сколько можно копошиться, мы так до ночи гулять не выйдем». Внезапно!

Регулярно бывают и гораздо крупнее нестыковки, увы. Несмотря на то, что, зная фразу «мужчины не понимают намёков», открытым текстом написала ему (на бумаге!) свою просьбу обязательно отвечать на все вопросы. Не обязательно честно, можно отмазываться «не знаю», «ещё не думал об этом», «не важно», «как хочешь сама» — но никакого молчания, по которому я должна гадать, то ли просто не услышал, то ли очередной раз что-то «очевидное» телепатировал, а я не поняла. Тоже не сработало.

Ладно, муж — он личная проблема. А если на работе такое? От меня зависит минимум удобство, а максимум — безопасность людей. И в любом случае — большие деньги. Но нет же, трясу коллег, как грушу — молчат, партизаны. А потом — ой, а откуда тут это, а куда делось то, а мы не согласны, а ты не говорила, или тихо говорила, или не в письменной форме, или там не было маркером обведено, или было, но это ж уже почти обед наступил, а потом забыли все, и вообще, это же ежу понятно, как тебе вообще могло в голову прийти, что… Обидно бывает в последний момент переделывать что-то, городить костыли, но личные амбиции или лень не так важны, как конечный результат работы. И трачу своё время, подчищаю чужие ошибки. А ведь иногда оно всплывает тогда, когда и исправлять поздно, хоть головой о стену стучись.

Пример? Запросто. Ну вот просто верх очевидности, например, что вентиляционная шахта 2 на 2,5 метра из подвала сквозь все этажи идёт, а на крышу не выходит? И делается там башенка для выпуска воздуховодов и мега-дыра в перекрытии, потому что всем остальным специалистам оказалось так же «очевидно», и трём стадиям проверки, и строителям, и монтажникам — но это мы все верблюды, а не человек, который «на глупые вопросы не отвечает». А потом приходит кто-нибудь через полгода работы в новом здании и говорит: «Как-то холодно в верхнем коридоре, это из-за того огромного колодца в небо, наверное. Летом дождь не лил, у вас над ним крыша сделана, да и снег не попадает, но зимой холодно как-то, можно, мы хоть заткнём чем-нибудь». И тут начинается беготня по потолку с воплями…

Пожалуйста, телепаты, снизойдите до нас, простых смертных, воспользуйтесь речью письменной или устной — какая вам менее противна — помните, что ваши слова нужны и важны окружающим, раз уж они спрашивают вашего мнения. Пока ещё спрашивают.