В 15 лет я проходила медосмотр в районной поликлинике вместе со своими одноклассниками и ребятами из школы, в которой училась с первого по третий класс.
Очередь к гинекологу. Передо мной три бывшие одноклассницы. Прошли они, захожу я в свой черёд к гинекологине. Традиционный вопрос:
— Половую жизнь ведёте? — Нет. — Что ж ты так от подружек отстаёшь?
Нет, подумала я, не дай боже мне таких подруг… и таких гинекологов.
Работаю в аптеке. Достало смотреть на болячки, синячки, различные высыпания и подобные вещи, которые должен видеть врач, а не я.
— Дайте антибиотики. — Какие? — Ну, я не знаю, посоветуйте что-нибудь. — К врачу обратитесь с этим вопросом. — Мне некогда по врачам ходить, дайте что-нибудь.
Приношу упаковку антибиотиков, кладу на прилавок.
— А они помогут? Что это вообще? — Да, помогут. У них самый широкий спектр действия. — А сколько стоят? — 20 тысяч рублей.
Это реальная цена и моя любимая издёвка над доставучими клиентами.
— Сколько?! — 20 тысяч. — Ужас!
Клиент уходит, а я, довольный, несу упаковку на место.
Казалось бы, гинекология — мир интимных вопросов и корректного отношения. Я зареклась ходить к гинекологам-женщинам. Ни один мужчина-врач не позволяет себе той небрежности, которую позволяют себе «врачихи».
Фиг с ним — все уже привыкли, что в большинстве гинекологий дверь в сам кабинет и в смотровую, где стоит кресло, расположены друг напротив друга, и если милая дама-врач не удосужилась прикрыть ни одну из них, то все сидящие в коридоре могут слышать, а то и наблюдать происходящее в смотровой. Мужчина-врач всегда закрывает дверь, говорит тихо и не орёт лаборанту через стенку, что ему нужно для осмотра и что надо записать.
Фразу «ничего не больно, это трахаться первый раз больно, а тут терпи» можно услышать только от врача-женщины. Ни один мужчина никогда не скажет, обнаружив, что физиологически ты девственница: «У твоего что, такой маленький, что не порвал до сих пор?» Ни один мужчина-гинеколог никогда не оставит в тебе датчик на трансвагинальном УЗИ, чтобы отвлечься на разговоры, записи или ещё что-то, — он сперва закончит осмотр, а потом будет беседовать. Зато врач-женщина считает нормальным оставить пациентку раскоряченной в кресле, а самой отвлечься на беседы с медсестрой, диалоги с пациенткой же (причём несущественные) и всё такое. Конечно, ты же лежишь в удобной позе на диване и смотришь кино.
Врач-мужчина всё делает намного аккуратнее. Он не позволяет себе сомнительных формулировок в общении с пациенткой, как их позволяют себе дамы-врачи «между нами, девочками». Он не комментирует скользкими шуточками твои татуировки на лобке. Он, говоря о сексуальной жизни, не пользуется фразами вроде «ну, ты понимаешь, о чём я». Он никогда не смотрит на тебя осуждающе, если ты беременна в 16 или девственница в 45. Он не будет расспрашивать о твоём мужчине, если его состояние здоровья и физиологические характеристики не имеют отношения к твоему осмотру. Он вдвойне доходчиво объяснит всё, что тебе непонятно, и вдвойне тщательно проведёт обследование. Хотя, казалось бы, мужчина-гинеколог всё-таки знает женский организм только со стороны. Тем не менее, как специалист в столь интимном деле он на порядок выше. Всегда.
А вы, дорогие «врачихи», до ненависти задолбали и своими бесцеремонными репликами, и своими дурацкими шуточками (у нас не «между нами, девочками» — у нас встреча врача и пациента), и своей небрежностью («ой, а то я не знаю, больно тебе или нет, у меня что, организм другой, что ли?»), и своим пофигизмом и безжалостностью. Женщина готова спасать и лечить женщину, но совершенно не готова быть по отношению к ней корректной и человечной. А жаль.
Что должен сделать взрослый, ответственный гражданин РФ, увидев в транспорте высокую бледную девушку, которая зажимает рот руками, зеленеет и судорожно копается в сумке?
Тактично отвести глаза, уткнуться носом в книгу и поправить наушники?
Воспользоваться возможностью блеснуть своим остроумием?
Произнести долгий, искренний, полный эмоций монолог о том, как отвратительны нравы и отношение к алкоголю современной молодёжи, дабы окружающие прониклись чистотой и праведностью говорящего, а оная молодёжь немедленно всё осознала и исправилась?
Версии в первую очередь: укачало, отравилась, беременная, проблемы с давлением, а уже потом алкоголь и наркотики. Будьте ж людьми!
(Не) посчастливилось мне не так давно неделю отлежать в больнице. Причём в больнице весьма специфической — в гинекологии. Семь отделений; разумеется, никаких мужчин, кроме посетителей и врачей.
Я вполне понимаю извечное стремление русских людей лезть в чужую личную жизнь. Даже к зашкаливающему уровню православия моих соседок по палате я отнеслась вполне терпимо. Милые женщины, неужели, если мужчин нет, и «все свои», можно открыто обсуждать более чем интимные темы? Поверьте, мне, как и любому нормальному человеку, не так уж и интересно, что «вчера, девки, у меня прям хлестало из письки-то, а сегодня только мажет». О нет, это обсуждали не только в палатах! Громкие разговоры о запорах, месячных и подобных прелестях велись и в столовой, и в буфете, и в зале свиданий. Дамы, ну неужели вам самим-то не стрёмно, а?
Как же задолбало, когда вы жалуетесь на безграмотных врачей-убийц, взяточников, моральных уродов, коновалов и безграмотных молодых специалистов! Я доктор-интерн — да, как Лобанов из ненавистного всеми интернами сериала, а начальник у меня точно как Быков, только в юбке. Но суть не в этом сейчас.
Как только что-то с вашим организмом идёт не так, вы галопом несётесь к нам, людям в белых халатах, вываливая ворох своих проблем. Если бы жаловались только на здоровье… Мы не спим ночами, вытаскивая вас и ваших детей с того света, точно так же переживая, если не больше, получаем жалкие крохи за это, недосыпая, недоедая и получая половину седых волос к сорока годам.
Когда доктор совершает чудо, сумев вытащить совершенно безнадёжного с того света, вы почему-то воспринимаете это как должное, но стоит одному из нас не сделать этого, как интернет и новости кричат об убийцах, нелюдях, варварах, некомпетентных моральных уродах, которые так и стремятся изувечить и убить весь народ.
Люди, опомнитесь! Знали бы вы, каково это — засыпать с мыслями о том, что кого-то ты не смог спасти. Мозгом понимаешь, что не смог бы и сам Господь, а вот сердце разрывается на части, потому что ушла ещё одна жизнь, бесценная, единственная и неповторимая. Как больно говорить: «Мы сделали всё, что смогли». Для кого-то это пять сухих пустых слов, а для нас — адские часы, проведённые один на один с тем ужасом, когда уходит человек, и ты не можешь это остановить. Как жить с этим дальше? А мы живём, спасаем, переживаем, получая в ответ вёдра говна и ругательств, которыми нас поливают, обвиняя во всех смертных грехах. Но мы будем продолжать свою работу, несмотря ни на что.
Да, среди докторов уродов тоже хватает, как и среди продавцов, кассиров, охранников и представителей прочих профессий. Имейте хоть толику уважения к нам! Может, и вас когда-то будет спасать вот такой энтузиаст.
Недавно к моей соседке (живём в одной квартире) приехала некая целительница с чудо-аппаратом под названием «Метатрон». Серенькая такая коробочка с лампочкой и двумя крышечками, выкрашенными в металлик. К ним нужно прикладывать пальцы для считки биокода.
Я не буду описывать саму программу — скажу только, что дизайн чуть не вызвал у меня приступ эпилепсии, а графа «понос» в области анализа суставов подарила несколько часов задорного сардонического смеха.
С самого утра в квартире толпятся десятки идиотов. Знаете, когда видишь человека с раздутой в три раза ногой, которому ставят диагноз «ожирение», или младенца с деформацией конечностей, которого тупые родители «никогда не отдадут в руки мясникам», становится как-то по-грустному смешно. Прут и прут. Задолбали!
Вчера провели чудесный вечер в детской «травме». Девочка залезла на лавку, поставила на неё термос, села сверху, упала и в полёте шандарахнулась головой о край стола. Промыла волосы — а там дыра сантиметра два в длину. Понимаю, что надо шить.
В такси нет машин. Слава богу, подруга отвезла. И вот я с ноющей дочкой на руках (16 кило) и подруга со своим ребёнком в слинге несёмся по абсолютно чёрной территории больницы. Ни одного фонаря, только скудный свет окон, грязь по щиколотку, какая-то пьянь бузит: дружки тащут приятеля с явно сломанной рукой, а тот упирается. Поликлиника, взрослая «травма», наконец, детская. Усталый врач смотрит без всякого выражения и безразлично спрашивает:
— Шить будем тонкими нитками или теми, что есть?
Я, плоховато соображая:
— Теми, что лучше. В чём разница? В деньгах? Скажите, сколько стоит, я заплачу. — Значит, будем шить теми, что есть, — вздыхает врач и уходит в перевязочную.
Я недоуменно смотрю на медсестру:
— Что это было? — Не знаю, — говорит она. — Может, надо было заплатить?
А я разве не об этом? Можно подумать, я каждый день приезжаю в «травму» и знаю таксу на зашивание детских голов!
Работаю в ветклинике. В основном мои «клиенты» — лошади, но, бывает, и врача по «мелкому скоту» заменяю.
Боевое дежурство. Приводят на осмотр коня, можно сказать, импортированного из Голландии. Первоначальная стоимость — несколько сот тысяч европейских рублей, плюс транспортировка ещё в пару десятков обошлась. Осматриваю. Выношу вердикт:
— Вашей лошадке нужен всего один укол, и живот у неё перестанет болеть. Стоит 200 рублей. — Чё так дорого? Я вам кто, Абрамович? Где главный врач?! Вот пусть он и делает!
* * *
Особый контингент — дамы в возрасте. Приносят как-то кошку на усыпление. Дама вся ревёт, в слюнях и соплях. Я не убиваю, даже если надо, а перенаправляю к тому, кто этим занимается. Осматриваю кошку: вполне жизнерадостная, мурчит, ест, пьёт. В общем, пациент скорее жив, чем мёртв.
— А по каким показаниям я должна сейчас усыпить вашу кошку? — (Ревёт.) Я готовилась к этому целые сутки! — Что не так с животным? Оно смертельно больно? — Ну… Она старая! — 10 лет — это не возраст, перед ней ещё лет 8-10 радужной жизни. Так в чём проблема? Она неисцелимо больна? Онкология? — Э-э-э… У неё понос уже две недели.
Повторно и с большей дотошностью осматриваю кошку. Не обезвожена, пардон, жопа чистая, и вообще здоровый зверь.
— А лечить пробовали? — Ну, в аптеке мне дали какую-то таблетку, она не помогла, так что я хочу, чтобы вы усыпили мою кошку, потому что она болеет. (Тон голоса меняется на истерический, громкость неудержимо растёт.) Она загадила всю квартиру! От неё шерсть повсюду! Она! Мне! Надоела! — А, ну так с этого и надо было начинать. Когда у вас понос, вы что делаете? Хаваете таблетки, а если они не помогают, идёте к врачу, так? А что же вы кошку к врачу не отнесли, а? И вообще, усыпите свою бабушку, потому что она вам надоела.
Дама пошла жаловаться на меня главврачу. Вот незадача: она оказалась на моей стороне, после чего все ветврачи были объявлены заговорщиками.
* * *
Но чуднее всего дамы преклонного возраста.
— Полечите мою кошечку, у неё то-то и то-то. — Лечение дорогое. Нужно хирургическое вмешательство, материалы недешёвые. — А как же так? А бесплатно не лечите? Я ж её на улице подобрала! Разве с бездомных кошек берут деньги?