В воскресенье стояла в очереди в ларьке, брала конфеты малышкам. Продавщица, жутко выкрашенная блондинка гоповатого вида, вдруг обратилась ко мне:
— Ну, ты же смотришь сегодня финал? (Э, а почему так панибратски?) — Финал чего? — Кубок мира! Ты же смотришь! — Нет. — Как, не смотришь с мужем? — Муж тоже не смотрит. — Но ведь это не просто матч, это финал Кубка мира! Так чё, не смотришь? — Э-э-э... Нет.
Продавщица, доверительно обращаясь к очереди:
— Она совсем какая-то ё#нутая — Кубок мира не смотрит!
Я не выдержала и заржала: и чего это я так, действительно?
Я до смерти задолбала своих домашних тем, что постоянно громко слушаю музыку в наушниках и, естественно, при этом не слышу того, что они мне говорят.
Я задолбала своих однокурсников и коллег тем, что не желаю тратить своё время на поддержание беседы с ними. Скучно мне, честное пионерское.
Я задолбала продавцов в магазинах рядом с домом тем, что всегда требую чеки и дотошно проверяю сроки годности, а потом ещё и имею наглость требовать заменить товары в повреждённой упаковке, заботливо заклеенной скотчем. Для них это норма, а ходить в другие магазины у меня не всегда хватает времени.
Я неимоверно задолбала бабок и тёток в общественном транспорте тем, что сижу в наушниках и читаю книжку, а не спешу уступить им место. Я не сканирую окружающую меня толпу на предмет пожилых людей, а пытаюсь провести время в транспорте с пользой. Просто дотроньтесь до моего плеча, и я замечу вас, выну из ушей наушники и с радостью уступлю вам место. Но только не надейтесь на это, если вы хамоватая тётка лет пятидесяти или мамаша с ребёночком лет десяти! Я тоже женщина, хоть и моложе вас, и я тоже устала, а ваше дитятко уже с меня ростом, и его вряд ли затопчут в толпе.
Ещё сильнее я задолбала прохожих на улице, ведь я осмелилась выглядеть неформально. Они, бедняги, так задолбались тыкать пальцем мне в спину и обсуждать мою внешность! К слову, вся моя внешняя неформальность выражается в пирсинге, чёрных волосах и тяжёлых ботинках в холодное время года. Никаких шипов, черепов и прочей атрибутики.
Но сильнее всего я задолбала своего любимого. Ему ведь приходится терпеть всю вышеперечисленную гремучую смесь!
— Как же ты меня задолбала! — Почему же ты всё ещё со мной? — спрашиваю. — Да потому, что я люблю тебя, глупенькая!
Вторую неделю шарахаюсь по магазинам в поисках гибридного велосипеда, пытаясь добыть конкретную модель немецко-тайваньского производителя. На расположенные в нашем Мухосранске офлайн-магазины я плюнул давно: их продавцы или делают удивлённые глаза: «А зачем вам эта модель, у нас даже у поставщиков её нет», или вообще отвечают, что на заказ ничего не возят. Приходится обходить интернет-магазины.
У большинства магазинов есть почта, чтение которой чаще раза в неделю, похоже, считается моветоном. Особо тру её не читают вообще. Хотя нет, вру: от особо тру письмо возвращается с ответом о несуществующем адресе.
У некоторых магазинов есть асечка, которая большую часть рабочего дня висит в офлайне, а когда цветочек зеленеет, собеседник отвечает: «Я скажу менеджеру, чтобы посмотрел».
В каталоге всех магазинов перечислены практически все модели популярных марок, а в поле «наличие» для большинства написано: «звоните». Что означает это «звоните»? А всё очень просто: этого велосипеда у них нет. И привезти нельзя. Совсем нельзя. И не было у них этой модели никогда. Так какого %@$ вы, спрашивается, пихали все эти велосипеды, которых у вас никогда не будет, в каталог? А несолидно же демонстрировать, что всё, что у тебя есть — десяток горных велосипедов.
Несколько раз мне предлагали заменить велосипед аналогом. Аналог, как правило, имел худший или сравнимый «обвес» и большую стоимость. Как-то мне предложили прошлогоднюю модель одной чешской компании. Уставший от всей этой суеты, я уже было согласился, но менеджер внезапно обнаружил, что и её нет, а заказать можно только модель следующего года с ожиданием в течение трёх месяцев. Хотелось взять и немедленно у#$@ть.
Регулярно покупая лишь компьютерное железо, я был абсолютно уверен, что совок закончился, девяностые прошли, и в России достать теперь возможно практически всё, но эта велоэпопея снова открыла мне глаза.
Захожу в магазин белья за, пардон, трусами. Минут пятнадцать мрачно обозреваю кружевно-стразовый ассортимент и не выдерживаю. Подхожу к девушке-консультанту:
— Девушка, подскажите, у вас есть трусы без стразов, без кружев, желательно хлопковые? — А вам зачем?
Отдел бытовой химии. Выбираю станок для бритья с увлажняющей полоской. Вижу практически одинаковые модели с разницей в цене в два раза. Подзываю продавщицу, прошу мне помочь, показываю на оба станка и спрашиваю: «В чём различие?» Ответ поразил своей гениальностью и простотой:
— Так вот здесь полосочка белая, а вот здесь — зелёная! — И всё? — И всё.
Я решила подарить своему молодому человеку комплект постельного белья. В каждом магазине надо мной решали провести воспитательную работу. Разговор начинался примерно так:
— Здравствуйте! А какие у вас есть двуспальные комплекты постельного белья? — Вот такие, такие… А вы кому хотели? — В подарок молодому человеку.
После этих слов в голове у продавцов что-то срабатывало, и они начинали выбирать самые страшненькие комплекты: жуткие клетки, пёстрые цветы во весь пододеяльник, фрукты и прочую ерунду. После того, как мой выбор падал на комплект белья в бежевых, молочных и других тёпло-пастельных тонах, продавец начинал меня разубеждать:
— Что вы! Разве вы не мужчине хотели? — Мужчине. — Ну, я вам и выбираю для мужчины. — А покажите вон тот бежевый. — Этот? Ну, это совсем не для мужчины. — Это почему же? По-моему, приятный спокойный комплект, который не режет своей пестротой глаза, можно подарить кому угодно. — Ну, не знаю… А вот этот с клубничками не хотите?
Представила я своего благоверного в жутких клубничках размером со слона — стало дурно.
Мужчины — тоже люди. И они, к вашему сведению, тоже моются, поэтому я не думаю, что собой они могут испачкать светлый комплект. Я его купила, несмотря на все дурацкие советы продавцов.
Однажды гром грянул среди ясного неба. Оказывается, знакомая дала номер моего телефона одной небезызвестной косметической фирме из восьми букв. Там, видите ли, если запишешь «подруг», то ли начисляют какие-то бонусы, то ли дарят подарки. В общем, в один прекрасный день мне позвонила некая Ирина-дистрибьютор, быстро протараторила про то, что у них проходит какой-то семинар с мастер-классами, и я могу быть осчастливлена бесплатной масочкой для лица. Я человек занятой, а масочек дома и так хватает, поэтому вежливо отказалась и забыла про свалившееся на меня счастье примерно на месяц.
По истечении этого срока — звонок. Затем ещё один. Всё больше и больше сокращалась амплитуда: теперь вести с кремово-масочковых полей раздавались едва ли не ежедневно. Наконец, устав вежливо отказываться и просить не звонить, я сохранила номер под названием «Ирина [Фирма] Не-Поднимать-Трубку». Теперь каждый раз, когда поступал звонок, я выключала звук и думала, что всё будет прекрасно.
Не тут-то было! Мадам Не-Поднимать-Трубку догадалась позвонить с другого номера — и этот записан. И ещё с одного! Едва заслышав до боли знакомый голос в трубке, на секунду отключаю микрофон и говорю стоящей рядом подруге:
— Я сейчас буду разговаривать, а ты кричи: «чучух-чучух». Как дети, когда показывают поезд! Поняла?
Та смотрит на меня дикими глазами, но подчиняется. Включаю микрофон:
— Ирина, я не приду на ваш семинар! (Чучух-чучух!) Я уезжаю! (Чучух-чучух! Чучух-чучух!) Из России! (Чучух-чучух!) Навсегда!..
Больше ни один незнакомый номер не предлагает мне вступить в ряды сотрудников и намазаться бесплатной масочкой.
Иду с оптового рынка, в одной руке несу ящик черешни в пакете, другой веду ребёнка. Раз пять продавцы с машин кричали вдогонку: «Девушка, арбуз не желаете?» На пятый раз надоело: развела руки в стороны, демонстрируя содержимое, и спросила: «А как вы думаете?»
Я довольно крупногабаритный малый. Не знаю, дотягиваю ли я до Андреа Ставроса из «Пушек острова Навароне» Маклина или до Хайе Вестхуса из «На западном фронте без перемен» Ремарка (в кулак только полбуханки влезает, увы), но в целом, как мне кажется, мои габариты понятны. Большинство одежды, имеющейся в магазинах, явно не на меня — эти, пардон, рахитные джинсы мне и на рукава бы не сгодились. Посему поиск одежды, в которой ты не выглядишь, как пародия на Бритни Спирс, и которая не являлась бы форменной, занимает изрядную долю времени.
Как-то раз один из моих клиентов (я ремесленник — сварщик, плотник, кузнец), догадывающийся о моих проблемах с одеждой, маякнул мне, что в один бутик привезли одежду, которая, может быть, мне подойдет. Прихожу и сразу попадаю под недовольный взгляд продавщицы. Оглядев ряды, понимаю, что без её помощи рыться тут буду до выхода Duke Nukem Forever, и спрашиваю барышню, есть ли что-нибудь на меня. Продавщица, презрительно меня осмотрев, провела к вешалкам. Не знаю, как это называется — мешковатая пародия на штаны с задними карманами где-то на уровне колен и набедренными где-то у щиколоток. Моё мнение о продемонстрированных портках продавщице явно не понравилось. Барышня напряглась и снисходительно (настолько, что захотелось изобразить из себя бабуина или орангутанга, поорать, как Тарзан, и поклянчить бананов) выдала:
— Что вы хотите? Это мода, а на таких крупных мужчин, как вы, у нас больше ничего нет. — А если без моды? Мне ж для работы, а не для понтов.
Продавщица манерно всплеснула ручками, возмущённо вздохнула и, судя по взгляду, возжелала меня испепелить. Но то ли концентрации на заклинание не хватило, то ли мой спасбросок оказался выше, но ей пришлось продолжить беседу с неандертальцем:
— Ах, так вы из этих!
Слово «этих» было сказано с каким-то особым отвращением, на которое даже знаменитая шведская сельдь вряд ли была бы способна.
— Простите, каких «этих»? — максимально вежливо осведомился я. — Ну, из нормальных!
