Одна уже три года. И всё бы ничего, но вместе с одиночеством пришёл и дефицит секса. Мужчины не хотят ничего и ни под какими предлогами.

Начиналось всё с неловких свиданий, надежд, что вот-вот, ещё чуть-чуть — и прилетит мой принц на голубом вертолёте, вспыхнут безумные чувства… Но эти надежды улетучивались всё быстрее с каждым новым претендентом. Тогда было принято волевое решение: зачем тревожить свою нервную систему, если можно найти отношения свободные?

Если бы это было так просто!

Сначала были тонкие намёки на то, что вместо сердца осколок льда, но от компании я бы не отказалась. Бежали в панике, что я их чуть ли не окольцевать хочу такими заманухами. Далее всё было с места в карьер: сердечные волнения, дескать, меня не интересуют на фоне двух лет воздержания. Бежали с криками: «Я не та-акой, я без любви не работаю!»

Даже на отдыхе все трое, кого я смогла подцепить, оказались геями. Двое, как впоследствии оказалось, даже приехали друг с другом.

Френдзона тоже удивила. Получив недвусмысленное предложение, прочитал нотацию: «Если это произойдёт так, я себе никогда этого не прощу. Мне проще любить тебя на расстоянии», — и свинтил в неизвестном направлении.

К чему я это всё? К тому, что мифы про то, что все мужики думают только о сексе — для ванильных дур.

А эти сахарные принцессы потом постят картинки в контакте про сильных независимых женщин, про продажных барышень и френдзону. Так чего вы хотите? Хотите любви? Нет, вам невкусно. Хотите секса без обязательств и вытягивания денег? Нет, ну что же, вы же не такие. Хотите выйти из френдзоны? А по чему же вы тогда страдать будете?

Любви достойны только котики. Завела себе полгода назад третьего. А страдальцы с неопределённостью в желаниях и со страхом высказывать своё мнение из-за слабости характера пусть горят в аду! Туда же — альфа-самцы, бегущие в неизвестных направлениях при первых же намёках на аналогичное поведение со стороны девушек.

Здравствуйте! Я практикующий психолог. Вчера у меня был очередной клиент. Не успев умоститься в кресле, он начал рассказывать, чего он от меня ждёт.

Так вот: он ждёт от меня, чтобы я решила все его проблемы.

Да, у человека много проблем. Да, он пришёл по адресу. Но в итоге остался весьма недоволен, хлопнул дверью и ушёл. А знаете почему? Потому, что мои предложения «разобраться, подумать и проанализировать» его не устроили. Он, как в недавней истории, хотел, чтобы ему «посоветовали что-то уникальное». В переводе на его язык — психолог должна была нажать на нем «волшебную кнопку», произнести секретные слова, совершить определённые пассы — и все его проблемы решились бы сами собой. Без его участия и его труда, в первую очередь интеллектуального.

Вышеупомянутая история подвигла меня высказаться.

Многоуважаемые наши клиенты! Врачи, педагоги и психологи — специалисты, консультанты, но не боги всемогущие. Они могут дать вам рекомендации, но не могут осуществить их за вас. А мужчина в вышеупомянутой истории, очевидно, хотел, чтобы тётя-диетолог нажала кнопочку — и он волшебным образом похудел, не тратя прежде всего интеллектуальных усилий на то, как применить полученные рекомендации к себе. Ему сообщили принцип, а он, возможно, хотел, чтобы диетолог лично ему готовила здоровое питание, лично организовывала физнагрузки и лично следила, чтобы он не кушал лишнего. Сам он не может.

Родители из той же истории, видимо, хотели, чтобы педагог лично приходил к ним домой и пресекал общение ребёнка в семье на «великом и могучем». Чтобы он лично следил за полным погружением ребёнка в языковую среду. Чтобы лично организовывал ребёнку эту самую среду в том числе и дома, а иначе он шарлатан и позор ему на всю жизнь.

Хозяева собаки из той истории, видимо, тоже хотели, чтобы ветеринар не только прописал таблетки, а ещё и лично приезжал запихивать их собаке в пасть. Сами они голову применить не могут — да и есть ли она у них? Сомнительно, если в халву завёртывают таблетки против набора веса. Покупая собаку, хозяева не были готовы сами решать ежедневные проблемы вроде рутинной техники собачьего лечения, а запихивать размельчённые таблетки в тот же диетический влажный корм, например, им не позволило отсутствие головы. Но доктор плохой: как посмел назначить таблетки, которые собачка без халвы не кушает? И даже подумать о том, что в таком случае можно было проконсультироваться с тем же ветеринаром по телефону, с чем можно давать таблетки, видимо, было нечем.

Многоуважаемые подобные клиенты, вы задолбали. Это про вас давно придумали анекдот:

Молодая пара приходит к сексологу, и муж жалуется: дескать, недавно поженились, а что делать с женой, он не знает. Доктор подводит пациентку к кушетке, предлагает ей лечь, раздевается и выполняет обязанности мужа.

— Теперь вы понимаете, что вы должны делать с женой?

— Конечно, доктор! Но если вы иногда будете заняты, к кому вести её тогда?

Думал побыть «мимокрокодилом», но история о халявщиках настолько запала в душу, что никак не могу её проигнорировать.

Мне 30 лет, я руковожу конструкторским отделом предприятия, работающего в области микроэлектроники. Сначала хотел написать длинную историю о тяжести работы со студентами-раздолбаями, которых стало как-то уж очень много. Но потом вспомнил забавного товарища, пришедшего в мой отдел четыре года назад. Про него и расскажу. И в тему будет, и действительно товарищ эпичен во всех отношениях.

Приходит студент на первый из двух годов практики. Понятно, что если я выдам ему задание вида «на тебе схемы, сделать нужно это, вперёд», то он вряд ли что-то поймёт. Посему трачу час-два, чтоб разъяснить ему, что, как и зачем нужно сделать. Поминутно (наученный горьким опытом) пинаю, чтоб записывал мои слова и делал пометки по ключевым вещам. В конце прошу его рассказать мне суть задания, чтоб убедиться, что человек понял всё правильно. Наконец, учу пользоваться и показываю:

• архивы документации готовых изделий, где можно посмотреть примеры оформления КД лучшими инженерами предприятия. Предупреждаю, чтоб искал свежие по дате, поскольку с течением времени меняются требования, материалы, принципы оформления;

• специально купленную базу данных ЕСКД, ГОСТ, ОСТ и прочих нормативных и предписывающих документов, регламентирующих работу конструктора. В них можно найти ответ на любой вопрос, несмотря на корявость составления;

• шкаф с литературой, содержащий книги, ценность которых для конструктора неизмерима. Учебники, справочники, таблицы и многое другое — пользуйся на здоровье!

• стендовую комнату, где стоят на регулировке десятки наших изделий, которые можно посмотреть, пощупать и вживую выяснить, как и что выглядит и ведёт себя на практике. А уж если сподобиться и поднять из архива документацию, сравнивая прописанное в КД и наблюдаемое вживую, то, по моему мнению, вопросов остаться не должно;

• наконец, куратора, к которому можно обратиться с вопросом, если совсем уж что-то непонятно и информация не находится.

Казалось бы, к четвёртому курсу студенты должны научиться самостоятельной работе, защитить уже несколько проектов и курсовых работ, подготовиться и сдать пару десятков экзаменов… Но выясняется странное: большинству из них проще спросить, чем воспользоваться хоть чем-то из предложенного мной в качестве справочного материала. И вот этот перец собрал в себе и приумножил всё самое стереотипное, что говорят о студентах-халявщиках.

Со спокойной совестью проведя вышеописанный вводный инструктаж, благословил его на труды праведные. В итоге через пару дней ко мне подходит работник-куратор и жалуется:

— Олег, я больше не могу! Этот баран уже задолбал! Он постоянно спрашивает всё подряд, по десять раз одно и то же! Я не успеваю делать свою штатную работу. Помоги, пожалуйста. Мне воспитание не позволяет его послать, а он говорит, что я обязан ему все рассказать, так как начальник (то есть ты) приказал.

Сказать, что я охренел от такой наглости, это не сказать ничего. Ну ладно, таким психологическим давлением пользуются не так уж много практикантов, но вот задалбывают вопросами девять из десяти. Притом, когда я спрашиваю: «Какого плана вопросы?», охреневаю ещё раз. Это те самые вопросы, которые я ему озвучивал, давал на них ответы и заставлял записать и повторить. Как? Ну как такое возможно?!

Я каждый раз морально готов, что работа, которую я и любой другой конструктор сделает за час, студент будет мусолить пару недель, о чём студента предупреждаю, говоря, что это нормально и пусть он лучше потратит это время на разбор материалов и привыкание к процессу, но сделает работу полностью сам. Но подавляющее большинство подходит к решению вопроса по старинке, методом «ночь перед экзаменом». Они с выпученными глазами ищут «шпаргалки» и донимают «ботаников», лишь бы сдать экзамен и выкинуть всю эту муть из головы. И ведь выкидывают!

После двух недель скрипа и скрежета проект сдаётся, я выдаю следующий, охреневая в третий раз. Освоившийся и перезнакомившийся с конструкторами студент применяет убойную тактику — задаёт вопросы последовательно каждому работнику! У нас 20 человек в отделе, и на каждого приходится всего по паре вопросов в день, притом студент, как щенок, которого бьют по попе, когда он гадит в неположенном месте, вместо того чтобы делать, как приказано, начинает шифроваться от меня. Пока я в отделе, он сидит и копит вопросы на листочках, а стоит мне выйти — начинается штурм сотрудников. Я пару раз палил это дело и делал внушения: на тему самостоятельной работы, на тему «в одно ухо влетело, в другое вылетело», на тему «ты же в предыдущем проекте делал всё то же самое, почему не можешь хотя бы повторить?». На меня смотрят и моргают два няшных глазика, как у котика из «Шрека», пустые-пустые, виноватые-виноватые… И всё продолжается по новой. Только шифроваться начинает сильнее.

Ну, окей, думаю, ты у меня научишься работать сам, или я не я! Даю при студенте приказ всему отделу: «Студенту практической помощи не оказывать, на любые вопросы отсылать к справочным материалам, чтоб сами думали». Успокаиваюсь и занимаюсь дальше своими делами. На следующий день обнаруживаю студента, сидящего «в обнимку» с одним из сотрудников и что-то живо обсуждающим. Точнее, работник что-то утомлённо вдалбливает студенту. Ну, думаю, ща выговор объявлю за нарушение указания о помощи студентам! Подхожу тихонько и слушаю беседу. Очередной раз охреневаю: ушлый студент из всего моего приказа вычленил главное для себя, «отсылку к справочным материалам», и сидит, довольный, долбает работника, чтоб тот ему показал книжку, страничку и абзац, в котором находится ответ на вопрос, и если ответа или готового решения там нет, продолжает долбать, пока не получит требуемое.

Ушёл курить и успокаиваться, поскольку понял: ща убью на месте.

Возвращаюсь, даю новый приказ: со студентом не общаться вообще, ни на какие темы, ни на какие провокации не вестись. Студенту объясняю персонально, громко, на весь отдел, как маленькому ребёнку, что такое самостоятельная работа, как и что требуется сделать, и чтоб до создания полной КД из этого угла не было ни одного вопроса.

Казалось бы, всё. Ну что тут ещё можно придумать? Ситуация безвыходная, всего один путь остался: работать с материалами и штудировать документацию. Я был наивен. Страсть к халяве и нежелание напрягать мозги способно творить чудеса! Я не учёл, что у нас на предприятии восемь конструкторских отделов, а у студента отличные коммуникативные навыки. Отсутствие студента на рабочем месте и постоянную беготню туда-сюда я списывал на то, что он наконец-то занялся самообразованием и бегает за справочниками и в цеха за примерами, пока не отловил его в соседнем отделе, долбающим вопросами конструктора там. Я был потрясён. Я был подавлен — и в то же время восхищён. Оставив всё как есть, я пошёл писать докладную на имя главного конструктора завода с просьбой дать указание отделу кадров уволить студента или избавиться от него любым доступным образом. Записку не донёс: стало попросту интересно, что же будет дальше. Принял меры против его последнего демарша, переселив на рабочее место прямо перед моим, буквально вися у него над душой.

Через неделю студент доложил, что работа закончена, показав распечатки готовой КД. Я подивился скорости и, на первый взгляд, правильности оформления документации. Но, разумеется, не стал досконально проверять, назначив проверяющего из свободных работников. Очередной раз охренел, когда выяснилось, что те распечатки, что он мне показал, относились к совершенно левой работе, взятой как пример. Студент её распечатал, продемонстрировал, подправив децимальные номера и названия, чтоб примерно было похоже, чуток поменял сборочный чертёж другого изделия, чтоб было похоже на новое… и ушёл к проверяющему с корявыми спецификациями и недоделанной сборкой в надежде, что тот «поправит», а по факту сделает за него или разъяснит, как надо. Благо я догадался отослать студента к самой въедливой тётке советской закалки, которая отхлестала студента по мордасам его листами и не стесняясь наорала, назвав тупым, ленивым, кретином, «которому даже ведро и швабру доверить нельзя!».

Студента уволил без сожалений в тот же день. Вадик, надеюсь ты это прочтёшь и узнаешь себя. Надеюсь, ты хоть что-то поменял в своём отношении к жизни. Мы тебя частенько вспоминаем всем отделом. Ты хоть и оказался бесполезным работником чуть более, чем полностью, но повеселил знатно.

Девочка идёт в первый класс. Первая оценка — четвёрка.

— Света, ты принесла домой четвёрку? Кошмар! Ужас! Ты просто поленилась! Нет, это никуда не годится! Гулять не идёшь! Сидишь дома и учишь!

Выучено. Вызубрено. Со слезами. На следующий день из школы приносится пятёрка.

— Мама! Папа! У меня пятёрка!

— Ну, пятёрка, и что? Это нормальная оценка. Ты что думаешь, мы тут хороводы вокруг тебя за это водить будем? Ты её получила только потому, что мы заставили выучить. В конечном счёте это не ты, это мы получили пятёрку. А тебе ещё надо доказать, что ты можешь учиться сама. Вот тогда будешь молодец.

Девочка учит сама. Девочка получает хорошие оценки. Девочка всё равно не молодец.

Четвёрка? Плохо!

День без оценок? Плохо!

Выучено всё? А почему не сверх программы? Осталось время — сядь и делай следующие упражнения. И что, что «не задали»? Гулять тебе в школе тоже не задавали!

Какие-то предметы идут лучше, какие-то — хуже. И это тоже плохо.

— Что ты мне тычешь в нос своими пятёрками по русскому и природоведению? А математика как? У тебя по русскому пять сама собой получается. Это не труд, это тебе от нас такой талант перешёл. Вот если б ты по математике пятёрки носила — это был бы труд!

Годовая контрольная по математике. Девочка пишет на пять. Радуется, что наконец-то её похвалят.

— А как остальной класс написал? — интересуются родители.

— Без троек! Четвёрки и пятёрки, четвёрок больше… — щебечет не подозревающая подвоха девочка.

— А-а-а, — разочарованно тянут родители, — так контрольная-то лёгкая была…

В пятом классе девочку перевели в другую школу в связи с переездом в райцентр. И к отсутствию мотивации дома добавилось отношение учителей. Что ни говори, а приятно, читая в коридоре, слышать разговор стоящих в пяти шагах училок:

— А эта девочка из какого класса? Из «Б»? Из «Г»? Не помню её в четвёртом…

— Так он не из нашей, она из района.

— О-о-о, опять колхозница. Сочувствую, Марья Васильевна! Они там как колоды тупые. Мне попадались в прошлом году. Идиоты! Читают по слогам, слово «собака» с четырьмя ошибками пишут… А какие угрюмые!

— Да-да, Елена Петровна, эта девочка вроде по успеваемости ничего, но молчунья, класса сторонится, друзей не заводит, не играет, всё в книжке, в книжке…

Особо радовало, что «колхозницей» обозвала учительница русского. С любимым предметом в новой школе тоже не заладилось. Только напиши предложение без ошибок — придерётся: подсказали, спасала, сама бы ты так не сообразила! Садись, два. Литературу вела она же. Девочка два раза блеснула знаниями на фоне «умных городских» учеников, за что получила пожизненную ненависть училки. На свою первую олимпиаду по литературе девочка пошла в десятом классе, когда «любимую» русичку наконец проводили на пенсию.

Переубеждать вслед за родителями ещё и учителей девочка не стала. Махнула рукой, перестала учиться по «нелюбимым предметам» и ходила в школу с накрепко приклеившимся ярлыком «тупая и угрюмая». Да, друзей в школе у неё до старших классов не было. Да, училась она более чем посредственно при хороших способностях и данных. Да, любимые предметы теперь изучались самостоятельно, дома, когда никто не видит. В школе девочка была тише воды и ниже травы: сесть за последнюю парту, сгорбиться, взгляд — в столешницу.

Правда, потом был институт. Был второй курс, когда девочка чётко отделила нужные ей предметы от ненужных и имела по первым предметам «отлично», а по вторым «хорошо». Когда девочка получала повышенную стипендию, гранты, приглашения на конференции. Когда родители нарадоваться не могли, а учителя «вдруг» стали узнавать на улицах и с гордостью вспоминать о «школьных годах чудесных». Но это уже совсем другая история.

Вы удивитесь, но меня задолбал Голливуд. Не весь, сразу и навсегда, а последние лет десять. Речь не идёт о ремейках — тут всё в порядке. Наоборот, интересно, как всё делается с новыми технологиями. Я люблю фантастику и всякое подобное. И тут-то вся засада.

За последние годы навскидку не припомню ни одного фильма, который можно смотреть как законченное произведение. Все они выглядят как шестая серия третьего сезона какого-нибудь сериала. Начинаются ниоткуда и заканчиваются ничем. Всё это предполагает три продолжения, две предыстории и неограниченное количество побочных линий сюжета. Вуаля, на ближайшие десять лет куча народа обеспечена работой и сопутствующими благами! А я, как зритель, хочу за два часа не только увидеть блестящих роботов и взрывающиеся вертолёты. Я хочу и интересный сюжет, и игру актёров. И просто удовольствие получить.

Первые три части «Чужих», хотя и объединены сквозным сюжетом, — три самостоятельных фильма. Но, увы, те времена прошли. Маркетинг и прочие прелести. И уж конечно я не пойду в кинотеатр и не буду скачивать фильм с платных сервисов, если уверен, что получу за свои деньги растянутый на два с половиной часа трейлер, в котором только и есть, что «бдыщь-бдыщь» и «пиу-пиу».