На днях в эфире радиостанции с акустическим названием некий писатель заявил: «Курилы нужно было отдать 15 лет назад», — и вообще, мол, ему не нужны «эти три скалы». Я, жительница этих самых трёх скал, очень рада, что этому гражданину не нужен мой дом, но с какого перепугу он решил, что может делать столь громкие заявления?
Моё негодование разделил министр с самой русской фамилией и срочно рванул на Курилы. «Я просто не хочу, чтобы курильчане почувствовали себя одинокими», — сказал он. И снова я безумно рада, что министр оказался таким сентиментальным человеком. Вот только поехал он на юг, а про прочие острова рассудил, должно быть, что там народ суровый, одиночество любит и в визитах не нуждается.
Может, предложить американцам землю в аренду под военную базу? Наверное, лишь тогда сентиментальные министры и даже президенты вспомнят про остальные острова и потянутся к нам в гости.
Май. Вот-вот прозвенят последние звонки, дети с радостью покинут стены любимой школы, а выпускники будут ударными темпами готовится к ЕГЭ и выпускному. И если с экзаменами всё понятно, то с последним выходит как-то мутно.
В моём регионе закон гласит, что выпускной вечер должен проводиться в школе. Окей, все учебные заведения дружно плюют на это и разбегаются по ресторанам, базам отдыха и подъездам — но не наш лицей.
Несколько лет назад государство выделило сдачу с распилов и откатов на ремонт аварийного здания лицея. Гип-гип-ура, все довольны, ремонт завершён за три года, дочка директора поехала учиться в Америку, директор приобрёл несколько дорогих иномарок, а в первую весну полностью протекла крыша. Был полностью перестроен стадион, и теперь вечерний поход по тёмному узкому проулку превращается в увлекательное путешествие с гопотой, наркоманами, сосульками и грязью, в зависимости от сезона.
А выпускной… Выпускной запланирован в столовой. Столовая арендует здание у школы — хозяин, соответственно, другой, отсюда и цена. В прошлые годы походы в рестораны обходились рублей в 700. Бонус — шоколадный фонтанчик, диджей и целый этаж на разгром выпускниками. Сейчас посиделка в школьной столовой обойдется во всю тысячу (родители умудрились сбить аж по 200 рублей) с человека. Украшать школу нельзя. Включить музыку и организовать хотя бы концерт самодеятельности тоже нельзя. «Свеженький ремонт, потолок же рухнет!» — говорит директор. Но самое интересное: выпускной должен начаться в полночь. Зачем — неизвестно, но ночью я предпочитаю спать.
Куда уйдёт половина денег, известно только директору. А на эту тысячу лучше купить цветы учителям в знак благодарности.
А меня задолбали поребрики (ну, или бордюры). Не сами они, а то, как к ним относятся наши Большие Братья, считающие себя местной думающей частью. За программу улучшения придомовых дорог им, конечно, спасибо, но есть два минуса: средства и качество.
Из бюджета со многими нулями, ясно, на благоустройство пошло не всё. Поребрики из гранита и камня заменяют прессованными. По заверениям Больших Братьев, прессовка столь же крепка, как камень, чуть менее долговечна, но гораздо дешевле. Теперь большую часть старых (вполне крепких и приличных, надо заметить) бордюров выкорчёвывают и выбрасывают, а на замену ставят новые из смеси с трёхгодовым запасом прочности. Вы видели, чтобы гранит рубили простым топором? Я тоже нет — а новый супербордюр после пятого удара ровнёхонько треснул.
Что лучше: каждые три года менять «современный» бордюр или взять более дорогой, но на 67 лет дольше прослужащий каменный? А власти думают наоборот.
Почему продавцы хамят и не улыбаются? Как не знать-то: всё потому, что сразу в университеты их родители запихивают и не дают, как в этих ваших Германиях и Франциях, опыта жизненного поднабраться. А теперь подумайте над тем, почему же всё-таки родители пихают своё чадо в вуз.
Во-первых, если вы обладаете известными половыми признаками, вы крупно задолжали своей родине. Когда задолжали? За что? Почему вы должны считать эту страну родиной? Почему другие ничего не должны? Почему вы обязаны гробить своё здоровье в т. н. армии? На эти вопросы вам никто и никогда не ответит. Скрутили, привезли в военкомат — и пишите письма мелким почерком. Естественно, ни один здравый родитель не хочет такого для своего сына. Выход из ситуации: откупиться или идти в вуз.
Во-вторых, сама система образования в России построена таким образом, что если вы не поступили в университет сразу после школы, то в будущем это будет сделать в разы сложнее. Почем? ЕГЭ. После сдачи экзамена его результаты считаются действительными только ограниченный период времени. Решил, например, поступать в вуз через пару-тройку лет, жизненного опыта поднабравшись, — должен сдавать ЕГЭ повторно. А это новый стресс и новая зубрёжка: за один только год школьная программа ой как забывается. Выход из ситуации: начинать думать о своих предпочтениях с пелёнок и поступать в вуз сразу после школы, иначе рискуешь вообще не получить желаемой профессии, когда созреешь до неё, если папа — инженер, а мама — учитель.
Не всё зависит от желания и усердия самого человека, а в этой стране — и подавно. Молодёжь это прекрасно понимает.
И после этого вы хотите, чтобы они вам улыбались? Да не будет этого никогда.
Послали из военкомата на обследование в поликлинику по месту жительства. Живу в пригороде, гастроскопию в местной не делают — пришлось ехать в городскую. Оказывается, что если карточка не их больницы, то процедура платная. Ладно, оплатил, сделал, принёс результаты. Отправили на УЗИ.
Ура! УЗИ можно сделать в своей поликлинике, но только через две недели: видите ли, у них очередь расписана. А у меня повестка через пять дней. Отпросился с работы на полный день, мониторю кабинет. За три часа зашло три человека, все по очереди. Каждый выходил максимум через десять минут. Нервы на пределе. Захожу, интересуюсь, можно ли платно сделать. «Конечно же, молодой человек! Заходите, раздевайтесь, сейчас придёт врач. С вас 600 рублей». Понимаю: наглость — второе счастье. Но мне, студенту-заочнику, работающему и самому оплачивающего обучение, у которого есть девушка, 600 рублей за пару минут возни какой-то фигнёй у меня на животе — это не копейки, блин!
Оплатить-то я оплатил, всё сделал. Завтра в военкомат, но осадок остался на неделю. Проще, кажется, потратить год жизни на покраску травы зёленой краской, чем доказывать, что по закону ты не можешь этого делать.
В одну контору я заглядываю по утрам часа на два. Раньше я работал в ней весь день, но достойно оплачивать мой труд у начальства не выходило: контора государственная. Два часа пасу свои программы, чтоб не протухли, консультирую аспиранток — и отправляюсь зарабатывать деньги на вольные хлеба.
Часть контингента лаборатории — дамы неопредёленного возраста с чёрным поясом по пасьянсу, «минёру» и кроссвордам. Райсобес, в общем. Так вот, забегаю в лабораторию и слышу разговор этих тёток явно о себе:
— Мы тут сидим весь день, а он работает два часа и получает больше нашего!
Возвращаюсь недавно с работы из столицы домой в Подмосковье. Еду на экспрессе, автобус идёт в крайнем левом ряду. Сзади раздаётся характерное крякание: кто-то крутой требует уступить дорогу. Однако сразу выполнить манёвр не удаётся: справа всё наглухо забито машинами. Наконец перестраиваемся. Нас обгоняют ментовская машина со включёнными мигалками и членовоз с правительственными номерами. Во время обгона раздаётся недовольное ворчание из матюгальника: дескать, быстрее дорогу освобождать надо. Я сидел недалеко от водителя, поэтому ясно слышал его ответ:
— Я-то, блин, народ везу, а ты — его слуг. Так какого хера я тебе дорогу уступать должен?!
Самара — большой развитый город. Отличная природа: горы, леса, реки. Но такой грязный!
Когда я приехал в Самару в декабре 2004-го, лежал снег. Наступила весна. Сугробы таяли, таяли… и не растаяли. Они просто уменьшились и превратились в мусорные кучи. Всё, что за зиму набросали в эти сугробы, почему-то не сошло вместе со снегом. Странно, да?
Рядом с моим домом находится пригородный автовокзал. Понятно, что там априори должно быть грязно: скопление людей и машин, фастфудные точки с сопутствующей пластиковой посудой, бумажками и отбросами. Но где урны-то? Весь мусор кучами валялся под ногами, а также забрасывался на территорию рядом стоящей школы.
Наконец поставили урны через каждые пятнадцать шагов. «Супер!» — воскликнул я. Но что делать дальше — это для чиновников задачка из высшей математики. Нужно же мусорки периодически опустошать! Люди стали кидать мусор мимо плотно забитых урн. Их можно понять, чего не скажешь об администрации.
Когда после урагана от дерева отломилась огромная ветка и перегородила тротуар, люди, обходя препятствие, стали выходить на проезжую часть. Одностороннее движение, прямая дорога — опасно, что говорить. С веткой разобрались месяца через три — но как! Распилили на куски, которые оставили на обочине. Молодцы! Управились, сделали всё, что могли.
Новый мэр, огромные плакаты с лозунгом: «Борьба за чистоту». Через некоторое время приехали парни на подъёмниках, плакаты с призывами к чистоте с билбордов посрывали и побросали тут же. Некоторые додумались поджечь бумагу, и куски плакатов вперемешку с пеплом полетели по округе, неся идею в массы.
Век компьютерных технологий и торжества искусственного интеллекта. Век, когда космические корабли бороздят просторы Вселенной, а сотовый телефон — это и связь, и денежные переводы, и личный паспорт, и всё остальное… О чём это я?
Получаю неделю назад в почтовый ящик уведомление от судебных приставов. Злобная такая бумаженция, дизайн которой не менялся еще с Гражданской войны, по качеству бумаги и написанию в духе расцвета НКВД: «Обязаны явиться к 17:00 такого-то числа… В случае неявки… статья такая-то, пункт такой-то». В голову лезут нехорошие мысли, вспоминаю все грехи. Понимаю, что были в моей жизни моменты, о которых я не помню. Неужели кому-нибудь в нетрезвом виде подписал чего? Убил кого-то ненароком?
Такое-то число настаёт. Прихожу в назначенное время к назначенному приставу.
— Ивановой нет. — Как нет? Мне вот тут назначено, смотрите. — Сейчас посмотрим.
Последние минуты перед приговором. Наслаждаться, наслаждаться жизнью! Воробышек клюёт что-то за окном, а я…
— Вот, нашла.
На стол передо мной ложится папка страниц в десять. Всё, думаю, конец.
— Вы не заплатили штраф в ГИБДД на 100 рублей.
В горле на секунду пересыхает.
— Что? — Штраф, говорю. Сто рублей. — Сколько? — Сто рублей! Повторить? — Нет, спасибо, — лезу в карман за бумажником и достаю сотенную. — Вот. — Мы не принимаем наличных денег. — А что мне делать? — Я вам выпишу квитанцию, сами заполните, оплатите и занесёте копию.
Легко снимаются деньги с мобильного телефона за отправку какого-нибудь SMS на короткий номер, ещё легче снимаются деньги с карточки. А госслужбе, чтобы снять с меня сто рублей, потребовалось исписать десять листов.
