Музыка

Блэк-металл на мобиле? Господа и дамы, вы не знаете, что такое страдания.

Я, молодой человек двадцати четырёх лет от роду, имею жуткий порок: я люблю женский вокал. Более того, порок усугублён тем, что я слушаю фолк и фолк-рок. Каждый первый, спрашивающий у меня, «чё слушаю», нарывается на непонятный для него набор звуков вроде «Флёр» или «Башни Rowan». Реакцию попросивших наушник описывать?

Вакханалия достигает апогея, когда я извлекаю из недр времён свой кассетник. Дело в том, что на кассеты у меня записаны эксклюзивные вещи (например, квартирники), которые сейчас достать нереально, да и качество исполнения (не путать с качеством записи!) у некоторых исполнителей откровенно снизилось. Не хочу тратить своё и ваше время на живописание эмоциональных фонтанов, возникающих при виде кассетного плеера, — попробуйте представить самостоятельно.

Трудно любить музыку не того формата, что все, но ещё труднее слушать её не на том, на чём все. Прикиньте, люди, у меня в телефоне нет ни одной песни! Я не врубаю «Бутырку» на полную громкость через его динамик, из меня не торчат наушники.

Больше всего бесит, что мне лишь недавно исполнилось пятнадцать. Наше племя в этом возрасте достигает пика конформизма. И то, что я слушаю свой блэк-металл на домашнем компьютере в lossless-формате через дорогую звуковую карту и наушники, выливается в такие сценки:

— Дай послушать, что слушаешь.
— Извини, на телефоне нету. Дай болванку — нарежу.
— То есть? Ты чё, не слушаешь музыку?
— Слушаю, но на телефоне — нет. Предпочитаю формат покачественнее.
— Офигеть. Слушайте все! Он, оказывается, не слушает музыку вообще!

И это в лучшем случае. Могут и обвинить в том, что я не пацан, со всеми вытекающими. Если уж вы посадили свой слух всерьёз и надолго, не надо задалбывать тех, кто этого сделать не успел.

Привет, земные обитатели! Спешу поведать вам о своей страсти — о рок-концертах. Очень люблю это дело, благо за границами клубов я веду себя спокойно, никогда не кричу и к бурному выражению эмоций непривычна. На концертах же — милое дело: ори, резвись, сколько угодно. Душевное, так сказать, равновесие обретаю, дабы на близких не срываться. Всё хорошо и замечательно, если бы не пара «но».

Достижения техники: фотоаппарат и сотовый телефон с камерой. Для меня остается загадкой, зачем каждый третий тащит на концерт с собой эту чудо-технику, при этом отлично зная, что на подобнх мероприятиях народ не стоит спокойно. Галлюциногенные видео, размытые снимки, фотографии шевелюр рядом стоящих людей, руки, уши и, может быть, если повезёт, правая нога певца, — это всё, что в итоге получается. Ой, вот незадача: вы фотографировали у меня над головой, а я прыгнула? Ищите фотоаппарат под ногами, я не вижу макушкой. Вы ещё и по уху мне зарядили, ловя свою «мыльницу»? Это, сударь, неприятно, знаете ли. А вам, скажите, в кайф весь концерт бегать с фотоаппаратом и бояться его разбить?

Волосы. Длинные, хорошо, если чистые волосы, которыми некоторые индивиды трясут из стороны в сторону, стоя у сцены, где яблоку упасть негде. М-м-м, вкусненько, @#$! Народ, подальше от сцены больше места для драйва — а тут извольте получить ещё раз под рёбра.

Оргам, кстати, тоже спасибо за наше счастливое детство. За «классный звук», когда вообще не разбираешь слов, даже если артист просто говорит — не под музыку, а спокойным голосом; за задержку концертов на полтора часа...

И всё равно положительных эмоций — спасибо любимым группам! — куда больше.

Задолбали просящие сделать потише? А меня задолбали уроды, именующие себя концертными звукорежиссёрами, но при этом не имеющие понятия о такой элементарщине, как кривая равной громкости, — проще говоря, об АЧХ человеческого уха. Они обрушивают на безропотного зрителя тонны децибелов при абсолютно бездарной постановке звука с выпирающими средне-высокими частотами и прочими прелестями. То, что получается в результате, похоже на кошачий визг. Но этого мало, и уровень звука на детском спектакле повышается практически до болевого порога взрослого человека. Установить в цепь микрофона хотя бы простенький лимитер (я уже не говорю о грамотно выстроенной динамической обработке микрофонной группы), видимо, не позволяет ЧСВ, и каждый раз, когда ведущий, увлёкшись, повышает голос, в уши зрителей втыкается сверло на 10 мм. Литература для чайников, где написано, что при больших уровнях звукового давления 70–80% мощности должно приходится на басы, тоже не для них.

С тоской вспоминаю концерт «Монстры рока» в девяностых в Тушине, где на басах прыгал желудок, но при этом можно было говорить с соседом, почти не повышая голоса, а в любой точке поля при минимальном усилии различить на слух едва ли не каждое касание медиатором струны ритм-гитары.

Короче, уроды, вы достали. Я вышел на тропу войны — и теперь тоже молчать не буду. Поверьте, я смогу изложить свою претензию достаточно квалифицированно, чтобы на неё обратили внимание. Сейчас мой ребенок без труда слышит разговор в треть голоса из соседней комнаты, и я не позволю вам изуродовать его слух.

Трудно в провинциальном городе быть любителем музыки не общепринятого формата — тем более, если ты работаешь в монтажной фирме сварщиком.

Я частенько слушаю музыку в наушниках по дороге на работу: надеваю их, когда выхожу из дома, и снимаю, когда подхожу к шкафчику в раздевалке. Негромко слушаю, звук наружу не проходит. Ну вот, как-то приезжаю на работу, открываю шкафчик, снимаю наушники и отсоединяю их от телефона прежде, чем выключаю воспроизведение. Не специально — замешкался. Как раз начинал играть альбом «Дети Савонаролы», первый трек-вступление. Под мелодичную музыку детский голос читает текст: «Услышь меня, мастер Леонардо! Услышь меня, заблудившийся во вселенной странник...» Только я выключать телефон — тут сосед по шкафчику:

— Опа, чё за х@#ня? Ну-ка, дай-ка...

Протянул ему трубку. Шары выкатились, ухмылка ехидная появилась. Он мне:

— Ты чё, этот... Еговист?
— ?
— Ну эти, которые про Бога книжки всякие по хатам носят.
— С чего ты взял?
— Ну, молитва тут какая-то у тебя. По ходу, перед работой молишься.

Я ему попробовал объяснить как можно понятным ему языком, что это, мол, рок-опера такая, а «Молитва» эта — вступление... Лучше бы не объяснял. У него шары ещё больше округлились, аж на лысину полезли:

— Так ты чё, рок слушаешь?
— Ну, есть такое.
— Ни х#я ты... А чё, нормального ниче на сотке нету скачать?
— Ну, смотря что для тебя нормально.
— Ну, не рок, а нормальную музыку. Рэп там или вообще нормальные песни. Не слушаешь?
— Нет, не слушаю.
— Чё, даже «Бутырку» не слушаешь? Все же слушают...
— Не слушаю.
— Ни х#я себе.

Какую бы музыку вы ни слушали, обязательно держите в плеере «Бутырку», чтобы дураком не выглядеть.

Мне последнее время ставят в упрёк, что я никому не рассказываю, как у меня дела на профессиональном фронте. Я композитор-аранжировщик и диджей. Не из тех, кто «скачал себе программу и понял: музыка — это моё». Я шёл к этому всю жизнь, и все свои четыре диплома получал... Не суть. Знакомые, родные и друзья повально помешались на деньгах и меряют ими всё, от успеха до отношений и жизненных целей.

Проходя через череду маленьких побед, я, было, пытался делиться ими с родными и близкими. Диалоги обычно выглядели так:

— Можете меня поздравить с дебютом на радиоволнах: мой трек на Love Radio.
— Да? Поздравляю, и много тебе за это заплатили? А заплатят?

— Мой трек поддержал Армин ван Бюрен в его программе State of Trance! Ты понимаешь, что это значит?
— Круто. Он много тебе заплатит?

— Вчера познакомился с самим Грувом. Офигеть!
— Круто. Он тебе денег даст? Сколько он тебе заплатит? Он тебя раскрутит?

— Ну вот, первый контракт. Трек выйдет на лейбле: небольшим тиражом CD и цифровые продажи в ведущих магазинах вроде Beatport.
— Круто! Много заплатят?

— Пригласили отыграть в Аэрокафе! Первый сет играю на публике! Волнуюсь очень!
— Круто. Много заплатят?

— Отыграл свой первый сет в клубе! (Короткая история и куча положительных моментов: теплая публика, улыбки...)
— Круто! Много денег заплатили?

— Сижу в шоке. Ребята письмо написали. В регионах будет благотворительный опен-эйр, деньги уйдут в фонд помощи больным СПИДом. Говорят, что моя музыка вдохновила их на этот поступок. Просто благодарили, представляешь?
— И чё? Ты с них бабло за это взял? Нет? Дурак, надо было им счёт выставить, чё ты как маленький!

Во всех случаях я отвечал так: пока я всё делаю или на правах рекламы, или за символичную плату долларов в сто. На начальном этапе продвижения это нормально. Дальше будет больше, но не в этом дело ведь, а? Оказывается, в этом. И все мои маленькие победы превращались в огромное разочарование для всех. Подумаешь, фигня какая — сто баксов!

— Я занимаюсь музыкой.
— И много за это денег платят?
— Нет, пока не очень.
— А зачем тогда? Не лучше ль в офис? Там зарплаты побольше!

Казалось бы, поддержку родных или близких стоит искать в первую очередь.

— Когда ж ты наконец бросишь эту музыку! Вон Ваня с соседнего подъезда устроился в банк — уже начальник отдела, получает 60 тысяч в месяц. Машину себе купил. А ты всё витаешь!

В тяжёлую минуту:

— Вот, мы говорили: бросать надо эту музыку!

Только что пальцем не тычут, приговаривая, как в мультфильмах: «Ня-ня-ня, неудачник!»

После этого желания делиться со всеми тем, что происходит, просто нет, — а они ещё и обижаются.

Я люблю слушать регги (русское, кстати, на дух не переношу: всё, что я слышал, похоже на укуренное безголосое страдание под гитарку). Как только любой человек из окружения узнаёт о моих музыкальных предпочтениях, начинается:

— А чё, куришь, да?

Я в жизни не курил и не собираюсь.

— Боб Марли! Ямайка! Ы-ы-ы!

Ну, тут с кругозором всё ясно.

Ещё большим шиком считается в компании, где незнакомый мне человек спрашивает, какую музыку я слушаю, выкрикнуть за меня: «Боба Марли!» и растянуть тупую улыбку до ушей.

Из-за всех этих предрассудков проще скрывать свои предпочтения: ещё никому не удавалось объяснить, что я просто слушаю музыку с приятным для меня ритмом и звуком. А всё потому, что есть узкое представление о регги-слушателях как об укуренных безграмотных растаманах — впрочем, русские исполнители почти и не пытаются (или просто не могут) выглядеть иначе.

Позвольте представиться: музыкант. Гитарист рок-группы, если точнее. Название говорить не буду, но съем свою шляпу, если вы его не слышали.

Я не читаю прессу (и веб-прессу тоже) и не смотрю «скандалы-интриги-расследования», иначе давно сошёл бы с ума от обнаруженных у меня беременных девушек, детей, судимостей и неизлечимых болезней. То, что получается из простого интервью, вызывает только усмешку. «Не женат» превращается в «разведён»; в «мы этим не занимаемся» вкрадывается многозначительное «уже», а сколько не произнесённых мной оскорблений, богохульств и пошлостей напечатано, известно одному Богу.

Кстати, я православный христианин. Кто, скажите мне, нашептал вам, что все рокеры — сатанисты? Мы всем трудовым коллективом задолбались отвечать на одни и те же религиозные вопросы. Девушка, мы никого никогда не призывали к антисоциальному образу жизни, мамой клянусь! Ни мы, ни большинство рок-групп. Может, хоть пару рок-песен послушаете перед тем, как такими обвинениями бросаться? И если «Владимирский централ» о любви, то о чём тогда «Ты меня на рассвете разбудишь»? О жареной картошке на завтрак?

Вы случайно с завода домой заготовки поточить не приносите? А чертежи дочертить? Может быть, вы дома ищете для фирмы клиентов или дописываете графическую оболочку, не законченную в рабочее время? Что, нет? Тогда почему вас удивляет, что в моей любимой музыке встречается «Карандаш», Визбор и Вивальди?

За спиной раздаётся крик голодного павиана. Это значит, что кто-то таки узнал любимого артиста и сейчас примется любить.

— А я вас узнал!
— А это вы?
— А вы здесь живёте?
— А гитара где?
— А спойте, пожалуйста, припев «***»! — и мобильник с камерой на полпикселя достают. Ничего, что вокалист — не я?

Кстати, какой долб@#б придумал снимать выступления из зала на старинные телефоны и камеры, а потом заливать в интернет? Мы ему уже на киллера с насильником скинулись всем цехом. Человек, отзовись, ты нас всех задолбал!

Сейчас мода такая пошла: куда ни зайдёшь перекусить, в зале висят плазменные панели, где непременно показывают какое-нибудь кино, видеоклипы или просто ТВ, но без звука. При этом на весь зал орёт (иначе не модно) музыка, совершенно не связанная с происходящим на экране. Нет, очень весело наблюдать, как герой «Собаки на сене» признаётся в любви героине словами какой-нибудь «Chiсa Bomb», или как Фредди Меркьюри поёт непонятным женским голосом под электрохаус. Но, граждане, на фига?!

Заселились мы в новый панельный дом. Звукоизоляция отсутствует, соседи присутствуют. За стеной — молодая пара. Муж уходит на работу, жена встаёт в девять утра и на всю мощность включает жуткое попсовое радио. Cамое отвратительное: она подпевает, очень громко и криво. Такой сеанс длится три-четыре часа. Я гитарист, по утрам привык заниматься. Когда я понял, что вместо метронома придётся использовать соседскую музыку, решил действовать.

Сразу скажу, что друзья предложили с утра включить погромче «Миллион алых роз» Аллы Пугачёвой на повтор и свалить до вечера. Говорят, помогает безотказно. Но я счёл этот метод негуманным. В выходной день не поленился, привёз домой концертный аппарат: усилитель и кабинет. Поднял на этаж и позвал соседа помочь в двери протолкнуть. Сосед пока поднимал, нёс, двигал, сразу понял, что аппарат мощный, слышно будет всем, и что-то надо делать.

— Ты только громко не делай, чтоб мы тебя целый день не слушали.
— Я же Нину твою слушаю — и ничего. И все соседи её слушают, даже на первом этаже.

Сосед оказался умным человеком, понял всё и сразу:

— Давай я с ней поговорю, и мы решим эту проблему, а аппарат я тебе потом помогу в машину погрузить. Идёт?

И ведь помогло. Сперва включала тихо, потом совсем перестала. Я в наушниках занимаюсь. Тишина.