Считайте меня кем хотите, но я люблю ходить на работу и с работы одна.
Коллега моя милая! Не нужно радостно повизгивать, узнав, что нам добираться по одной ветке метро. Не стану я ждать тебя у входа утром, чтобы получить безумное удовольствие от общения в переполненном вагоне. И вечером с работы я прекрасно дойду одна, быстрым ли шагом, медленным ли — в зависимости от моего настроения и погоды, а не твоих надобностей.
«Ой, ты уже идёшь домой? Подожди меня! Я сейчас допишу, вымою чашечку, схожу в туалет и забегу к шефу!» Ага. И награда за это ожидание — щебет о личной жизни всю дорогу до метро, снова ожидание у касс (коллега забыла купить проездной), лавирование в толпе парой (кто пробовал, тот знает, что одному куда легче двигаться и не мешать встречному потоку пассажиров) и прочие радости. И главное — зачем? В метро я преимущественно читаю, а перекрикивать шум вагона, чтобы сообщить или услышать ненужную ерунду… Ну, не знаю.
Я выбегаю с работы с видом «спешу-спешу» и отрываюсь на приличную дистанцию от попутчиков. Не орите вслед: «Подожди! Я в твою сторону!» Не поможет.
На предприятии случился концерт по поводу одного из праздников. Наша рок-группа незадолго до начала вышла на сцену отстраивать звук. Внезапно в актовый зал вошёл трухлявый дедушка с и с презрительной миной начал доказывать нам, как мы отвратительно звучим: гитары орут, голоса не слышно, барабаны слишком громкие — ну всё не так!
И ладно бы это — можно понять пожилого человека, не любящего громкую музыку. Но зачем было лезть с совершенно тупыми советами? «Пусть барабанщик играет потише, а гитары вообще надо выключить и играть так!» А уж когда дедушка поднялся на сцену и начал сталкивать с неё музыкантов, «чтобы вы сами послушали, как эта гадость звучит со стороны», я просто опешил.
Потом спросил, кем работает этот человек на нашем предприятии. Оказалось, что он занимает туманную должность некоего «помощника». Хорош помощничек, нечего сказать!
Недавно я, студентка третьего курса, устроилась на работу в средних размеров ТЦ. За два месяца меня успела ужасно задолбать одна черта в поведении коллег, причём не моего отдела, а работников всего ТЦ.
Туалет для сотрудников — две отдельные маленькие комнатки с запирающейся изнутри дверью каждая. Запоры в полнейшем порядке, сигнал «свободно/занято» — тоже. Так почему, почему чуть ли не каждый первый, видя два красных кружка, считает своим долгом дёрнуть дверь? Да посильнее, посильнее, даже можно два раза!
Господи, на что надеются эти люди? Что с открытием не выдержавшей напора двери сидящий на унитазе чудесным образом испарится? Что его замучает совесть, и он тут же вылетит, не успев застегнуть штаны, рассыпаясь в извинениях за задержку? Что пренебрежёт мытьём рук, дабы не заставлять ждать их высочество?
За два последних рабочих дня я посетила место уединения пять раз — и каждый раз дверь тряслась под напором очередного страждущего. В следующий раз специально буду мыть руки лишних три минуты. Тренируйте терпение, раз с логикой проблемы.
Я устал. Устал быть плечом, на которое всегда можно опереться. Устал быть жилеткой, в которую можно поплакаться. Странно? Сейчас объясню.
Знакомьтесь: мой коллега, назовём его просто Первый. Он приходит ко мне, чтобы занять до ЗП и заодно пожаловаться, как его заваливают работой, как ругает начальство, как мало платят. Когда-то я был его наставником. Парень после армии, куда попал прямо с первого курса института, претендовал на должность разнорабочего, но всё изменилось на собеседовании. Наш начальник, чья совковая юность прошла в той же части, сказал своё веское «В армии служил — настоящий мужик» и отправил парня на платные подготовительные курсы по новой перспективной специальности. Случившийся позднее кризис заставил свернуть подготовку новых спецов, и Первый остался единственным на хлебном месте. Теперь у него персональное рабочее место, сработанный коллектив, нормированный график с летним отпуском, собственная машина, зелёно-оранжевая зарплата и планы на собственную квартиру. Но этого ему оказалось мало, и Первый начал болеть. Болеть страстно, с длительными больничными, вызовами «скорой» и всякими показушными выходками: мол, умру прямо здесь, если не отпустите домой. Теперь отрудники зовут его Графиней Вишней и тихонько посмеиваются, клиенты в ярости, начальство скрипит зубами, но удерживает ценный кадр, идя на поводу. Первый доволен и особо этого не скрывает.
А вот мой непосредственный напарник, Второй. Каждую пятницу он всеми силами норовит исчезнуть с работы пораньше, перекинув свою недоделанную работу на остальных. В понедельник он опоздает на пару часов и придёт с бледно-зелёным лицом. Выпив мой свежезаваренный зелёный чай, Второй начнёт жаловаться, как его задолбали друзья и просто люди. Расскажет, с каким удовольствием он провёл бы выходные в одиночестве, а приходится принимать все эти приглашения и куда-то идти. Уже вечером в соцсети он будет отмечен на десятках фото в униформе с пейнтбольной винтовкой, на свадьбе в обнимку с подружками невесты, с бокалом виски с колой в ночном клубе, а к сотням друзей и подписчиков прибавится ещё два десятка новых.
А вот и Третий. С ним мы когда-то квасили на пару на корпоративе. Он любит пожаловаться, какие бабы дуры, думают только о шмотках и детях. Я помню его жену, тогда ещё новенькую сотрудницу, умницу и красавицу. Сколько сердец она разбила своей неприступностью и острым языком — а тут вдруг взяла и при всех призналась Третьему, что он ей сразу понравился. Туповатый, хамоватый, с внешностью типичного «чёткого пацанчика». Уже через неделю на их пальцах были кольца, а Третий отсыпался на работе, потому что «спать мы ложимся только после того, как пошалим в кровати». Годы брака проявили себя: теперь Третьего регулярно приглашают на чай с печеньками, где молодые сотрудницы откровенно флиртуют и строят глазки, а жена постоянно напоминает, что пора бы завести ребёнка.
И как мне им всем объяснить про свои проблемы? Про свою работу восемь дней в неделю и две недели отпуска поздней осенью, срочные ночные выезды в −25 мороза и вежливое общение с брызгающими слюной клиентами. За это меня любит начальство как ответственного и трудолюбивого, но прибавки к ЗП не даёт. Про одиночество, когда с днём рождения меня поздравляют только родные, мобильный оператор, банк и боты сетевых ресурсов. Про друзей, которые вместе ездят на море или речку, женятся и заводят детей, ходят по пиццериям и кинотеатрам, встречают Новый год в бане, а про меня вспоминают раз в два-три месяца за баклагой пива в грязном городском дворе. Про родственников, которые видят меня раз в год и удивляются: «Ещё не женат, да за тобой девки табунами бегать должны!» Бегают, но от меня; даже совсем незнакомые под любым предлогом покидают компанию, в которую я только пришёл. Единственная женщина, которая меня любит, — это моя мама, но она уже попрощалась с надеждой увидеть внуков. И про многое другое, о чём даже стыдно писать.
Каждый раз, когда я об этом начинаю рассказывать, меня прерывают с воплями: «Ты всё врёшь! Такого быть не может». К сожалению, может и бывает, но люди видят во мне лишь свободные уши и постоянную улыбку. Я устал от этого и хочу отдохнуть.
Я работаю руководителем секретариата в очень небольшой компании. Сижу на ресепшне, дабы не отрываться от коллектива, отвечаю на звонки и встречаю клиентов.
— Компания такая-то, добрый день! — Девочки! Вот мы из Воронежа вам звóним, нам срочно надо счёт оплатить, мы письмо молодому человеку писали утром, вот нам теперь срочно надо, а там ошибка…
И этот набор слов может быть бесконечным. Может быть цикличным, может ускоряться, тон голоса может повышаться, но это и останется набором слов — информативность монолога стабильно нулевая!
Пытаюсь задать вопросы, чтобы упростить жизнь клиенту (да и себе — чего греха таить):
— Знаете ли вы имя менеджера? Фамилию? Сотовый номер? — Нет. А зачем? Мы же письмо писали по электронке! Мы же с вами работаем!
Прям со мной. В те моменты, когда секретарь не считается последним отбросом общества, с ним все очень резво начинают работать, ага.
— Конкретно со мной вы не работаете. На какой адрес электронной почты вы отправляли письмо?
Стандарт почтовых адресов нас в компании — первая буква имени и фамилия. Будет несложно узнать, кто менеджер.
— Девочки! К чему столько вопросов, мне срочно оплатить надо! Вам что, деньги не нужны?
В этот самый момент, когда уже опускаются руки, когда вежливо разговаривать совершенно не хочется, подходит мой дорогой коллега. Совершенно не обращая внимание на то, что я говорю по телефону, громким и бодрым голосом привлекает моё внимание:
— Закажи пропуск. Абдурахманов Тофик Муллаголиевич! — читает он по бумажке.
Зашибись! Я говорю по телефону, пытаясь разобраться в ситуации, где клиент не знает, кто у него менеджер, с кем он работает. Я хочу помочь человеку и не могу (точнее, могу, но не буду) делать одновременно 33 дела! У нас не аврал. Положи эту бумажку мне на стол, я сразу же начну делать — перепечатать проще, чем воспринимать на слух столь сложные буквенные сочетания. В это время женщина из телефонной трубки заканчивает диктовать адрес:
— …загогулинка, **** точка ру. — Извините, что? — Вам что, всё с начала диктовать? — Да, если мы хотим понять, чей это адрес, нужно знать его полностью. — А «загогулинки, **** точка ру» недостаточно?
Я молодая одинокая девушка, не обременённая парнем, мужем или детьми, живу с мамой. Знаете, что это автоматически означает? Что я последняя в очереди на отпуск.
Из года в год одна и та же картина: все пишут пожелания для графика отпусков, потом кадровички садятся и решают, кто когда. Наученная горьким опытом, я не пишу отпуск в летние месяцы («Ты что! Летом гуляют только детные, потому что у детей каникулы! А ты бездетная, можешь и в другое время пойти»), но каждый раз надеюсь, что хотя бы май и сентябрь мне оставят. Напрасно: в мае одних просто нет, они в садах-огородах, другие с пеной у рта отстаивают своё право слетать на майские распродажи в Европу, пока не пик туристов. В сентябре — почти аналогично: в отпуска ломятся сотрудницы с детьми-дошкольниками, которым полезно солнце «бархатного сезона». А я? Ну что я, я как-нибудь в другой раз. Февраль или ноябрь — прекрасные месяцы для отпуска!
Почему «или»? Потому больше двух недель в году отдохнуть не отпускают. Анна Николаевна уходит на месяц? Ну так она уже заслуженный работник, а ты молодая. И вообще, давай мы тебе вторую половину отпуска оформим, но ты будешь ходить на работу, потому что работать некому, а потом как-нибудь отгулами возьмёшь.
Угадайте, сколько у меня сейчас официальных отгулов? 42 дня. В этом году мне разрешили использовать четыре дня, и то только потому, что больничный закрыли раньше времени, а я была всё ещё полутрупом.
А сегодня в обед сотрудница пришла хвалиться, что удачно сумела достать путёвку на троих на конец сентября — начало октября. Между прочим, это время моего отпуска, и она должна была меня замещать. На мои неудоменные вопросы ответом было пожатие плеч и фраза в духе: «Ты ж без семьи, какая тебе разница, когда дома отдыхать? А, уже купили с подругами путёвки? Ерунда, перепродашь кому-нибудь из знакомых». Попытка добиться чего-то от начальницы и отдела кадров, разрешивших сотруднице отпуск (в счёт следующего года, между прочим), была встречена возмущением и обвинением в том, что я, одинокая и бездетная, не могу войти в положение семейной женщины.
Знаете что? Я у вас проработала четыре года и тоже хочу хоть раз нормально отдохнуть. Так что входите в положение сколько хотите, а я пишу заявление об уходе. Две недели отработки — и пусть у вас голова болит, кому в моём отделе работать, когда из шестерых сотрудников в августе четверо в отпуске, а я увольняюсь.
Я инженер одного из крупных операторов связи, занимаюсь развитием электронного документооборота в своем регионе. Круто звучит? Да. А на деле…
Когда я устраивался на работу, филиалу в нашем городе стукнуло всего четыре месяца. Работы была просто тьма. Я бегал по госструктурам, внедрял нашу систему в крупные организации, параллельно занимаясь основной работой: установкой системы для отправки налоговой и бухгалтерской отчетности в госорганы на компьютеры бухгалтеров компаний разной величины. Обилие проблем привлекало меня. Я чувствовал себя незаменимым сотрудником, помогал всем, кому мог, часто тратя на это личное время.
Сначала меня задолбало скидывать людей со своей шеи. Нет, я не буду вам переустанавливать «виндувс». Для этого у вас есть системный администратор, он получает за это зарплату и разбирается в этом лучше меня. Нет, я не буду конультировать вас в полночь. Я устал, у меня годовалый ребёнок, и вообще, я оставлял свой номер телефона не для того, чтобы звонить мне ночью, а чтобы задать свой вопрос, если меня нет в офисе. Хотя с вашей точки зрения, наверно, всё логично: в полночь меня в офисе же нет…
И так постоянно. Помогаешь кому-нибудь просто так — и тут же люди сбегаются толпой, желая покататься у тебя на шее. Коллеги, клиенты, руководитель — все считают мою доброту обычной слабостью и обижаются на меня, когда я в резких аргументах даю понять, что работать за них не собираюсь.
За два года, что я работаю тут, изменилось многое. В филиал начали внедрять новые регламенты и системы, облегчая тем самым жизнь всем сотрудникам офиса. Но что мы имеем на данный момент? Моя должность звучит круто, но на деле я просто каждый день борюсь с повальной компьютерной безграмотностью. Уже даже не помогают подробные инструкции с картинками. Все хотят, чтобы я лично приехал и всё показал. А как же — они же платят деньги! Коллеги деградируют, новые системы работы превращают их в обезьян: никто не знает, зачем эта кнопка на сайте, но знают, что её можно нажимать, если она зелёная. И вся работа так, на цветовых ассоциациях.
Настоящий удар был, когда технических специалистов практически обязали заниматься продажами. Нет, в должностных инструкциях этого нет. Но если хочешь получить премию в 1/7 зарплаты, продавай. Повторюсь: занимаемся развитием целого региона. Чтобы ещё и продавать, приходиться лаконично посылать клиентов.
Корпоративная Россия страшна. На этой работе я не могу реализовать себя вообще. Каждый мой шаг отныне контролируется вышестоящим руководством — даже курить я теперь хожу по расписанию. Я теперь не принимаю вообще никаких решений, являясь просто инструментом для реализации планов «светлых умов». У нас даже диалоги с клиентами уже прописаны в инструкциях. Царит кошмарный маразм. На работе я стал тихо загнивать. Раньше работал в аду, а сейчас попал куда-то в пустоту и скуку. Я легко смог организовать свой рабочий день так, что большую часть дня просто торчу за монитором, слушаю музыку или смотрю новости в «Вконтакте». Работа перестала приносить радость.
Надежду подал мой друг, работающий в МЧС. Мы давно не виделись и болтали без умолку несколько часов. Естественно, разговор зашёл о работе. Я рассказывал ему о зависших компьютерах, тупых бухгалтерах, наглых секретарях. А он — о том, как вытащил девочку из огня, как смог спасти от сгорания несколько гектаров леса, как восемь часов заливал сгоревший жилой дом на 30-градусном морозе. И рассказывал он это так, словно ничего необычного не произошло. Словно это норма.
Я задумался о смене профессии. Нашёл вуз с факультетом пожарной безопасности, планирую выучиться и работать в пожарной части. Учиться буду заочно, основной работе не помешает. Я озвучил свои планы начальству и наткнулся на непонимание: дескать, как так? Денег же меньше платят, работа сложная, рисковая. Слово за слово — мы поругались. Меня не понимает никто из коллег. Все удивляются, что я хочу помогать людям. Что я целенаправленно меняю уютный офис и хорошую зарплату на «работу руками». Теперь меня считают глупым быдлом, не способным к интеллектуальной работе. Ей-богу, смешно! «Интеллектуалы» даже не могут себе на компьютере скорость движения мышки поменять.
Самоуважение, самореализация, достоинство — эти слова потеряли смысл для большинства населения. Достойным считается открыть дело и «крутиться», выгребая бабло. Ездить на дорогой машине, быть успешным. Многие считают, что люди идут работать полицейскими, врачами, учителями, пожарниками только потому, что на другую работу не способны. Я не знаю, как потом объяснять сыну этот мир.
Господи ты боже мой! Почему всё, абсолютно всё нужно «вчера»?! Перевод регламента соревнований на сорок с лишним страниц, редактура убийственной сложности, копирайтинг типа «из говна конфетку» и всё тому подобное.
— Ты ж фрилансер, поработаешь в выходные, ночью, в праздники?
— Ты ж фрилансер, подвинешь другу работу?
Ну тогда и вы, мои коллеги из офисов, если не успеваете выполнить работу в рабочие дни, работайте наравне с нами — в те самые выходные, праздники и по ночам.
Что-что? Работа в это время оплачивается в двойном размере? Значит, и мы, «тыжфрилансеры», будем требовать за работу, которую вам нужно было сдать «вчера», вдвое больше наших стандартных расценок.
Купил себе ноутбук — лёгкий, тихий, работает семь-восемь часов. Коллеги оценили, покрутили в руках и узнали цену — 40 тысяч рублей. Тут же посыпались упрёки: мол, лучше купить тот или тот, он хоть и греется, и шумит, зато стоит в два раза дешевле.
Приобрёл футболки из хорошей ткани. Опять то же самое: на рынке есть не за тысячу, а всего лишь за триста рублей, но и качество соответствует.
И так везде. Качественные вещи покупать нельзя — надо экономить. Зато как машину менять раз в три года, то это нормально, а ездить на такси за покупками — буржуйские замашки.
Давайте-ка посчитаем. Поменять машину вашего класса раз в три года — 600 тысяч рублей. Выходит 200 тысяч в год или больше 15 тысяч в месяц. Добираться до работы я предпочитаю электричкой за десять минут — выходит, машина нужна мне только для поездок в магазины. 15 тысяч в месяц, не считая бензина и ремонта… Кто, говорите, сэкономил?
bash.im
ithappens.ru
zadolba.li