Веду сестру на её первую тренировку. Сама занимаюсь уже несколько лет, а сестрёнка очень хочет быть на меня похожей. Есть желание, а это главное. Но тут появляется мама и кладёт в спортивную сумку водичку, шоколадку и бублик. Я замечаю ей, что ни на тренировке, ни сразу после неё пить, а тем более есть нельзя — даже детям.
— Но она же маленькая!
А за спиной у меня убедила сестру, что как только она устанет, может поесть и попить, что ребёнок и сделал посреди тренировки. А потом у неё страшно болел живот и тошнило. И не от нагрузок, а потому что нельзя заниматься на полный желудок. Но мы же мама и лучше знаем, что нужно нашему ребёнку!
Вот тренировка подходит к концу. Несмотря на боль, сестрёнка занимается, ей нравится, она старается угнаться за старшими ребятами и выжимает из себя все силы. Она рада и готова остаться ещё на полчасика со старшей группой. Но тут появляется мама.
— Ой, у неё же на лице белый треугольник! Как у сердечников! Срочно забираю домой.
И у сестры тут же потух взгляд, плечи опустились, она вздыхает, ноет, жалуется и умирает. Проблемы с сердцем? У семилетнего не толстого ребёнка? Наш тренер имеет медицинское образование и двоих детей. Если бы с подопечной случилось что-то действительно плохое, она бы это заметила. Но нет, мама-экономист лучше разбирается во всех болячках.
Прошло два года, сестру отдали на теннис, а к нам переехала бабушка. Теперь она забирает сестру с тренировок. Ребёнок приходит с измученным взглядом и говорит:
— Тренер-козел так меня загонял, а детей гонять так нельзя, а можно только 40 минут, и вообще у меня теперь [длинный перечень заболеваний].
Мама кривит рот: это ребёнок мог услышать только от бабушки. Ах, бабушка нехорошая, надо бы ей сказать, что нельзя при ребёнке такое говорить, а то вообще заниматься не будет. Дурная бабушка! «На себя посмотри», — едва не сказала я.
Занимаюсь с сестрой английским. Трудно, но она старается, уже делает первые успехи. Дописываем последнее предложение. Тут появляется мама:
— Вы уже три часа занимаетесь, она устала.
И правда, ребёнок тут же становится уставшим, роняет ручку и отказывается понимать задание. Отлично, теперь на следующей неделе нам придётся делать на одно предложение больше.
А потом мама на кухне жалуется мне:
— Она ничего не хочет. У неё никакой мотивации. Она толстеет. Она бросила художественную школу и кружок бисероплетения. Весь день играет на компьютере. Не помогает по дому.
Я собаковод. Вы уже представили себе огромного злого дога. Нет. У меня маленькая игрушечная собачка весом пять килограммов, очень добрая и ласковая. Я гуляю с ней и, как ни странно, убираю её микроскопические какашки, для чего у меня всегда с собой рулончик специальных тёмных полиэтиленовых пакетиков. А ещё я метр восемьдесят пять ростом, небритый парень, который не боится ни драки, ни спора. И меня никто не задолбал. Задолбали мою мать, которая имеет рост метр шестьдесят восемь и такая же хрупкая и стеснительная, как и моя собачка. Она не может ответить.
Именно её, а не меня, регулярно выкидывают со школьного двора, где гуляют с догами хмурые мужики, которые за своими собаками не убирают, но не слышат и слова поперёк. Её выкидывают со школьного двора, в котором обитает двенадцать кошек, которых подкармливают сами учителя.
На неё кричат мамаши с детьми, которые сами же этих детей подводят к собаке, несмотря на просьбы этого не делать. И не потому, что собачка укусит ребёнка, а потому, что ребёнок, не понимая, что делает, ткнёт собачку палочкой в глаз. И не важно, что эти мамаши называют игровой площадкой для детей площадку, уставленную спортивными снарядами, где такие детишки по технике безопасности не должны находиться.
А я… Я могу лишь пожимать плечами. Мне просто противно, что все эти люди способны высказывать своё «фи» только тем, кто определённо слабее их.
Раньше для детей проблемой было то, что запуталась игрушка «радуга», а не цвет айфона.
Если ты не видел знаменитый фильм с Никулиным, Вициным и Моргуновым, то собирайся завтра в школу.
Нынешние дети никогда не поймут, каково это — бегать по двору с коленками в зелёнке.
Восемнадцатилетний студент первого курса репостнул эти сообщения себе на стену, выключил комп и пошёл спать, ибо устал сидеть в социальной сети, а завтра ждёт очередной бесполезный день просиживания штанов в университете.
Обличители современных детей себя со стороны хоть видели? Я могу сказать, что летний день типичного студента, который любит поныть о упадке нравов, проходит так: первые полдня он сидит в пабликах со смишнявками, кидает себе на страницу комиксы с кулфейсами, смотри видео про котиков, а под вечер идёт либо прокачивать скилл в очередной игрушке, либо смотреть последнюю кинематографическую новинку, скачанную с торрентов на халяву. На ночь, правда, может пойти ещё в клуб, где подрыгается, зальётся алкоголем и кого-нибудь подцепит. Всё.
Его родители в том же возрасте ходили в кино на дефицитные фильмы, менялись книгами из родительской библиотеки на одну ночь, сами шили себе красивую одежду и на дискотеке танцевали не под дабстеп-какофонию, а под мелодичную «Хафанана». Ах да, и вступительные экзамены у них были действительно сложными, в отличие от детских тестовых вопросов на ЕГЭ, а обучение на контрактной основе родители были не в состоянии оплатить, поэтому золотые медалисты шли в ПТУ. Ох, какая же сложная и интересная у них была молодость по сравнению с нашей, правда?
Уверена, что услышав это, юный брюзга приведёт в свою защиту тысячу аргументов, с которыми, кстати, нельзя не согласиться. Да, за компом в домашних условиях куда удобнее учиться, нежели перелопачивать всю библиотеку в поисках нужной информации. Да, с интернетом проще развиваться культурно, ибо самые лучшие произведения искусства в основном можно найти только там. Да, с современными технологиями всё куда проще, быстрее и качественнее. Но почему ты готов разорвать на части ребёнка, которому интереснее играть в компьютерную игру и слушать музыку в плеере, чем перебирать фишки с покемонами?
Все мы — жители постиндустриализма и отличаемся от предыдущих поколений рядом факторов. Да, дети сейчас не те, что были во времена перестройки: они взрослее, циничнее, искушённее, их уже никаким ВИDом не напугаешь. И это нормальный закономерный процесс развития общества. Я рада за тех детей, чьи родители могут позволить себе подарить чаду уже в третьем классе планшет, в то время как в девяностые моя мать не могла лишний раз купить себе носки. Но если ты, друг мой, так беспокоишься о том, что сейчас дети уже не те, то мой тебе совет: заведёшь своего ребёнка — выкинь комп из дому, чтоб дитя лазило во дворе по деревьям, а не в экран пялилось. И смартфон свой оставляй в покое хотя бы тогда, когда идёшь в туалет, не подавай отпрыску дурной пример. И ещё можешь позвонить на ОРТ и попросить вернуть Пельша, омолодить на двадцать лет Якубовича и воскресить Ворошилова.
Задолбали, сил нет. И ведь будут же потом на своих внуков брюзжать: мол, куда молодёжь катится, вот в наше время у детей всего лишь смартфоны были, а теперь дети на Луну летают, не начав ходить в школу!
Лето. Километровая очередь в паспортный стол. Медленно, но верно очередь продвигается. Все вежливые, никто не лезет вперёд, все помнят, кто за кем занимал. В телефоны и планшетки играют с отключённым звуком. Идиллия просто.
И тут входит она — молодая мамаша с маленьким ребёнком в слинге. Полностью игнорируя очередь, мамаша распахивает дверь кабинета и громко, чтобы все услышали, а то вдруг её кто не заметил, интересуется, должна ли стоять со всеми в очереди, ведь она пришла с маленьким ребёнком. Получив отказ и резкую просьбу закрыть дверь, мамаша хлопает этой дверью и, начиная возмущаться, встаёт в конец очереди.
Мамаша переходит к плану «Б» — достаёт телефон и кому-то звонит, продолжая не менее громко возмущаться, какие кругом нехорошие люди, никто не хочет входить в её положение, а она вся такая бедная-несчастная, и ребёнка-то ей оставить не с кем, и далее по тексту в том же духе. Но сейчас лето, самый сезон, здесь стоят и те, кто не мог прийти раньше, те, кому было просто лень, и такие, как я, кто пришёл в связи с непредвиденной поездкой за границу. А паспортный стол сегодня работает не полный день, и все хотят успеть сдать документы, многие пришли ещё рано утром и отстояли уже полдня, поэтому пропускать мамашу вперёд никто не собирается.
Поняв, что и план «Б» тоже провалился, мамаша заканчивает разговор и через некоторое время активизирует самое главное оружие. Её ребёнок начинает громко плакать. Плач достаточно быстро переходит в крик. Но мамаша лишь стоит с каменным лицом, даже не думая успокоить ребёнка. Люди начинают вздыхать. Хозяева планшетов и мобильников врубают звук на максимум. Толпа начинает раздражаться. Кажется, ещё немного, и великий стратег победит, и её таки пропустят без очереди, лишь бы только не слышать этот жуткий детский ор.
Я хочу выразить искреннюю благодарность тем людям, которые стояли со мной тогда. Никто из вас не сдался, и через сорок минут мамаша плюнула и ушла.
Такие мамаши меня люто и неистово задолбали. Начинают они себя так вести, ещё будучи беременными, расталкивая всех своим пузом, искренне считая, что все и везде должны уступать и пропускать. А после рождения ребёнка так и вовсе начинают пользоваться им как пропуском во все двери. Не хочешь уступать? Так стой и слушай, как ребёнок надрывается, пока у тебя кровь из ушей не пойдёт.
Вы, наверное, подумали что я — какая-нибудь злобная чайлдфри? Вовсе нет — мать двоих детей. Но ни разу в жизни я не опускалась до того, чтобы использовать своих детей подобным образом. Поймите наконец, будущие и нынешние матери: факт рождения ребёнка — это исключительно ваше дело и ваша ответственность. И входить в ваше положение никто не обязан. Вам куда-то срочно нужно, а ребёнка оставить не с кем? Так стойте со всеми вместе. Народ у нас сердобольный, очень часто найдётся тот, кто сам предложит вам своё место. Ну, или уж научитесь просить по-человечески, а не шантажировать людей своим ребёнком.
Сегодня водил своего брата (уже достаточно взрослого, 14 лет) в парк аттракционов. Стоя у кассы, мы обнаружили маленького мальчика, который подозрительно оглядывался по сторонам. У нас самих есть маленький братик, с которым нам часто приходится сидеть, так что мой брат сразу же подошёл к мальчику и спросил, что случилось. Из не слишком внятной речи ребёнка мы поняли, что он потерял маму.
Конечно же, как честные люди, пошли в администрацию, чтобы дать объявление. Мальчик при этом вцепился в руку брата и не отпускал. В администрации очень оперативно сделали объявление по общему радио. На него прибежала женщина и начала сбивчиво объяснять, что ребёнок не потерялся — родители оставили её последить за малышом, пока они катаются на аттракционах. Ребёнок её не слушался, не подходил на зов, пока она сидела в кафешке, и в конце концов мы его увели с места, где он вроде как должен был стоять. Не знаю, правы мы были или нет, но стоящий на пустом пространстве одинокий ребёнок не произвёл впечатление того, что он кого-то ждёт, тут уж извините.
Кончилась эпопея весьма ожидаемо. К нам подошёл мужчина гоповатого вида лет двадцати пяти и сказал ребёнку: «Ну ты чё, а?» Рядом стояла расфуфыренная мадам, как будто только приехавшая из деревни. Ребёнка увели.
Я не знаю, кто здесь прав, а кто неправ. Не знаю, зачем таким людям дети. Но зато знаю теперь, откуда берутся неблагополучные подростки и малолетние преступники. Сам бы таким стал, кажется, если бы со мной в детстве происходили подобные вещи.
Любите своих детей, пожалуйста. Или не рожайте совсем.
Чтобы вырастить невротика, сначала нужно его родить. Итак, начнём с поисков отца. Идеальный вариант — женатый мужчина, который вас не любит, но с вами спит, склонный к хамству, любящий приложиться к бутылке, женоненавистник.
Как забеременеть — вопрос технический, сами разберётесь. С первых месяцев беременности мало спите, плохо ешьте, рыдайте и требуйте у отца ребёнка развестись и жениться на вас. Ребёнку нужен отец! Если номер не проходит, расскажите об этом всем родственникам, чтобы они потом почаще могли вздыхать, какой же подонок вам попался. Если штамп в паспорте у вас всё-таки намечается, расскажите всем родственникам, какой ценой он вам достался (вы плохо спали, плохо ели, рыдали), чтобы они потом почаще могли вздыхать, какой же подонок на вас женился.
Дико бойтесь родов. Вам будет больно, и это из-за ребёнка. Всю жизнь напоминайте ребёнку, через какой ад вы прошли из-за него и его отца-подонка.
С первых дней жизни орите на ребёнка. Обкакался, режутся зубы, приснился страшный сон — орите. Даже без повода орите. Всегда давайте противоречивые указания (как можно более строго и громко): «Закрой рот и ешь». Презюмируйте, что ребёнок туп и без вас не разберётся. Игнорируйте естественные потребности ребёнка: в туалет надо ходить дома, воду пить тоже. Сейчас идти некуда, воду покупать дорого. Пусть терпит.
Вымещайте на ребёнке все отрицательные эмоции, вспоминайте свою загубленную жизнь. Если б не он, вы бы сейчас ого-го где были!
Почаще оставляйте ребёнка у дальних родственников. Желательно, чтобы у них были проблемы с жилплощадью и алкоголем. И чтобы они могли вздыхать о том, какой подонок отец ребёнка.
Кстати, об отце ребёнка. Чем хуже у вас с ним отношения — тем лучше. Пусть регулярно отвешивает вам пару оплеух, а вы потом рыдайте и обвиняйте ребёнка.
Не читайте книг о детском развитии и воспитании: они написаны для дураков. Не ласкайте ребёнка, не говорите ему, что любите его: это розовые сопли.
При малейшей провинности или неловкости обзывайте ребёнка. Особенно на людях — такой позор дольше помнится. Если вы будете гнобить ребёнка при школьных друзьях и учителях, он гораздо лучше усвоит все ваши уроки.
Когда ребёнок станет постарше, лезьте во все его дела. Обыскивайте, обнюхивайте, допрашивайте, подслушивайте, подсматривайте. Пусть не расслабляется ни на минуту! Пусть знает, что если б не вы, он бы уже спился, скололся и лежал под забором. Напоминайте, что всю жизнь ради него загубили, а он!..
Если найдёте сигареты или презервативы — собирайте любимые вещи ребёнка и выкидывайте из окна. Орите, что в вашей семье таких никогда не было.
С помощью этих нехитрых рекомендаций вы вырастите отличного озлобленного на вас невротика, который либо бросит вас на произвол судьбы, либо сдаст в дом престарелых, где вы сможете жаловаться на его чёрную неблагодарность. Но вам же нравится быть жертвой?
Каждый развлекается по-своему. Я, например, люблю кататься на качелях. На обыкновенных качелях на детской площадке, слушая музыку в наушниках. Что могло меня задолбать? А вот.
Я понимаю, что это детская площадка. И там, что логично, находятся дети. И их родители. Мне непонятно одно: почему эти родители, увидев на качелях взрослого человека, со спокойной душой перестают смотреть за передвижениями своего дитятки и спихивают эту должность на меня? Когда маленький ребёнок лезет прямо под качели, я ничего не могу поделать — я могу его просто не увидеть. А даже если и увижу — вы когда-нибудь пытались остановить качели на полном ходу? Вот и я не могу сделать это сразу. Никак. А потом полчаса трахать мне мозги, что я сбила вашего ребёнка, — увольте. Это ваш ребёнок, и мне на него плевать. Ловить его вовремя должны вы, а не я.
Ещё есть прекрасные бабушки, которые, увидев меня, несутся на всех парах и начинают свою тираду: «Как так, уже взрослая, а на качелях! Уступи место ребёнку-то». Нет. Не уступлю. Тут кто первый успел, тот и катается, пока не надоест. Это не общественный транспорт. К тому же, мои 50 кг качели выдерживает спокойно, а вашего восьмилетнего жиробасину — нет. Я серьёзно, он весит ощутимо больше меня, так что заливать мне, что качели сломаются из-за моего «взрослого» веса, не надо.
И моё любимое. Почему-то, как только развлекающиеся пивом и сигаретами во дворе чуваки видят девушку с отрешённым взглядом и огромными наушниками, в которых играет громкая музыка, они сразу убеждаются во мнении, что я — идеальный собеседник, которому невыносимо скучно без их общества. Начинают жестикулировать мне, чтобы я сняла наушники, а потом задавать вопросы: «А какая песня сейчас играет? „Раммштайн“? Ха-ха-ха!» — и так раз в десять минут. Или намеренно вставать перед качелями, а потом отпрыгивать в последний момент. Очень весело. Идите на дорогу, попрыгайте перед машинами.
Почему нельзя просто не задалбывать друг друга, а?
Лето, спальный район среднестатистического города, серенькие многоэтажки, между ними — милая, в неплохом состоянии детская площадка. Что радостно — полная детей. Да-да, они не дома, не в компьютерах, не перед телевизорами, а в песочницах и на качельках, вынесли кукол, машинки или даже электронику, но хотя бы дышат воздухом и впитывают витамин D. Прекрасно.
Что же могло задолбать в этой ситуации? Нет, я благосклонно отношусь даже к радостным детским воплям. Окно я открыл сознательно. Понимаю, что дети играют. Догонялки, прятки, выяснения отношений иногда, просто радость. Сильно высокие звуки случаются нечасто и вполне объяснимы.
Но вдруг эту идиллию нарушает заунывный и противный, как зубной скрежет, детский вопль:
— Мааам! Маааа-мааа! Мааам!
Хорошая детская голосина неопределённого пола вот так может гундеть на повышенных тонах минуту, две, три… Терпеливо, часто, громко, чтобы все мамы даже на …надцатом этаже услышали. После этого следует такая же громкая просьба что-нибудь ребёнку скинуть, будь то мячик, кофточка или любой другой каприз.
Вот эти заунывные позывы достали до зубного скрежета. И достали не столько своим существованием, сколько… фактом наличия во всех подъездах домофона. Да-да, настоящего, работающего домофона.
Нет, обойти дом, подойти к своему подъезду, набрать номер квартиры, где бабушка или мама услышат звонок даже за мытьём посуды или просмотром телевизора, попросить скинуть необходимое с нужной стороны — это, видать, непосильный квест для современного ребёнка. Я не понимаю, почему это не очевидно для всех родителей — так проще и старшим, и ребёнку. Первым не надо нестись на балкон, заслышав любой подобный зов, который может оказаться и не от их ребёнка вовсе, а вторым не нужно надрывать горло по несколько минут кряду, потому что старшие таки могут мыть посуду или смотреть телевизор.
Я уже не говорю о простом прививании ребёнку уважения — днём могут спать люди, работающие в ночную смену, пожилые, совсем маленькие детишки, а летом они хотят спать с открытыми окнами, и если просто нечленораздельный шум детской возни может быть фоном, то вот эти унылые вопли, для которых, кстати, дети подходят ближе к окнам, порядком мешают и могут разбудить.
Я знаю, что дети обо всём этом вообще не думают. На то есть родители.
Я знаю, что выдавать ключи малым детям, когда они будут бегать, играть, кувыркаться и могут их потерять, — не выход.
Я знаю и уважаю решение не позволять выносить во двор недешёвый мобильный телефон, если он у ребёнка есть.
Но если ребёнок достаточно взрослый, чтобы играть во дворе без присмотра, то он должен уже знать номер квартиры, где живёт.
Я хочу рассказать небольшую историю о детском лагере. Так сказать, взгляд изнутри на «лучший лагерь Подмосковья».
Начнём с того, что я люблю детей, легко нахожу с ними общий язык и вот уже несколько лет ездила в лагеря помощником вожатого, а прошлом году — полноценно вожатой. Разница — исключительно в степени ответственности за детей и зарплате: например, у вожатых она 10 тысяч + премия, а у помощника вожатого — 5 тысяч.
В поисках идеального для себя я сменила три лагеря. В прошлых лагерях всё время были перегибы с контролем — либо он отсутствовал полностью, либо он был тотальным — дети в туалет не могли сходить без сопровождения, а вожатые — самостоятельно придумать сценарий номера. Но в этом году, как мне казалось, я, наконец, нашла идеальный лагерь — с адекватными правилами и хорошими условиями проживания.
Теперь о том, что задолбало меня за эту трёхнедельную смену. Оказалось, что в идеальном лагере с замечательными детьми есть один большой минус: среди персонала сплошь особо важные персоны. Все, кто работает в лагере не первый раз и не стесняются вылизывать определённые места дочке директора (которой, к слову, всего 15 лет, а её почему-то поставили работать кружководом), автоматически записываются в разряд VIP, неприкосновенных и могущих делать всё, что им заблагорассудится. Остальные — подростки до 21 года максимум (в основном им по 18–19), которые пошли работать в так называемый педотряд и после него уверены, что могут работать с детьми. Редкие исключения — индивидуалы, нашедшие информацию о лагере в интернете, вожатые с опытом работы, знающие, чего хотят.
К сожалению, вылизывать пятую точку дочкам директора я не приучена. Более того, я была единственной вожатой, у кого в этом лагере не было знакомых. Неудивительно — все приехали из двух педотрядов из двух дальних концов России, а я единственная была из Москвы.
Первым делом нас выселили из вожатской, так как администрация в целях получения наибольшей прибыли взяла в один отряд аж 50 детей, и кое-кого из них пришлось разместить в вожатской. Представьте себе отряд из 50 детей, средний возраст которых — 11 лет, и вы поймете, откуда должны были начаться проблемы. Причём таких переполненных отрядов в лагере оказалось больше половины.
Потом я опытным путём выяснила, что два моих коллеги-вожатых — это амёбообразная ТП, которая самостоятельно ничего не хотела делать и всю смену очень красиво свешивала ножки с моей шеи (за исключением тех моментов, когда я не оставляла ей выбора, кроме как начать работать), и мальчик-вожатый возрастом 21 год физически и 13 лет — морально. Истеричный, крикливый, с претензией на альфа-самцовость, но нежеланием что-либо делать в отряде. Максимум готов был наорать на мальчиков да сводить отряд на спорт. Встать вовремя — это не для альфа-самца. Более того, он отличался патологической ревностью — его просто трясло от злости, когда дети лезли ко мне обниматься и делиться секретами. А ещё этот замечательный вожатый считал, что пока ребёнок не сломал руку, его проблемы не стоят вожатского внимания. Напоминаю, средний возраст детей — 11 лет.
В итоге я осталась одна на отряде из 50 детей ещё с двумя четвертинками вожатых. А администрация, глядя на меня грустными честными глазами, поясняла: «Ты же понимаешь, с такими, как они, мы могли поставить только тебя: они завалят любой отряд, а ты любой отряд вытянешь».
Но самое весёлое началось потом. Начались «вожатские шутки».
Кто не знает, вожатский юмор — штука вообще-то интересная, и если вожатые адекватны, то весело всем, в том числе тому, над кем решили подшутить. В предыдущих моих лагерях вожатые специально выгадывали время для шуток так, чтобы тот, над кем шутят, на следующий день был либо мало загружен, либо был на выходном и имел возможность выспаться. Это выяснялось легко — на планёрке подают заявление на выходной при всех. Более того, если вожатый брал выходной по болезни, все шутки автоматически отменялись — все понимали, что в первую очередь приехали в лагерь работать. Об этом договаривались ещё в начале смены на общем вожатском собрании. Да и вообще — отношения там были лучше, так как вожатые самостоятельно выбирали себе напарников, и между ними потом редко возникали ссоры, что означало хорошую обстановку и в отряде. Администрация лишь ставила пару условий к вожатскому составу да помогала тем, кто не определился.
Здесь же вожатых расставили хаотично, а вожатский юмор напоминал изощрённые издевательства. Причём идейными вдохновителями побудок в половину четвёртого утра в течение трёх дней подряд (а кто не знает, вожатые ложатся спать в лучшем случае в час ночи) являлись как раз VIP. И жаловаться бесполезно — администрация невинно хлопала глазками и говорила, что это такой «вожатский юмор».
Итог поездки вожатой в «лучший лагерь Подмосковья»: больное горло, насморк, температура (всё — в хроническом виде, в течение двух недель, на ногах), скачки давления, проблемы с позвоночником, варикоз, похудание, нервное истощение. Администрация упорно задавала вопрос: «Может, всё-таки останешься на третью смену?», а дети, которые плакали, когда я с ними прощалась в последний день, хором спрашивали, на какую смену я приеду вожатой в следующем году, чтоб попасть ко мне в отряд. Извините, дорогие администраторы, но пока вы не научитесь тому, что особо важных персон в лагере быть не должно, я никуда не поеду. А дети… Мне искренне жаль, но если там ничего не изменится, я буду рекомендовать вам другой лагерь — лагерь, в котором нормальный персонал и нормальная программа, где все не помешаны на танцах, а дают детям также говорить на сцене и петь в микрофон, где не три кружка исключительно для девочек, а восемь самых разных для обоих полов и всех возрастов.
А вам, дорогие уроды из педотряда, я хочу сказать одно: если вы все из Зажопинска, а один человек в лагере — из Москвы, это не повод его гнобить. Если вам пофиг на своих детей, а один человек активно работает и его любят дети, это не повод приходить по ночам под окна отряда и орать не своими голосами.
Получила я за всё это 12 тысяч рублей, мои дорогие читатели. Учитывая, сколько всяких штук для детей я покупала до лагеря, фактически вышла в ноль. И вот что я хочу сказать хорошим вожатым, которым не наплевать на детей: если вам рассказывают, что лагерь прекрасен, приезжайте туда на денёк перед работой и посмотрите, как распределяют вожатых. Если никто никого не спрашивает о пожеланиях, а все остальные, кроме вас, приехали дружным педотрядом и пьянствуют в сторонке, если администрация не любит, когда ей задают вопросы касательно режимных вопросов лагеря — валите оттуда, даже если всё остальное в этом лагере вам нравится.
bash.im
ithappens.ru
zadolba.li