Задолбала грязь во дворах? Задолбали обгаженные лифты? Задолбали засранные подьезды? ЖЭК ничего не делает? Правительство не обращает на вас, бедных-несчастных, никакого внимания? Посмотрите на себя.

Некоторое время назад, поругавшись с госслужбой, возвращаясь домой и шагая по полутёмному родному подъезду, я осознал, что помощи от государства как не было, так и не будет, наверное, никогда. Вспомнил поход в гости к друзьям и свое искреннее удивление чистотой и ухоженностью их подъезда. Дёрнула нелёгкая меня сотворить эту самую чистоту и ухоженность и в моём подъезде.

Скооперировавшись с соседом-единомышленником, пошли выяснить, сколько выйдут по деньгам ремонт, покраска и прочие работы по наведению красоты. Нашли подходящую фирму, определились более-менее с суммой, пошли по квартирам с «рацпредложением». Из 42 квартир, исключая мою и соседа, согласились выдать деньги 9. Остальные оказались неизлечимо больными, многодетными и льготниками всех мастей. Ну да ладно, бог с вами. Разделили сумму на 11 квартир. Трое отказались сразу: не смогли выделить такие деньги из семейного бюджета. Подъезд у нас, мягко говоря, небогатый, людей можно понять. Ладно. Озвучили возросшую сумму остальным. Согласились. Собрали деньги, купили материалы, наняли рабочих, ребята постарались на славу — в подьезде кра-со-та!

Красота продержалась ровно два дня. На второй день я заметил первую робкую «наскальную живопись», повествующую мне, что некий Коля — «лутьший». Судя по всему, в тот же день кто-то высадил лампы на первом и втором этажах. На следующий день меня встречал запах, пардон, ссанины в лифте, а возле мусоропровода между моим и следующим этажом красовалась россыпь отходов.

Через день я случайно подловил двух малолеток, рисующих на стене своё послание миру, раздал подзатыльников и прогнал подальше. Минут через десять ко мне в дверь ломился не слишком трезвый папаша из числа «многодетных и больных» и орал матерком на весь дом, что я посмел обидеть его отпрысков, и за это он меня по стенке размажет.

Прошёл месяц со времени ремонта. Подъезд вернулся в исходное состояние свинарника. И ведь гадят-то явно люди из числа тех, кто на ремонт не скидывался. Почему я так решил? Мне было бы жалко портить созданное на свои деньги. Появилось мерзкое такое чувство, будто бы я попросту кинул всех тех, кто выделил деньги на общее дело. Последний гвоздь вгоняют бабушки около подъезда, стенающие про «сволочей-коммунальщиков», которые ничего с благоустройством делать не хотят.

Ей-богу, Дарвин где-то прокололся: не все люди произошли от обезьян. И церковники ошибаются: не всех людей создал бог. Где-то в эволюцию явно затесались свиньи…

Простая бытовая ситуация, в последние годы такие на каждом шагу. На работе уволили сотрудницу. Уволили по-хорошему: предупредили о сокращении за два месяца, разрешили отпрашиваться с работы на собеседования, искать вакансии в интернете, — в общем, полюбовно. Начальство вело себя, как будто бы ничего не произошло: продолжали приглашать её на заседания отделов, спросили её мнение о предстоящем во второй половине года корпоративе — как говорится, посмертно.

Недавно собрались всем отделом после работы. Слово за слово, народ жизнерадостно делится планами на будущее: у кого отпуска, кто-то надеется на повышение в этом году. Тут девушка просто разрыдалась. Все её обступили, особенно женщины, и стали тянуть жилы: что случилось, кто её обидел? Девушка ответила честно: на дворе кризис, работу найти не может, родители болеют, муж её винит, что она недостаточно старается, если не может найти новую работу. Хотела ребёнка в этом году, а теперь планирует отложить на несколько лет, ведь пока выйдешь на новую работу, освоишься, завоюешь доверие начальства…

Пока девушка рассказывала, я заметила, что народ вокруг начал рассасываться. Двадцать минут — и коллега уже сидела одна со своей бедой. А на следующий день на работе те же сердобольные сотрудницы уже шептались, что нефиг тут на всех распространять свой негатив, надо к жизни относиться оптимистично, верить в светлое будущее и не портить людям настроение.

За два месяца к девушке никто не подошёл, не спросил, чем помочь, как она вообще переживает увольнение. Все счастливы до усрачки, что это не их сократили, вот и не хотят, чтобы на их празднике счастливой жизни кто-то плакал.

Люди, что с нами происходит? Бесимся по поводу хамов в метро и людей, которым нравится другая музыка, а как насчёт толики сочувствия к окружающим?

Я не могу говорить. Да, бывает такое. Интернет стал для меня настоящим спасением: можно спокойно общаться с кем угодно, заводить друзей, делиться своими мыслями с общественностью, учиться и работать — если повезёт отвязаться от личной встречи.

Работа по удалёнке. Свободная, подходящая мне вакансия.

— Приезжайте завтра в офис, обговорим детали.
— Я бы хотела обойтись без личной встречи.
— Это правило нашей фирмы: личная встреча обязательна.
— В таком случае вынуждена предупредить, что не могу говорить. Общаться всё равно придётся письменно.
— Ой, правда? (Нет, пошутила!) Извините, но вы нам не подходите. Такие нам не нужны.

Скажите, пожалуйста, какие «такие»? Тысячи людей обговаривают детали работы по аське и по почте, в жизни не встречаясь с работодателем, но проблем ни у кого не бывает. Чем я вдруг не угодила? Чего испугались?

С некоторыми виртуальными знакомыми тоже не всё слава богу.

— Давай встретимся в реале, поговорим.
— Я смогу приехать, но поговорить получится разве что письменно: я не разговариваю.
— Принципиально?
— Физически. Я не могу говорить.
— Да? Жалко… А казалась такой умной, общительной девушкой.

Узнал обо мне один-единственный новый факт — и я сразу стала глупой и замкнутой?

* * *

Люблю ходить в супермаркеты. Взяла корзинку, насобирала в неё всё, что душеньке угодно, помотала головой на вопрос кассира о наличии карточки и нужности пакета, расплатилась. Но бывает, что нужно сходить за единственным хлебным «кирпичиком» или пакетом молока, и выстаивать ради него вечерние очереди совсем не хочется. Что ж, на помощь придёт маленький магазинчик через дорогу — продавщицы меня знают, не шарахаются, не хамят, чего не скажешь о людях из очереди.

— Девушка, а не подскажете, сколько во-он тот чай стоит? Я без очков не вижу.

Молча мотаю головой, пожимаю плечами: извините, мол, не могу.

— Ах ты сучка рыжая! Тебя по-хорошему просят, а ты!

— А чего это за секретные шифры, а? Ты проверяльщица, что ли? Хочешь по блату чего купить?

Признаюсь, долго тупила, прежде чем поняла: за «шифры» дамочка приняла мои корявые буковки в блокноте. Я всегда заранее пишу реплики, которые мне могут понадобиться в магазине.

— Ой, девушка, я куплю тут быстренько, пропустите…

Продавщицы считают своим долгом пристыдить молодого человека, влезшего без очереди.

— А чего вы мне говорите? Если ей не нравится — сама скажет, не немая!

Продавщицы с торжеством заявляют: таки да, немая.

— Ой, девушка, я не знал… А вы правда не разговариваете? А что, жестами общаетесь? А скажите мне что-нибудь на языке жестов!

Ага, вот щас брошу сумку с покупками и начну руками размахивать.

* * *

Гулять по городу я уже привыкла в наушниках. Музыка в них не играет, но человек с чёрными проводками, тянущимися из ушей, словно накрыт прозрачным куполом. К нему никто не пристаёт с вопросами и опросами. Когда ходила без наушников, искренне считала, что для нервов безопаснее круглыми сутками сидеть дома.

* * *

Бывали и приятные моменты. Воспоминание об одном дне греет меня до сих пор. Молодой человек подошёл ко мне что-то спросить. Я поведала ему о своем состоянии, дав прочитать первую страницу своего блокнота — этим жестом обычно начинаются мои деловые разговоры и кончаются случайные знакомства. Но парень не ушёл — извинился за бестактность, подарил «рафаэлку», предположил, что я обладаю какими-нибудь талантами в сфере искусства, раз уж природа обделила меня голосом. В этот момент к нам подошёл приятель моего невольного собеседника.

— А, знакомься. Это самая настоящая русалка. Она отдала колдунье свой чудесный голос, чтобы мы получили возможность наблюдать её неземную красоту и не нырять ради этого в море.

Молодой человек, спасибо вам большое! Не знаю, встретились ли вы уже со своей принцессой, но я от всей души желаю вам самого сказочного счастья. Кони нынче не в моде, но принцы, как оказалось, всё ещё встречаются.

Милые дамы, хочу открыть вам военную тайну: мужики прямолинейные, тупые и немногозадачные личности. Большинство из них бесит игра в «догадайки»: «Угадай, почему я на тебя обиделась». Мы простые, как автомат Калашникова. Игра слов «нет = да», «да = нет», «может быть = да, но позже», «пшёл вон = обними меня» порой выводит нас из себя, хотя мы способны очень долго это терпеть. Мы рады сделать вас самыми счастливыми на свете лишь только за ваши объятия, но не заставляйте нас догадываться. Просто скажите. От вас не убудет, а желаемый результат не заставит себя ждать. И хвалите нас даже за мелочи — это очень мотивирует.

И ещё: очень малая часть мужского населения действительно помешана на сексе. В основном мы ложимся с вами в постель ради чувств, ради объятий, ради взаимопонимания без слов, ради ваших глаз… Помешанные же либо имеют психические отклонения, либо находятся в состоянии острого спермотоксикоза. Два-три дня интенсивной терапии — и качественная особь в вашем распоряжении.

Женский род величает себя мудрым и умным. Так будьте же такими!

Стою в очереди в супермаркете. Кассирша с недовольным лицом на полной громкости объясняет бабушке, что она должна ещё два рубля, которых у бабушки, очевидно, нет.

— Не буду я ничего ждать! Знаем мы вас: говорите, что принесёте, а сами с концами!
— Дочка, — чуть не плачет бабуля, — да вон же мой дом, сейчас деду хлеб отнесу и вернусь.
— Нет. Выбирай, что брать не будешь, или я зову охрану.

Бабуля трясущимися руками перебирает свои покупки: молоко, хлеб, крупа и два апельсина. Терпение моё кончается. Лезу в карман, достаю мелочь, отдаю кассирше:

— Вот два рубля. Отпустите человека и давайте дальше.

Бабуля благодарит. Недовольная кассирша, не проронив ни слова, пробивает мои товары.

— 194,30.

Даю две сотни. Сдачи нет и, видимо, не предвидится.

— Девушка, а сдача?
— Ой, да ладно, ты богатая! Вон, бабке ж какой-то дала деньги!

Я студентка медицинского ссуза. Учусь на фельдшера, попросту — врача скорой помощи. Свою будущую профессию (и науку в целом) обожаю безумно. Когда вижу машину «скорой» с включённой сиреной, сердце моё начинает учащённо биться. На моём курсе учится немало таких же фанатов.

Задолбали меня те представители здравоохранения — медсёстры, врачи, фельдшеры, — которые не имеют и капли милосердия и сострадания. Практическая медицина — это боль, страх, грязь и неблагодарность. Дорогие наши, когда вы поступали в свои университеты, неужели вы не отдавали себе отчёта в том, куда вы идёте и что вас там ждёт? Нельзя так. Вы выбрали одну из самых важных профессий. Когда человек на грани жизни и смерти, когда ему, пусть он и генерал пятидесяти лет, страшно, как маленькому ребёнку, и больно до крика, не надо на него срываться. Не надо орать на тех, кто просит помощи, только потому, что ваш брат остался без работы, а сын — двоечник.

Конечно, я только студентка третьего курса, а практики у меня — пара месяцев санитаром на травматологии. Но за эти пару месяцев иначе как Катюшей меня больные не называли, а врачи при виде моей растрёпанной головы улыбались и называли меня Катрёнкой. Натура у меня далеко не сострадательная: над бедами в Кении я не рыдаю, не рву на голове волосы, видя ребёнка на инвалидной коляске. Но тем, кто попал по воле судьбы в больницу, осознавая, как им неуютно и страшно, я старалась хоть как-то облегчить участь.

Те, кто получили дипломы и не любят свое дело — фиг с вами, это уже ваши проблемы. Я обращаюсь к будущим сынам Гиппократа. Обязательно подумайте, сможете ли вы вытерпеть весь этот ад? Современная российская медицина ничего общего с «Клиникой», «Интернами» и «Хаусом» не имеет! Нет здесь никакого романтизма, смазливых медсестричек и злых врачей-гениев, которые всё равно стоят горой за своих. Есть старые толстые медсёстры, которым на всех и на всё пофиг. На любую просьбу несчастной бабульки они гавкают: «Не ваше дело, идите с вопросами к врачу, вам всё скажут». Врачам в кабинетах до больных тоже частенько дела нет.

Может, это вопрос времени, и я стану такой же, но изо всех сил я постараюсь хранить верность любимой медицине.

Избранный судьбой для помощи болящим,
Спасенья их слабых душ и тел,
Я медиком буду настоящим,
Тем более что сам того хотел.

Мой муж ВИЧ-инфицирован в результате врачебной ошибки. Мы научились жить с этим, и у нас здоровая полноценная семья. Родители нас хоть и не сразу, но поняли, и приняли мужа таким, какой он есть.

— Спидозник — он или нарик, или педик, нас заражает, давить таких надо!

Стереотипы в полный рост. Чтобы заразиться, достаточно одного незащищённого контакта или, как в нашем случае, идиотки-медсестры. Через дыхание или прикосновение он вас не заразит.

— Он помрёт быстро и мучительно, зачем тебе такой?

Благодаря здоровому образу жизни и современным лекарствам он ещё вас переживёт.

— Как же ты, бедная, без мужской ласки-то?

Презервативы никто не отменял.

— Зачем тебе мужик, если детей не будет?

Извините, а это кому вы шоколадку только что подарили? Да, искусственное оплодотворение. И?

Можно рассказывать долго и про истерики бабулек в больницах, и про моих бывших друзей, при виде нас отводящих глаза. Однако спасибо тем людям, которые относятся к нам с пониманием и не усложняют и без того трудную жизнь. А остальные — идите к чертям!

Набираю персонал. Должность ответственная, требования высокие, зарплата тоже. Из множества соискателей, получивших отказ в найме по причине несоответствия знаний соискателя едва ли не половине перечисленных в вакансии требований, четверо подняли дикий визг, что их якобы не берут на работу не потому, что они нагло врали в резюме, а потому, что они — женщина, двое едва говорящих по-русски детей гор и пригламуренный паренёк в просвечивающей кофточке. Чёрт возьми, мне всё равно, что у вас в штанах, какого вы цвета и с кем вы трахаетесь, но вы же не ответили до конца ни на один вопрос из тех областей, которые вы, судя по резюме, знаете на ять! Да половина из вас способна отчётливо и грамматически правильно сказать единственную фразу: «Ты что, фашист?» Ну, если теперь фашизмом называется отказ принять на работу человека, не знающего основ профессии, но при этом претендующего на руководящую должность, то я просто эсэсовец. Какое же счастье, что у нас пока ещё не «прогрессивная демократическая страна», в которой угрозы судом чудо-соискателей имели бы силу.

И так — вокруг и всюду. Стоит поступить против желания кого-либо, подходящего хоть под какую-то социально активную группу, как тебя тут же обвиняют в шовинизме, сексизме, расизме и ещё куче других «измов». Ну да, разумеется, я поймал тебя, дорогой мой офисный воришка, не потому, что ты попытался спереть фотоаппарат, а потому, что я «руссо фашисто» и ненавижу твой горбатый шнобель. Конечно же, я не уступил место тебе, дамочка в мехах, не потому, что у меня повреждён «ахилл», а потому, что я — мужская шовинистическая свинья. Ну и, конечно, я заказал в ресторане стейк только и именно потому, что моя телепатия подсказала: через десять минут за соседний столик сядешь ты, больной на голову веган, и заказ мой преследует лишь одну цель — подразнить тебя «трупоедением».

В нашей стране, как и во всём так называемом «прогрессивном мире», есть только одно истинное меньшинство: белые здоровые гетеросексуальные мужчины-атеисты среднего возраста без психических отклонений. Именно у этих людей меньше всего прав, именно они имеют минимальную итоговую продолжительность жизни, именно за их счёт существуете все вы, национальные, религиозные, сексуальные, гендерные и прочие меньшинства. Но больше, чем и так берёт в вашу пользу государство, вы не получите. Мы — истинное угнетаемое меньшинство, и потому вам никогда и ничем не обязаны. Идите на @#$ и не возвращайтесь — задолбали!

Я мечтала поступить в Институт стран Азии и Африки при МГУ на японистику. Среднюю школу закончила в Сибири. Семья у меня была небогатая, на взятки не заработала, так что приходилось надеяться только на свои силы и честную золотую медаль.

Во вступительной комиссии спросили без обиняков: куда прёте, провинция? Почему не ходили к нам на платные вечерние курсы весь предыдущий год? Ну как, стесняюсь сказать, я от вас живу в трёх днях езды. Ну, говорят, не знаем, на что вы рассчитываете. К нам неподготовленными не поступают.

Ладно, анкету приняли — не могли не принять. Первый экзамен — сочинение. Русский и литературу у нас преподавали углубленно вплоть до выпускного. Надеялась на пять, получила три: нашли смысловую ошибку на два штрафных балла.

Следующие два экзамена — устный по русскому и литературе и устный по английскому — были в один день. Зашла на русский и литературу. Спросили разбор слова и содержание «Мёртвых душ». Знаете, сложно получить золотую медаль, не прочитав «Мёртвые души», честно. Не буду доказывать, что я не верблюд и никогда не ошибаюсь, но ответ отскакивал от зубов. Только немного насторожило, что экзаменатор во время моего ответа маниакально улыбался, как безумный шляпник, и выпускал сигаретный дым мне в лицо. Не задали ни одного вопроса.

Экзамен по английскому. Первый вопрос комиссии: «Какой номер школы?» Опешила, но ответила. Комиссия переглянулась: о такой не слышали. Ну, неудивительно, ведь это в небольшом сибирском городе. Дальше цитирую по памяти: «Девушка, у нас нужно знание английского языка на уровне углублённой школы. Мы знаем все школы, где хорошо преподают. На что вы рассчитываете? Читайте текст». Прочитала. Ни одного вопроса. Вышла из кабинета. Через десять минут дали листок с оценками: три по руслиту, два по английскому. Двойку не апеллируют, идите домой. Помню, знакомые не верили, что два по английскому: по иронии судьбы моя сибирская школа как раз и была той самой углублённой.

Поступила я в РГГУ и очень свою школу любила. Цивилизованные преподаватели с уважительным отношением к студентам, небольшие классы и, простите за банальность, чистые туалеты с туалетной бумагой. И в Японию я всё равно попала, и работа у меня прекрасная, и по-английски я говорю свободно. А неуважаемым взяточникам из ИСАА хочу сказать: вы берите побольше, побольше. Когда генная инженерия изобретёт совесть на продажу, она вам очень дорого обойдётся.

Час пик. Переполненный автобус. Я притулилась сбоку, прижавшись к горизонтальному поручню у окна. Сквозь толпу измученных людей целеустремлённо протискивается монументальная тётка лет пятидесяти.

— Уступи место пожилой женщине!
— Извините? Я же стою…

Тётка покрывается бордовыми пятнами.

— Не хами мне! Я же сказала: съ@#ись! Я к окошку хочу!