Образование

Я преподаю в медакадемии. И я боюсь.

Несколько дней назад, не поддавшись натиску своего студента, так и не поставил ему экзамен. Но сегодня обнаружил, что этот экзамен парню поставил другой преподаватель нашей кафедры. Вот тот ничего не боится.

Я не желаю ему ничего плохого. Мне просто хочется увидеть его лицо, когда, лёжа на операционном столе и готовясь принять наркоз, в вошедшем хирурге он вдруг узнает того студента. А сказать или сделать уже ничего нельзя: наркоз начинает действовать.

Ребята, вы не боитесь не проснуться?

Ты гордишься тем, что тебе удалось списать на ЕГЭ, мой дорогой недруг? Молодец. Потом ты, раздуваясь от счастья, пойдёшь в институт, куда тебя берут только потому, что там есть «свои». В институте будут ещё экзамены, сессия, зачёты, за которые ты будешь по возможности платить, иногда сдавать своми силами, но чаще списывать.

Ты получишь диплом. Пойдёшь работать. Ты, ничего толком не зная по своей специальности, будешь сидеть в шарашкиной конторе и думать, что чего-то достиг в жизни. Что всё прекрасно. Что ты замечательный специалист.
Браво!

Ты позволяешь себе быть профессионалом своего дела только на бумаге. По сути же ты ноль. Ты не задумываешься о том, что таким же нулём может быть врач, прописывающий тебе лекарства, от которых ты останешься инвалидом. Архитектор, который проектировал твой дом со стенами, завалившимися полгода спустя после постройки. Водитель, отправивший тебя вместе с остальным автобусом в реку.

Не удивляйся, если с тобой случится что-то вышеперечисленное. Ты украл свою специальность, не умея ей пользоваться, — ожидай такого же от других. Всё взаимосвязано, недруг.

Попался нам очередной лектор с весьма необычной манерой преподавания: молча время от времени переключать слайды презентации, которую студенты должны кропотливо переписать и разобраться сами. Нет, преподаватель не глухой и не немой — «здрасте» и «до свидания» иногда слышали. Отдельное спасибо за мигрень после лекций: галёрка, которая приходила из-за «н» в журнале (да-да, он единственный, кто ещё отмечает), ходила на головах и даже бухала иногда.

Причину столь оригинального поведения мы узнали в этом полугодии, когда этот же кадр попал к нам вести практику: вся соль была в том, что он вообще не в курсе, о чём его предмет! Собственно, по этой же причине вся сдача лабораторных превращалась в расстановку знаков препинания в нужных местах.

Так прошёл семестр. Подошла сдача курсовых. Я написал неплохую программу, поддерживающую все современные принципы разработки, пройдя через кучу проблем. Скажу по секрету: меня за этот код взяли в довольно хорошую фирму программистом. Но каково же было моё удивление, когда после сдачи курсового я обнаружила в зачётке девятку! Те же оценки препод раздавал и за стандартный курсовой, который пишется за полчаса даже без запуска редактора кода. На вопрос, в чём причина столь низкой оценки, препод промычал что-то невнятное.

Зачем тогда вообще необходимо высшее образование в университете, когда мы туда приходим по большей части посидеть из-за таких вот преподавателей? Обычное самообразование даёт намного большие перспективы, а такое «обучение» лишь убивает желание учиться ещё на подходе. А ведь некоторые ещё и бешеные деньги за такое платят.

Хочу пожелать преподавателям, несмотря на всю сложность профессии и низкую зарплату, оставаться преподавателями, а студентам — пройти через все эти невзгоды, сберечь нервы и стать специалистами, несмотря ни на что.

А насчёт оценки мне потом подсказали: его в своё время отклонили на собеседовании в ту фирму, где работаю я. Может, это всё же зависть?

Не задолбали глупые вопросы. Задолбало то, что люди не реагируют на ответы.

— Ой, какая кукла! Девочка, да?
— Мальчик. Видишь: широкие плечи, узкие бёдра, черты лица тоже не женские.
— Да нет, точно девочка. Волосы же длинные!
— У моего брата тоже длинные волосы, он же мне не сестра.

— Пауки — это же насекомые, да?
— Нет.
— Почему?
— Потому что у насекомых шесть ног, у пауков — восемь.
— А, ну всё равно насекомые.

И так до бесконечности. «Это А?» — «Нет, это Б». — «Всё равно А».

Слушайте, люди. Не знать — не стыдно, спросить — не стыдно. Но уж если вы не знаете и спрашиваете, то хотя бы запоминайте ответ. Хотя бы на ближайшие пять минут. Потому что вы задобали моментально выбрасывать всё из головы!

Задолбали «присутствующие». Я говорю о студентах, которые ходят на пару лишь для того, чтобы им не выставили в журнал злосчастную «н». Создаётся впечатление, что существует кодекс поведения Говнюка и Неуча, на котором каждый из них присягнул.

Вы явились? Преподаватель должен прерваться на полуслове от трепета и благоговения перед вами, желательно забыв, о чём говорил. Правила хорошего тона регламентируют минимальное опоздание: 30 и более минут. Подождите друзей, одному опаздывать — моветон.

Вам таки разрешили войти? Громко поздоровайтесь с присутствующими уже друзьями, ещё лучше — совершите торжественное шествие по аудитории с пожиманием рук.

Преподаватель просит вас о тишине? Да как смеет эта карга вам указывать?! Потратьте как можно больше времени на поиск компании для экстренного совещания по накопившимся за вечер проблемам и сплетням. Громко гогочите. Громче! Не старайтесь перейти на шёпот — истинные Неучи славятся своей громогласностью.

Получите очередное замечание. Попререкайтесь. Извинитесь, заржите и говорите громче прежнего, посмотрите мультфильм или смешной видеоролик. Ни в коем случае не втыкайте в аппарат наушников — всем же невероятно интересно, что там у вас происходит. Словом, попытайтесь максимально мешать учебному процессу.

Повторяйте предыдущий пункт — пусть побагровевший преподаватель пересадит вас к застенчивой заучке на первой парте. Постарайтесь развеселить и её. Только дураки пришли в институт учиться! Постарайтесь донести этот факт до дремучей головы.

Что ж, до конца пары остались считанные полчаса? Вас всё ещё не выгнали? Вы плохой Неуч. Отпроситесь, купите в буфете провизии, возвращайтесь.

Постарайтесь шуршать и хлюпать как можно громче: всем должно быть ясно, что вам удивительно вкусно. После трапезы, разумеется, оставьте фантики и стаканчик в парте. Негоже вам убирать за собой мусор.

Когда наконец вас отметят в журнале, ломанитесь первым в дверной проём. Сшибайте на своем пути одногруппников — ничто и никто не может остановить Говнюка в его желании высвободиться из цитатели знаний.

И тебе здравия, неравнодушный человек! Тебя раздражают бесконечные упоминания об отставании промышленности. Меня когда-то тоже. Поэтому я пошёл на техническую специальность, чтобы научиться создавать что-то новое, электронное, полезное для страны вообще и для военной промышленности в частности.

За годы обучения я понял, что обучить преподавателей новому уже не сумею, а сокурсникам, мягко говоря, пофиг, лишь бы зачёт поставили. А заодно узнал, почему именно промышленность отстаёт. Потому что учат тому, от чего во всём мире отказались лет этак двадцать назад.

Но к тому времени случилось то, во что никто не верил, хотя некоторые ждали: на место закосневшего в пафосности старого общественного строя пришёл новый. С новыми надеждами, несмотря на отсутствие хлеба в магазинах, я взялся за изучение современных технологий. Мы приоткрыли людям дверь в мир информации, где все могли общаться на любые темы, обмениваться идеями, придумывать новое. Оказалось, что большинству людей нужно очень мало: посмотреть весёлые картинки и почитать смешные шутки. Желательно «про это». Читать, а тем более говорить по-иноземному, изучать какие-то наработки — не, это никому не нужно. Более того, мы лучше отгородимся от мира кириллическими доменами.

В страну валом хлынула запрещённая ранее техника, от подержанных иномарок, в сравнении с «жигулями» выглядевшими пришельцами из будущего, до сотовых телефонов. При полном отсутствии понятия «копирайт» — бери да копируй наработки, как это сделал Китай, ставший в результате мировым лидером по производству техники. Но нет, это тоже оказалось никому не нужно. Более того, иномарки обложили таможенными пошлинами ради мифической «поддержки отечественного производителя», который в результате на ладан дышит, а импортные сотовые подлежат сертификации на соответствие импортному же оборудованию сетей связи.

Ну ладно, было много разговоров про братков, растащивших в девяностые промышленность. Но девяностые закончились, пришла «стабильность», пришли нацпроекты. Деньги куда-то выделяются, уходят, а про новые технологии слышно всё больше по телевизору. Зато рост отечественной промышленности выражается в увеличении объёмов отвёрточной сборки: свинтили две пластины, налепили наклейку — отечественное производство! Ну так тогда я — производитель мебели, вон сколько шкафов да столов собрал дома!

Дальнейшие перспективы? На фоне множащихся «технических регламентов», окончательного превращения вузов в законный способ откосить от армии, ограничения гражданских свобод, роста цен и засилья бюрократии вы ещё в них верите? Да, мне бы тоже хотелось, но не могу. И вот это задолбало.

Вчера была предзащита диплома. Тема у подавляющего большинства одногруппников — «Лонжерон с подкосом». Они написали записки, нарисовали чертежи и вроде бы даже что-то считали, вот только объяснить не могут ничего.

Почему для соединения была выбрана именно сталь 30ХГСА? Да потому, что это единственная марка, которую они знают. Что означают эти странные буквы и цифры в шифре марки? А чёрт его знает. Х — хрень, Г — ещё что-то, а С, видимо, сера.

Почему сечение несимметрично? Потому что оно имеет меньшую массу. А на самом деле потому, что в найденном на просторах локальной сети примере была такая схема.

Почему на чертеже во-он там какие-то идиотские размеры? Да откуда я знаю, чертёж не мой!

И так с завидным постоянством. Меня искренне достали люди, идущие на технические специальности только ради диплома. Тушканчики вы несчастные, зачем? Это не юриспруденция и не экономика. Здесь нужно обладать навыками не только счёта, но и творчества. А вы усложняете жизнь и себе, и преподам, вынужденным вас учить.

В не таком далёком 2009-м получил я диплом о высшем образовании по востребованной специальности «менеджмент организации». Во времена написания диплома и пары производственных практик мне действительно интересно было заниматься статистическим анализом, вникать в смысл документооборота и искать пути его стандартизации и упрощения, чтобы было поменьше макулатуры (к большему практиканта всё равно никто не подпускал).

Конечно, чуть ли не в первый год обучения я узнал, что менеджмент — это не искусство управления, а менеджеры — не управленцы. Расхожее словечко «менеджер» в нашем суровом мире может означать почти какую угодно работу — от продавца-консультанта (которым я успел поработать и во время учёбы, и после) до руководителей высшего звена на крупных предприятиях. Увы, в массовом сознании укрепился первый вариант, и теперь, работая (не смейтесь, пожалуйста) в продажах, я часто натыкаюсь на фразу: «Ты же по специальности работаешь».

Плакать или смеяться? Скорее плакать. Вторым высшим либо кандидатской положение дел не исправишь, остаётся активно наращивать клиентскую базу и повышать-повышать-повышать до посинения объём продаж.

На работу не жалуюсь, работа интересная. Жалуюсь на стереотипы. Ныне кого ни спроси — менеджер представляется им молодым человеком, который что-то вам хочет впарить. Вот так у нас меняется смысл слова. Адаптация к условиям, так сказать.

Здравствуй, мой дорогой друг. Я обращаюсь к тебе, потому что в тысячный раз прочитал на форуме твой разнос отечественной промышленности.

Я не буду учить тебя жизни. Я расскажу простые и максимально правдивые вещи, чтобы где-то на задворках твоего разума отложилось то, что проблема не только в людях, которые производят российские автомобили, холодильники и другую технику.

Дело в том, что ты не учился в школе — ты готовился к ЕГЭ, которые сдавал только и исключительно для того, чтобы поступить в вуз.

В вузе ты не пошёл на автотранспортный или технологический факультет, потому что там учится одно быдло. А если и пошёл, то только потому, что для поступления на эти факультеты не нужна заоблачная сумма баллов, как на экономический.

И всё же ты решил учиться вместе с «технарями»? Но скажи мне, почему ты забиваешь на лекции по сопромату, ТММ, деталям машин и технологии машиностроения? Почему ты вместо того, чтобы самостоятельно решить курсовой проект, насилуешь интернет запросами «… скачать бесплатно», «заказать …», «… вариант № 14»?

Ах, извини, я забыл. У тебя КВН. Действительно, зачем пытаться что-то изменить, если это будет замечательным генератором твоих непревзойдённых шуток?

Скажи, зачем тебе диплом? Получив тему, ты всё равно будешь полгода валять ваньку, чтобы в мае завалиться на тематические форумы или опять насиловать интернет своими старыми запросами.

Получив корку, ты, само собой, не пойдёшь работать конструктором или технологом, потому как это унижение — корячиться над чертежами и техпроцессами по восемь часов в день за десять тысяч рублей, когда можно легко «поднимать тридцатку», работая менеджером по маркетингу в конторе, которая занимается мерчендайзингом х@#лизинга.

Даже если ты и придёшь на завод под начало главного технолога и конструктора, ты будешь воспринимать свою работу как каторгу. Действительно, зачем что-то делать, если за это не платят? Зачем проявлять инициативу? Зачем пытаться что-то улучшить, если за тебя всё сделали твои начальники-старпёры? Можно втихаря притащить на рабочее место «Варкрафт», развернуть монитор от начальника и держать пальцы на клавишах Alt+Tab.

Но если ты не такой, если ты приходишь на работу и вкалываешь по десять часов только для того, чтобы твой отдел работал лучше, если ты пробиваешь через престарелых начальников свои идеи до их внедрения, если ты увлечённо пишешь свою кандидатскую диссертацию по актуальной теме, если ты терпишь унижения этого государства в виде зарплаты в 10–15 тысяч, знай: у нас с тобой всё получится. Не здесь, не сейчас, но обязательно получится.

Позвольте представиться: студентка старейшего и крупнейшего в стране художественного учебного заведения.

Огромное здание, построенное по указу Екатерины II. Великолепные интерьеры. Собственный музей и библиотека. Сотни имён знаменитых выпускников. Скульптуры, колонны, лепнина, Аполлон, Минерва, музы…

Мы покидаем волшебный вестибюль и оказываемся внутри. Проходим к мастерским, учебным классам. Что же мы видим в святой обители искусства?

Дверь. Нижняя планка выбита, потому как мастерские закрывают, а проникнуть внутрь необходимо любой ценой. Или потому что не было планшета для рисунка.

Стены. По ним я уже выучила, у кого какие подошвы на кедах.

Рабочий стол. Заляпан тушью, к нему приклеен кусок чьего-то макета. Дорогой сосед, убери, пожалуйста, свой рюкзак, обед и наушники с моего места. Мне хочется поработать.

Стул. Хорошо, если вообще найдётся на рабочем месте.

Подоконники. Круги от банок с жидкостями, жвачки, еда, бутылка от недопитого месяц назад йогурта.

Пол. Залит той же тушью, плюс по этому походили и потанцевали.

Мусорная корзина. Всё, что должно было находиться внутри, валяется на два метра вокруг.

Я понимаю, как тяжело учиться, кушать, рисовать. Я сама такая же, как и вы, студентка. И меня задолбал ваш жуткий беспорядок. Меня задолбало, что вы поганите свое рабочее место. Меня задолбало, что вы находите в себе смелость заявлять о неком «творческом беспорядке» и гордитесь этим. Вспомните наконец, на кого вы учитесь, будущие художники и архитекторы.