Соседи

Лето, спальный район среднестатистического города, серенькие многоэтажки, между ними — милая, в неплохом состоянии детская площадка. Что радостно — полная детей. Да-да, они не дома, не в компьютерах, не перед телевизорами, а в песочницах и на качельках, вынесли кукол, машинки или даже электронику, но хотя бы дышат воздухом и впитывают витамин D. Прекрасно.

Что же могло задолбать в этой ситуации? Нет, я благосклонно отношусь даже к радостным детским воплям. Окно я открыл сознательно. Понимаю, что дети играют. Догонялки, прятки, выяснения отношений иногда, просто радость. Сильно высокие звуки случаются нечасто и вполне объяснимы.

Но вдруг эту идиллию нарушает заунывный и противный, как зубной скрежет, детский вопль:

— Мааам! Маааа-мааа! Мааам!

Хорошая детская голосина неопределённого пола вот так может гундеть на повышенных тонах минуту, две, три… Терпеливо, часто, громко, чтобы все мамы даже на …надцатом этаже услышали. После этого следует такая же громкая просьба что-нибудь ребёнку скинуть, будь то мячик, кофточка или любой другой каприз.

Вот эти заунывные позывы достали до зубного скрежета. И достали не столько своим существованием, сколько… фактом наличия во всех подъездах домофона. Да-да, настоящего, работающего домофона.

Нет, обойти дом, подойти к своему подъезду, набрать номер квартиры, где бабушка или мама услышат звонок даже за мытьём посуды или просмотром телевизора, попросить скинуть необходимое с нужной стороны — это, видать, непосильный квест для современного ребёнка. Я не понимаю, почему это не очевидно для всех родителей — так проще и старшим, и ребёнку. Первым не надо нестись на балкон, заслышав любой подобный зов, который может оказаться и не от их ребёнка вовсе, а вторым не нужно надрывать горло по несколько минут кряду, потому что старшие таки могут мыть посуду или смотреть телевизор.

Я уже не говорю о простом прививании ребёнку уважения — днём могут спать люди, работающие в ночную смену, пожилые, совсем маленькие детишки, а летом они хотят спать с открытыми окнами, и если просто нечленораздельный шум детской возни может быть фоном, то вот эти унылые вопли, для которых, кстати, дети подходят ближе к окнам, порядком мешают и могут разбудить.

Я знаю, что дети обо всём этом вообще не думают. На то есть родители.

Я знаю, что выдавать ключи малым детям, когда они будут бегать, играть, кувыркаться и могут их потерять, — не выход.

Я знаю и уважаю решение не позволять выносить во двор недешёвый мобильный телефон, если он у ребёнка есть.

Но если ребёнок достаточно взрослый, чтобы играть во дворе без присмотра, то он должен уже знать номер квартиры, где живёт.

А эти позывы — задолбали.

Мамина знакомая живёт в элитном коттеджном посёлке, расположенном на окраине города. От основной дороги его отделяет двухкилометровая лесополоса. По эту сторону леса расположился гипермаркет, в котором жители посёлка и затариваются. За массовыми покупками они семьями приезжают на машинах, но бывает, что за минимальным набором продуктов знакомая ходит сама. Она приезжает на автобусе после работы, а потом идёт пешком по дорожке. Естественно, урн там нет.

Недавно мама рассказывала, как знакомая возмущалась на работе:

— Иду, а там такой срач! Бумажки, обёртки, пивные банки! Просто кошмар! Почему только власти ничего не делают? Там, наверное, какие-то бичи хулиганят.

— Уважаемая! Какие бичи? — не выдержала мама. — Это лес между вашим посёлком и магазинами. Ну кто там может мусорить? Только свои же и ходят. Ваши же соседи. Такие же, как вы, идут пешком, пьют пиво, едят мороженое…

Ей не поверили.

Сажусь в Пулкове на маршрутку. Самой последней входит старушка за 80, долго допрашивает водителя, едет ли он до такого-то метро. Едет, сели, поехали. Старушка не успокаивается, донимает водителя:

— А вы мне скажете, где выйти? А как мне доехать до Восстания?

Водитель не слышит, мотор шумит, голос вопрошающей его не перекрикивает. Вмешиваюсь:

— Бабушка, я тоже там выхожу, покажу, как доехать.

Бабушка поворачивается, делает губами куриную гузку и отвечает:

— Бабушкой меня называют мои внуки, а вы невоспитанная!

Я, признаться, опешила. За меня ответили другие пассажиры:

— А как вас ещё называть? Ну и не помогайте ей, девушка, раз она такая.

Я так ничего и не сказала. Ехала и всю дорогу обиженно перебирала в уме все варианты, как можно было назвать откровенно не пожилую, а дряхлеющую женщину? Девушкой? Женщиной? Дамой? Марьиванной? Гражданкой? Товарищем? Варианта не нашла. Зато поняла для себя, что это был последний раз, когда я свою помощь пенсионеру предложила.

Я вообще сердобольная. У меня на глаза слёзы наворачиваются. Всегда подам просящей старушке, покажу дорогу, донесу сумку, место уступлю, куплю воды, если в бесплатном стаканчике продавец бабушке отказал. Чаще всего я не слышу ни слова благодарности. Я, как джинн, появилась, выполнила задачу, испарилась. Но ещё иногда меня обзывают невоспитанной. Надменно заявляют: «Я с газом не пью». Или ворчат вслед, что мало дала.

Я отдаю себе отчёт, что бабушки это не читают: нет у них интернета. Просто выскажусь от души, потому что задолбали. Бабушки (или как вам приятнее — дамы?)! Если вы хотите, чтобы молодёжь вас замечала, помогала и уважала, дайте им хоть маленький повод чувствовать себя молодцами за то, что они не прошли мимо. Или хотя бы не заставляйте их пожалеть об этом.

Два часа ночи. Двухместная палата. Как написано на сайте больницы, «класса люкс».

Я, с повязкой на голове, лежу и представляю, что сделала бы с соседкой по палате, будь у меня лопата. А всё почему? Да потому, что эта милая женщина лет пятидесяти храпит, как сорокалетний мужик. И всё бы ничего, если бы у меня была возможность заткнуть уши наушниками, но, увы, это неисполнимо из-за повязки. И поэтому приходится свистеть, цокать языком, стучать по деревянной тумбочке, танцевать с бубном перед кроватью… и всё безуспешно.

Что самое интересное, это происходит всегда, когда я сплю не дома. Всегда найдется человек, портящий своими ужасными звуками мой ночной покой. Нет слов, один мат. Задолбали!

Недавно в моей семье произошло большое горе: от рака умерла моя старшая сестра. Не буду рассказывать о том, что в большинстве случаев остаётся только крыть матом русскую медицину, о том, как можно было проглядеть новообразование, а после — выписать тяжёлого больного домой умирать. Человека это не вернёт. Меня раздражают сплетники, из-за которых существование нашей семьи обросло легендами, достойными обсуждения в студии Андрея Малахова.

Когда Саша только узнала о болезни, пошли слухи, что у неё СПИД, потом — что она больна гепатитом: «Жёлтая вся, прямо аж страсть». Когда кумушки всё-таки узнали о том, что у сестры онкология, то лишь развели руками: «Чего ж вы хотели, она ведь так много курила». Да, курила, только болезнь поразила не лёгкие и гортань, а печень. «Алкоголичка, причём тайная», — решили тётушки.

Когда сестры не стало, языки заработали с утроенной силой. Вслед за ней «похоронили» нашу маму, потом — меня, а моего племянника отправили в детский дом, причём забирали его из дома в присутствии сотрудников полиции, которых мы не хотели пускать на порог. Стоит ли говорить, что родители живы-здоровы, Антон одет-обут-накормлен, ни в чём не нуждается и по решению суда продолжает жить дома? Конечно, не стоит: кумушкам лучше знать.

Откуда я знаю о слухах? Эти люди, не потрудившись позвонить Саше, заваливали меня сообщениями в соцсетях, приговаривая: «Как же она, бедненькая, будет жить со СПИДом (гепатитом, без лёгкого)?»

Обидно даже не то, что люди сплетничают: как известно, на чужой роток не накинешь платок, а знакомых у нас много. Обидно, что чесали языками не бабушки у подъезда (они-то как раз искренне справлялись о здоровье моей сестры и даже навещали её), а относительно молодые соседки и коллеги, не удосужившиеся хотя бы раз прийти к нам домой.

Искренне желаю им долго жить и никогда не болеть, чтобы не давать поводов для пересудов.

Лето. Жарко. Хочется открыть окно, проветрить квартиру, просто глотнуть свежего тёплого воздуха. Но вместо этого в комнату врываются ароматы зажарки из лука и моркови, картошки, жареной рыбы, подгоревшей курицы, тушёной капусты, варёной кильки и других разносолов, которые наши соседи собираются съесть на ужин.

Ладно бы, если бы пахло вкусно, но, к несчастью, готовить соседи явно не умеют, потому что часто всё подгорает и очень сильно смердит. Соответственно, бельё на лоджии сушить нельзя, если не хочешь носить одежду, воняющую чужим ужином так, будто ты целый день простоял в ларьке, готовя шаурму, и ловить на себе брезгливые взгляды. Да и вообще, приходя с работы, окно лучше не открывать, чтобы вся твоя квартира не наполнилась этим смрадом.

Почему люди, так любящие плотно поесть на ночь, не могут установить над плитой вытяжку? Это решило бы весь вопрос! Вместо того чтобы купить вытяжку, они распахивают окно кухни, чтобы запах выветривался на улицу, иначе они на этой кухне сами задохнутся. Почему весь дом должен вдыхать это амбре?

Мне можно посоветовать установить кондиционер и оборвать эти мучения на корню. А если я хочу подышать свежим воздухом с улицы? Если хочу распахнуть окно и услышать трели птиц? Если хочу, чтобы моё белье пахло летним ветерком? Почему я должна ущемлять себя в столь скромных желаниях?..

Пока я задаюсь этими вопросами, соседи снова жарят «нямку» на сале. Желаю им холестериновую бляшку в сосуд. Задолбали!

Мне с женой и маленьким ребёнком, как и многим другим, приходится жить на даче, так как купить квартиру в городе — неподъёмные деньги для работяги. Каждый приезжающий на дачу на сезон считает своим долгом завести какую-нибудь тупорылую шумную собачонку, которая на пролетающих мух брешет сутки напролёт. В итоге сезон заканчивается, собака выбрасывается или отстреливается (если, конечно, её раньше за брехню не отравят соседи).

Некоторые приезжают побухать на выходные. С шашлыком, музыкой, пьяными криками на всю ночь. Искренне желаю в выходные дождя, продолжительного и сильного.

Отдельная категория — огородники. Ковыряются в любую погоду с утра до ночи под громкий аккомпанемент вшивого визгливого радиоприёмника с «Казак FM» или любой другой популярной местной радиостанцией кадышевского направления.

Люди! Я хочу тишины! Но здесь вместо перфоратора — культиватор или бензокоса, всё та же алкашня по соседству, всё то же громкое музло, доставшее неимоверно. Живём за городом, а спим с закрытыми окнами и летом, и зимой.

Я не переношу запах табачного дыма. От него у меня чешется нос, при длительном воздействии — слезятся глаза. Я уже предвосхищаю мысль уважаемых читателей, что сейчас будет очередной гневный пост, ориентированный на поругание и низложение моральных принципов людей, пристрастившихся к табакокурению, вне всякого сомнения, слабо волнующий людей со здоровой носоглоткой. Но нет — мне ничего не стоит отойти от курящего на остановке, задержать дыхание при проходе через место для курения, к тому же я прекрасно понимаю, что дискуссиями в интернете проблему повальной никотинозависимости отнюдь не решить. Однако есть место, где убежать или купировать воздействие для меня не представляется возможным. Это мой дом.

Чисто из вежливости уважаемые мои соседи, живущие ниже этажом и обладающие привычкой курить! Я понимаю: вы не виноваты, что наш мир устроен так, что дым поднимается вверх, и когда вы курите в открытое окно, мне приходится либо наслаждаться убийственным ароматом сигаретного дыма, либо в спешке закупоривать все щели, ведущие из моей комнаты на улицу, и, пережидая, пока вы закончите, всё же вкушать малые толики смрада, успевшего проникнуть в помещение. Из разговора с вами, в котором я попытался обозначить свою проблему, я уяснил, что вам совершенно… кхм… всё равно, что чувствуют, думают и каким образом ведут своё существование другие люди (что, вне сомнения, справедливо — зачем это вообще должно кого-нибудь волновать?), и что вы и дальше собираетесь реализовывать своё конституционное право курить, находясь в собственной квартире, причём так, как вы считаете для себя удобным.

Я человек не злой и стараюсь относиться ко многим вещам проще, поскольку так тратится меньше энергии на ненужные волнения. Но в один прекрасный момент, когда я устану вскакивать и затворять все окна и двери в жару, я всё же одолею свою лень и уберу с балкона сушилку, заменив её на чайный столик.

Я люблю пить горячий чай. Чёрный. Без сахара. И я буду реализовывать своё конституционное право пить обжигающе горячий чай в своей собственной квартире. Ну, подумаешь, что он случайно прольётся вам на голову! С кем не бывает. Как говорится, где пьют — там и льют.

И скажите спасибо, что у меня нет надобности иметь автомобиль, а то перезаряжать аккумулятор я тоже имею право.

Ваш сосед что-то перфорирует день за днём? Открываем санитарные нормы и видим, что допустимый уровень звука в жилых помещениях квартир с 7 до 23 — 55 дБА. Это громкость обычного разговора. Что, сверхтихий перфоратор, укладывающийся в эти рамки, пока не изобрели? А это ни разу не ваша проблема.

Или, скажем, сосед-алкаш, слушающий музыку по ночам. Зачем его тащить в отделение, когда есть суд? Не придёт в суд — его же проблема. Пусть потом приставам рассказывает про свои права.

В общем-то, по большей части подобных проблем законы позволяют добиться решения. Но… И тут мы приходим к тому, что задолбало меня. Средний гражданин остановился в своём правосознании на уровне пятилетнего сопляка, все права которого должен блюсти могучий отец. Если даже алкаш знает о своих правах больше, чем этот самый средний гражданин, по-моему, это повод всё-таки оторвать свою ленивую жопу от дивана и изучить свои права, равно как и методы их реализации.

А то как ныть — так каждый, а как хотя бы явиться на собрание собственников жилья по вопросу выбора управляющей компании — так у 298 из 300 собственников почему-то времени не нашлось, а потом эти же 298 лентяев будут тут ныть, как их какая-нибудь левая управляющая компания грабит, нарушая их «права».

Меня задолбали люди, которые не видят ничего дальше своего носа.

Одинокая бабушка, получающая вполне адекватную пенсию, не готова достать из кубышки 30 рублей на установку домофонной трубки: мол, не ходит к ней никто. Только дело в том, что если у старушки прихватит сердце, скорая помощь или врач из поликлиники могут и не попасть в квартиру. Соседей в рабочий день может рядом не оказаться, да и не обязаны они за вас отвечать.

А вот другой дом. Председатель, отвечающий за все домовые нужды и расходы, — очень суровый мужчина, бывший военный. Во многом его стараниями территорию обнесли двухметровым металлическим забором, а въезд оснастили шлагбаумом. В общем, едва ли не колючую проволоку по периметру протянули. Как жильцы и, главное, пожарные будут выкручиваться в чрезвычайной ситуации, понятия не имею, ведь к дому даже на танке не подъедешь.

Примеров ситуаций с подобными моделями поведения на этом сайте было перечислено уже немало. Если вы рассчитываете на то, что вам помогут в беде, будет ли это касаться вызова врача, одолженного конспекта с лекциями или подсказки от коллеги по ведению рабочей документации, зачем сознательно перекрывать все возможные пути доступа к себе? Ведь иногда эти проблемы перекидываются на окружающих, и тогда расхлёбывать последствия вашей паранойи и гипертрофированного эгоизма приходится им.