Когда я встречаю знакомых, у которых есть дети, я почему-то не спрашиваю, сколько зарабатывает супруг, на каком курорте они отдыхали и поменяли ли и без того новую машину на ещё более новую. Я почему-то задаю глупый вопрос: «Чем занимаетесь, в какие секции ходите?» И знаете, что я чаще всего слышу?

— Какие кружки? Мы учимся! Ты просто не представляешь, какие сейчас в школе нагрузки!

Ну конечно, откуда мне! У них же есть дети! И они учатся! А у меня так, не пойми откуда взялось существо 165 см роста, 63 кг веса, которое ходит в школу, на музыку и постоянно занимается каким-нибудь видом спорта. Где уж мне знать про школьные нагрузки!

Первый раз услышав такое, я вздрогнула и начала судорожно соображать: а мы? Боже, может, я что забыла? Может быть, я несколько лет не определила ребёнка в школу, и он у меня не учится? Может, он, как беспризорник, и читать-то не умеет? Но нет, прихожу домой — фу-ух, всё в порядке: чадо лежит на диване и читает. Ну, слава Богу, значит, читать умеет. Иду дальше: форма школьная висит на вешалке, в рюкзаке какие-то книги… Может, не учебники? Да нет, учебники, чёрным по белому написано: «Для школ с углублённым изучением математики». Так, надо дневник посмотреть… Ну, ничего так, пойдёт. Четвёрки, троечки… Ого, пятёрка! По рисованию. Хм… Ан нет, ещё по истории и по английскому. Диагноз ясен: мы тоже учимся! Но почему-то я слово «учимся» говорю обычным тоном. Ну да, учится. Так же естественно, как спит, ест, моет руки, ходит в магазин, читает и занимается спортом.

Теперь я уже не вздрагиваю. Я со всей возможной вежливостью осведомляюсь у знакомых:

— В каком классе учитесь? Ах, в седьмом! Ну да, ну да! А где, простите, учитесь? В Оксфорде? В Гарварде? Не в Сорбонне, случайно? Ах, в средней школе Саратова, это та, что в Северном посёлке? О-о-о, моя родная школа! Физику кто преподаёт? Ух ты… Она мне её ещё преподавала, мы половину учебника в год проходили и ни шиша не знали. А химию? О, тоже знаю! Всё ещё в кабинете русского языка, где и в помине нет таблицы Менделеева? Ну как же, помню, помню! На трудах всё так же шьёте фартук? Полгода, надеюсь? Или нынче ускоренное обучение? А куда вы, простите, деваете остальное время? Ведь в сутках по-прежнему 24 часа. Ах, на домашние задания… Не успеваете больше ничего? Как страшно жить!

Почему-то многие родители считают, что главное в жизни ребёнка — это хорошо учиться. В их понимании, если у него в дневнике только положительные оценки, он сидит вечерами дома и делает уроки, а родителей не вызывают в школу — то всё, жизнь удалась. И у них, и у ребёнка! Ребёнок тихо сидит на уроках, зубрит множество нужных и ненужных вещей, раскрашивает контурные карты и не спорит с учителями. И это называется «учится». Чему, простите? Нет, я тоже настаиваю, что учиться надо, что тройка по литературе и истории — это вообще не оценка, биология вполне пригодится в жизни, а потому хотя бы на четвёрку её надо знать, а лучше всего понимать и применять. Но если жизнь ребёнка вертится только вокруг школьной парты и дома вокруг стола с домашними заданиями, это для меня нонсенс!

Так вот откуда берутся горбатенькие тощенькие очкарики, которые в лучшем случае чемпионы в какой-нибудь компьютерной стрелялке, но будучи выведены в лес на пикник, споткнутся на первом же сучке и даже не смогут приложить подорожник к разбитому носу, ибо не видели и не слышали, что есть подорожник. Мне кажется, что многие из них начнут озираться, не стоит ли под деревом лекарь, и думать, сколько монет он возьмёт за лечение.

Мне становится страшно за это поколение, которое усиленно взращивают именно мои ровесники. Они кичатся своим образованием, знакомством с новейшими педагогическими идеями, но почему-то забыли о системе образования в Древней Греции. Помните, нам всем в пятом классе это преподавали? Греки стремились воспитать человека интеллектуального и здорового, хорошо развитого физически, сочетать красоту тела и нравственные добродетели. Дорогие родители, почитайте вы учебник истории ещё раз! Покажите своим детям, что есть и другая жизнь — с музыкой, спортивными тренировками и соревнованиями, с друзьями, отдыхом на природе, палатками и кострами. Пусть они учатся жить.

Господа недофотографы, вы задолбали!

На документы фотографируют в каждом втором подвале. Очень просто сделать фото на какие-то стандартные документы. Проблем практически не возникает, когда речь идёт о нестандартных фото на документы. Но нереальные проблемы случаются, когда просишь сделать фото и скинуть его на цифровой носитель без обрезки, обработки, замены фона, замазки прыщей и прочих услуг. Почему-то это простое действие — намного проще стандартного! — вызывает у недофотографов когнитивный диссонанс и кучу вопросов.

Я понимаю, когда вы просто отказываетесь скидывать файл (а то ж я, хитрая такая, буду дома невозбранно печатать, каждый раз лишая вас 200–400 рублей). Но я упорно не понимаю, почему такую проблемы вызывает просьба не трогать фото и скинуть мне исходник. Почему ваши кривые ручонки так и тянутся к известному графическому редактору? Перед тем как вы берётесь за фотоаппарат, я чётко озвучиваю, что мне нужно фото без обрезки, без обработки, без замены фона, без теней на лице или заднем плане. Ваша студийное оснащение не позволяет такого? Ну так не тратьте моё время, а я не буду тратить ваше. Просто скажите «нет».

Не надо пытать меня, для чего мне именно такая фотография, особенно если вы не слышали словосочетания «электронный пропуск» или не верите в него. Не нужно пытаться убедить меня, что замена фона — «не обработка, и вообще, все так делают». Да, делают многие, и даже на паспорт такие фото принимают, но для службы безопасности заказчика это не является аргументом. К слову, заменённый на скорую руку фон всегда видно, а ещё много интересной информации может остаться в самом файле, в том числе упоминание об использовании графического редактора, и это может стоить мне работы.

Уважаемые недофотографы! Понимаю, что клиенты вас достали, а такие, как я, в особенности, но я излагаю свои требования сначала по телефону, а потом уже придя к вам в студию, и вы на них соглашаетесь, а потом искренне удивляетесь, почему я отказываюсь платить за очередное обрезанное фото с редактированным фоном.

Быть обвинённой во всех проблемах человечества, от войн и геноцида до актов бессмысленного насилия, совершённых различными известными людьми, мне не снилось даже в самом страшном сне.

С детства я проявляла больше интереса к литературе и искусству, чем к чему бы то ни было ещё, читая сотни книг в год, взахлёб употребляя приключения и фантастику. Математика, физика, химия давались мне с трудом — только три года с репетитором спасли мои оценки по алгебре и геометрии. Никакие упражнения не смогли исправить мою память, которая постоянно упускает факты, даты, числа и формулы, зато хорошо удерживает эмоционально окрашенные моменты, сюжетные линии и абстрактные понятия.

Я эмпат, и принимаю всё слишком близко к сердцу — как свои проблемы, так и чужие. Крики боли, мольбы и плач любого человека или животного — и я сама рыдаю, как ненормальная, и бегу помогать, потому что иначе буду страдать сама.

Мои родители — технари как по образу мышления, так и по профессии. Мама — инженер металлоконструкций, отец — выдающийся программист. Оба они всегда смеялись над моими переживаниями. Чтобы понять их взгляд на мир, приведу небольшой пример.

В моей стране в 2011 году произошла чудовищная трагедия, отвратительное преступление, которое совершило правительство против своего народа и скрыло произошедшее, выставив жертв виновными и посадив их в тюрьму. Люди много месяцев мирно митинговали на площади, требуя, чтобы им дали работу и зарплату, на которую можно прокормить себя и свои семьи. Им были должны почти за шесть месяцев тяжёлого физического труда, а потом сократили, оставив без надежды на выживание. Они просто требовали того, что им были должны. Не сжигали зданий, не грабили магазинов, не нападали на полицейских — просто сидели на площади и ждали.

Их расстреляли — безоружных людей, убегающих во все стороны, из автоматов в спину. Раненых добивали ногами и дубинками, ловили прохожих и тащили их в участок, чтобы пытать и потом обвинить в беспорядках.

Мой отец сказал, что с этими безработными по-другому нельзя, что они бездельники и заслужили то, что с ними случилось. Этот цинизм поразил меня даже больше, чем жестокость, с которой расправились с отчаявшимися митингующими. Я пыталась с ним спорить, но мой мозг, с трудом оперирующий фактами, не смог выдать никаких убедительных аргументов. Абстракция сострадания и понимание отчаяния этих обманутых и брошенных людей отцу была непонятна и показалась совершенным идиотизмом.

Дорогой человек, написавший, что гуманитарии — причина всех бед на земле! Не суди по нескольким обо всех, пожалуйста. Я имею полное право считать, что технари — бесчувственные, чёрствые, ограниченные люди, но я понимаю, что все мы разные. Зачем делить людей на тех и этих, если кто-то из нас может чувствовать чужую боль, а кто-то нет, будь он инженером или поэтом?

Давайте просто любить друг друга.

16 лет. Какие ещё гормоны? Что значит обязательно? 600 рублей в месяц? Ещё чего, вон аналог за 320. Подумаешь, операция! У меня вообще два выкидыша до тебя было, никакие гормоны не пила — и ничего, родила, как время пришло.

17 лет. Ну и что с того, что у них брак на полбедра? Зато дешёвые.

18 лет. Что значит нужно разрешение от родителей на совместное проживание с парнем? Ахаться без нашей помощи разобралась как, и здесь разберёшься.

19 лет. Какие анализы? Зачем ходить по врачам, если ничего не болит? Да им бы лишь бы деньги содрать. Вон будешь сама зарабатывать, тогда сколько хочешь корми шарлатанов.

20 лет. Как разрыв яичника? Какая киста? А почему ты не проверялась? В смысле работу придётся сменить? Посидишь пару месяцев на больничном, пока шов не заживёт, и дальше пойдёшь почту таскать. Кому ты нужна-то без образования?

21 год. Ты ужасно растолстела, тебе нельзя носить платья. Глазки-щёлки, лицо жиром заплыло — кому ты такая нужна? С тобой идти рядом стыдно, безобразина. Вон смотри на девушку — идёт, взгляд королевы, маникюр, причёска, яркое платье. Хотя страшная — жуть. А ты вечно напялишь свои серые балахоны, ссутулишься и глаза в пол. Откуда такие комплексы? Молодая девушка, почему дома постоянно сидишь? Ты когда встречалась с кем-нибудь последний раз? Должна ночами напролёт с мальчишками гулять, а ты всё за своим компьютером.

22 года. И где ты была всю ночь? Да по тебе за версту видно, чем занималась. Я тебе сказала домой идти, а ты трубку бросила. Нужна ты ему больно — бросит, когда поймёт, какая ты. Дома ни черта не делаешь — только спишь, сидишь за компьютером и шляешься.

23 года. Должна уже давно самостоятельной быть, жить отдельно. Вон поехала бы на север, на заработки. Подумаешь, врачи запретили тяжёлое поднимать. Тебе лишь бы повод найти. Всю жизнь на пятнадцать тысяч жить собралась? Жиреешь только на своей работе, конечно, сидеть за компьютером целыми днями, ничего не делать.

24 года. У нас нет денег на свадьбу. В смысле и не собирались? Что значит просто пойти в загс и расписаться? Ты молодая девушка, должна о белом платье мечтать! Как можно быть такой равнодушной?

25 лет. В смысле сами разберётесь, кому из вас работать? Если дома будешь сидеть, то прокиснешь, и он тебя бросит. На какую такую работу? Зачем? Что у тебя за мужик-то такой, который прокормить тебя не может? Вон отец твой мне всегда работать запрещал, потому что кормилец, настоящий мужик. Не то что этот твой, с серьгой в ухе.

26 лет. Вон подружки все нарожали давно, а мы все никак внуков не дождёмся. В смысле не беременеешь?

Спасибо, мама, за заботу о моем здоровье, о моей карьере, о моём внешнем виде, о моём семейном счастье. Материнская любовь не может задолбать. Ощущение собственной никчёмности и борьба с постоянными мыслями о суициде — нет, что ты, этого не было.

Сейчас прибалдел от разгула водительской мысли.

Выхожу из офиса покурить. Вижу: едет джип. Ну, едет и едет. Пусть себе едет. Никому, казалось бы, не мешает. Но тут этот джип резко сворачивает с проезжей части на пешеходную и припарковывается прям рядом со ступеньками нашего офиса, блокируя пешеходам путь любым способом, отличным от «прижмитесь к обочине».

С пассажирского сиденья слезает мадам и прёт в соседний банк. Джип ме-е-едленно отъезжает назад, от ступенек офиса, потому что ступеньки мешают открыть дверцу нараспашку. Проехать чуть дальше (менее пятидесяти метров) и ненадолго припарковаться во дворике (джип уехал уже минут через десять — специально выглянул проверить) — не, не слышал.

И что самое интересное, пешеходы покорно прижимались к обочине. За все три минуты перекура я не увидел ни одного возмущённого.

Я не водитель. Я только учусь. И сегодня, в очередной раз посмотрев на транспортную ситуацию с точки зрения даже не ученика, а просто пешехода, явившись к инструктору на практику, я попрошу его: «Михал Палыч, вы прекрасный инструктор, только это, давайте меня теперь учить не на водителя, а сразу на водятла».

Перелистывала сегодня старые истории на «Задолба!ли» и наткнулась на чудный пост девушки, которая никогда не носила длинные ногти, а тут решила их нарастить. Логика и здравый смысл подсказывают, что с непривычки любая модификация тела, будь то ногти, пирсинг или что-то подобное, будут мешать и ощущаться как нечто инородное. К такому надо привыкать постепенно, начиная с малого… Но что сделала девушка из упомянутой истории? Правильно, прилепила себе сразу пятисантиметровые когти — а чего мелочиться-то? Результат немного предсказуем: с таким маникюром неудобно, он за всё цепляется, повреждается, и вообще, нафиг-нафиг эти ваши нарощенные ногти.

И где-то я эту барышню понимаю: сама не так давно стала отращивать ногти, и поначалу даже лишние полсантиметра на пальцах ощущались как-то странно. Вопрос в другом: что мешало посоветоваться с мастером и выбрать оптимальную длину, которая не мешала бы в быту и позволила освоиться с новой деталью внешности без существенного дискомфорта?

Из той же оперы: подруга решила пойти в спортзал, подтянуть тело, поднять общий тонус организма. На первом же занятии дала такую нагрузку, что наутро у неё болели абсолютно все мышцы, даже те, о существовании которых она не подозревала. Какой вывод делает подруга? Ну разумеется: «Не буду ходить в зал, от него больше вреда, чем пользы». И ей совершенно не приходит в голову, что неподготовленному человеку нужно наращивать нагрузку постепенно, иначе можно себе что-нибудь сорвать, повредить или растянуть.

И вот подобное отсутствие логики и чувства меры просто удивляет. В цитрусовых много полезного витамина С? Ну так давайте наедимся лимонов-апельсинов до отвала, заработаем диатез и будем кричать, что цитрусовые невероятно вредны. Врач выписал курс таблеток? А зачем их пить по схеме, давайте употребим пачку в два присеста, а потом загремим в больницу с каким-нибудь нетривиальным побочным эффектом. Подзагореть к лету? Да легко, идём в солярий, жаримся там пятнадцать минут вместо положенных для начинающих двух-трёх — и вуаля, готова курочка гриль, брызжущая слюной по поводу вреда солярия.

Господамы, давайте уже включать голову. «Больше» далеко не всегда значит «лучше».

Мне 36 лет, и я занимаюсь спортом. Последние десять лет достаточно интенсивно. Причём я не хожу в фитнес-клуб — я именно занимаюсь разными видами спорта с тренировками три-четыре раза в неделю, с соревнованиями, семинарами и вытекающими отсюда травмами и прочим. И последнее время я всё чаще слышу вопрос: «А тебе это зачем?»

В детстве было всё как-то проще: тогда все чем-то занимались. Мои одноклассники ходили в музыкальные школы, в шахматные клубы, занимались в разных кружках и секциях. Это было нормой, и никто не спрашивал: «А зачем?» Даже то, что девочки тогда стали выбирать традиционно мужские виды спорта и занимались самбо, дзюдо, карате и бодибилдингом, скорее вызывало уважение окружающих.

В новом коллективе мне всегда задают вопрос: «Спортом раньше занималась?» Видимо, фигура всё-таки выдаёт спортивное прошлое и настоящее. И я отвечаю, что да, занималась, и продолжаю сейчас. И вот тут начинается… «Чем?» А как-то так получилось, что я тоже всегда выбирала неженские виды спорта: ушу, карате, борьба, а теперь вот и историческое фехтование. Скрывать и прикрываться просто походами в фитнес-клуб я не считаю нужным — что мне скрывать-то? К тому же приходится периодически отпрашиваться с работы на соревнования и семинары, да и некоторые припухлости на лице после особо усердных занятий и синяки на руках говорят сами за себя. Но вот вопросы окружающих ставят меня в тупик. Как вам объяснить зачем?

Раньше я работала в спортивной индустрии, там спорт считался почётным и похвальным делом. У нас работали и девочки-хоккеистки, и ломаные-переломанные чемпионы по сноубордингу, и волейболистки, и легкоатлеты, и ничего необычного в этом не было. Да и сам начальник был горнолыжник и яхтсмен. Я привыкла, что спорт — это само собой разумеется, кому какой нравится, тот тем и занимается.

Оказалось, такое отношение далеко не везде. «Зачем женщине карате?» Это, наверное, самый частый вопрос. Я обычно говорю, что восточные единоборства очень гармонично развивают тело, помогают поддерживать себя в форме, бороться с лишним весом и тому подобное. Вроде прокатывает. Мне вот только непонятно, почему люди сразу задают следующий вопрос: «А на улице ты уже дралась?» Вот будь я пианисткой, разве меня спросили бы, играла ли я уже на улице? Или, например, танцевала бы я бальные танцы, спросили бы меня, танцую ли я на улице? А каратиста каждый рад спросить: «Ну как? Дерёшься на улице?» И даже журналисты после турнира по ножевому бою умудрились спросить: «А вам это на улице пригождается?» Да, прям хлебом меня не корми, только дай на улице ножом кого-нибудь пырнуть. Прям хожу обвешанная ножами, как ассасин…

Но карате, слава богу, в нашей стране уже не экзотика, многие пробовали, его уже и в фитнес-клубах стали преподавать, под разными торговыми названиями адаптировав к неподготовленным тётенькам, так что с ним-то и проблем почти нет. Но вот термин «историческое фехтование и реконструкция» повергает людей в ступор.

Особо продвинутые говорят: «А-а-а, это вы по лесу с палками бегаете?» Начинаю объяснять, что историческая реконструкция чрезвычайно многогранна, увлекательна и познавательна, что среди нас есть и кандидаты наук, и учителя, и врачи, и просто интеллектуально развитые люди, которые интересуются историей. Что можно реконструировать одежду и быт, а можно делать доспехи и изучать средневековые системы боя. Но понимаю, что ничего, кроме образа меня с палкой в рубахе до пят, немытой и нечёсаной, блуждающей по лесу в поисках врагов, людям этим в голову не приходит.

Некоторые интересуются: «А где в это время семья, а как муж на всё это смотрит?» Видимо, представляют, что я, переодевшись во всё грязное древнерусское, подпоясавшись пеньковой верёвкой, обвешавшись амулетами, заткнув за пояс меч, отбываю на неделю-другую в ближние или дальние леса предаваться дракам, пьянству и блуду, а несчастный супруг в моём халате в это время моет посуду, готовит еду, учит уроки с сыном и штопает ему носки. Каково же их удивление, когда я говорю: «Со мной!» Да, мы так проводим выходные — на природе, на фестивалях исторической реконструкции, на показательных выступлениях. Да, у всех есть соответствующая одежда и аксессуары, да, всё делаем сами, да, у каждого сложился свой образ и роль в этом сообществе. Понимают не все. Один сотрудник мужа, узнав, что всё это стоит денег (и немалых), со знанием дела посоветовал мужу купить мне новое оцинкованное ведро вместо шлема и дома бить молотком по голове: типа, эффект тот же, а стоит дешевле.

Когда люди узнают, что передвигаемся мы обычно с рюкзаками весом 30 кг и больше, а в руках ещё палатка, щит, сумка с едой и фотоаппарат, а у некоторых за эту руку ещё и ребёнок держится, то откровенно крутят пальцем у виска. А когда понимают, что бои-то не постановочные, что искры клинки высекают настоящие, и удары настоящие, и доспех гнётся по-настоящему… Всё. Немая сцена. Мне уже поставили диагноз. Видимо, думают эти люди, удары ногами по голове в карате даром-то не проходят, нет, не проходят… Смотрят с жалостью, как на душевнобольную.

На вопрос: «А вам это зачем? Зачем вы едете кормить комаров и мёрзнуть в палатке, когда есть турбазы на Волге и Египет с Турцией?» я уже перестала что-то объяснять и отвечаю словами песни: «За туманом и за запахом тайги».

Но если занятия мужскими видами спорта в моём немолодом возрасте окружающие воспринимают как проявления запоздалого детства и к этому я уже привыкла, то реакция людей на последнее моё увлечение поставила меня в тупик. Мой пытливый ум и вечно ищущая приключений и экстрима задница привела меня в студию воздушно-спортивного эквилибра, по-другому — pole dance, а ещё проще — акробатики на шесте и полотнах. Народ почему-то пропустил мимо ушей слова «спортивный эквилибр», «акробатика». Осталось в сознании только «шест».

И вот тут представьте моё изумление. Я-то привыкла объяснять, почему стригусь под мальчика, хожу в брюках, вся в синяках, с большим рюкзаком за плечами. А тут, оказывается, все хотят знать, почему я как девочка! Вернее, не девочка, а как эти самые, ну, которые за деньги, ну, которые в ночных клубах, которые на людях в купальниках на шесте! Естественно, спросили: «Ты для себя или планируешь этим зарабатывать?», «А с раздеванием или без?» Сказала, что для себя, что без раздевания. Естественно, не поверили. Хотя, повторюсь, мне 36 лет. Поздновато уже вроде как зарабатывать-то этим. И, конечно же, коронный вопрос: «А тогда тебе это зачем?» По глупости сначала сказала, что вот, понимаете, занимаюсь историческим фехтованием, а хочется больше трюков и акробатики. Чего хочется?! Нам вот спать хочется, есть хочется, в отпуск хочется, а ей, значит акробатики? Ну и ну… Говорю, понимаете, мне не хватает пластики и растяжки, а в pole dance всё это прекрасно развивается. Чего ей не хватает? Нам вот денег не хватает, времени, мужиков в конце концов, а этой, значит, растяжки? С жиру бесится…

Попыталась старательно объяснить собеседникам, что данное спортивное направление не требует обнажения, не вредит репутации, а ещё является очень сложным, необычным и красивым видим получения физической нагрузки и поняла, что меня не слышат. Пилон для них является символом разврата, прокуренных кабаков и падших девушек. Теперь я прямо кожей чувствую, как во мне ищут следы порока. Ага, джинсы облегающие! А-а-а, сапоги с каблуком (зима закончилась, угги можно убрать, и да, иногда я надеваю обувь на каблуке)! Ух, ты, она глаза накрасила! Ну всё, это теперь плясать перед мужиками пойдёт в клуб…

Вот как жить, а? Грубым спортом занимаешься — дура, женственным — блудница вавилонская! Я теперь стараюсь, прежде чем ответить на вопрос, пять раз подумать. Вот к примеру, невинный вопрос: «На шпагат садишься?» Я отвечаю, что не до конца, вот жалость, сантиметров десять осталось дотянуть — и никак! «Зачем тебе?» И вот я задумалась: а что мне ответить? Если я скажу, что шпагат нужен, чтобы в единоборствах лучше получались удары в средний и верхний уровень, скажут: «Ага! Значит, дерётся всё-таки ногами на улице, а нам тут тихоню строит!» Если скажу, что шпагат нужен для упражнений на пилоне, скажут: «Ага! Значит, чтоб в клубе ноги задирать!»

Поэтому я и становлюсь какая-то необщительная, особенно в своём офисе.

Я иногда волонтёрю. Нерегулярно, нечасто. «Лётчик? — Иногда. Вообще-то я эндокринолог».

Я дурачок, благодаря которому и без того не очень стройные дяди и тёти ещё больше жиреют.

Из-за меня пухнут с голоду специалисты, которые могли бы выполнять ту же работу за плату.

Я выполняю возложенную на меня работу спустя рукава и неквалифицированно, получается хуже, чем если бы не выполнял вообще.

Я часть заговора, направленного на подрыв мировой экономики и возвращение рабовладельческого строя.

Я очень хитрый человек, который и организовал этот заговор.

Я пашу на износ как лошадь и изматываюсь как собака.

Я гордец, проделывающий всё вышеперечисленное не ради любви к ближнему, а для собственной славы. Я хвалюсь этим на каждом углу.

Дорогие долбальщики, приглашаю вас повариться в волонтёрском соку хотя бы полгодика, чтобы убедиться, что всё это не соответствует действительности.

Последнее время моя жизнь стала на порядок грустнее в связи с регулярной отменой концертов любимых исполнителей.

Да, я давно и нежно люблю как Мэнсона, так и Cannibal Corpse, я люблю Slayer и Megadeth, я люблю такую музыку и хочу посещать концерты. Но уже в который раз я вижу, что в последний момент концерт просто отменяется. Сперва всё валят на некие «технические причины», а потом мы вновь и вновь видим то отчёты, то призывы так называемых «православных активистов» по поводу очередного концерта.

Значит, так, неуважаемые! С тех пор как вышел закон о защите чувств верующих, вы окончательно очешуели и лезете без мыла в любую дырку. У меня нет для вас цензурных слов. Я просто скоро за «гимнаста» на шее буду бить в лицо.

Задолбанная поклонница «сатанинской» музыки.

За всю жизнь наталкивалась на множество неадекватных продавцов. И на хамло в футболке с надписью «Всегда рады вам помочь», посылающее покупателей в пешее эротическое, и на торгашек, орущих на мою маму: «Это же не ваш размер!», когда мама выбирала мне, тогда ещё семилетней, цветные колготки, и на кассиршу в местном супермаркете, возвращающую деньги за тухлый сыр со словами: «Если в следующий раз чек не возьмёте, деньги не дадим», подразумевающую торговлю тухлыми продуктами абсолютной нормой.

Но одна девушка, которую мы с мамой встретили, когда мне было всего лишь пять лет, намертво въелась в мою память и до сих пор вызывает широкую улыбку.

Ходим с мамой по рынку. На уровне моих глаз прилавки, вешалки, пятые точки покупателей, прогуливающихся по торговым рядам. Ищем мне перчатки. Мама останавливается возле магазинчика, где сидит молодая светлая девушка и что-то вяжет. Мама спрашивает:

— Перчатки трикотажные на девочку есть?

Девушка с глубоким сожалением отвечает:

— Нет, перчаток нет, извините.

Не успеваем продолжить движение и на два метра, как слышим сзади крик:

— Стойте, стойте!

Возвращаемся, думая, что девушка нашла-таки какие-то перчатки. Но её заявление повергает нас в хохот:

— Перчаток нет, но вот, смотрите, есть носки с пальчиками!

Да, безусловно, нам неважно что — лишь бы на какие-нибудь пальцы натянуть!

Не задолбала, но от души повеселила.